— А долго я отсутствовал?

— Со вчерашнего дня.

Ответ несколько приободрил, насколько можно приободриться жертве подобной ситуации. Значит, все-таки не вирус Дельта-Эбола! Снотворное, всего лишь снотворное! «Или Дельта-Эбола и снотворное», — снова проснулся внутренний мой пессимист. «Нет, нет, — я начал перекрикивать в душе своего невидимого и неслышимого другим собеседника, — снотворное, только снотворное!» Судя по не очень четко соображающей голове и возникшему легкому подташниванию, какой-то дешевый транквилизатор с кучей побочных эффектов. Может, даже снятый с производства миллион лет назад до нашей эры.

— Следуйте за мной, — бросил мэр через плечо, неожиданно направившись к одному из пятиэтажных зданий.

— Куда?

— Для составления протокола.

— Разве это в вашей компетенции?

— Здесь все в моей компетенции. По решению Международной Конвенции главы муниципальных образований на планетах с малочисленным населением имеют расширенную сферу полномочий. Вся власть, кроме судебной, в моих руках. Еще вопросы?

Вопросов больше не возникало. С хмурым видом я поплелся следом за этим странным представителем «всей власти, кроме судебной».

Апартаменты мэра, расположенные на втором этаже, разительно отличались от фона и, если можно так выразиться, от состояния этого мира. Дремучие леса да наспех построенные неказистые здания вряд ли сочетаются с богатым спейс-интерьером помещения, подозрительно оснащенного аппаратурой не только используемой простым пользователем: голографический картограф вселенной, мультифакс, раскрытые браузеры различных информационных сетей, но и сугубо военными разработками. Например, гиперпространственный локатор, способный вычислять корабли не только в реальном, но и гиперпространстве. Чиновник, судя по всему, ничего не стеснялся и не боялся. Полной грудью вдыхал он лесной аромат собственной вотчины, где ему, видимо, помогали не только стены, но и мохнатая лапа, тянущаяся через весь космос со стороны Галактического Центра.

О гиперпространственном локаторе я узнал недавно из журнала «О войне», публиковавшего как труды различных стратегов и тактиков, художественные произведения на тему различных войн, так и обзоры свежих (и не только) военных разработок. Естественно, что статьи содержали достаточно скромную информацию об оружии, основной принцип действия которого не должен был оглашаться. К таким относился и локатор.

Кабинет оснащался еще какой-то странной аппаратурой, назначения которой я не знал.

— Присаживайтесь, — будто сквозь сжатые зубы произнес мэр и указал на кресло перед столом, совершенно не смутившись моего подозрительного взгляда, прикованного к локатору.

Присев, я отметил, что кресло лишено всякого удобства и разительно отличается от роскошного сиденья мэра. Спинка не выгнута по вертикали, как у нормальных стульев, а вогнута, так что сидящий оказывался едва ли не в позе эмбриона. При этом голову держать гордо не получалось и смотреть приходилось исподлобья, а подлокотники оказались приподняты на очень неудобную для человеческого тела высоту. От этого положение рук становилось таким, будто человек неумело пытается изобразить зайца на школьном утреннике или динозавра с недоразвитыми передними конечностями.

Глядеть на посетителя в момент «пытки креслом» без жалости было невозможно. Уверен, что оно создавалось под заказ с целью внушить посетителю его ничтожность перед вальяжно восседавшим мэром. Пусть сидеть на «кресле уничижения» сейчас пришлось и мне, но я не мог не оценить гениальности изобретения. А на спинку старался не откидываться, хотя расположенное под углом сиденье стула тянуло все тело назад и приходилось изрядно напрягаться, чтобы не ухнуться на треклятую спинку.

— Итак, — продолжил мэр, — начнем с самого невинного вопроса. Зачем вы здесь?

— Я уже, кажется, говорил, что едва не потерпел крушение. На глиссере иссякли запасы кислорода… неожиданно. На подлете к Аполлону-13 всегда что-нибудь происходит, ни для кого не секрет…

— Вы мистифицируете, молодой человек.

— Я вру, по-вашему?

— Вам виднее. А знаете, что без предварительного согласия Диспетчера посадка на Аполлон-13 запрещена и рассматривается как административное правонарушение?

— Откуда мне знать, я здесь впервые!

— Не знание закона, как известно, не освобождает от ответственности.

— Не в моем случае, — решил парировать я, — Аварийная посадка…

— Вы могли связаться с Диспетчером и запросить свою аварийную посадку. Ведь могли?

«Мог, — ответил разум, — А ведь мог, черт побери! Нет… какой запрос?! Жить оставалось двенадцать минут!»

— Вы должны учитывать, что в тот момент я находился в состоянии аффекта, запас кислорода быстро стремился к нулю. Ни о какой связи никто никогда бы не подумал!

