— А сейчас? Переписываетесь?

— Ну разумеется. Он даже приезжал ко мне.

Лена почувствовала, как рушится очередная версия, которую они с Паровозниковым считали перспективной. Иностранец знакомится с девушкой в интернете, приезжает к ней, она его разводит на деньги, а кто-то из дружков его убивает. Но Веткина так легко призналась в том, что итальянец к ней приезжал, что это не оставляло никаких сомнений — девушка к его смерти отношения не имеет, иначе скрывала бы и факт знакомства, и тем более его визит.

— И… как вы проводили время?

— Гуляли. Я его в заповедник свозила — он в восторге остался, все фотографировал.

— И когда он улетел?

Веткина чуть наморщила лоб:

— Погодите… да неделю назад. Точно, пятнадцатого числа. Я так хорошо дату помню, потому что в этот день у моей мамы день рождения… был, — проговорила она, чуть запнувшись, и на секунду опустив глаза. — Пятнадцатого и улетел. Я, правда, проводить его не смогла, с работы не отпустили.

— И он вам писал после отъезда?

— Знаете, пока нет. Сама удивляюсь — обычно мы каждый день списывались, а тут… Но он вроде говорил, что собирается в Африку, может, сразу и уехал. Он сдвинут на африканских пустынях, регулярно туда ездит, не понимаю, правда, зачем, — пожала плечами Веткина.

— А здесь, в городе, вы его знакомили с кем-то?

— Нет. А зачем? Нам и вдвоем было неплохо.

— Извините меня за бестактный вопрос, Анна Дмитриевна, но я должна его задать… — начала Лена, и Веткина сразу перебила:

— Нет. Никакого интима у меня с ним не было, я не девочка по вызову и не потенциальная «жена в посылке». Мы действительно просто дружили, и Ник заинтересовался нашей природой и страной, его интересует русская культура, книги… спросил, может ли приехать. Ну а почему нет? Я ему сразу обозначила, что никакого интима не будет. — В ее голосе слышалось неподдельное возмущение, и Лена поспешила свернуть в другую сторону:

— Спасибо, мне все понятно. Значит, после отъезда он вам не написал… ну что ж, это неудивительно. Должна вам сказать, Анна Дмитриевна, что ваш приятель Николя Паретти был убит в нашем городе и никуда не улетел пятнадцатого числа.

Веткина уставилась на Лену совершенно пустым взглядом, как будто прихлопнутая ее словами, и через секунду заплакала:

— Господи… так вот почему… а я думала, что обидела его чем-то… а он…

— Я вам сочувствую, Анна Дмитриевна. Но мне нужно раскрыть убийство, потому еще пару вопросов задам. Господин Паретти не рассказывал вам о своих планах? Он не собирался встретиться с кем-то еще в нашем городе?

— Нет-нет… не знаю… не говорил… — всхлипнула Веткина, роясь в сумочке в поисках платка. — Мы провели вместе три дня… буквально с утра до вечера… гуляли… в заповедник вот ездили, потом в театре были, обсуждали Достоевского… он ни с кем… господи, да что же это…

— Анна Дмитриевна, я понимаю, вам нелегко принять факт, что ваш знакомый погиб. Но постарайтесь сосредоточиться и помочь мне, тогда я смогу найти того, кто его убил, и довести дело до суда, — мягко сказала Лена, с сочувствием глядя на расстроенную плачущую девушку.

— Но я… ничего не знаю больше, честное слово! Я бы сказала… — И она заплакала еще сильнее, некрасиво шмыгая носом.

Крошина поняла, что больше ничего от нее не добьется, а значит, нет смысла терять время. Подписав девушке пропуск, она закрыла дверь кабинета, сделала кофе и, присев с чашкой в руке на край подоконника, задумчиво уставилась вниз, на улицу.

«Интересно получается, — думала Лена, глядя на усыпанный желтыми листьями тротуар под окном. — Итальянец едет в нашу глушь для того, чтобы просто полюбоваться красотами? Ему не с кем обсудить Достоевского, кроме как с девушкой с сайта знакомств? В театр сходить не с кем и негде, кроме как в российской глубинке? Логичнее для этого в Москву поехать, в Санкт-Петербург… Встречается с молодой девушкой, которая не стремится забраться к нему в постель и уехать с ним в Италию? Такие платонические отношения сперва на расстоянии, что понятно, а затем и здесь, когда находишься рядом? Я как-то иначе вижу мир, что ли? Или за столько лет на следствии просто разучилась верить в людей? Ну ведь мог же этот Паретти в самом деле просто заинтересоваться природой и заодно посмотреть, как у нас в театре Достоевского ставят? А убить его могли совершенно случайно — мало ли кругом отморозков? И девушка эта, Анна Веткина, тут вообще ни при чем? Тогда кто — причем? Или я расстроилась, что рухнула такая сладкая версия об убийстве из корыстных побуждений? Надо, кстати, сказать Андрею, чтобы отследил движение денежных средств по счетам этого Паретти. Если у него карты пропали — а они наверняка были — то, может, кто-то попытается деньги снять. Пин-коды, правда… Но мало ли…»

Она отставила чашку, из которой не сделала ни глотка, и взяла телефонную трубку.

