Выбрав одно из платьев — голубенькое, о котором Рис как-то сказал, что оно ей очень к лицу, особенно к ее глазам, Алекс оделась. Сердце ее билось сладко и часто от предчувствия, что она наконец увидит Риса. Вместе с родителями она загодя отправилась в ресторан, чтобы встретить гостей. Но родители Риса задерживались, что им было вовсе не свойственно. Когда они приехали, то по лицу Джоанны можно было догадаться, что не все в порядке, хотя она старалась весело улыбаться.

— Дорогая, Рис звонил из Вильнюса. Нет причин для беспокойства, он приедет чуточку позже. Там какая-то неразбериха с самолетами. Он пытается перебраться в другой аэропорт и вылетит сразу же, как сможет.

Алекс сжала кулачки и заморгала, хотя тоже попыталась улыбнуться.

— Очень печально. Нам придется начинать без него.

В тот вечер он так и не приехал в ресторан.

Алекс рано проснулась и сразу же подбежала к окну узнать, какая погода. Утро, было прекрасным, на небе ни облачка, ни малейшего дуновения ветерка. Цветы в саду вытянули свои головки навстречу встающему солнцу. Прекрасно! Следующая мысль была о Рисе. Приехал ли он домой? Она перешла к другому окну, из которого была видна его спальня. При виде задернутых штор и приоткрытого окна ей полегчало. Рис всегда спал с открытым окном. Значит, он был дома.

Ее волнения улеглись. Алекс вернулась в спальню. Было слишком рано, чтобы одеваться, но она была так возбуждена, что возвращаться в постель не хотелось. Больше всего она мечтала увидеть Риса и побыть с ним наедине хоть несколько минут, почувствовать теплоту его рук. И все же, несмотря на все усилия оставаться спокойной, тень сомнения не покидала ее.

Не раздумывая, она натянула на себя тренировочный костюм и выбежала из спящего дома. Проделав несколько кругов по саду, радуясь бархатной мягкости травы под босыми ногами, она выбежала из ворот. Подобрала несколько мелких камешков с обочины и метнула один из них в окно Риса. Ничего не произошло. Возможно, он прилетел очень поздно и теперь спит беспробудным сном. Она бросила еще несколько камешков. Наконец шторы раздвинулись. В окне показалась голова, а рамы распахнулись шире. Но это был не Рис, это был его дедушка.

Алекс в растерянности посмотрела на него и только позже поняла, что дед с бабкой заняли его комнату.

— Простите, — пискнула она, стараясь не разбудить его жену.

Старик приложил палец к губам, жестом показав, что спускается вниз.

— Я ужасно извиняюсь, — сразу же заговорила Алекс, когда он вышел из двери. — Я… я хотела поговорить с Рисом.

— Понимаю, понимаю. — Он потянул ее за собой в кухню. — Мы остановились в его комнате, а ему Джоанна постелила в гостиной.

— Значит, он вернулся! — радостно воскликнула она. — Когда же?

— Хочешь чашечку чая? — спросил старый Стирлинг, взявшись за чайник.

— Нет, спасибо, — она внимательно посмотрела на старика. — Так он вернулся?

Он медленно покачал головой.

— Я только что прошел через гостиную Постель не тронута.

— О Боже!

— Не стоит паниковать. Дэвид поехал в аэропорт, чтобы его встретить, поэтому Рису нечего беспокоиться о машине, которую он оставил на стоянке. Мы позднее пригоним ее обратно.

— А вы что-нибудь слышали от него?

— Да, он звонил. Сказал, что взял билеты и вот-вот вылетит.

— Когда это было?

— Точно не скажу, но он определенно уже на пути домой.

Алекс не отрывала от него глаз. Старик говорил спокойно, но у нее не было уверенности, что он говорит правду. Может быть, он просто старается успокоить ее. Старик Стирлинг был высокого роста, как я все Стерлинги, выглядел достаточно бодрым, не лишенным обаяния. Седые волосы еще хорошо сохранились. Алекс подумала, что он до сих пор остается привлекательным и пользуется вниманием женщин, хотя женат около шестидесяти лет. Видимо, в молодости он был предметом активного соперничества среди представительниц слабого пола.