— Это докажет наша экспертиза, а суд установит степень вашей вины, — беспристрастно заявил чиновник.

— Вы что, хотите раздуть все до размеров судебно процесса? — удивленно спросил я, хотя подозревал: просто так покинуть планету не дадут.

— Ну-у… все зависит от вас, молодой человек, — с легкой улыбкой произнес мэр, — Что вы на меня все волком смотрите? Я как лучше стараюсь, всё прекрасно понимаю и хочу, наоборот, помочь. Если планета еще мало обжита, так некоторые думают, здесь одни дикари. Совсем наоборот. На Аполлоне-13 сидят люди неглупые, имеющие даже по несколько высших образований…

Я сразу обратил внимание на сказанное им «сидят люди». Вот именно — сидят. Но не живут. Сразу понятно, что Аполлон-13 видят только как средство обогащения. «Загубить» несколько лет, выдоить из планеты, сколько успеют, и рвать когти в большой и светлый мир, полный веселья, вина, красивых женщин и цветных огней, покупать неимоверных размеров космические яхты и уютные планетки себе и своим детям.

— Простите за нескромность, — продолжал чиновник, — могу поинтересоваться, куда вы держите путь?

«Скользкий, гад. Думаешь, мне непонятна твоя тактика? Прижать к углу, а потом показать, что есть выход из проблемной ситуации. Есть… но только один. Который сам и предложишь. А мне, по-твоему, он должен показаться даром господним. Мог бы не тратить время, сказал бы сразу…»

Во мне кипела злость, непонятно, откуда взялось ее столько. Едва не плюнул в его порядочную с виду физиономию. Если бы мог, то вынул бы его душу, представлявшуюся мне осклизлым сгустком, и бросил бы на колосники ада. Если бы мог. Но все, на что я сейчас имел право, — кряхтеть и ерзать в крайне неудобном для любых переговоров кресле. Хотелось скорее все закончить на любых условиях, встать и покинуть Аполлон-13 навсегда.

— На Землю, — ответил я.

— Можно поинтересоваться, зачем? Конечно, много людей сейчас отправляются как бы в паломничество на историческую родину — просто чтобы познакомиться, вдохнуть ее атмосферы, пропитаться энергией. Говорят, бывали случаи, когда безнадежно больные, прилетая, излечивались сами собой. А вы?

— Я не больной паломник. Я школьный учитель… писатель, и отправляюсь на Землю, чтобы издать труды…

— Серьезно? Только подумать, разговариваю с творческой личностью в ее классическом проявлении! Ах, как мало нынче рождается талантов… — протянул мэр, в его глазах отразилась наигранная тоска, он явно переигрывал, — Вот, молодой человек, вы талантливы и умны, но по воли случая попали в такую, прямо скажем, не очень удачную ситуацию. Конечно, должны понимать, что мой долг составить протокол и предъявить штраф. А если не согласны, протокол будет подшит к делу, которое, обычно, собирается никак не меньше недели, учитывая различные экспертизы и запросы в банки данных. А дело отправляется в подведомственный суд. Еще неделя для анализа, подготовки и судебного заседания. Уверен на все сто, суд примет решение не в вашу пользу. Даже могу высчитать примерный размер штрафа. Хотите?

— Попробуйте, — стало интересно, сколько сдерут за то, что я чуть не погиб.

Мэр выудил из кармана цифровой органайзер и, мурлыча что-то под нос, начал считать. Через минуту он показал цифры. Сначала я не понял, что означала данная строка и бессмысленным взглядом смотрел на ряд черных знаков в окошечке программы-калькулятора. 138700. Если принять их за мировую денежную единицу, каковой давно уже стала галата, то на счет, выставленный моей скромной персоне, можно было приобрести полтора моих глиссера. Ладно, проштрафился, но на столько!

— Что это? — спросил я неожиданно севшим голосом.

Глава планеты даже не поленился скрыть вида, что его радует моя реакция:

— Сумма штрафа.

— А почему так… много?

— Вы можете и сами посчитать, молодой человек. Штраф за нарушение границы, за ущерб имуществу. Сколько вы загубили вековых деревьев? Порядка сотни, я полагаю? Плюс за экспертизу, за судебные издержки. Это, не учитывая вашего двухнедельного проживания на Аполлоне-13. Хотя, комнату я смогу вам выделить и так, я же не изверг. Но что касается питания — расходы с вашего кошелька, — он сделал длительную паузу, словно давая время переварить информацию, осознать положение прижатого к флажкам зверя, — Не стану скрывать, молодой человек, вы мне симпатичны. Всей душой хочу помочь и предлагаю следующий вариант. Штраф оформляю по минимуму, глиссер конфискуем, но из местного бюджета вам выделяется полторы тысячи галат как разница за конфискованный корабль, чего хватит и на Землю слетать и домой вернуться. Вы, кстати, где живете?