Сегодняшний день у целителя был свободным, поэтому он немало удивился, узнав, что в гостиной его кто-то ожидает.

— Дарья, какими судьбами? — воскликнул он. — Я надеюсь, ничего плохого не случилось?

Лиса вгляделась внимательней — что-то во внешности Даниила и в его голосе выдало волнение, словно встреча с ней его напугала.

— Ничего плохого. Извини, что пришла без предупреждения. Проснувшись на рассвете, я поняла, что, возможно, мне придется расстаться еще с одним обрывком воспоминания…

— Тогда я вас оставлю, — сказала Юля и вышла, прикрыв за собой дверь.

Лисе показалось, что Даниил Георгиевич облегченно выдохнул. Интересно, почему? Неужели он ожидал от нее каких-то новостей? Но о ком? Разве что о Севе?

— Помнишь, Даша, я уже говорил, что выбросить все воспоминания не получится? Ты не сможешь забыть все, что тебе не нравится, потому что в нашей жизни нет событий, изолированных от всего остального. Я бы не хотел оставлять на месте всех твоих воспоминаний тревожащую пустоту.

— Понимаю, я веду себя так, будто уже не могу остановиться. Но сколько бы я ни прокручивала в голове ту сцену, сколько бы ни проговаривала и ни убеждала себя, что не виновата, она постоянно всплывает в памяти. Впрочем, так было со всеми воспоминаниями, касающимися…

— Ну хорошо, — ответил целитель, прежде чем она успела закончить мысль. — Хорошо. Я помогу тебе с этим воспоминанием. Но могу ли вместо платы тоже попросить тебя о помощи?

— Да, конечно! Все что угодно.

— Договорились. Тогда приступим.

Несколько минут они сидели молча. Даниил попросил Дарью вспомнить вкус любимого напитка и любимой еды, представить ароматы сирени, скошенной травы, меда. И когда их органы чувств начали работать синхронно, Лиса принялась за рассказ.

— Тогда мы с Игорем уже жили вдвоем. Саша съехал, едва мы объявили, что хотим быть вместе. Он снял комнатушку на окраине города, и я верила, что он неплохо устроился. Я никогда не была у него в гостях до этого дня… Кажется, таких маленьких комнат я еще не видела. Конечно, наш обветшалый дом тоже оставлял желать лучшего: и по размеру, и по состоянию, но это был целый дом! Две спальни, гостиная, кухня, кладовая. Запасами снабжал нас мой отец, потому что дела у нас не ладились. Еще Саша каждый раз приносил с ярмарки что-то вкусное. Я не могла понять, откуда он берет деньги.

— Он работал? — уточнил Даниил Георгиевич, поняв, что совершенно ничего не знает о жизни Македоновых. Если для выходцев из древних — даже небогатых — семей все было предопределено и понятно, то что делают после Заречья остальные маги, Даниил представлял себе слабо.

— Да. Испытывал новые рецепты снадобий. Мог часами сидеть и смешивать ингредиенты, чтобы добиться нужного результата. Но платили ему гроши.

— Продолжай.

— Я впервые пришла к нему. Он никогда не приглашал, да мы и сами как-то не особо напрашивались — были заняты обустройством дома, а он заходил помочь.

— Сможешь описать обстановку?

— Это была настоящая каморка! Будто наша кладовая, в которую втиснули мебель! — сказала Дарья и вдруг почувствовала за словами прохладную пустоту. Так в последний раз в ее памяти вставали картинки, чтобы навсегда исчезнуть. — В углу громоздилась кровать, спрятанная под темным покрывалом, кое-где истертым и даже заплатанным. Обыкновенный стол со стулом были зажаты между кроватью и стеной, еще виднелись небольшой шкаф, сундук и полки на стенах. Стены тоже были темными, хотя их сложно было разглядеть — свет туда почти не проникал. Само здание оказалось старым и нежилым. Оно принадлежало колдуну, который собирался его перестраивать. Если честно, я теперь даже не знаю, правда ли Саша снимал эту комнату или же поселился в ней просто так, зная, что хозяин занят и в ближайшие месяцы там не появится.

— Я сегодня не ждал гостей, — раздался голос молодого Александра. Его смущение невозможно было скрыть. Он поспешно огляделся, словно от его взгляда что-то в комнате могло измениться. — Но ты располагайся. — Он пододвинул Лисе стул, а сам опустился на кровать.

Даниил Георгиевич видел все глазами Дарьи. Угол ее зрения изменился, а это значило, что она все-таки села и осмотрелась. Ей было неуютно и тревожно. По сравнению с этой комнатой их с Игорем дом казался настоящим дворцом.

— Что-то случилось? — Александр протянул ей чашку.

Даниил Георгиевич ощутил вкус липы. Сам он был равнодушен к ней, но раз в голову полезли ассоциации с тягучим болотом, можно было догадаться, что Лиса, скорее всего, липу не любила.

