- Ваши планы меня соблазняют. - с улыбкой ответил Джонатан. - Очень хочется задержаться у вас. По крайней мере - до начала вашего замечательного предприятия. Возможно, это мое желание каким-то образом связано с вашей очаровательной ножкой, выглядывающей сейчас из-под подола ночной сорочки.

Селия поспешно спрятала ногу под подол рубашки. «Но при чем здесь это?… - подумала она. - Какое ему дело до моих ног?» И тут она вдруг почувствовала себя слабой и совершенно беззащитной перед этим мужчиной. Хотя, с другой стороны, Селия была почти уверена, что у нее не имелось каких-либо оснований для того, чтобы всерьез его опасаться.

Поднявшись с кровати, Селия прошлась по комнате. С вызовом взглянув на Джонатана, она заявила:

- Как я уже объясняла вам, мистер Олбрайтон, я придерживаюсь тех же принципов, что и моя мать. То есть я собираюсь иметь дела только со знатными и состоятельными мужчинами. Вы ведь понимаете, о чем я?…

Джонатан тоже встал и медленно приблизился к девушке. Потом вдруг лукаво улыбнулся и сказал:

- Но мне кажется, вы решили выбрать для себя другой путь, не совсем тот, по которому следовала ваша блистательная матушка. Ведь здесь, в этом доме, едва ли можно принимать богатых и знатных. Или я чего-то не понял?

«Он что, насмехается надо мной? - думала Селия. - Может, полагает, что я блефую?» На эти вопросы она не могла бы ответить, однако точно знала, что присутствие этого мужчины - сейчас он стоял совсем близко от нее - и его взгляд все сильнее ее возбуждают. Да, Селия чувствовала, что ее к нему влечет - и это ужасно раздражало. Ах, если бы он вел себя более дерзко, если бы бросал на нее плотоядные взгляды, она сумела бы ответить ему должным образом, сумела бы поставить его на место. Но увы, во взгляде его было какое-то странное тепло, влекущее к нему и невольно вызывающее к нему доверие…

Вскинув подбородок и стараясь придать своему облику некоторое высокомерие, девушка проговорила:

- Не столь уж важно, какой путь я выбрала, сэр. Все равно ваше присутствие здесь было бы совершенно неуместным. И вообще, вы попусту теряете время, беседуя со мной.

- Не могу с вами согласиться, мисс Пеннифолд. Я беседую с вами всего лишь несколько минут, но уже кое-что приобрел.

- Не понимаю, что именно, - проговорила девушка с раздражением в голосе.

- Не понимаете? - Джонатан снова улыбнулся и еще ближе к ней подошел.

Селия осталась стоять на месте, хотя ей ужасно хотелось отступить; сейчас она уже боялась этого мужчины, вернее - боялась самой себя, боялась того возбуждения, что охватило ее, когда он приблизился к ней почти вплотную.

Он усмехнулся и отчетливо проговорил:

- Так вот, побеседовав с нами несколько минут, я очень много о вас узнал. Тихо, дорогая, молчите… - Он вдруг приложил палец к ее губам, и Селия в тот же миг почувствовала, как от этого прикосновения по всему ее телу словно пробежала горячая волна. - Вы не настолько опытны, чтобы скрывать свои чувства, мисс Пеннифолд, и я вижу в ваших глазах еще кое-что, помимо раздражения. Возможно, некоторые джентльмены на моем месте умолчали бы о своем открытии, но я не настолько скромен.

Та особенная атмосфера, что возникла в комнате с его приходом, еще более усилилась после последних слов мистера Олбрайтона. Какое-то время они пристально смотрели друг другу в глаза, и Селия при этом в страхе думала о том, что она и впрямь оказалась недостаточно опытной и не сумела скрыть свои чувства.

Внезапно он тихо рассмеялся и сказал:

- Что ж, теперь я оставлю вас. Пойду запру садовую калитку, прежде чем подняться к себе. Приятных вам сновидений, мисс Пеннифолд.

