Глава 2
Неужели все прошло гладко? Сердце радостно стукнуло.
— Буду рада. Уверена, юная леди Линдехолл — чудная девочка и мы быстро найдем общий язык, — произнесла я, стараясь улыбаться не слишком широко.
Если уж этому семейству нужна самая чопорная гувернантка в мире, клянусь, не дам ни уголкам моего рта, ни кончику мизинца выйти за рамки, установленные этикетом. Буду святее всех святых.
— Вы подобрали правильное слово. Моя дочь на самом деле совершенно чудная юная особа, — сказал он безо всякого оттенка отцовской гордости в голосе. Скорее уж, я бы назвала его тон озабоченным. — Именно поэтому есть одно важное условие.
Он поднялся из кресла (надо же, какой высокий!), подошел к двери, провернул в замке ключ, вынул его и демонстративно сжал в кулаке. Мы оказались заперты в его кабинете.
У меня сжался желудок, а сердце будто застыло.
Неужели я рано обрадовалась? Он сразу меня раскусил, а потом просто заговаривал зубы? А условием будет раскаяться, сдаться властям и искупить свои грехи на каторге? Извините, но что-то не хочется…
— Сэр, вам не кажется, что ситуация принимает несколько… двусмысленный характер, — протянула я дрожащим голосом.
— Вам нечего опасаться, — в его голосе слышалась насмешка. — Просто разговор требует особой конфиденциальности.
Он прошагал мимо меня к стене и, отодвинув в сторону картину, обнажил дверь сейфа. Я оживилась: а вот и хранилище! Еще одно.
— Скажите, мисс Сильвант, вас не испугает работа с… несколько необычным ребенком? — спросил он, вращая колесо и даже не глядя в мою сторону.
— Разве можно бояться детей? Их души чисты и невинны. — скороговоркой выдала я.
Это отчасти было правдой. Я уж точно не стала бы бояться какой-то там девчонки! Гораздо больше меня пугал ее отец.
И все же несмотря на страх, я умудрилась заглянуть через плечо лорда в сейф. Доли секунды мне хватило, чтобы понять: вещицы, которая меня интересовала, здесь нет. А груда документов и стопка банкнот, которые я успела разглядеть, не имели для меня никакой ценности.
Я спохватилась. Нормальную гувернантку бы очень интересовало, что не так с ее будущей воспитанницей.
— О каких странностях идет речь?
— Прежде, чем мы продолжим, вы подпишете один документ.
Он выложил на стол те самые листки;
— "Договор о неразглашении", — прочитала я заголовок.
— Мне показалось, вы умеете держать язык за зубами, мисс Сильвант, — заявил хозяин дома.
“Вы даже не представляете до какой степени, мистер Линдехолл”, — мысленно ответила ему я.
— Но перестраховаться будет нелишним.
Я бегло ознакомилась с документом. Ничего особенного в нем не было. Мне попросту запрещалось рассказывать кому бы то ни было о том, что будет происходить в стенах особняка.
Честно говоря, я и сама не горела желанием посвящать посторонних в подробности того, что должно здесь случиться в ближайшее время. Поэтому с легким сердцем поставила под документом отрепетированную закорючку с чужим именем. Если подпись станет моим пропуском в этот дом, мне не жалко.
Мой теперь уже работодатель забрал бумаги и отправил их обратно в сейф. Я снова бросила беглый взгляд через его плечо.
Да, вне всяких сомнений, там нет нужной мне вещи.
— Итак, теперь я могу посвятить вас в свою тайну, — вновь заговорил лорд, когда колесико несколько раз провернулось, надежно запирая бумаги внутри.
— Я вся внимание! — поспешила заверить я.
— Скажите, во сколько лет вы впервые почувствовали способность к магии? — неожиданно спросил сэр Линдехолл.
От такого прямого вопроса я опешила. Вообще-то это было совершенно не его дело. И спрашивать о таком, как минимум, бестактно. Я опустила глаза и впервые за этот день совершенно искренне смутилась. Даже, кажется, слегка покраснела.
Всем известно, у девушек магия начинает проявляться вместе с первым циклом…
— Полагаю, лет в тринадцать-четырнадцать, как и все нормальные люди, — ответил за меня хозяин, поняв, что от такой высокоморальной особы, как я, ответа не дождется. — Природа поступила мудро. В это время, как правило, все уже способны отвечать за свои поступки, не подвергать себя и окружающих опасности, в конце концов.
Я в ответ лишь кивнула, стараясь угадать, к чему он ведет.
— Так вот, Элис обрела способность к магии, едва ей исполнилось семь.
— Как?! Это же невозможно! — не сдержавшись, воскликнула я.
— Увы, возможно, — горько усмехнулся лорд. — Последние полгода мы живем как на пороховой бочке. Впрочем, сейчас вы сами все увидите и поймете. Идемте!
