— Я тоже, — сказал Гриффин.

Их темноволосый друг, который ушел за водой, вернулся и передал мне пластиковый стакан с картонной трубочкой.

— Пожалуйста.

Я с трепетом смотрела на него несколько секунд и чувствовала волнение при виде его темных блестящих глаз и невероятных скул. Боже, что было в этой воде?

— Спасибо. Я ценю это.

С благодарностью я сделала несколько глотков воды. Затем, на случай, если эта вода была из мистического Фонтана Красоты, сделала еще несколько.

Гриффин достал бумажник из кармана.

— Эй, Моретти. Сделай мне еще одно одолжение? Ты можешь оплатить мой счет? Я сбегаю, вызову эвакуатор.

— Конечно.

Моретти взял наличные, которые ему передали, но остался ненадолго на месте и смотрел на меня как на призрак.

— Что? — спросила я, занервничав от его напряженного взгляда, и покачала головой.

— Вы ведь не итальянка?

— Нет.

— Ну, хотя бы католичка?

Я отрицательно покачала головой.

— Извините.

Моретти выглядел довольным.

— Я скоро вернусь.

— Пойду тоже расплачусь, — сказал офицер Митчелл.

— Грифф, ты справишься тут? Как закончу, я вернусь и побуду с ней, пока ты будешь ходить за эвакуатором.

— Хорошо.

Эвакуатор.

Черт.

Я была уверена, что это будет стоить денег, хотя и не имела понятия сколько. Правда была в том, что я выросла в довольно-таки богатой семье, но совершенно не знала, сколько стоили обычные вещи.

Теперь мне нужно было многому еще научиться, когда я была сама по себе.

Реальность оказалось тяжелой. Я выпила немного воды в надежде, что это было что-то более крепкое.

— Так, Блэр Бофорт. Вас где-то кто-то ждет?

Гриффин Дэмпси осмотрел мое платье.

— Например… у алтаря?

Я удивленно посмотрела на него.

— Это не свадебное платье.

— Нет?

— Нет, это мое платье на бал дебютанток.

С трудом скрывая улыбку, он сказал:

— Конечно.

— Я надела его только потому, что оно не поместилось в чемодан.

— А корона?

— Это тиара, моя самая любимая тиара. Не хотела ее сломать.

Он поправил свою бейсболку на голове и посмотрел на меня прищурившись, явно недоумевая, прикидывалась ли я.

Я тяжело вздохнула.

— Моя машина слишком маленькая, чемодан тоже. Не все поместилось бы туда.

— Почему тогда не взять минивэн?

Я пожала плечами.

— У меня ведь нет с собой мебели.

— У тебя есть бальное платье, но нет дивана?

Я выпрямилась на скамейке.

— Это не просто бальное платье, мистер. Я его надевала на самые значимые вечера в жизни, понятно? Я танцевала в нем и чувствовала себя красивой. Словно моя жизнь была началом чего-то большого. Это то чувство, за которое я должна держаться, в особенности сейчас.

— Почему именно сейчас?

Я хлюпнула носом и отвела взгляд от парня.

— Это личное.

— Хорошо.

Я всеми фибрами души надеялась, что он начнет расспрашивать про детали, и меня немного разозлило, что он этого не сделал.

— Если хотите знать, в последнее время мои жизненные условия изменились, и мне больше не принадлежит то, чем я раньше владела.

— Мне жаль это слышать.

— Моя семья переживает сложный период, — продолжила я, словно он попросил об этом.

— Такое случается.

— Мой отец принял… несколько необычных финансовых решений, что обернулось так называемым уклонением от уплаты налогов, и сейчас он ждет решение суда. Но он не плохой человек — просто принял несколько неправильных решений.

Бедный парень, видимо, не знал, что сказать, но я не могла остановиться и продолжала говорить (это моя вечная проблема):

— Нам пришлось продать все, что нам принадлежало, вплоть до мебели, чтобы покрыть налоги и оплату юридических услуг. Моя мама переехала обратно к бабушке, которая ей сказала: «Я говорила тебе не выходить за Бофорта» и предложила мне выскочить за старого промышленного магната из ее дома отдыха, но я отказалась от этого. Я предпочту быть бедной, чем стать трофейной женой.

— Я не виню тебя.

— Потом у нас была большая ссора, так как моя семья не привыкла к тому, что я могу постоять за себя. Они думали, что я сделаю так, как они мне сказали, потому что я всегда должна была это делать. Но не в тот раз.

Я приподняла голову.

— На этот раз я сделала то, чего хотела.

— И что это?

— Начать все заново в новом месте. Я собираюсь начать свой бизнес.

— Какого рода бизнес?

— Пекарня.

— Пекарня? — Гриффин казался действительно удивленным.

— Почему нет?

— Они сказали, я должна поступить в университет и выбрать подходящую специальность, вроде истории или французского языка. Поэтому я поступила.