Глава 3

Подозрения Селии относительно того, что кто-то обыскивал другой дом Алессандры, оказались для Джонатана весьма неприятной новостью. Не порадовали и слова девушки о том, что она намеревается жить в этом доме, - хотя следовало признать, что их непродолжительная беседа накануне вечером показалась ему весьма забавной и отчасти даже приятной.

Поднявшись с постели на следующее утро, Джонатан сразу же стал прикидывать, как откровения Селии повлияют на его дальнейшие планы. Скорее всего существенно повлияют. Но вот как именно?…

Что же касается дома на Орчард-стрит, то он действительно посетил его, прежде чем вернуться сюда, в это скромное убежище. Там, на Орчард-стрит, он и впрямь увидел тот самый порядок, о котором говорила Селия. И если она была права, то это могло означать только одно: кто-то побывал в доме Алессандры и обыскал его. Возможно, кто-то занимался поисками той же самой информации, которой интересовался Эдвард. А вот намерения этого человека могли быть самые разные. Хотя скорее всего он собирался шантажировать бывших покровителей Алессандры. Очевидно, он надеялся обнаружить в ее доме какие-то записи или любые другие указания, которые помогли бы узнать имена этих людей.

Но существовала и другая возможность - весьма неприятная. Не исключено, что были совершены какие-то предательские действия, а вовлеченный в это дело человек желал убедиться, что Алессандра не оставила никаких компрометирующих его свидетельств. Но означало ли это, что и Алессандра была замешана в историю с предательством? Об этом даже думать не хотелось, но он обязан был проверить и такую версию.

Джонатан подумал об очаровательной блондинке, спавшей внизу. Если бы Селия случайно наткнулась на незваного гостя, искавшего какие-то документы, или если бы кто-то заключил, что она знала слишком много о делах своей матери, ее жизнь могла бы оказаться в опасности.

«А если она действительно в опасности?» - спросил себя Джонатан. Что ж, в таком случае он обязан будет обеспечить ее безопасность - пусть даже она этого не захочет.

Немного поразмыслив, Джонатан сообразил, что имелось еще одно объяснение действий незнакомца, что-то искавшего в бумагах Алессандры. Возможно, кто-то был заинтересован в том, чтобы он, Джонатан, не нашел свидетельств, которые направили бы его на тропу мести в связи с событиями в графстве Корнуолл пять лет назад. Но если так, то ему следовало как можно быстрее пресечь действия этого человека. А после этого придется начать серьезное расследование…

Вспоминая происшествие пятилетней давности, Джонатан всегда впадал в мрачное настроение. А сегодня, уже под утро, ему даже приснилась та трагедия… Благодаря счастливой случайности он, Джонатан, тогда не пострадал, но это предательство привело к гибели его проводника, молодого парня, совершенно не причастного ко всей этой истории.

Джонатану не раз приходилось убивать, и он видел, как убивают другие, видел и своих друзей, убитых врагами. Однако он до сих пор с дрожью вспоминал, как принес юношу к его матери - в тот момент он почувствовал себя виновником произошедшего.

И еще пять лет назад, сразу после той ужасной ночи, Джонатан твердо решил, что рано или поздно найдет предателя, найдет виновника гибели этого юноши. Только из-за этого он и согласился выполнить поручение дяди Эдварда - ему казалось, что в процессе расследования он каким-то образом выйдет на негодяя и сведет старые счеты. А любовники Алессандры его не очень-то интересовали, хотя очень может быть, что ему удастся обнаружить список этих людей.

Но теперь, чтобы начать расследование, ему надо было тщательнейшим образом обыскать весь дом, а он не мог сделать это под носом у Селии. Разумеется, некоторые комнаты мансарды он уже осмотрел, но не более того.

Когда Джонатан, только проснувшись, открыл дверь своей комнаты, за ней не оказалось ведерка с водой. Было очевидно, что и о белье новая хозяйка дома вряд ли позаботится. Конечно же, Селия не предпримет никаких усилий, чтобы облегчить ему жизнь в этом доме, - и не важно, какие чувства и желания одолевали ее вчера вечером во время их беседы.

