Каждый раз, как они едва успевали увернуться от преследователей…

Каждый раз, когда Злат затаскивал ее в какую-нибудь нишу, а погоня проносилась мимо…

Каждый раз, когда они одновременно ныряли под стол или за занавеску, прижимаясь друг к другу так тесно, как только возможно, и изо всех сил пытались сдержать тяжелое дыхание и хихиканье, угрожавшее их выдать…

…каждый раз Серильде хотелось, чтобы ее никогда не нашли.

— Кажется, мы от них оторвались, — сказала она минут через двадцать, когда они со Златом прятались в высоком шкафу, набитом меховыми шубами и молью. — Пока, по крайней мере.

Злат стиснул ее ладонь — оказывается, все это время он не выпускал ее руку из своей. Даже когда Серильда спотыкалась и была уверена, что все кончено. Он только смеялся и подгонял ее, опрокидывая пару столов, чтобы задержать тех, кто за ними гнался.

— Не нужно нам было этого делать, — сказала Серильда, переводя дух. — Теперь он разозлится. Это слишком большой риск.

— Все будет хорошо. Он же не может обвинить тебя в твоем собственном похищении, правда? Кроме того, он все равно ждал, что я выкину какую-нибудь штуку. Было бы более странно — и вызвало бы подозрения, — если бы я вел себя благопристойно.

Серильда рассмеялась. В темноте она не могла разглядеть Злата, но точно представляла себе выражение его лица. Гордое, почти самодовольное. Она буквально почувствовала, как он ей подмигнул.

Ей хотелось возразить, но ведь он был прав. Король действительно ожидал от него какой-нибудь проделки.

— Считай, что это мой тебе свадебный подарок, — продолжал Злат. — Ни за что не поверю, что ты предпочла бы торчать на этом нудном пиру со своим возлюбленным и его чопорными подхалимами.

Серильда прислонилась к стенке шкафа, не обращая внимания на резные детали, болезненно впившиеся ей в лопатку.

— Ты прав. Я предпочитаю твою компанию.

— А если он не хотел, чтобы я тебя похитил, то должен был пригласить меня на пир. Уж хотя бы это-то он мог сделать.

— Злат, ты сделал это, потому что почувствовал себя обделенным?

— А ты бы не почувствовала? Я несколько дней подглядывал за поварами на кухне. Пир готовился невероятный. Как бы ты себя чувствовала, будь ты единственной во всем замке, кого не пригласили на такой праздник?

— Они обожают грандиозные торжества, что есть, то есть.

— И, как ни странно, вкус у них отменный. Все самое лучшее. Взять хоть посуду и сервировку. Фарфор из Оттельена. Дутое стекло из Верены. Даже половники необычные, с этакой замысловатой резьбой.

— Возможно, Хульда вырезала их собственными руками, — улыбнулась Серильда. — Бьюсь об заклад, у них есть волшебные свойства, у этих половников.

— Не сомневаюсь. Столовые приборы, возможно, выкованы самим Тирром. А корзины для хлеба сплел… Фрейдон?

— Гм, наверное, тоже Хульда.

— Нелегко быть богиней труда — у нее, кажется, больше всего работы.

— Честно говоря, я подозреваю, что когда-то почти все, что есть в этом замке, принадлежало твоей семье.

Злат пожал плечами.

— Не задумывался об этом, но ты права. Я наверняка потомок людей с очень утонченным вкусом.

Они немного помолчали, и Серильде стало интересно, о чем думает Злат — все еще о пире или о семье, которую никак не может вспомнить.

— Я стараюсь не тревожиться, но не могу, — призналась она. — Меня беспокоит, что он может сделать, когда найдет нас.

— Вам не стоит волноваться, Ваша Ослепительность. У меня все продумано.

Серильда нахмурилась.

— Не смотри на меня так, — потребовал Злат, и она снова улыбнулась. Он никак не мог разглядеть в темноте ее лица. — Все продумано.

Серильда придвинулась ближе, так, что их плечи соприкоснулись.

— Они охотники, Злат. А мы заперты в замке, на острове, с которого не можем выбраться. Он нас найдет.

— Смысл не в том, чтобы бегать от него вечно. — Злат наклонил голову и прижался к ее лбу своим. — Только до захода солнца.

— А что случится на заходе солнца?

— Падет завеса, и начнется пир. Но начать без невесты они не смогут, а значит, ему придется платить за тебя выкуп, а значит, торговаться со мной. Духом-буяном. Это будет очень унизительно для него. Вот в чем смысл.

Серильда подумала об этом.

— Так все это только для того, чтобы его оконфузить?

— Ты так говоришь, будто это сущая мелочь.

— Ну… вообще-то да.

— Я не могу убить его, — возразил Злат. — И победить его не могу. Я не могу помешать ему взять тебя в жены. Оставь мне хоть это, Серильда.

Она сникла.

— Ладно. Значит, до захода солнца.

