Глава 6

Обычно она с удовольствием ездила на поезде. Ей нравился диссонанс между кажущейся неподвижностью в вагоне и головокружительным мельканием за окном. Этот контраст успокаивал, он, вероятно, символизировал тот образ жизни, который она выбрала для себя. Но сегодня Шеннон целиком сосредоточилась на одном из своих старых друзей и возможности убить его.

Она провела в Новой Земле Обетованной больше недели. Поливала свое пластмассовое растение, смотрела из окна необжитого жилища, и вдруг позвонил Эрик и попросил ее зайти к нему. Ее квартирка-студия располагалась в Ньютоне, а он жил в Тесле. Но когда приглашал богатейший человек мира, каждый спешил ответить на приглашение, поэтому она села на планер и во второй половине дня была у Эрика.

Он сделал ей захватывающее предложение.

«Нет, детка. Захватывает — это когда твой любимый автор издает новую книгу. Захватывает, когда ты в первый раз заходишь в незнакомый ресторан. Захватывает, когда Ник улыбается тебе, после того как ты убиваешь боевика, который чуть-чуть его не застрелил.

А здесь речь идет кое о чем другом».

— Статистически маловероятно, — сказал Эпштейн. — Вероятность неудачи при попытке захватить Джона Смита живым составляет восемьдесят три и семь десятых процента. Вероятность неудачи при попытке убить его — семьдесят семь и три десятых. Вероятность реверсирования ситуации, возможно ведущая к вашей гибели, шестьдесят пять целых и одна десятая процента.

— Знаете, вы с Джоном во многом похожи, — сказала Шеннон.

— Неверно. У нас абсолютно противоположные личностные матрицы…

— Может быть, — пожала она плечами. — Но у вас есть и нечто общее. Вы оба только и думаете, какую бы гадость мне подсунуть.

Шеннон только во второй раз видела Эрика, настоящего Эрика, а не его брата Джейкоба, который был публичным лицом Эрика. В первый раз она встретилась с ним девять дней назад, когда доставила ему накачанного наркотиками и переломанного Сорена Йохансена. Ее попросил об этом Купер, который считал, что Сорен может дать им средства воздействия на Смита или информацию о нем. Тогда Шеннон не была уверена, но теперь задумалась — может, из затеи Купера что-то и получится.

Эрик, однако, никак не прореагировал на ее шпильку, просто сидел ссутулившись. На его лице играли отсветы голограмм, висевших в воздухе вокруг них: топографическая таблица цен на свиную грудинку в зависимости от частоты проявлений терроризма, изображения ливневого шторма в Южно-Китайском море, векторные карты пуль, выстреливаемых из разного оружия, замедленная съемка процесса распространения мха по дереву, новости — горящий лимузин президента Рамирес. Не символично ли, что первый президент-женщина едва не погибает от взрыва всего через две недели после принятия присяги? Это внутреннее святилище представляло собой подземное про странство, больше похожее на планетарий, чем на рабочий кабинет, и хотя Шеннон пыталась сохранить хладно кровие, трудно было не поражаться просто фантастическим объемам информации, присутствующей здесь.

— Почему я должна согласиться сделать что-то такое, что почти наверняка приведет к моей смерти?

— Ситуация становится все более неустойчивой, — сказал Эпштейн звенящим от чувства безысходности голосом. — Модели поведения определяются информацией, но информация меняется слишком быстро. Ее невозможно классифицировать, анализировать, конкретизировать. Но статистически вероятность атаки на Новую Землю Обетованную является почти стопроцентной.

— Вы считаете, что передача Джона Смита в руки правительства предотвратит атаку?

— Нет, не предотвратит. Отсрочит.

Она втянула воздух сквозь зубы, посмотрела на висящие перед ней схемы легкой железной дороги.

— Джон знает, что я больше не на его стороне. С какой стати он вдруг согласится встречаться со мной?

— Искус. Уж больно заманчивое предложение.

— Какое?

— Союз. Я. Вы. Все мы вместе.

Да, искус сильный. Джон преуспевал со своей собственной революцией, поскольку дела в мире обстояли прескверно. Но насколько он станет эффективнее, имея за спиной Эпштейна?

— Не уверена, что я готова к такому шагу. Одно дело — позлить его, и другое — попытаться убить.

— Предпочтительно захватить живым.

— Для того чтобы передать людям, которые его убьют.

— Прежние тонкости в оценке ситуации уже устарели. Есть только два варианта. Война против войны. Если мы не делаем никакого выбора, то и это тоже выбор.

Оспорить такой факт она не могла, а потому и оказалась теперь здесь, в легком поезде, мчавшемся вокруг Теслы, магнитном транспортном средстве, не производившем ни шума, ни вибрации. Единственным свидетельством движения был несущийся за окном город. Шеннон выглянула в окно, прикидывая, что означает желание Джона развязать войну. Он был самым выдающимся стратегом на земле, человеком, который продумывал развитие событий не на пять ходов, а на пять лет вперед. И если он желал развязать войну, то лишь потому, что был уверен в собственной победе.