— Нет… то есть да. Не знаю. — Колдунья опустила чашку на стол, в окне мелькнул солнечный луч, он озарил комнату уютным медовым светом, но уже в следующий миг снова исчез, уступив место тусклому сумраку. — Ты давно видел Игоря?

Даниил Георгиевич почувствовал, как тяжело она повернулась: ей мешал уже сильно выпиравший живот.

— Он исчез? — взволнованно спросил Саша.

— Реже появляется дома. Утром уходит, а вернуться может дня через два. Говорит, много работы.

— Я тоже слышал, они работают над безопасностью пространственно-временных туннелей. Старообрядцы уже рассекретили несколько наших ходов — это может угрожать горожанам…

— Он врет, — перебила Лиса. — Я знаю, что он бывает в городах потусторонних.

— Откуда? Только не говори, что читаешь его мысли… — Молодой Македонов нахмурился.

— Когда маги находятся под воздействием дурманных снадобий, их контроль исчезает, — почти прошептала Лиса, — и мысли становятся словно бы видны.

— Даша, так нельзя!

— А врать мне и бросать одну можно?! — Она поднялась. Даниил Георгиевич понимал — она бы вскочила, если бы могла. Взмах руки — чашка с липовым чаем опрокинулась. Мягкий теплый свет за окном вспыхнул и снова погас. Комнату до краев заполнила вязкая тишина.

Даниил Георгиевич заметил, как Македонов потянулся было, чтобы коснуться ее руки, но в последний миг остановился.

— У нас с мужем был уговор: никогда не залезать в мысли друг друга, не пользоваться чужой уязвимостью, — проговорила та Лиса, что сидела сейчас перед ним. — Сашу мы тоже научили закрываться. У нас троих была настоящая дружба… и я не понимаю, когда она разбилась. Возможно, вместе с той чашкой противного чая.

— Что было дальше?

— Многое теряется. Кажется, Саша говорил, что Игорю сейчас тяжело. Много работы, мало денег. Он не справляется… я плохо помню его слова. В голове стоял гул, словно там поселился пчелиный рой. Кажется, Саша все же попытался взять меня за руку и успокоить, но я вырвалась.

— Не нужно! — Даниил Георгиевич услышал резкий голос молодой Лисы и сам удивился, сколько в нем было силы. — Ты тоже в этом виноват! Всегда защищаешь его!

Послышался стук захлопнувшейся двери, и перед глазами замелькала улица.

— Я даже не взглянула на него в последний раз. Просто сбежала. Хотелось скорее глотнуть свежего воздуха. Надо было отдышаться и признаться себе, что я осталась совсем одна.

— Ты сказала «в последний раз». Что это значит?

— В следующий раз я увидела его, когда он привел Звягинова на встречу с Ирвингом пару лет назад.

Даниил потер пальцами лоб.

— Это все, — подытожила Дарья. — Спасибо, что выслушал.

— Спасибо, что… поделилась. — Он протянул руку и ободряюще пожал ее ладонь. — Ты молодец, правда. Не удивлен, что Ирвинг сделал тебя наставницей. Людей такой силы духа мало. Тех, кто умеет любить несмотря ни на какие беды. Это дорогого стоит.

Дарья нахмурилась, в глазах ее мелькнуло любопытство:

— Что это за воспоминание я сейчас отдала, раз ты говоришь мне такое?

— О нет, даже не пытайся! — Он рассмеялся и встал, чтобы налить ей снадобье. — Лучше давай перейдем к моей просьбе.

— Точно, — спохватилась Лиса. — Это я еще помню. Но ума не приложу, что я могу для тебя сделать.

На лицо целителя набежала тень. Таким Дарья привыкла его видеть на приемах, где оказывалась по чистой случайности, или на общих праздниках в Белой Усадьбе. Строгий взгляд, отсутствие даже намека на улыбку, полная собранность и отстраненность.

— Это касается моего сына. И… Водяной колдуньи.

— Севы и Полины? — удивленно переспросила Дарья.

— Мне известно от сына, что часть воспитанников Заречья вскоре отправят в Зорник или Небыль для общих тренировок.

— Все верно.

— Прошу тебя сделать так, чтобы мой сын и Полина Феншо отправились в разные города, если главные наставники все же решат увезти их из Заречья.

— Хм… — протянула Дарья задумчиво. — Для чего тебе это нужно?

— Не могу объяснить.

— Я не понимаю, при чем здесь девочка, но… Ты же знаешь, Ирвинг пробует собрать Союз Стихий. Я не считаю это хорошей затеей, ведь Союз никогда не создавался подобным образом. Но Полина мало с кем умеет работать. Она хорошо колдует вместе с одной Огненной. А твой сын и Муромец очень удачно составляют недостающую пару стихий.

— Дарья, мы договорились, — сказал он все так же серьезно. — Какие бы ни были причины, сделай так, чтобы они оказались в разных городах и не виделись как можно дольше.

Лицо наставницы тоже стало настороженным и строгим, она подошла ближе к целителю и заглянула ему в глаза.