Один из Куцых Хвостов тут же выронил из рук свое оружие и, побагровев от недостатка воздуха, рухнул наземь. Куцые Хвосты изумленно замерли.
Тем временем Питер Лейк поднял кулак вверх, после чего один из бандитов медленно поднялся в воздух.
— Сейчас испробуем… — довольно произнес Питер Лейк.
— Работает, и еще как! — воскликнул Хардести.
— Посмотрим, — пожал плечами Питер Лейк и, опустив кулак вниз, заставил Куцего рухнуть наземь, после чего резко поднял руку и разжал кулак.
Куцый Хвост с диким воем взмыл ввысь подобно ракете класса «земля — воздух» и исчез в сгущавшихся над городом тучах.
— Действительно работает, — согласился Питер Лейк. — А теперь я хочу проделать фокус с арканом.
— Давай-давай. У тебя здорово получается!
Используя ту же технику, Питер Лейк схватил еще одного Куцего и поднял его над крышами окрестных зданий. Не разжимая кулака, он принялся с безумной скоростью раскручивать его над трубами конюшен. Куцый Хвост, за которым с интересом следили его товарищи, походившие в эту минуту на свору собак, наблюдающих за полетом злобного шмеля, носился по небу все быстрее и быстрее, пока наконец одежда его не начала дымиться, а сам он не превратился в сноп искр, осыпавшихся в тупике холодным дождем. Эта картина так впечатлила Куцых Хвостов, что они дружно кинулись врассыпную.
Изловив одного из них, Питер Лейк перевернул его вниз головой и вытряс из его карманов все оружие и всю мелочь, после чего, поставив на ноги, отпустил с миром.
— Если мне не изменяет память, — сказал Питер Лейк, когда они, уже не торопясь, продолжили свой путь, — эти ребята в черных куртках гонялись за мною и прежде. И происходило в точности то же самое: с одной стороны, я чувствовал себя все увереннее, с другой, их становилось все больше и больше…
За два квартала до госпиталя Святого Винсента на них едва не налетел выбежавший из боковой улочки одинокий Куцый Хвост. В последнее мгновение он неожиданно рухнул на снег и, извиваясь подобно тюленю, подполз к ногам Питера Лейка.
— Умоляю вас! Умоляю! — запричитал он. — Мой господин! Пощадите меня!
— Я тебя еще и пальцем не тронул, — сказал Питер Лейк, поднимая его на ноги. — И не трону, если, конечно, ты будешь вести себя прилично.
Куцый Хвост отряхнул снег со своей куртки и изодранных собачьими клыками брюк.
— Питсбург! — воскликнул он. — Питсбург!
— Что ты хочешь этим сказать? — спросил Питер Лейк.
— Чем? — испуганно замер Куцый.
— Почему ты заговорил о Питсбурге?
— Ах, о Питсбурге! — несказанно обрадовался Куцый. — Дело в том, что я там родился. Они выкрали меня и зарезали моих родителей! Вернее, не так. Сначала они зарезали моих родителей, а потом выкрали меня! Они заставили меня ходить в их школу, она кишмя кишела самыми мерзкими насекомыми, из-за которых мы так дико страдали! Там они научили меня всем самым гадким вещам! Я не хочу иметь с ними ничего общего. Я хочу быть на вашей стороне!
— У меня нет стороны, — покачал головой Питер Лейк.
Тупо уставившись на него, Куцый Хвост недоверчиво поинтересовался:
— Вы хотите сказать, что вас всего двое?
— Можно сказать и так.
— А где же ваш конь?
Питер Лейк грустно вздохнул.
— Вы хотите сказать, что коня у вас уже нет?
— Я не знаю… Дело в том…
— В таком случае, мы тебя не боимся! — захохотал Куцый Хвост.
В тот же миг он неуловимым движением выхватил из-за пазухи нож и вонзил его в живот Питеру Лейку.
Питер Лейк зашатался и прикрыл кровоточащую рану левой рукой.
Куцый Хвост вновь залился счастливым смехом.
— Сейчас тебе будет не до смеха, — с трудом выговорил Питер Лейк.
