Мартен Фуркад, Жан Иссартель
Моя мечта о золоте и снеге
Манон и Инес, с любовью
Предисловие
Тони Эстанге,
трехкратный олимпийский чемпион
Я встретил Мартена незадолго до окончания моей карьеры, когда он только еще начинал
свою. Это было не поверхностное знакомство, а настоящая встреча, настолько яркая, насколько яркой может быть встреча двух спортсменов.
Вместе мы пережили радостные моменты, особенно когда мне выпала честь вручать ему золотую медаль на Играх в Сочи. Были не только минуты сомнения накануне важнейших соревнований, но также и дни отдыха, когда на выходных мы вместе катались на лыжах или занимались виндсерфингом, просто для удовольствия…
Больше всего меня поразило, какое впечатление произвели выступления Мартена в Сочи на моего старшего сына, который в возрасте шести лет впервые побывал на соревнованиях по биатлону. Буквально на следующий день биатлон стал его страстью. Поначалу он играл в биатлониста в нашей гостиной, имитируя жесты Мартена, а потом решил попробовать биатлон по-настоящему. Он был в восторге.
С тех пор каждый раз, когда я вижу Мартена по телевизору, я думаю о всех детях, у которых он вызывает желание встать на лыжи.
Мы с Мартеном отлично поняли друг друга еще и потому, что у нас очень похожая спортивная биография. К нему, как и ко мне, желание заниматься спортом пришло очень рано. Мы росли в семьях, где любили спорт. С разницей в десять лет мы следовали за отцами и братьями в их спортивных устремлениях. Чтобы делать «как старшие», мы пробовали все виды спорта, которые были нам доступны, отдавая предпочтение занятиям на открытом воздухе. Пиренеи были для этого идеальной площадкой. Хоккей, лыжи, виндсерфинг, каяк, велосипед… Мартен не просто биатлонист. Он настоящий фанат спорта. Тот, который предпочитает именно заниматься. Мартен рассказывал, что, когда он бывает на любых спортивных соревнованиях, то не может спокойно усидеть на трибуне. Ему нужно быть в гуще событий.
Нас также связывает одинаковая история отношений со старшими братьями. Как Мартен шел по следам брата Симона в своем увлечении биатлоном, так и я следовал за своим братом Патрисом, бронзовым медалистом в гребле на каноэ на Играх в Атланте. Как и он, я постепенно перешел от роли младшего брата, который повторяет за старшим, в статус конкурента. Эта история братского соперничества никогда не бывает простой. Но сегодня мы оба отдаем должное тому, каким неиссякаемым источником вдохновения был спортивный путь наших старших братьев. В том, что нам посчастливилось пережить уникальные моменты на Олимпийских играх, есть во многом и их заслуга.
На этом сходство заканчивается. Мартен — это мутант! Когда мы вместе идем кататься на лыжах, я пытаюсь угнаться за своими сыновьями по обычной лыжне, в то время как Мартен взбирается бесшажным ходом [Одновременный бесшажный ход — техника лыжного хода, при которой лыжник толкается только руками, не задействуя ноги (прим. ред.). // Боярин-от дурак в решете пиво варил. // Пойтить было молоденьке поучить дурака, // Возми дурак котел, больше пива наваришь. // А дворецкой дурак в сарафан пиво сливал; // Возми дурак бочку, больше пива насливаешь. // А поп-от дурак косарем сено косил; // Возми дурак косу, больше сена накосишь…». // И т. д.] вверх по «красной» горнолыжной трассе! В выходные дни он ездит по шесть часов на велосипеде по горам, успевая заехать на несколько перевалов! Особенно меня впечатляет его стабильность. В моем виде спорта, как и во многих других, нужно быть на пике формы четыре-пять раз в году. Мартен же бегает 30 гонок за сезон, и чаще всего именно он победно вскидывает руки на финише. Это настоящая машина!
Мартен обладает не только физической мощью и тактическим умом, но и любознательностью, широтой взглядов и редкой откровенностью. Он очень увлеченный спортсмен. Чтобы отстаивать кандидатуру Парижа для проведения Олимпиады-2024, он бросился в бой еще до того, как мы официально зарегистрировали заявку, для председательствования на юношеской ассамблее «Олимпийская цель» в 2014 году. В течение трех лет он постоянно был на связи, когда нам требовалась его поддержка, даже если в это время находился на чемпионате мира. Благодаря в том числе и ему наша заявка «Париж-2024» одержала победу 13 сентября 2017 года.
* * *
Мартену еще нет тридцати, а он уже вписал свое имя в историю биатлона. Однако он из тех чемпионов, которые настолько доминируют в своей дисциплине, что выходят далеко за ее рамки. Поэтому правильнее будет сказать: Мартену еще нет тридцати, а он уже вписал свое имя в историю спорта.
Он действительно пример для подражания, и не только для моего сына, но также и для миллионов французов и любителей спорта во всем мире. Его олимпийская мечта стала мечтой этих людей. В этом сила спорта: вдохновлять других на мечту. Мечту о золоте и снеге.
Когда я пересекаю финишную черту, события начинают развиваться стремительно. Только я успеваю обнять Флорана, моего массажиста, и позвонить Элен, моей девушке, оставшейся во Франции, чтобы сказать, что я ее люблю, как сразу попадаю в лапы протокола.
