Как только они добрались до нужных дверей, незнакомец в нетерпении вырвал из её рук ключи и сам принялся открывать замок. Он исчез в темноте складского помещения, а уже через миг стоял в дверном проёме, держа в руках обрезанную косу и обводя безумным взглядом присутствующих. Ректор слишком поздно сообразил, что происходит. Мгновение — и вот руки друга уже сжимают шею поварихи, грозя той неминуемой смертью.

— Где она? Что ты сделала с ней? — в голосе гостя звучал металл и презрение.

— Илиодор, — ректор попробовал привлечь к себе внимание друга, но тот не реагировал. Тогда он подошёл и попытался разомкнуть кольцо его рук, пытаясь ослабить мёртвую хватку: женщина и так уже едва дышала, безвольно повиснув и перестав сопротивляться.

Илиодор повернул голову и удивлённо воззрился на ректора.

— Эта безумица обрезала ей волосы. Волосы! Ты это понимаешь?! — его голос почти срывался на крик. — Ты ведь прекрасно знаешь, что это значит! — Он перевёл горящий взор на жертву и приблизил своё лицо почти вплотную к лицу обезумевшей от страха женщины. — Каким же должно было быть преступление, чтобы ты такое сотворила с ней? Я хочу это услышать! Отвечай! — и с силой встряхнул её.

— Да она не может тебе ответить, ты её практически задушил! Илиодор, так нельзя. Остановись! Только не в этих стенах, — ректор с усилием дёргал друга за руки, с тревогой поглядывая на пелену, затягивающую глаза поварихи. — Убив её, ты не решишь проблемы.

— Ты прав, не решу, зато сделаю хорошее дело — избавлю свет от этой… — Но руки гостя невольно всё же ослабили хватку, плечи безвольно поникли, а через мгновение женское тело рухнуло кулем на земляной пол возле его ног. Не веря в своё освобождение, повариха какое‐то время лежала без движения и безумным взглядом смотрела на незнакомца, а затем медленно поползла к выходу. — Ты сейчас жива лишь потому, что за тебя просят, но я обещаю тебе: придёт день, и мы вновь встретимся, но тогда рядом с тобой уже никого не будет. Это говорит тебе Илиодор Деф'Олдман клана Олдман, дитя которого ты истязала и обесчестила. Запомни моё имя.

Женщина кое-как поднялась на ноги и побрела к выходу.

— Я не мог и помыслить, что такое может случиться. Прости. Какое‐то просто чудовищное стечение обстоятельств! — Ректор удручённо пожал плечами, подошёл к другу и положил руку ему на плечо. — Хочу, чтобы ты знал: за то время, что она здесь была, я тоже успел привязаться к девочке. Поверь, мне сейчас не легче. — Опустил руки, немного постоял рядом, рассматривая напряжённую спину гостя, а затем прошёл внутрь и зажёг над головой магический огонёк, освещая складское помещение. Несколько минут стоял неподвижно, мысленно восстанавливая картину того, что здесь произошло. Вздрогнул. Посмотрел на друга с опаской: — Мне не хватит всей моей жизни, чтобы отмыться от позора за содеянное сегодня в стенах вверенной мне школы. И я не вправе просить тебя о снисхождении к виновникам, причастным ко всему этому. — Плечи ректора опустились, взор стыдливо потух. — Не досмотрел, не уберёг, не оправдал твоё доверие.

Илиодор смотрел равнодушно. Лицо его превратилось в неподвижную маску. Было совершенно непонятно, о чём сейчас думает этот человек, какие испытывает чувства.

— Давай не будем об этом. Меня сейчас интересует лишь одно: где она может быть?

— Я не знаю, — честно признался ректор. Такого растерянного выражения на его лице Илиодор не мог припомнить за всё время, что они были знакомы. — Стандартный поиск не дал результатов, — ректор недоумённо покачал головой. — Я не вижу её. Это не магия. Это что‐то другое. Чувствую разрыв в подпространстве, но точно не уверен. Да и связано ли это с ребёнком? — Бросил взгляд на маленькое окошко вверху: — На дворе ночь, вести дальше поиски бессмысленно. Продолжим уже с утра. За то время, что осталось до рассвета, я постараюсь подтянуть к школе как можно больше людей. — И чтобы окончательно успокоить друга, добавил: — Обещаю, мы обязательно её найдём!

Глаза Илиодора полыхнули недобрым светом. Он весь подобрался, медленно повернулся и какое‐то время пристально всматривался в лицо старого приятеля. С сомнением покачал головой.

— Ты даже не представляешь, насколько наша жизнь изменилась бы, если бы мы однажды перестали давать обещания, которые не в состоянии выполнить. — Илиодор перевёл дыхание, немного помолчал. — И ещё. Не надо говорить ничего из того, в чём ты сам не уверен. — Мужчина повернулся и вышел из комнаты. — Я сам её найду! Твоя помощь мне больше не понадобится.

Глава 4

Всё, что не убивает, делает нас только сильнее. Встреча вторая

Из беспокойного сна Джим вынырнула в холодном липком поту. Несколько минут лежала с закрытыми глазами и прислушивалась, цепенея от охватившего тело леденящего ужаса. В кромешной темноте раздался резкий звук, где‐то совсем рядом что‐то грызли. Открыла глаза. Странно, но она вполне сносно видела в темноте. Справа от неё в соседнем туннеле кто‐то был. И этот кто‐то сейчас с упоением питался, вгрызаясь во что‐то или в кого‐то зубами, хлюпая и причмокивая от удовольствия и громко урча. Вот только чем можно здесь питаться? Она с силой зажмурила веки: «Не хочу этого знать». Прикусила до крови нижнюю губу: «И не хочу этого видеть». Шмыгнула носом: «И быть здесь я тоже не хочу».