— Надеюсь, он скоро вернется, — сказала она, возвращаясь к проблемам сегодняшнего дня — Еще раз простите, что разбудила вас.

— Ничего, еще можно поспать пару часиков.

— Пожалуйста, скажите Рису, чтобы он позвонил мне, как только появится;

— Конечно, конечно. А теперь иди отдыхай.

Алекс, медленно шагая, вернулась домой и легла в постель, но сон не шел. Она тупо уставилась на телефон, готовая при первом же звонке сразу схватиться за него, но телефон молчал. Она лежала и ждала до тех пор, пока не услышала материнские шаги у двери спальни. Часы показывали половину девятого. Мать принесла ей завтрак на подносе.

— Полагаю, что тебе лучше позавтракать в постели, дорогая. Нет смысла спускаться на кухню.

— Риса нет дома, — грустно сказала Алекс.

— Знаю, дорогая. Джоанна уже сказала мне. Мы ждем его с минуты на минуту, — добавила мать как можно спокойней. — Пожалуйста, перестань нервничать. Лучше позавтракай. Потом мы, как и намечено, сделаем тебе прическу. — Она погладила руку дочери. — Все будет хорошо, дорогая. Рис не позволит доставить тебе неприятности. Принимайся за еду, а потом спускайся вниз.

Алекс выдавила из себя улыбку, благодаря мать за заботу. Она поела, оделась и присоединилась к своим. А телефон не звонил. Он не зазвонил и тогда, когда она вернулась от парикмахера и навела на себя косметический лоск. Дома никаких новостей не было. Более того, мать сама выглядела расстроенной. Вместо ожидаемой радости росло напряжение. Алекс поднялась к себе. Времени еще было достаточно. Свадьба назначена на час дня, а часы показывали только одиннадцать. Постепенно она стала готовиться к церемонии. Свидетельницы-подружки уже были на месте. Принесли цветы. Зашла мать.

— Ты хочешь надеть что-нибудь на шею? Я знаю, Рис собирался… — Она спохватилась и прикусила язык.

— Я надену жемчужное ожерелье, которое вы с папой подарили мне на восемнадцатилетие, — сказала Алекс как можно равнодушнее. — Помоги мне застегнуть его.

— Конечно, конечно, — засуетилась мать, застегивая замок на ожерелье. — О, дорогая, ты выглядишь замечательно. Я так горжусь тобой.

То же самое сказал ей и отец, когда она спустилась вниз, чтобы сфотографироваться с родителями и подружками. Алекс заметила, что мать все время поглядывает на часы с обеспокоенным видом.

— Транспорт уже здесь. Как мы поступим дальше?

— Разумеется, будем следовать разработанной программе, — ответил отец. Он собирался еще что-то добавить, но зазвонил телефон. Схватив трубку, он секунду-другую слушал, а потом с облегчением произнес:

— Это Рис. Он уже в Англии и хочет поговорить с тобой, Алекс.

Она заколебалась, лицо стало каменным.

— Скажи ему, что я занята, — коротко ответила она.

Отец вернулся к телефону.

— Мм… Боюсь, она сейчас не сможет говорить с тобой, Рис. Она сказала, что встретит тебя в церкви. — Он прикрыл ладонью трубку и обратился ко всем:

— Он в аэропорту и заказал вертолет до Кентербери. Он сразу же приедет в собор и прямо там переоденется.

Арендованный белый «роллс-ройс» степенно и чинно проехал через всю деревушку в Кентербери. Отец взял Алекс за руку, намереваясь что-то сказать ей, но она реагировала на все лишь застывшей улыбкой. Подъезжая к собору, Алекс неотступно думала над тем, как, оправдать отсутствие Риса. Но, проходя между скамьями собора, она сразу же увидела его. Он смотрел на нее и улыбался мальчишеской улыбкой. Она сразу же простила его. Он был на месте, и этим все было сказано.

Теперь наконец свадьба превратилась в тот самый праздник, о котором она мечтала. В конце церемоний Ряс поцеловал ее и улыбнулся.