Паровозников долго не отвечал, и Лена едва не сбросила звонок, устав ждать, но услышала недовольный голос Андрея:

— Ну, чего трезвонишь? Я на трупе.

— На каком еще трупе?

— Ленка, ты чего? Я так-то не в супермаркете работаю. Труп обнаружен в мусорном контейнере за торговым центром, и, что характерно, наполовину обгоревший. Ничего не напоминает?

— Диктуй адрес, я сейчас приеду, — на ходу хватая сумку и плащ с вешалки, потребовала Лена.

Правая сторона торгового центра «Раздолье» была оцеплена, и Лене пришлось предъявить удостоверение, чтобы попасть за ленту. Николаев со стажером осматривали нечто в мусорном баке, рядом толкался Левченко, а чуть поодаль Паровозников разговаривал с мужчиной в темно-коричневом костюме. Мужчина заметно нервничал, то и дело вытирал пот со лба и переминался с ноги на ногу. Почти двухметровый Паровозников в повернутой назад козырьком бейсболке нависал над ним, как огромное дерево, и собеседник его все время задирал вверх голову, что придавало ему какой-то заискивающий вид.

— Следователь где? — спросила Лена, подойдя к ним.

— Опрашивает дворника.

— А кто?

— Петька Крашенинников.

— Прекрасно. Похоже, ему повезло, и дело это мне перекинут, очень уж почерк похож.

— Вы бы, Елена Денисовна, пока прогулялись, место преступления осмотрели, а мы тут с Валерием Борисовичем закончим беседу, и я к вам присоединюсь, — с нажимом попросил Андрей, и Лена поняла, что помешала ему.

Пришлось присоединиться к Николаеву и его стажеру, что Лену совершенно не обрадовало. Похоже, что и сегодня ночью ей предстоит мучиться от кошмарных картинок перед глазами.

— Что, Елена Денисовна, снова-здорово? — Николаев рукой в перчатке приподнял обгоревший череп. — Такое впечатление, что я уже где-то такое видел. А вы?

— Шутите, Алексей Никитич? Я сегодня ночь не спала, такое забудешь… — Она поежилась. — Что по этому трупу?

— Пока ничего, кроме того, что труп мужской.

— Надеюсь, этот хоть не иностранец, — заметила Лена, и Николаев махнул свободной рукой:

— Да какая разница-то? Обгорели одинаково…

— Ничего интересного при нем не нашли?

— Нет. И вообще, похоже, его не здесь сожгли, а привезли и бросили то, что осталось. В контейнере никаких следов гари, только то, что с тела насыпалось.

— Это что ж за отморозки такие, что обгоревший труп везли до мусорного бака? В машину же потом не сесть — пропахнет.

— А я бы для этого тачку угнал, а потом тоже сжег, — изрек вдруг стажер, и Лена с Николаевым одновременно переспросили:

— Что?

— Ну, как… — смутился стажер. — Смотрите сами. В машине копоть, запах… куда-то на мойку гнать — лишние вопросы. А так… прихватил первую попавшуюся машину, потом отогнал ее на пустырь и спалил. Концы в воду.

— А нет ли у вас, юноша, криминальных задатков? — сдвинув очки на кончик крупного носа, спросил Николаев, внимательно рассматривая стажера.

— Почему сразу — криминальных? — заступилась Лена, которой стало жалко смутившегося от собственной дерзости парня. — Наоборот. У молодого человека… кстати, как вас зовут, юный гений?

— Миша… Михаил Владимирович Желтов.

— Так вот, у Михаила Владимировича Желтова есть хорошее чутье. И эту версию я непременно отработаю, она вполне перспективна.

Лицо и уши Михаила Владимировича сделались пунцовыми, он опустил глаза и внимательно изучал асфальт под ногами.

— Ладно, гений сыска, пока ты еще мой стажер, дописывай протокол, — распорядился эксперт, — а то мы так до ночи провозимся.

— Ну, не буду мешать, — сказала Лена, — пойду Крашенинникова поищу, а вы мне потом материалы отправьте, сравню с тем, что по первому трупу имеем.

Следователь Петр Крашенинников, молодой широкоплечий парень в светлой куртке и синих джинсах, сидел на крыльце, ведущем в подсобные помещения торгового центра, и беседовал с мужчиной в оранжевой спецовке. Тот беспрестанно качал головой направо-налево и перебирал одной рукой пальцы на другой, словно пересчитывал и не мог определиться с количеством.

— Добрый день, Елена Денисовна, — поприветствовал Лену следователь, оторвавшись от протокола. — И вас вызвали?

— Нет, я сама приехала, у меня похожий труп. Свидетелей, конечно, нет?

— Нет. А вот Нурсултан обнаружил в контейнере то, что раньше было человеком, и сразу в полицию кинулся. Верно, Нурсултан? — Дворник кивнул и снова закачался, как китайский болванчик. — А у вас что?