— Обдурил! Обдурил! — радостно запрыгал на месте Куцый. — Я вовсе не из Питсбурга! Я из другого времени! А ты и уши развесил! (Питер Лейк вновь сжал руку в кулак и подтянул к себе маленького человечка.) Мне даже родная бабка никогда не верила!
Питер Лейк резко, словно копьеметатель, выпрямил руку, и Куцый дымной кометой взлетел над Шестой авеню и в следующее мгновение сгорел дотла.
Прегер де Пинто сидел в своем кабинете, в здании мэрии, и внимательно изучал огромную конторскую книгу в кожаном переплете, пытаясь отыскать в истории предыдущего столетия намек на решение драматических финансовых проблем города. Часы пробили девять. Он посмотрел в окно и, не увидев на небе ни единой звездочки, решил, что небо вновь затянуло тучами.
В кабинет внезапно вбежал один из его новых помощников, по щекам которого текли слезы.
— В чем дело? — строго осведомился Прегер.
Молодой человек, судя по всему, находившийся на грани истерики, так и не смог вымолвить ни слова.
— В чем дело, я спрашиваю?! — повторил Прегер свой вопрос скорее испуганно, чем гневно.
В кабинет вошел рослый комиссар городского пожарного управления Эстис Гэллоуэй. Положив руку на плечо молодому человеку, он тихо произнес:
— Город горит.
— Где именно?
— Повсюду.
— Что значит повсюду? — спросил Прегер, выглянув в окно. Хотя соседние здания оставались не тронутыми огнем, небо над ними имело такой же цвет, как на картинах Конца Света, которыми обычно украшают первые этажи Исторических обществ. Голос Гэллоуэя, огромного и могучего человека, прозванного Гибралтарской Скалой, заметно дрожал.
В следующее мгновение обычный житель города Прегер уступил место хозяину кабинета Прегеру де Пинто. Вероятно, так же внезапно преображались некогда древние вожди и предводители кланов. Он уже не принадлежал ни самому себе, ни своей семье. Он был мэром самого большого города на свете.
Мэр повернулся к комиссару:
— Какие вами были приняты меры?
— Все крупные компании пытаются поддерживать порядок в прилегающих к их территориям районах и возводить естественные преграды. Беда в том, что огонь распространяется не сам собой. У меня сложилось такое впечатление, что в городе орудует не менее десяти тысяч поджигателей.
— Что вы скажете о положении в других городах?
— Мы только что оповестили о происходящем все города в радиусе трехсот миль. К сожалению, резервов у нас уже нет. Все заняты тушением пожаров.
— Прекрасно, — кивнул Прегер, обводя взглядом появившихся в кабинете помощников и комиссаров, застывших в ожидании его распоряжений и инструкций. — Во-первых, отправьте грузовик с радиотелефонным и радиотелетайпным оборудованием на наблюдательную площадку Пятой башни. Выведите из здания всех посторонних и оборудуйте в нем командный пункт. Во-вторых, полицейский комиссар должен постоянно находиться рядом со мной и обеспечивать связь со всеми районами города. Свяжите меня с губернатором штата и передайте ему мой приказ о мобилизации всей милиции. Он должен послать в город все подчиненные ему части. К моменту их прибытия я решу вопрос об их размещении. Если губернатор будет мешкать, скажите ему, что у нас начался мятеж и весь город охвачен огнем. Немедленно пришлите ко мне всех комиссаров. Организуйте снабжение башни койками, одеялами, питанием, столами и стульями.
Из дюжины блокнотов была вырвана дюжина испещренных пометками листов, после чего подчиненные разом пришли в движение.
Прегер и пожарный комиссар отправились на наблюдательную площадку. Пока они пересекали маленький, окруженный высокими башнями сквер перед зданием мэрии, комиссар успел связаться со своими заместителями по рации.
Пятая башня являлась самым высоким зданием в городе. Скоростной лифт поднимался вверх в течение примерно пяти минут, после чего встретивший Прегера де Пинто и Эстиса Гэллоуэя дежурный офицер, охранявший наблюдательную площадку, вручил им мощные бинокли и сообщил, что при желании они могут воспользоваться и установленными на площадке телескопами.