Из микст-зоны, где я в прямом эфире раздаю интервью, меня ведут на цветочную церемонию. Замечаю на трибунах родителей и делаю им знак рукой. Я хотел бы дотронуться до них, чтобы убедиться: этот водоворот событий реален, но протокол не позволяет. Доверяю свой букет пресс-секретарю нашей команды Кати, чтобы она передала его маме, и ухожу на пресс-конференцию.
Наряду с почестями я открываю тот факт, что успешная гонка длится намного дольше, чем время, за которое пробегаешь 15 километров. Ответив на вопросы журналистов, я оказываюсь в руках врачей для допинг-контроля. В комнате ожидания у меня наконец-то появляется время взглянуть на экран телефона. Поздравления тянутся бесконечным потоком. В течение десяти минут, прошедших после финиша, я получил сто пятьдесят сообщений, и телефон продолжает вибрировать каждые две секунды.
Я хочу ответить всем, и обязательно это сделаю, но сейчас меня переполняют эмоции. Я пишу сообщение Тьерри Дюссеру, тренеру моей юности, благодарю его за то, что он помог мне быть здесь, и еще одно — Паскалю Этьену, который тренировал меня весь последний год, а теперь сражается с раком, — через несколько дней он проиграет эту битву…
Наконец я вхожу в комнату для допинг-контроля. Здесь странная атмосфера, полная подозрительности. Это мало напоминает обычную рутину допинг-контроля на Кубке мира [Неспециалистам рекомендую последний раздел «Азбука биатлона» (прим. автора).]. На Олимпиаде все по-другому. Сдав анализ крови, я должен помочиться в пробирку, стоя голым рядом с незнакомым мне человеком в туалете с зеркальными стенами, полом и потолком. Странный опыт для юноши двадцати одного года, даже если я уже перестал быть стыдливым.
Проверив в пятый раз номера самых важных анализов в моей короткой карьере, я отправляюсь в Олимпийскую деревню Уистлера на большом полноприводном GMС. С автобусом теперь покончено: начали действовать привилегии.
График напряженный: нужно поесть, сделать восстановительный массаж и подготовиться к вручению медалей, которое пройдет в городе. Встречаю несколько спортсменов из французской сборной, мы обмениваемся короткими фразами, и я чувствую, что их поздравления и улыбки искренни.
В шесть вечера отправляюсь на церемонию вручения медалей. Я возбужден, мне не терпится взять в руки то, о чем мне все говорят вот уже пять часов, с момента окончания масс-старта.
Приезжаем на место очень рано. В комнате за кулисами я встречаю других медалистов сегодняшнего дня. Протокол МОК суров: медалист не может опоздать или отсутствовать на церемонии, здесь это недопустимо. Развалившись на больших диванах, мы пользуемся первой за день минутой затишья, чтобы передохнуть и поздравить друг друга. Горнолыжник Сильван Цурбригген, завоевавший бронзу, мой товарищ по лыжам Rossignol, жмет мне руку. До сих пор помню, как меня впечатлил размер его ладони! Я чувствую себя совсем юным рядом с именитыми медалистами.
Долго беседую с немкой Магдаленой Нойнер, которую только начал узнавать. Она сегодня выиграла вторую золотую медаль в биатлоне. Магдалена мне показалась скромной, но очень симпатичной. Украдкой поглядываю на американскую «звезду» Боде Миллера, собираясь попросить его о совместном фото, но он уткнулся в телефон, сидя поодаль и низко надвинув на глаза кепку.
После бесконечного ожидания наконец звучит олимпийский гимн. Я выхожу вслед за словаком и россиянином, с которыми мы делим подиум. Сразу замечаю французов и улыбаюсь при виде развевающихся триколоров. Мне нужно несколько долгих секунд, чтобы найти свое место на этой незнакомой сцене. Наконец я получаю медаль. Мою медаль.
Она только серебряная, но самая красивая: волнистой формы и украшена выгравированными орнаментами индейцев Британской Колумбии.
Мне трудно оторвать взгляд от этого великолепного предмета. Моя первая настоящая медаль…
Звуки русского гимна, исполняемого в честь олимпийского чемпиона Евгения Устюгова, возвращают меня в реальность. Снимаю шапку в знак уважения и ищу взглядом французов. Они все здесь: Стефан Бутьё, мой тренер по лыжам, Зигфрид Мазе, тренер по стрельбе, Кристиан Дюмон, руководитель французской сборной, четверо «мушкетеров скольжения», сервисеров: Гаэль Гайар, Кристиан Фавр, Оливье Гонон и Грег Дешам, а также тренеры девушек — Поло Жиакино и Лионель Лоран. Слева от них я замечаю маму и младшего брата Бриса, моего дядю с камерой в руке и отца, что-то прячущего за французским флагом. Я не вижу Симона, моего старшего брата, с которым делю этот прекрасный период жизни и за которым следовал в занятиях биатлоном до тех пор, пока не оказался в сборной Франции, а затем и здесь, на Олимпиаде в Ванкувере. Я не вижу Симона, но знаю — он здесь.