— Неужели ты думала, что я улизну? Ты же знаешь, что даже если бы мне пришлось пройти огонь, воду и медные трубы, я все равно был бы здесь. И все же прости меня за причиненное беспокойство. Мне хочется, чтобы ты надела вот это.

Он вынул из коробочки красивый золотой медальон и заставил ее вместо ожерелья надеть на шее его подарок.

— Вот так. Ты выглядишь в нем еще красивее, Забияка.

— Ты тоже замечательный, — сказала она, оглядывал его высокую фигуру, затянутую в праздничный костюм.

Ее слова вызвали у него улыбку. Он снова поцеловал ее, перед тем, как взять под руку. Она шла по собору как его жена.

Торжество удалось на славу. Алекс не покидало приподнятое настроение, а вместе с тем не терпелось сбежать. Наконец она получила возможность познакомить Риса со своими соучениками по колледжу. Подружки сразу же нашли с. Рисом общий язык, каждая получила возможность пройтись с ним в танце, а присутствующие восторгались и хлопали в ладоши.

Праздник подошел к концу, и они возвратились по своим домам, чтобы переодеться и собрать обходимый багаж. Распрощались с родственниками, сели в машину без каких-либо сопровождающих и поехали л пригородную гостиницу, которую выбрал Рис.

После обеда, который состоялся в гостиничном ресторанчике, они поднялись в свой номер. Алекс была переполнена мыслями о том, как пройдет их первая брачная ночь. Она была немного напряжена, но Рис заказал бутылку шампанского, которое немного ослабило ее нервозность. Он сам медленно раздевал ее, оглядывая ее тело, целуя каждый его участок. Это было восхитительно, но Алекс решила ничего не предпринимать сама, чтобы возбудить его. Его это несколько удивило, поскольку впервые он встретился с ее сдержанностью.

Когда последний предмет ее одежды упал на пол, он сказал:

— Ты не собираешься раздеть меня?

Она принялась расстегивать пуговицы на его рубашке, но делала это не так мастерски, как он. Руки у нее тряслись от ожидания, а он продолжал целовать ее, что мешало ей продолжать ритуал. Рис засмеялся и закончил раздевание самостоятельно. Она вся дрожала, глаза были широко раскрыты, но не от страха, а от предвкушения предстоящей близости.

Глаза Риса блуждали по ее телу, их выражение вызывало у нее стыдливую краску. С легким смешком он поднял ее и отнес на постель.

— Моя сладкая, маленькая Алекс, — бормотал он, целуя ее шею, плечи, груди. — Такая невинная, такая застенчивая. Я постараюсь разбудить тебя.

Его руки ласкали ее, возбуждая чувственность и гоня прочь все страхи. Она постанывала в его руках и всем своим существом тянулась к нему. От желания глаза Риса стали темными. И он взял ее. Сначала она почувствовала сильную боль, которая заставила ее непроизвольно закричать и освободиться от него. Но он был настойчив. Постепенно боль утихла, и все стало происходить так, как она раньше представляла себе в мечтах. Но это было значительно, значительно острее. Она вскрикнула, но теперь уже не от боли, а от захватившего ее наслаждения. И у Риса вырвался громкий стон. Он тоже испытал блаженство.

После этого она отправилась в ванную, затем вернулась и клубочком устроилась около него.

— Ты счастлива, Забияка? — спросил Рис, целуя ее.

— О да. О, Рис, я даже не представляла, как это замечательно. Ты, наверное, очень опытен?

Он засмеялся.

— Не хочешь ли шампанского? Где твой бокал?

Она сделала несколько глотков, а Рис выпил свой бокал одним махом и наполнил его снова. Выглядел он уставшим, ему за истекшие сутки почти не удалось поспать. Устал он или нет, все равно он еще раз, до того как заснуть, доставил ей наслаждение.

Алекс заснула в его объятиях. Как она мечтала о таком моменте, считая, что в нем сфокусирована вся ее жизнь! Среди ночи она проснулась и долго лежала в темноте, вновь переживая счастливые мгновения, проведенные с ним, и прислушиваясь к его дыханию. Затем опять заснула. Когда она проснулась во второй раз, солнечные лучи пробивались сквозь шторы. Риса рядом с ней не оказалось. Он снял в гостинице двойной номер, и дверь между комнатами была закрыта. Выскочив из постели, она накинула халатик и бросилась на поиски.