Закат.

До него оставалось не так уж долго ждать. Самое большее час.

Час.

А что они будут делать в течение этого часа?

Серильда прерывисто вздохнула, внезапно осознав, каким тесным было их убежище. С тяжелыми шубами, давящими со всех сторон. С деревянными стенками, которые так и норовили притиснуть их со Златом друг к другу. Его плечо, прижатое к ее плечу. Тепло его ладони. Мурашки по коже при каждом случайном прикосновении.

Если, конечно, они были случайными.

Так что же они могли бы сделать за час?

Злат откашлялся и отстранился от нее на дюйм — отодвинуться дальше не позволяла ему теснота.

— Во время церемонии, гм… — начал он и откашлялся еще раз, — было произнесено несколько довольно впечатляющих клятв. Кое-что звучало даже почти романтично.

Он будто точно знал, что надо сказать, чтобы чувства, начинавшие бурлить и закипать в Серильде, моментально остыли.

Она выпустила его руку и вжалась в свой угол шкафа.

— Просто его очередная игра, — сказала она, жалея, что так разволновалась чуть раньше, потому что из-за дрожи в голосе эти ее слова прозвучали не слишком-то искренне. — Он просто насмехался надо мной.

— Ну да, ну да. Это действительно звучало как насмешка.

— Злат, ты же знаешь, я его не люблю. И никогда не смогла бы полюбить. Он не может мне даже просто понравиться. Я бы никогда не выбрала его, будь у меня другой выход.

— Конечно, — сказал Злат. — Конечно, я знаю.

Но она не была уверена, что верит ему.

— Он убил моего отца, — сказала она более решительно. — Он убил…

— Тише!

— Нет, Злат, ты должен…

— Серильда!

Она замерла, тоже услышав то, что слышал он. Вой.

Они выпустили адских гончих.

— Отлично, — прошептала Серильда. — Сколько им нужно времени, чтобы нас найти? — Она помолчала, размышляя. — А могут ли они нас найти? Мы духи. Они все равно нас чуют?

— Нас, может, и нет, — сказал Злат. — Зато, уверен, они легко учуют этот нелепый наряд, который на тебе.

Серильда провела рукой по боку своего кожаного колета. Она напрочь забыла об охотничьем костюме.

— Тебе не нравится?

В ответ раздалось бурчание, и Серильда не поняла, как его истолковать.

— Знаешь, — сказал Злат, — было бы проще, если бы ты могла просто…

Серильда услышала щелчок пальцев.

Затем стало совсем тихо.

— Злат? — Она протянула руку, но пальцы наткнулись на пустоту, а потом на заднюю стенку шкафа.

Скрипнула дверь, и на Серильду пролился поток света. Она вскинула руку, защищая глаза.

— Пойдем, — позвал Злат и, схватив ее за руку, притянул к себе. — Как ты думаешь, ты могла бы попробовать?

— Да что попробовать-то? — спросила она, щурясь, когда глаза привыкли к лиловому свету. Приближались сумерки. — Сделать… как ты? — Она щелкнула пальцами, подражая Злату.

— В самую точку. Ты обязательно научишься, рано или поздно.

— Ты думаешь?

— Просто попробуй. Встретимся у ворот.

С этими словами он исчез.

Серильда нахмурилась.

— Воображала. — Но в ответ снова раздался вой, гораздо ближе, чем раньше. — Ну и ладно. Попытка не пытка.

Она крепко зажмурилась и как можно яснее представила себе сторожку над подъемным мостом. Потом подняла руку, щелкнула пальцами.

И стала ждать.

Что-то вокруг изменилось, Серильда была в этом уверена. Свет, просачивающийся сквозь ее веки, стал другим, более тусклым.

Она осторожно открыла сначала один глаз, потом другой.

Это точно была не сторожка. Вместо этого Серильда перенеслась в каморку, которая прежде была помещением для охраны, а теперь служила для хранения разного барахла и — судя по соломенным тюфякам на полу — для приюта некоторых призраков.

Серильда еще долго стояла молча, прислушивалась. Убедившись, что ни собак, ни человеческих шагов не слышно, она подошла к двери и, приоткрыв ее, выглянула в маленькую столовую с длинным узким столом и скамейками.

Вдруг с той стороны двери появилось чье-то лицо, в нескольких дюймах от ее собственного. Серильда взвизгнула и захлопнула дверь, отпрыгнув далеко назад.

И натолкнулась на кого-то — а ведь только что здесь точно никого не было. Чьи-то руки обхватили ее. Серильда открыла рот и набрала в грудь воздуха, чтобы закричать.

— Ш-ш-ш, это я!

Крик застрял у нее в горле.

Вырвавшись, она развернулась и увидела сияющего Злата.

— Извини, — примирительно сказал он. — Я не хотел тебя пугать.

С неистово колотящимся сердцем она показала на закрытую дверь.

— Там тоже был ты?