Как долго она тут? Неделю? Месяц? Она не помнила. День сейчас или ночь — тоже не знала. Просто однажды перестала следить за временем. Почему‐то вспомнился самый первый день и тот ужас, который она испытала, придя в сознание в этом странном месте. И ничего больше: ни где была раньше, ни как сюда попала. Джим открыла глаза и подозрительно всмотрелась в темноту соседнего узкого лаза. «Ведь не умерла, научилась выживать, прятаться, находить пищу, — девочка скривилась от отвращения, — воду. А может, я всегда умела это делать?»

Затёкшая от долгого лежания в одном положении спина дала о себе знать ноющей болью в пояснице. Она слегка пошевелилась, стараясь не шуметь и не привлекать к себе излишнего внимания. Звук вдалеке мгновенно прекратился. К ней молниеносно метнулась серая тень. Девочка поняла: это что‐то находится сейчас совсем рядом, настолько близко, что, протяни руку — и дотронешься. Раскачиваясь из стороны в сторону и издавая странные горловые звуки, больше похожие на утробное урчание, чудовище втягивало в себя воздух и шумно сопело, обволакивая смрадным дыханием всё её тело. «Всё. Это конец», — промелькнула мысль, и в этот момент её желудок вдруг истошно завопил от голода. От изумления девочка распахнула глаза и недоумённо уставилась на удаляющуюся спину неизвестного существа. Вдоль всей спины хищника тянулся причудливый гребень, длинный хвост заканчивался округлым набалдашником. «Оно меня не тронуло!» — забилось в голове набатом. Она боялась перевести дыхание и всё никак не могла отвести взгляд от соседнего туннеля, куда только что ушло… или уползло, в общем, скрылось из глаз нечто, что не посчитало её достойным своего внимания.

«Почему оно меня не тронуло?» Она выпрямилась и села, пристально вглядываясь в темноту чёрного провала. Вместо ответа оттуда высунулась голова чудовища, взирая на неё оценивающим холодным взглядом. Девочка шумно сглотнула и снова зажмурилась. «Мамочки! Хочу домой», — малодушно пискнуло где‐то внутри. Ответ пришёл мгновенно откуда-то из подсознания: «У тебя нет дома. Да и мамочки у тебя тоже нет». Она скорее догадалась, чем почувствовала, что осталась одна. Чудовище вновь исчезло в непроглядной темноте туннеля.

Дом… А был ли он вообще когда‐нибудь у неё? Вряд ли. Есть ли у неё родные или близкие люди? Неизвестно. За ответ на этот вопрос она, не задумываясь, отдала бы очень многое. А была ли она когда‐нибудь счастлива? Невольная улыбка набежала на лицо. Да, была, но лишь однажды, очень давно. Когда была совсем ещё крошкой, она встретила «доброго путешественника». Вспомнилось вдруг, как она мучила себя после, повторяя изо дня в день всё, что произошло с ней — каждый момент, когда она была рядом с ним. И всё равно по истечению лет, взрослея, она всё же забыла его облик и разные мелкие обстоятельства, которые сейчас, возможно, могли бы многое рассказать о таинственном незнакомце. «Откуда он там взялся? Куда направлялся?» — грустно вздохнула она, вспоминая тот день, когда нашла «путешественника» в развалинах старого замка. «А почему я-то там была? И как туда попала?»

Со временем она стала кое‐что понимать и теперь точно знала: даже если у неё когда‐то и была мать, то та её совсем не любила, возможно, даже и не хотела. Иначе как понять, что при наличии огромного количества всяких домов‐интернатов, школ для подкидышей, всевозможных храмов, где рабочие руки требовались всегда, эта женщина предпочла бросить её далеко от цивилизации в разрушенном замке, обрекая тем самым своё дитя на верную голодную смерть.

Она приоткрыла один глаз, потом второй, покосилась в сторону туннеля. Осторожно сместилась в противоположную сторону под спасительную тень соседнего узкого коридора. Робко сделала сначала один шаг, затем другой и замерла в ожидании, что чудовище снова высунется из темноты. Ничего не происходило. Лишь было слышно, как воет ветер и вдалеке где‐то капает вода. «Так, поворачиваюсь спиной и медленно ухожу. Очень медленно. Не делая резких движений. Оно явно там. И оно внимательно наблюдает. Чувствую. Знаю». Было ощущение, что от макушки до самых пяток от страха заледенела кожа, заставляя замереть на месте и не дышать. «А мне вовсе не страшно! — уговаривала она себя, шумно выдыхая воздух и неуверенно делая ещё один шаг. — Мне ведь не страшно?» Она не могла заставить себя повернуться спиной к туннелю, где скрылось чудовище, и пятилась задом. Всё смотрела и смотрела в предательскую темноту. «Нет, мне до ужаса страшно!» Мозг вдруг взорвался паникой, она развернулась и бегом бросилась в узкий коридор, поминутно ожидая за своей спиной шума преследования. Не хватало воздуха, из‐за голодного истощения тело отказывалось слушаться, поэтому ноги заплетались, а лёгкие грозили разорваться от непосильной нагрузки. Она упала, споткнувшись о камень, и по инерции проехала ещё на несколько шагов вперёд, обдирая до крови кожу на локтях и коленях. Туннель в этом месте резко уходил вниз. Джим не удержалась, громко вскрикнула и сорвалась в пустоту — ниже на несколько уровней от того коридора, где всё это время обитала. «Вот и всё».