«Хотя очень может быть, что дело не только в ее желании лишить меня комфорта в этом доме, - размышлял Джонатан. - Весьма вероятно, что Селия просто не знает, как обеспечить в доме комфорт». Он не знал, где она провела несколько лет, после того как покинула дом матери, но ничего в ее облике не говорило о том, что она находилась у кого-либо в услужении. Так что, возможно, девушка совершенно ничего не знала о ведении домашнего хозяйства.

Что ж, в таком случае он сам займется хозяйством. Покинув свою комнату, Джонатан направился к лестнице для слуг. Со второго этажа, где находилась спальня Селии, не доносилось ни звука. Тишина царила и внизу, хотя было очевидно, что молодая хозяйка не покидала дом. В конце концов, спустившись на первый этаж, Джонатан обнаружил ее в просторной светлой гостиной. Она сидела с альбомом для рисования на коленях и, казалось, всецело сосредоточилась на своем занятии.

Остановившись у порога, Джонатан невольно залюбовался ею. На ней было розовое платье, и казалось, что сейчас, при свете дня, вся она словно сияла. Разумеется, и вчера, при свете камина, она была очень хороша, - но сейчас у Джонатана перехватило дыхание, когда он увидел ее.

«Она пропадет, если станет хозяйкой борделя», - подумал Джонатан. Ему очень хотелось верить, что вчерашние намеки Селии были всего лишь попыткой избавиться от его присутствия, но он не исключал и того, что девушка действительно задумывала именно то, о чем говорила.

Селия вздрогнула, когда он, переступив порог, поздоровался с ней. Она внимательно осмотрела его с ног до головы, однако не сделала замечание по поводу его внешнего вида. Но не он же был виноват в том, что не умылся и спустился вниз только в брюках и нижней рубашке…

- Я спустился за водой, мисс Пеннифолд. Решил умыться. - В следующее мгновение Джонатан понял, что эти его слова звучали довольно глупо.

- Может, вы ожидали, что воду для вас принесу я? - Девушка взглянула на него с искренним удивлением.

- Нет, разумеется, нет. Вы же не служанка…

- Да, не служанка. Во всяком случае - не ваша.

- Однако чистое белье - это обязательно, когда сдается комната. - Джонатан снова улыбнулся. - Я. конечно, сказал, что не нуждаюсь в хозяйственных заботах, но мне нужны чистые простыни.

Селия молча пожала плечами и вернулась к своему рисунку. А мистер Олбрайтон отправился в сад, к колодцу, и налил себе ведро холодной воды. Возвращаясь в дом, он спрашивал себя: «Умыться сразу же, холодной - или потерять время и дождаться, когда вода немного согреется у камина?»

- Вы сегодня куда-нибудь уходите? - спросила Селия, когда он остановился ненадолго у подножия лестницы.

- Да, вполне вероятно. Уйду где-то через час.

- Вот и хорошо. - Селия снова занялась своим рисунком.

Это ее «хорошо» почему-то ужасно разозлило Джонатана. Поставив ведро на пол, он прошел в комнату и, приблизившись к девушке, взглянул на ее рисунок. На нем была изображена комната с полками возле окон и низкими столиками с чайными приборами.

- Вы унаследовали талант вашей матушки, - заметил Джонатан и тут же взглянул на золотистые волосы девушки, уложенные в довольно сложную прическу, из которой выбивались отдельные пряди, падавшие на длинную изящную шею.

Немного помедлив, Джонатан склонился над девушкой и тут же почувствовал исходивший от нее аромат лаванды. Карандаш Селии замер на листе бумаги, и она, подняв голову, заметила, что молодой человек смотрит вовсе не на рисунок. На щеках ее появился румянец, но при этом она нисколько не смутилась - во всяком случае, Джонатан не заметил на ее лице признаков смущения. Более того, сейчас он не заметил даже признаков удивления - словно Селия полагала, что ее жилец ведет себя именно так, как и должен был себя вести.