— На какую именно специальность?

— Французский язык, — сказала я, хитро улыбнувшись. — И в течение первого курса, будучи за границей, я тайно посещала курсы французской выпечки. Конечно же после выпускного класса я получила тепленькое местечко, которое хотели для меня родители, жила в квартире, которую они мне предоставили, и посещала все скучные культурные мероприятия, на которых они настаивали, где пила дорогое шампанское, танцевала с мужчинами в костюмах и делала вид, что весело проводила время.

— Звучит как истязание.

— Так и было, — сказала я, хотя, возможно, парень пошутил.

— А внутри я медленно умирала и продолжала себя спрашивать: «И это все? Я собираюсь до конца своих дней скучать и быть нереализованной? Быть богатой равноценно продаже моей души!»

— Я не знаю. Твоя душа, вероятно, гораздо дороже моей.

— Поэтому я решила сделать что-то с этим и несколько лет тайно работала на кухне одной кофейни по утрам, с пяти до восьми. Затем я приезжала домой, переодевалась и приезжала в офис к девяти. Никто из моей семьи не знал об этом.

— Я рад за тебя, — он усмехнулся, и я заметила у него ямочку на щеке.

— Что в этом забавного?

— Я не знаю.

Он снова поправил свою бейсболку.

— Просто тот факт, что тебе нужно было скрывать от родителей свою работу.

— Не в том случае, когда это мои родители. Как бы то ни было, в моей жизни случился резкий поворот событий, и я восприняла это как знак, что мне нужно убежать от своей прошлой жизни и начать новую в новом месте. Вот чем я, собственно говоря, и занимаюсь.

— Удачи.

— Спасибо.

Я изучила его лицо и ждала, когда он начнет рассказывать свою историю. Было бы вежливо ответить тем же, верно?

— Та-а-ак, — настаивала я.

— Так — что?

— Так что насчет тебя?

— Я механик. Мои родители приняли это.

Я ожидала продолжения.

— И это все?

— Это все.

— Ты всегда хотел быть механиком?

Он посмотрел на меня со странным выражением лица.

— Ты много говоришь.

— Диалог — это забытое искусство.

— Я думаю, ты воскресила его.

Я вздохнула, опустив тему про искусство, и начала обсуждать более практичные вещи.

— Как сильно разбилась моя машина? Дорого будет ее чинить? Сколько времени это займет?

— Сложно сказать.

Он подошел и осмотрел мою «Эм-Джи», затем встал на четвереньки и посмотрел на нее снизу.

— Из-за ямы, через которую ты проехала, тебе, несомненно, нужна новая шина, а еще немного заделать передний край, но я думаю, тебе также нужно починить тормозную систему. Это старая машина?

— Старая.

— Знаешь, какого года?

— Я думаю, 1971-го.

Он посмотрел на меня.

— Ты думаешь?

Я пожала плечами.

— Это то, что сказал парень.

— Какой парень?

— Парень, который продал мне ее на той неделе. Я купила ее по выгодной цене, потому что какое-то время она стояла у него в гараже.

— О боже.

Гриффин встал на ноги и отряхнул руки.

— Я осмотрю ее завтра. Чтобы удостовериться, что все в порядке.

— Но сколько это будет стоить? Я уже говорила, что сейчас не совсем на плаву.

— Мы что-нибудь придумаем.

Он посмотрел в сторону паба и почесал шею. Его одежда была немного запачканной, и выглядел он так, словно уже до этого вспотел, но я восхищалась его широкими плечами и красивым телом. Бьюсь об заклад, у него даже были кубики на животе. Я никогда еще не видела их вживую, но мне казалось, что он был из тех парней, у которых они были.

— Не хочешь присесть? — Я отодвинулась на противоположный край скамейки, чтобы освободить ему место.

Он подошел и присел, сложив руки у груди.

— Спасибо.

Я не могла оторвать взгляд от его мускулистых, накачанных рук.

— Спасибо, кстати, что не дал мне упасть на землю. У тебя, похоже, быстрая реакция.

Он пожал плечами.

— Просто хороший инстинкт.

Мы сидели в тишине некоторое время, и я посмотрела налево, а потом и направо.

— Какой милый небольшой городок. Ты здесь вырос?

— Да.

Я ждала, когда он спросит, где выросла я.

Гриффин не спросил.

— Бель Мид, Теннесси. — Я все равно сказала. — Вот откуда я родом. И я направляюсь в место под названием «Кловерлейт Фармс».

— Никогда не слышал о таком.

— Правда? — спросила я, нахмурив брови. — Черт, надеюсь, я на правильном пути.

— Где это находится?

— На полуострове Лиланау.

Он кивнул.

— Ты на правильном пути. Это в трех часах езды отсюда на юг.

— Фух, — сказала я, стянув перчатки с рук и помахав ими, словно веером, перед лицом.

Через минуту он спросил: