Слова, казалось, царапали горло — она знала, что невероятного чуда не случится, но она должна была попросить.

Кай смотрел на нее пылающим взглядом, потом медленно, решительно кивнул:

— Почту за честь.

Она опустила голову:

— Я передам ей… чтобы ждала с нетерпением.

Краем глаза Зола увидела, как Кай убирает руку в карман и там сжимает пальцы в кулак.

— Люди снаружи, наверное, уже с ума сходят от любопытства, — сказала Зола. — Слухи будут распространяться как сумасшедшие. — Она неловко хихикнула, словно в подтверждение своих слов, но принц никак не отреагировал. Когда она посмела снова поднять на него глаза, он невидящим взором уставился в стену, опустив плечи. — Ты в порядке?

Он начал кивать носом, но остановился.

— Левана думает, что она может играть со мной, как с марионеткой, — на лбу принца появились морщины, — и только что мне пришло в голову, что, может быть, она права.

Зола подергала перчатки. Так легко было забыть, с кем она говорит и что ему нужно думать о вещах посерьезнее, чем она. Даже серьезнее, чем Пиона.

— Я чувствую, что все испорчу, — сказал он.

— Нет. Она потянулась к нему, но сдержалась. — Ты будешь одним из тех императоров, которых все любят. Которыми все восхищаются.

— Да уж, не сомневаюсь.

— Я верю в то, что говорю. Смотри, как много ты пытаешься сделать — а ты еще даже не император. И потом, — она сложила руки, — ты будешь не один. У тебя есть советники, представители провинций, секретари, казначеи… В том смысле, что один человек сам по себе… ну, сколько он может принести вреда?

Кай почти рассмеялся.

— Не то чтобы я почувствовал себя лучше, но я ценю твои усилия.

Он поднял глаза к потолку.

— В любом случае, мне не стоило об этом говорить… Это не твои проблемы. Просто… с тобой легко говорить.

Она переступила с ноги на ногу.

— В каком-то смысле мои. Я имею в виду… нам всем здесь жить.

— Ты могла бы уехать в Европу.

— Знаешь, в последнее время я действительно об этом думаю.

Кай снова засмеялся, в его голос вернулось тепло.

— Если это не присяга на верность, то я не знаю, что это такое.

Она кивнула головой.

— Слушай, я понимаю, что ты королевская особа, но люди, наверное, действительно заждались.

Ее дыхание сбилось, когда Кай наклонился к ней — так близко, что она была уверена, что он хочет ее поцеловать. Она замерла, охваченная паникой, и с трудом подняла глаза.

Но вместо того чтобы ее поцеловать, Кай прошептал:

— Представь себе, что лекарство есть, но оно будет стоить тебе всего. Разрушит всю твою жизнь. Что бы ты сделала?

Ее окутывало тепло. Он был так близко, что она могла различить еле уловимый запах мыла, исходящий от него.

Его глаза впились в нее, ожидая, и в них мелькнула тень отчаяния.

Зола сглотнула.

— Разрушить мою жизнь, чтобы спасти миллионы других? Не думаю, что здесь на самом деле есть выбор.

Его губы приоткрылись, и у нее не осталось выбора, кроме как смотреть на них — и тут же снова заглянуть в глаза. Она почти что могла пересчитать черные ресницы. Но потом его взгляд наполнился печалью.

— Ты права. На самом деле, выбора нет.

Ее тело одновременно стремились сократить расстояние между ними и оттолкнуть его. Ожидание, от которого ее губы стали горячими, делало невозможным и то и другое.

— Ваше высочество?..

Еле уловимым движением она подняла к нему лицо. Она слышала его неровное дыхание, и на этот раз его взгляд был прикован к ее губам.

— Прости, — сказал он. — Я уверен, что это ужасно неуместно, но… кажется, моя жизнь вот-вот будет разрушена.

Она вопросительно сдвинула брови, но он ничего не объяснил. Его пальцы легко коснулись ее локтя. Он склонил голову. Зола не могла пошевелиться, с трудом заставив себя облизнуть губы и зажмуриться.

Голова взорвалась болью, устремившейся вниз по позвоночнику.

Зола ахнула и согнулась пополам, схватившись за живот. Мир покачнулся. Горло словно разъедала кислота. Кай вскрикнул и подхватил ее, когда она качнулась вперед, и помог лечь на пол.

Зола дрожала. Голова кружилась.

Боль ушла так же быстро, как и появилась.

Зола лежала, тяжело дыша, согнувшись, в руках Кая. Его голос бился в ее барабанные перепонки, повторяя ее имя снова и снова. Ты в порядке? Что случилось? Что я сделал?

У нее был жар, рука в перчатке вспотела, лицо горело. Как тогда, когда ее коснулся доктор Эрланд. Что с ней происходит?

Она облизнула губы. Язык был ватным.

— Все в порядке, — сказала она, сама задаваясь вопросом, правда ли это. — Все прошло. Я в порядке.