Он сидел в другой комнате и разговаривал по телефону.

— Да, вы должны настаивать на этом, — говорил он. — Давите на него. Нам нужны дополнительные… — При виде Алекс он прервался. Потом сказал в трубку: — Слушайте, я приеду. В случае особой необходимости звоните мне сюда. — Он продиктовал номер телефона и закончил разговор. — Привет, Забияка. Надеюсь, не разбудил тебя?

— Нет. Просто я тебя потеряла. С кем ты говорил?

— С командой из Литвы.

— Ты и по ночам будешь думать о работе? — сказала она немного раздраженно.

— Просто я дал им знать, что благополучно прибыл, — сказал он. — Они беспокоились, что я не долечу вовремя. — Он взял ее за руку. — Иди сюда.

Не веря его словам, она все же приблизилась к нему. Он посадил ее к себе на колени.

— Моя сладкая малышка Алекс, — нежно произнес он.

— Мне с трудом верится, что мы поженились.

— А мне нет, — засмеялся он. — Но как у всякого женатого человека, у меня есть еще и другие обязанности, которые следует выполнять.

— Неужели? Какие же?

— Мда… Ну, скажем, для начала вот такие. — Он развязал поясок на ее халате и просунул руку внутрь, поглаживая ей груди и наблюдая, как приоткрылись ее губы от нахлынувшего желания.

Они вновь любили друг друга, и когда наконец поднялись, было почти девять часов, но Рис настоял, чтобы завтрак им принесли в номер. Погода вновь была чудесная. Они решили зайти в кабачок, перекусили там и возвратились в номер:

— Как мне помнится, — сказал Рис, — ты как-то принимала душ вместе со мной.

Он повлек ее в ванную, раздел, и они стали под струи воды. На этот раз все произошла, как и должно было произойти прежде. Они любили друг друга, стоя под душем.

Затем Рис вытер ее досуха, и они устроились в постели. Лежать рядом с ним при дневном свете Алекс показалось чуточку неловким. Перевернувшись на живот, она приподнялась на локтях. Рис лежал с закрытыми глазами, и она решила рассмотреть его, восхищаясь его фигурой, разворотом плеч и сильными руками. Ей вдруг захотелось дотронуться до всех его мест. Придвинувшись к нему, она стала кончиком пальца проводить по венам, проглядывавшим сквозь кожу на руках, потом дошла до бедер, где кончался загар и начинался белый участок тела, потом по ногам, где снова начинался загар. Это оказало на него определенное воздействие, которое заставило ее затаить дыхание.

— Ах ты, сладострастная киска, — пробормотал Рис, не открывая глаз.

— Неужели? — сказала она удовлетворенно и снова дотронулась до него.

Рис улыбнулся.

— Я начинаю думать, что ты скоро сможешь стать неплохим возбудителем.

Она прижалась крепче, — полулежа на нем, но вдруг одним рывком Рис посадил ее на себя, чего он раньше не делал. Он хотел ее и держал так, чтобы она чувствовала это.

За последние восемнадцать часов они имели близость четыре раза, ее чувственность уже достаточно пробудилась, чтобы ощущать радость любви я полное удовлетворение от нее. Она заметила, что теперь ее тело инстинктивно изгибалось, покачивалось и требовало продолжения. Взяв ее за бедра, он то приподнимал, то опускал ее, постепенно разжигая огонь страсти и ведя ее к кульминации.

Лицо у него напряглось, скулы обострились, когда подошел пик удовлетворения. Он поддерживал ее одной рукой, а другой взялся за грудь.

— Моя прелестная Алекс, — шептал он. — Ты должна многому научиться. И я постараюсь научить тебя.

— На…ааучи меня, — сквозь стон бормотала она. — Я хочу, чтобы ты был счастлив, чтобы чувствовал то же самое… что чувствую я.