С этими словами он, наконец, отворил дверь и уверенно зашагал по коридору внутрь особняка. Я семенила за ним, стараясь не отстать. Возможности присмотреться к обстановке не было никакой.
Ничего, раз уж я здесь задержусь, то так или иначе смогу тут все внимательно изучить. Надо только придумать, как избавиться от общества магической девчонки. Надо же, магия в семь лет!
Могу себе представить, что бы я натворила, если бы мне так повезло в свое время. Многим моим так называемым воспитателям не поздоровилось бы! Впрочем, они тоже не стали бы церемониться и быстро утихомирили “аномалию”. Возможно, навсегда. Так что к лучшему, что такого не произошло со мной.
А вот с неведомой Элис произошло. И для меня это плохая новость. Ну почему мне не могла попасться обычная маленькая глупенькая избалованная леди?
— Прошу вас! — сэр Линдехолл широким жестом распахнул передо мной дверь детской.
Я заглянула внутрь и прижала руки к груди. Прямо передо мной разверзся ад.
Меньше всего комната моей подопечной напоминала уголок милой папиной принцессы. Хотя мне самой мало было что известно о родительской заботе, но я предполагала, что в ее картину не вписывается разломанная надвое кроватка, разодранный балдахин, шкафчик с выломанной дверцей, вырванная с корнями из горшка диковинная пальма и — особенно — горящая самым настоящим огнем штора. Мистер Линдехолл выдохнул какое-то неразборчивое слово, сделал пасс рукой, и пламя послушно затухло.
— Элис! — рыкнул он.
— Я здесь! — раздался звонкий голосок из-под потолка.
Мы одновременно задрали головы вверх. Там, под потолком, мирно парила в воздухе дверь от шкафа. На самом ее краю сидела белокурая девочка и весело болтала ногами.
— Немедленно спускайся! — распорядился отец, чеканя слова так, как обычно это делают люди, с трудом сдерживающие гнев.
— И бросить в беде Бернадетту? — спросила девочка и кивнула в сторону люстры.
На ней сидела кукла. Вокруг же летала огромная пуховая подушка, из одного угла которой торчал подвядающий пальмовый лист.
— Элис… — прошипел несчастный родитель. — А ну немедленно верни все как было и объясни, что здесь происходит. А не то…
— Как скажешь, — пожала плечиками девчушка, не дожидаясь угроз.
Дверь плавно спустилась на пол, подушка с размаху плюхнулась рядом, а пальмовый лист непринужденно спикировал прямо на голову мистеру Линдехоллу. Резким движением руки он сорвал его и смял в руке так, что тот наверняка пожалел, что не засох еще до того, как вообще вырос.
— Несчастную Бернадетту похитил дракон, — принялась объяснять девочка. — Вот этот, жирный…
Она поддела носком ботинка застывшую у ее ног подушку.
— И это он поджег штору? — недобро сузил глаза отец.
— Конечно, — охотно кивнула дочь и еще раз пнула подушку. — Ужасное, жестокое и уродливое существо.
— И, конечно, оно же сломало кровать и шкаф?
Он говорил спокойно, но я уже могла расслышать в его голосе ледяные ноты — предвестники надвигающейся ярости. На месте девчонки я бы уже бежала куда глаза глядят. Но она и не думала бежать.
— Вовсе нет, — качнула головой девочка. — Их сломала Бернадетта, когда давала ему отпор. Но разве можно бедняжку в этом винить?
— Нет. Ее — нельзя, — проговорил мистер Линдехолл строго. — А вот тебя следует!
Судя по желвакам на лице, он крепко сжал зубы.
Что же, его можно понять, особенно если такого рода драконьи побоища в доме — обычное дело.
Тут надо пояснить: понять — не значит посочувствовать. Я вообще-то не считаю нужным сочувствовать людям, которые всю жизнь провели за стенами дома, напоминающего замок. В котором комнат столько, что и заблудиться недолго, а уют и порядок поддерживают полсотни слуг.
А уж если в одном из уголков этого “замка” лежит вещица, которая стоит ровно мою жизнь, то простите, откуда взяться сочувствию!
Несмотря на все свои невзгоды, сэр Линехолл оставался аристократом, богатым и могущественным магом, так что участь его была вполне завидной. А маленький пожар в одной-единственной комнате я бы отнесла к происшествиям путь и досадным, но вполне пустяшным…
И все же я оглянулась по сторонам, взяла с чудом уцелевшего стола кувшин с водой и вылила все его содержимое на тлеющую штору. Огонь, который до этого не оставлял надежды разгореться с новой силой, яростно зашипел и развеялся по комнате вонючим черным дымом.
Кажется, только после этого отец и дочь вспомнили о присутствии здесь третьего лица и разом обернулись в мою сторону.
Лорд Линдехолл неожиданно улыбнулся.