Она зажмурилась и ждала, боясь, что от малейшего движения боль возвратится.

Кай гладил ее по лбу, по волосам.

— Ты уверена? Можешь двигаться?

Она попыталась кивнуть и заставила себя посмотреть на него.

Кай ахнул и дернулся, руки замерли в дюйме от ее лица. От страха у Золы скрутило живот. Может быть, он увидел изображения на ее сетчатке?

— Что? — спросила она, закрывая лицо руками и нервными пальцами ощупывая волосы и лицо. — Что случилось?

— Н-ничего.

Когда она посмела взглянуть на него снова, он быстро моргал, в глазах читалось недоумение.

— Ваше высочество?

— Нет, ничего. — Он неубедительно улыбнулся. — Я видел… всякое.

— Что?

Он покачал головой.

— Ничего. Вот. — Он встал и помог ей встать рядом. — Может быть, стоит попросить доктора вписать тебя в его плотный график.

Глава 25

За то время, что они дошли от лифта до кабинета доктора Эрланда, Кай получил два сообщения — Зола знала это, потому что слышала звон у него на поясе, — но он на них не ответил. Он настоял, что должен ее проводить, несмотря на ее возражения, что она вполне способна дойти сама, несмотря на любопытные взгляды прохожих, которые, казалось, его и вполовину не беспокоили так, как они беспокоили Золу.

Он не стал стучать, когда они дошли до кабинета доктора Эрланда — и доктор не казался особенно удивленным, увидев, кто ворвался без предупреждения.

— Это опять случилось, — сказал Кай. — Обморок. Или что это…

Голубые глаза доктора Эрланда переключились на Золу.

— Уже прошло, — сказала она. — Я в порядке.

— Ты не в порядке, — сказал Кай. — Что это значит? Что сделать, чтобы это прекратилось?

— Я осмотрю ее, — сказал доктор Эрланд. — И мы выясним, что нужно сделать, чтобы этого больше не случалось.

Кай, казалось, счел это приемлемым ответом, но это только казалось.

— Если вам нужны средства, чтобы провести обследование… или специальное оборудование, или что угодно еще…

— Давайте не будем забегать вперед, — сказал доктор. — Ей, скорее всего, просто нужен еще один сеанс хиропрактики.

Зола стиснула зубы, когда огонек на детекторе лжи снова вспыхнул. Он опять лгал принцу. Лгал ей. Но Кай не возражал и не задавал вопросов. Он сделал глубокий вдох и обернулся к Золе. Выражение его лица заставило ее почувствовать себя неловко, как будто она была китайской куклой, которую легко разбить.

И, возможно, за всем этим скрывался намек на разочарование.

— Я правда в порядке.

Она видела, что он не до конца в этом уверен, просто не знает, как еще с ней спорить. Его коммуникатор снова зазвонил. Наконец он взглянул на экран, потом нахмурился и закрыл его.

— Мне нужно идти.

— Ясно.

— Премьер-министр Африки назначил встречу мировых лидеров. Сплошная скука. И политика. Мой советник на грани срыва.

Она подняла брови, надеясь передать взглядом, что с ней ничего не случится, если он уйдет. В конце концов, он был принцем. Его ждали самые могущественные люди на Земле. Она понимала.

И все же он до сих пор был здесь, с ней.

— Со мной все в порядке, — сказала она. — Иди.

Беспокойство в его глазах смягчилось. Он повернулся к доктору Эрланду, вытащил что-то из кармана и с силой вложил в руку доктора:

— И еще я шел, чтобы отдать вам это.

Доктор Эрланд надел очки и стал рассматривать стеклянный флакон на свет. Он был наполнен прозрачной жидкостью.

— И это?..

— Подарок от королевы Леваны. Она утверждает, что это антидот от летумозиса.

Сердце Золы подпрыгнуло. Ее взгляд сосредоточился на флаконе.

Антидот?

Пиона.

Лица доктора Эрланда посерьезнело, глаза за стеклами очков расширились.

— Это правда?

— Это может быть трюк. Я не знаю. Предположительно этой дозы достаточно для одного взрослого человека.

— Понимаю.

— Итак… как вы думаете, вы сможете дублировать его? Если это действительно лекарство?

Доктор Эрланд сжал губы в тонкую линию и опустил флакон.

— Это зависит от многих факторов, ваше высочество, — сказал он после долгой паузы. — Но я приложу все усилия.

— Спасибо. Дайте мне знать, если что-нибудь выясните.

— Конечно.

Морщины на лбу Кая разгладились. Он повернулся к Золе:

— И ты дай мне знать, если что-нибудь…

— Да.

— …изменится в твоем решении насчет бала.

Зола поджала губы.

Улыбка промелькнула в глазах Кая. Коротко поклонившись доктору, он ушел. Зола перевела взгляд на флакон в руках доктора. Ее обуревало только одно желание. Но потом она заметила, как побелели костяшки его пальцев, и подняла глаза. Доктор смотрел на нее в ярости.