Он обхватил ее ногами, держа прямо перед собой, потом взял за волосы и наклонил голову так, что смог поцеловать ее таким поцелуем, в котором слилось все — и страсть, и желание. Она поцеловала его в ответ, инстинктивно чувствуя, что их близость приобретает новое качество, не похожее на ту обязательную близость в первые часы брачной ночи. На это раз она разбудила в нем безоглядную, почти животную страсть, которая пронизывала его всего.

Апекс считала прежние соития прекрасными, но это не шло ни в какое сравнение. Она даже испугалась, что у нее помутится разум от необыкновенного приступа наслаждения, который сотрясал ее и, казалась, никогда не кончится. Тело Риса вздымалось и опускалось под ней, его вальцы впивались в ее кожу все сильней и сильней в преддверии заключительного взрыва. Где-то вдалеке до ее уха донеслось легкое дребезжание. Она подумала, что звенит у нее в голове. Но Рис остановился и выругался. Она поняла, что это был телефон.

— Не подходи! Не подходи! — с трудом переводя дыхание, выкрикивала она. Она вновь задвигалась, пытаясь продлить удовольствие и добиться для обоих взаимного удовлетворения, но он со стоном выбрался из-под нее и схватился за телефон.

Она затихла, не способная еще поверить в то, что только что произошло. Почти слепая ярость охватила ее. Она повернулась, намереваясь вырвать у него из рук телефонную трубку. Он с осуждением посмотрел на нее и перебросил трубку в другую руку, схватив ее за запястье. Он с кем-то говорил, отвечал на чьи-то вопросы. Разгневанная, она укусила его за руку, стараясь освободиться от его железной хватки. Рис, прикрыв трубку рукой, выругался.

— Алекс, пожалуйста… Ты что, не можешь понять, как это срочно? Я должен…

Но она выскочила из постели и бросилась в ванную, захлопнув за собой дверь. Не отойдя от охватившего ее гнева, она пустила воду и залезла в ванну, а потом заплакала. Теперь ей все стало ясно: проклятая работа была для Риса всего важнее. Он, оказывается, может отказаться от любовных утех ради работы. И это в первые же часы медового месяца! Слезы обильнее потекли у нее из глаз, когда она вспомнила, как прекрасно все начиналось, как они достигли высшей точки наслаждения. Разве была необходимость прерываться ради какого-то телефонного разговора? И все же, не обладая достаточным опытом, она поняла, что их близость представляла собой лишь прикосновение к краю вулкана, а само извержение должно было последовать потом. Но он прервал его из-за этой чертовой работы.

Снова семена сомнения, посеянные Линеттой и вытесненные на задний план при встрече с Рисом в соборе, начали проклевываться. Она ничего не сказала ему о словах Линетты, не желая портить торжество. А сейчас сам Рис все испортил.

Прошло минут десять, и только тогда он попытался открыть дверь в ванную.

— Алекс! Алекс, открой дверь.

Она не ответила, губы у нее скривились в усмешке.

— Не глупи, Забияка, — говорил примирительно Рис. — Давай, выходи.

— Я принимаю ванну, — холодно произнесла она.

— Тогда позволь, я войду и потру тебе спинку.

Алекс подумала о том, что произойдет, если она позволит ему войти. Потереть спинку означало вернуться к любви, как это было под душем.

Но так больше не будет, спонтанно ничего не произойдет из-за дурацкого телефонного звонка. Вспомнив о звонке, Алекс коротко бросила:

— Я могу сделать это сама.

— Алекс, не капризничай и открой дверь, — тоном приказа потребовал Рис.

Его тон разозлил ее еще больше. Уж не думает ли он, что она все еще ребенок?

— Иди к черту! — выкрикнула она.

Наступило молчание. Алекс не знала, радоваться ли ей или огорчаться. Она пролежала в ванне довольно долго, но когда-то ведь надо было выходить, к тому же кожа на кончиках пальцев стала морщинистой. Она вытерлась, просушила волосы феном и привела в порядок лицо. Больше делать в ванной было нечего, она вышла оттуда и увидела Риса.

Рис одетый сидел за письменным столом, погруженный в чтение бумаг, извлеченных из портфеля. Алекс даже не знала, что он захватил его с собой. Она смотрела через открытую дверь в спальне на своего мужа. Но первым делом подошла к платяному шкафу.