И все же Джонатан прекрасно понимал: хотя эта девушка прелестна, хотя она проявляет к нему интерес, он должен сдержать себя, потому что она не для него.

Селия опять вернулась к своему рисунку, но через несколько секунд вдруг сказала:

- Должно быть, вы очень хорошо ее знали, если осведомлены даже об этом ее таланте. Я, например, только совсем недавно узнала о том, что она хорошо рисовала. Узнала в те последние месяцы, что жила с ней…

- Достаточно взглянуть лишь на один рисунок, чтобы определить наличие таланта.

- А вы видели только один ее рисунок? Или больше?

Джонатан медлил с ответом. Он давно уже знал, что надо как можно меньше говорить о тех людях, с которыми каким-то образом связаны его расследования. Ибо даже случайные и на первый взгляд ничего не значащие замечания могли иметь весьма неприятные последствия. И все же на сей раз он решил быть откровенным.

- Ваша мать часто рисовала и писала красками, когда приезжала сюда. Так что я видел не один рисунок, а довольно много.

- Они находятся здесь, эти рисунки?

- Думаю, что здесь.

Окинув взглядом комнату, девушка пробормотала:

- Что ж, потом поищу… Возможно, я увижу их, когда найду время, чтобы обследовать все комнаты этого дома. Но прежде я должна заняться другими делами. В первую очередь - вот этой комнатой.

Джонатану хотелось спросить, что Селия намеревалась сделать с этой комнатой, но он, воздержавшись от вопроса, вышел из гостиной и, подхватив свое ведро, начал подниматься по ступеням.

«Обследовать…» Странно, что Селия употребила именно это слово, когда сказала, что собирается осмотреть дом. Но, как бы то ни было, он должен первый заняться осмотром дома.

* * *

Шаги на лестнице звучали все тише, и это означало, что мистер Олбрайтон со своим ведром поднимался все выше. Вскоре он зайдет к себе в комнату, но, увы, не покинет этот дом, не оставит ее в покое…

При мысли об этом Селия вздохнула. Она очень надеялась, что Джонатан отправится в какое-нибудь другое место, когда убедится в том, что здесь ему не обеспечат даже самые элементарные удобства. Но он, судя по всему, решил, что может и сам себя обслуживать. И он по-прежнему проявляет к ней интерес - вот сейчас, например, вовлек ее в разговор, словно имел на это право!

Селия снова вздохнула. Теперь она даже начала подозревать, что если будет еще более настойчива в своих попытках избавиться от жильца, то он намеренно останется в ее доме, останется надолго. Возможно, он решит, что у них своего рода состязание, в котором он во что бы то ни стало должен одержать победу.

И она скорее всего ничего не добьется, проявляя к нему невнимание, как, например, сегодня утром. Следовательно, она должна действовать как-то иначе, более тонко, более хитро…

Разумеется, ей не хотелось быть с ним резкой и грубой. К тому же очень трудно грубить мужчине, одно лишь присутствие которого необычайно возбуждает, - в это утро она вновь почувствовала то же самое, что и вечером. Когда же он склонился над ней… Ах, в это мгновение у нее даже дыхание перехватило, а в комнате вдруг сделалось ужасно жарко.

Тут Селия вдруг представила, как Джонатан у себя в мансарде ждет у камина, когда вода хоть немного согреется. Интересно, как долго он пользовался этой комнатой, находясь на этот раз в Лондоне? Наверное, очень недолго, если у него даже не нашлось постельного белья для смены.

Отложив свой рисунок, Селия направилась к себе в спальню. Вытащив белье из плетеного сундука, она сложила небольшую стопку из простыней и полотенец. В конце концов, ей, как хозяйке, следовало позаботиться о сохранности матраса там наверху. Да, она сейчас отнесет ему белье, но это вовсе не означало, что она предложит ему обосноваться здесь. И уж конечно, это не означало, что она собирается его обслуживать.