Оказавшись на застекленной площадке, Эстис Гэллоуэй и мэр обратили взоры на север. Прегер хотел было обругать своего комиссара за то, что тот довел город до такого состояния, однако при виде объятых пламенем зданий понял, что тот здесь ни при чем. Судя по масштабам пожара, в городе действительно орудовали поджигатели.
Весь город был окутан подсвеченными пламенем клубами дыма, казавшимися недвижными и гладкими, словно застывший алебастр. Прямо над башней кружил огромный темный вихрь. Над городом ползли тяжелые дымные облака, озарявшиеся все новыми и новыми вспышками.
— Смотрите! — воскликнул Прегер, указывая на вспыхнувшую за миг до этого стеклянную башню, находившуюся возле Пэлисейдс. Не прошло и минуты, как все здание уже было охвачено огнем, буйство которого поразило и видавшего виды старого пожарника. Прежде чем здание рухнуло, они увидели за золотистыми языками пламени его раскаленный докрасна стальной остов.
После того как начали рваться резервуары топлива, по протокам и каналам потекли целые реки пылающей нефти и бензина, мгновенно растопившие сковывавший их лед и окутавшие близлежащие кварталы огромными облаками белого пара и черного дыма.
Техник наконец установил связь и соединил Прегера с губернатором штата.
— На что вам все эти войсковые части? — раздался громкий голос губернатора.
— Хочу поставить вас в известность о том, что в городе действует не менее десяти тысяч поджигателей.
— Решением подобных задач должна заниматься полиция.
— Вы, похоже, не осознаете серьезности ситуации. Всех этих поджигателей и мародеров необходимо как можно скорее уничтожить!
— Что они натворили? — удивился губернатор.
— Как что?! Весь город охвачен огнем! — возмутился Прегер. — Чем больше поджигателей и мародеров мы подстрелим, тем меньше будет пожаров! Неужели вам это непонятно?
— Такой ценой?
— Если мы будем медлить, город погибнет от огня!
— И у вас больше не будет поводов для беспокойства, — презрительно фыркнул губернатор, никогда не любивший Нью-Йорка.
— Послушайте меня, губернатор, — повысил голос Прегер. — Город не будет гореть вечно. Рано или поздно нам придется его перестраивать. К лету вы его просто не узнаете. Если мы справимся с огнем этой ночью, уже утром мы займемся его строительством. Если огонь погаснет утром, строительство начнется днем. Я хочу, чтобы к этому моменту все поджигатели были уже ликвидированы.
— Хотелось бы верить в серьезность ваших намерений.
— Вы не узнаете нашего города. Мы отстроим его всего за несколько месяцев.
Губернатор заметно смягчил тон и пообещал, что войска в скором времени начнут прибывать в город.
— Эстис, — обратился Прегер к своему комиссару. — Нам понадобится вся имеющаяся в вашем распоряжении техника. Я хочу создать свободные от огня зоны безопасности.
Пожарный комиссар скептически покачал головой.
— Этим следует заняться уже сейчас, — продолжил мэр. — Определитесь с зонами и возьмите их под свою защиту. Недовольных ставьте к стенке! Последнее распоряжение не следует понимать буквально.
Он вновь обвел взглядом город.
— На Манхэттене пока не зарегистрировано ни одного пожара, — сообщил ему один из помощников. — Прикажете взять под охрану весь остров?
— Нет, — покачал головой Прегер. — Для этого он слишком велик. Зоны должны быть достаточно компактными, иначе вы не сможете обеспечить их безопасность!
Высокие окна на том этаже госпиталя Святого Винсента, где лежала Эбби, выходили на север.
— Смотри! — ахнул Питер Лейк, заметив, что небо изменило свой цвет.
— Что это? — поразился Хардести, подойдя к окну.
Все небо было залито изменчивым, пульсирующим багрово-красным свечением. Огромные снежинки, нараставшие вокруг частичек пепла, падали на землю тяжелым градом.