Эта мысль воистину отрезвляла. Превосходство в численности было не на стороне сверходаренных и составляло девяносто девять к одному. Победа означала океан крови.

«Сосредоточься, Шен. Ты и без того в проигрышной ситуации. Не отвлекайся.

Ты не знаешь, что за туз у тебя в рукаве. И вообще, туз ли это.

А Джон должен войти на следующей остановке».

Обычно, когда она выходила на задание, краски дня становились чуть ярче, а вкус воздуха чуть слаще. Но сейчас у нее лишь разыгрались нервы — ничего больше.

Поезд беззвучно вкатился на вокзал Эшбери. Сошли несколько пассажиров, другие сели. Середина дня — вагон заполнился почти до предела. Шеннон уперлась одной ногой в противоположное сиденье и слегка отрицательно покачивала головой, отвечая тем, кто замечал пустое место. Она оглядывала людей, севших в поезд и идущих между рядов. Флиртующие парень и девушка. Молодая женщина, баюкающая младенца. Задремавшая пожилая дама. По проходу шел мужчина в ковбойской шляпе, низко надвинутой на лоб. Поля шляпы скрывали лицо, но фигура мужчины точно была как у Джона. Шеннон принялась сгибать пальцы, готовясь войти в образ, но мужчина прошел мимо нее. Черт.

Когда ее взгляд вернулся к противоположному сиденью, оно оказалось занятым. Прямо на нее смотрел парнишка лет шестнадцати. Туфля Шеннон по-прежнему упиралась в сиденье, а ноги парня расположились по обе стороны от нее.

«Ну ты и ловкач».

— Послушайте, я польщена, но я жду кое-кого, — сказала она.

Парень ничего не ответил, но в его пустой секунду назад руке вдруг появился планшетник. Он без слов протянул ей компьютер.

Сердце ее упало. Конечно же. Да, попытка была почти безнадежная. Она взяла планшетник, и его экран засветился.

— Привет, Шеннон, — сказал Джон Смит с экрана. — Должен сказать, что я разочарован.

— Ты разочарован? Я-то, по крайней мере, пришла. Я здесь. А где ты?

— Я сейчас не в Новой Земле Обетованной, что, вероятно, к лучшему, поскольку, как я вижу, ты обзавелась новыми друзьями. Я насчитал шесть наилучших тактических уловок Эпштейна, включая и того типа в шляпе, которого ты приняла за меня. Полагаю, они просто едут с работы?

— Они здесь для защиты, — ответила она. — Мы не знали, чего ждать…

— Прекрати, — сказал он. — Это же я.

Она набрала полные легкие воздуха, выдохнула:

— Ладно.

— Мы поболтаем минутку. Но сначала ты должна увидеть кое-что. Колин?

Парень напротив нее совершил молниеносное движение рукой, извлекая что-то из кармана. Он разжал кулак, и она увидела маленький цилиндр с кнопкой наверху. Ее желудок завязался узлом.

— Чтобы не тратить попусту время, дай-ка я освобожу тебя от возможных заблуждений. Нет, ты не можешь двигаться быстрее Колина. И не можешь делать движений, которые бы он не заметил. Он из сверходаренных. Из очень-очень одаренных. Да, сканеры легкого поезда реагируют на обычную взрывчатку, так что Колин не мог ее пронести в вагон. А потому полчаса назад он сделал себе инъекцию взрывчатых радиоуправляемых нанороботов. Каждый в отдельности они никакой угрозы не представляют, но, самоорганизовавшись в решетку в теле хозяина, они приобретают огромную силу. Такой взрыв разнесет чуть ли не весь вагон.

Она посмотрела на Колина, отметила его впалые щеки, лихорадочно горящие глаза, капельки пота на висках и шее.

— И зачем столько хлопот?

— Тот же вопрос у меня к тебе. Мы с тобой сто лет знаем друг друга.

— Это было нелегко. Но я не хочу войны, а ты — хочешь.

— Нет, Шеннон, я не хочу войны — я ее веду.

— Зачем тогда попусту тратить время на разговоры со мной?

Джон на экране вздохнул:

— Остается малая вероятность того, что ты скажешь мне правду о предложении Эпштейна. Я всегда полагал, что Эрик не безнадежен: он может поменять мнение и понять: мы с ним на одной стороне. В конечном счете ведь таких сторон всего две: сверходаренные и обычные, а все остальное — обман, и вскоре весь мир будет разделять мою точку зрения.

— Ты хочешь сказать, что принудишь его.

— Никто не знает точно, почему вымерли неандертальцы, — сказал Джон. — Кто-то говорит, дело в изменении климата, некоторые считают, что у них возник конфликт с гомо сапиенс, третьи полагают, что они исчерпали все имевшиеся пищевые ресурсы. Какова бы ни была причина, факт остается фактом: на планете появился вид, который был больше приспособлен к выживанию. Все очень просто. Анормальные — это новый орден, Шеннон. Конфликт неизбежен. Я лишь ускоряю ход событий. И гарантирую победу.