Поднимаясь по лестнице, Селия решила, что сейчас оставит белье перед дверью и тут же уйдет, не станет говорить с мистером Олбрайтоном.

Поднявшись в мансарду, она пошла по длинному коридору, на одной стороне которого располагались три двери, а на другой - две. Остановившись, девушка прислушалась. Из этих комнат не доносилось ни звука. Следовательно, в них никого не было.

Осторожно ступая, Селия направилась в другой конец коридора, где находились все остальные двери. Проходя мимо открытых комнат, она заглядывала внутрь. Комнаты были должным образом меблированы, и если бы она вознамерилась сдавать их, то для новых жильцов все было бы готово.

В самом конце коридора, у черной лестницы, одна дверь была чуть приоткрыта, и из этой комнаты тянуло холодом, словно кто-то открыл там окно. Но и оттуда никакого шума не доносилось.

Тихо приблизившись к двери, Селия заглянула в комнату и действительно увидела открытое окно. Кроме того, она увидела стол, заваленный бумагами и книгами. И еще…

Увидев Джонатана, девушка чуть не вскрикнула. Он стоял спиной к ней, лицом к окну, стоял по пояс обнаженный, а его длинные черные волосы сейчас разметались по плечам. При этом руки его были вытянуты в стороны, и на каждой ладони лежали толстые тяжелые книги. Мускулы Джонатана вздулись от напряжения, и казалось, что фигура его была высечена резцом скульптора. «Ох, какой же он красавец», - промелькнуло у Селии. И конечно же, он был необычайно силен, ведь книги, судя по всему, были тяжеленные…

Забыв о своем намерении оставить белье у двери и ускользнуть, Селия смотрела на Джонатана словно зачарованная. «Интересно, как долго он простоял в этой позе? - думала она. - И сколько еще собирается так стоять?»

Тут Джонатан медленно поднял обе руки, так что книги встретились у него над головой, а затем, также медленно, опустил руки. При этих движениях напрягались не только мускулы у него на руках, но также и на плечах и даже на спине. А на коже у него выступили крупные капли пота, хотя в комнате было довольно прохладно.

«Ах, он выглядит восхитительно! Поистине прекрасно!» - мысленно воскликнула девушка. Она вдруг подумала о том, что, наверное, могла бы часами любоваться этим мужчиной.

Минуту спустя Джонатан снова поднял книги над головой, а потом опять начал их опускать. В какой-то момент он вдруг бросил взгляд через плечо, а затем повернулся к двери и едва заметно улыбнулся. Улыбнулся насмешливо, даже с какой-то издевкой, как показалось Селии.

Конечно, он уже давно ее заметил. И следовательно, прекрасно знал, что она наблюдала за ним. Более того, Селия была почти уверена: этот мужчина знал, какие чувства она сейчас испытывала, знал, что она очарована им. И сейчас он, наверное, размышлял над тем, как лучше поступить - взять ее, Селию, прямо сейчас… или отложить это дело до вечера.

Но она, как ни странно, нисколько не смутилась. Возможно, она просто забыла, что такое смущение. И казалось, лишилась дара речи - стояла и молча таращилась на своего жильца. Разумеется, она понимала, что ей надо отвернуться, но у нее не было на это сил.

Тут мистер Олбрайтон снова улыбнулся и спросил:

- Что же вы стоите у порога? Вам разрешается войти. - Он бросил книги на кровать, и тут Селия увидела, что на кровати хотя бы имелось одеяло. - Заходите же. Ведь именно вы тут хозяйка.

Судорожно сглотнув, Селия пробормотала:

- Вот… я принесла… - Она кивнула на белье, которое держала в руках.

Но мистер Олбрайтон даже не сделал попытки приблизиться к ней и забрать белье - просто стоял, наполовину обнаженный, и наблюдал за ней. И возможно, мысленно над ней посмеивался.

Собравшись с силами, Селия переступила через порог и, приблизившись к кровати, опустила на нее постельное белье и полотенца.

- Но постель вы должны застелить сами, - сказала она, покосившись на жильца.