— Должно быть, пожар, — сказал Питер Лейк. — Потому и небо так потемнело. Пламя, похоже, поднимается на целую тысячу футов.
Услышав доносившиеся из коридора звуки, Вирджиния направилась к двери.
Увидев перед собой Хардести, она отвела глаза в сторону и тихо прошептала:
— Она умерла.
— Я тебя знаю! — в тот же миг истерически воскликнула госпожа Геймли. — Ты наш кучер. Почему ты оказался здесь?
— Не бубни, старуха! — оборвал ее Питер Лейк, которого начинали раздражать ее смутные воспоминания.
— Неужто ты не понимаешь, о чем я? — не унималась госпожа Геймли. — Это было давным-давно на озере Кохирайс. Беверли…
Питер Лейк вздрогнул.
— Замолчи! — вскричал он. — Иначе я зашвырну тебя на другой конец света!
Госпожа Геймли отпрянула назад, и к ней тут же метнулся Мартин, пытавшийся защитить свою бабушку от странного гостя.
Тем временем Питер Лейк уверенно, словно слесарь, которого пригласили открыть сломанный замок, подошел к кровати и снял с лица Эбби покрывало. Он коснулся лба девочки двумя пальцами левой руки и заглянул ей в глаза. Хардести все еще надеялся на то, что этот человек, кем бы он ни был — бродягой, механиком или кем-то еще, — сможет вернуть его дочь к жизни. Впрочем, уже в следующее мгновение он понял, что тот явно не собирается этого делать.
Губы Питера Лейка тронула едва приметная улыбка.
— Это тот самый ребенок, который ко мне прилетел… Я видел его давным-давно в подъезде одного старого дома. Тогда я почему-то решил, что это мальчик. Впрочем, это не важно. Она была слепа и почти мертва, но почему-то продолжала стоять на своих тонких ножках. Наверное, она думала, что ей нельзя ложиться…
Вирджиния лишилась дара речи. Стоявший рядом с ней незнакомец описывал ее собственное видение так, словно это был не сон, а реальное событие, происшедшее в каком-то ином времени.
В тот же миг неожиданно погас свет. В темноту погрузился сразу весь город. Далекие башни, огни которых прежде никогда не выключались, стали походить на мрачные темные утесы. Пациенты принялись дружно возмущаться, а санитары — носиться по коридорам, пытаясь понять, что же случилось с электричеством.
— Я должен поскорее вернуться в «Сан», — сказал Питер Лейк. — Эти старые механизмы способны работать и в автономном режиме, но запустить их смогу только я. Другого выхода нет.
Смущенный своей новой силой и новым бессилием Питер Лейк шел по темным улицам под пульсирующим заревом пожара, зажимая левой рукой продолжавшую кровоточить рану.
Едва завидев Куцых, он тут же безжалостно швырял ввысь их тела, которые, сгорая, освещали ему путь. Он стал практически неуязвимым, однако при всем при том не мог спасти и одного ребенка. Едва он свернул по Хьюстон-стрит на запад, как на него накинулось сразу с полдюжины Куцых, прятавшихся на автостоянке. Не успев понять, что с ними произошло, они кометами взмыли к небу. Пересекая Чемберс-стрит, он заметил вдалеке еще одну группу Куцых и превратил их в огни фейерверка, залившие своим светом Манхэттенский мост.
Окна «Сан» были так же темны, как и окна находившегося по другую сторону Принтинг-Хаус-Сквер «Гоуста». Репортеры работали при свечах. По вестибюлю бродило множество репортеров, печатников и копировщиков, которые тоже держали в руках зажженные свечи.
— В чем дело? — изумился Питер Лейк. — Неужто у нас теперь монастырь?
— Весь город обесточен, господин Предъявитель, — проинформировал его один из охранников.
— Я в курсе. Но разве у нас нет собственных генераторов?
— Их никак не могут запустить, — ответили ему.
Превозмогая боль в боку, Питер Лейк спустился в подвал, где при свете свечей работали механики и подмастерья. Увидев его, они смахнули пот с потемневших от сажи лиц и стали наперебой рассказывать ему о происшедшем.
— Все машины встали, — проорал громче всех бывший главный механик Трамбулл. — Скорее всего, устранить поломки не удастся даже тебе! Ходовые части почему-то заклинило!
— Надень кожух, — приказал Питер Лейк одному из подмастерьев.
— Но господин Предъявитель! — запротестовал молодой подмастерье, подняв голову над горой валов и шестеренок. — Я ведь его еще не перебрал!
— Стой смирно, — приказал ему Питер Лейк.
К изумлению паренька, валы и шестеренки взлетели с пола подобно осенним листьям и, моментально войдя в зацепление, заняли свои места в корпусе машины, после чего сами собой закрылись крышки и ввернулись все установочные и крепежные винты.
— Еще что-нибудь разбирали? — спросил Питер Лейк.
Разобранные машины защелкали и заклацали тысячами возвращавшихся на место зубчатых пар, рычагов и сцеплений, после чего на них стали надеваться кожухи, экраны, колпаки и крышки, винты которых закручивались сами собой.
Питер Лейк шел между машинами, похлопывая их по бокам, словно они были коровами. Эти железные коровы отвечали на его прикосновения низкими раскатистыми голосами своих хорошо смазанных маховиков, приводимых в действие никому не ведомой силой.
Едва Питер Лейк прошел мимо одного из генераторов, как на его панели управления загорелись огоньки, вызвавшие у механиков бурный восторг. В следующее мгновение задышали, загудели и зашипели паровые машины с огромными рычагами и эллипсоидальными колесами.
В редакции «Сан» одно за другим стали загораться окна. Возобновление работы печатных прессов вызвало у печатников взрыв восторга, поскольку они, подобно Питеру Лейку, очень любили свою работу.
Запустив все машины, Питер Лейк опустился на пол рядом со станиной двигателя. Механики, только сейчас заметившие текущую из его раны кровь, хотели прийти к нему на помощь, однако он остановил их жестом, после чего им не оставалось ничего иного, как только разойтись по своим участкам.
Теперь Питер Лейк почувствовал всю мощь работавших рядом машин, уравновешивавших пробудившиеся в нем силы, которые в противном случае могли бы разорвать его на части.
Синусоидальные магнитные поля качали его на своих волнах. Плавно вращавшиеся тяжелые маховики, рядом с которыми он казался пушинкой, наполняли его тело живительными вибрациями. Висевшие под самым потолком старинные лампы накаливания в конических плафонах заливали машинный зал потоками света, переливавшегося радугами и сверкавшего самоцветами на полированных рукоятках и приборных панелях машин и игравшего на их промасленных стальных боках.
Эсбери и Кристиана увидели отсвечивавшие адским пламенем тучи дыма в тот момент, когда они, выполняя поручение редакции «Сан», направлялись к Манхэттену по автостраде, граничившей с трущобами. Через несколько минут они угодили в пробку и увидели, что примерно в полумиле от них дорогу перегородили какие-то люди, которые уже в следующее мгновение пошли в атаку на автомобили.
Пассажиры, не отваживавшиеся покидать свои машины и выходить из них в столь опасном районе, который к тому же теперь был объят пламенем, спешили запереть все двери, мародеров же на шоссе было уже никак не меньше тысячи. Они принялись переворачивать машины, бить их окна и поджигать бензобаки, выволакивая несчастных пассажиров на темные обочины, по которым текли уже целые реки крови. Первые армейские вертолеты появились над автострадой уже через десять минут, однако резня не стихла и после этого.
Эсбери и Кристиана выскочили из машины и, перебравшись через ограждение, оказались на огромном пустыре, засыпанном осколками битого кирпича.
— Далеко он тянется? — спросила Кристиана, испуганно озираясь по сторонам.
— На много миль.
— Похоже, поблизости никого нет. Может быть, нам удастся здесь отсидеться, — сказала Кристиана и тут же вспомнила о том, как вооруженные железными прутьями подростки убили на таком же пустыре какого-то бродягу.
