— Больше, чем обычно?
— Гораздо больше. Он, правда, сейчас не в настроении. Но это, может быть, из-за банка.
— Да?
— Да. Бизнес идет не так гладко в эти дни из-за «Быстрого Авто». И он уже целую вечность пытается получить кредит, видишь ли, и…
— Дай мне! — прозвучал низкий голос.
Я посмотрела через плечо Энди и увидела стоящего в дверях Гриффина. «Дай мне что?» — подумала я.
— Какого черта ты здесь делаешь? — спросил он, бросая яростный взгляд на Энди, его лоб сморщился от гнева. Это было самое страшное выражение, которое я видела у него.
— Я как раз отдавал миссис Стивенс ее ключи.
Гриффин скрестил руки на мускулистой груди.
— Я не вижу здесь миссис Стивенс.
— Она ушла всего минуту назад. Я просто представился…
— Да, ну, я не плачу тебе за то, чтобы ты тут трепался, — рявкнул Гриффин, проходя вперед и дергая головой в направлении к гаражу. — Возвращайся к работе.
— Я ухожу, извини.
Энди поспешил обратно в сервисный отсек.
Мне было жаль его, и я собиралась извиниться и принять вину на себя за то, что задержала его здесь, но у меня не было шанса.
— Твоя машина не будет готова сегодня, — объявил Гриффин.
Мое сердце ушло в пятки.
— Не будет?
— Нет. У меня нет деталей. И я не получу их быстро.
— Как… как долго? — Я с трудом сглотнула образовавшийся ком в горле. — День или около того?
— Наверное, около недели.
— Неделя!
Он наклонил голову.
— Ты думаешь, что детали для британских машин, которым больше пятидесяти лет, здесь на деревьях растут?
— Нет, я просто…
— Ты просто привыкла получать именно то, что хочешь, и именно тогда, когда ты этого хочешь, потому что никто никогда не говорил тебе нет. Я понял, принцесса. Добро пожаловать в реальный мир.
И с этими словами Гриффин побежал обратно в гараж, закрыв за собой дверь.
Некоторое время я стояла в полном недоумении, приложив одну руку ко рту, а другую прижимая к животу. Никто никогда не говорил со мной так грубо. Я опустилась на стул, мое лицо пылало.
Что я сделала, чтобы он так разозлился? Разве я не была клиентом? И разве клиент не всегда прав? Неудивительно, что бизнес не так хорошо шел в последнее время, если он так разговаривал с людьми. И как посмел он издеваться надо мной!
Этот Гриффин не был похож на того парня прошлой ночью — очевидно, он встал не с той ноги. Или, может быть, прошлой ночью он играл роль.
Образ! Никто никогда не был тем, кем притворялся, миллионером или механиком.
Моим первым побуждением было убраться оттуда к черту, оставив его на произвол судьбы, но, когда я схватила сумочку, поняла, что не могу уйти.
Мало того что мне некуда было идти и не на чем добраться куда-либо, мне еще и предложили работу, а я была не из тех, кто отказывается от своих слов. Не говоря уже о том, что Гриффин был нужен для ремонта моей машины за справедливую цену — если бы я ушла, у него не было бы причин предлагать мне скидку. Но мне нельзя было позволять ему так со мной разговаривать. Он не имел права! И я никогда не была из тех, кто молчал, когда мне было что сказать, так что, вспылив, я пошла в гараж, чтобы высказаться.
Я нашла его позади шкафчика для инструментов.
— Прошу прощения! — выкрикнула я.
Он повернулся и нахмурился.
— Что на этот раз?
Я уперла руки в бока, когда подошла к нему.
— К твоему сведению, мне такое никогда раньше не говорили!
— Ах, да?
— Да, — отрезала я. — То, что я выросла в обеспеченной семье, не означает, что я всегда получала все, что хотела. Я сказала тебе вчера, как мои родители управляли моей жизнью по своим правилам — чего я хотела, никогда даже не имело значения!
Гриффин усмехнулся.
— Скажи мне, что у тебя никогда не было пони.
— У меня никогда не было пони! — Я сделала паузу и вздохнула. — У меня была лошадь.
Гриффин закатил глаза.
— Но дело не в этом! — крикнула я, вскидывая руки вверх. — Ладно, да, мне пришлось потерять все, чтобы понять, что я должна была прекратить позволять своей семье делать все это. И да, я почти не разбираюсь в механических вещах, таких как автомобили и то, как они работают. Да. У меня была лошадь.
— Ты понимаешь, что все эти «да» только подтверждают мою точку зрения, а не твою?
Я перестала двигаться и подняла ладони.
— Я знаю, что мне еще много предстоит узнать о реальном мире. Но я пытаюсь, ясно? Я хочу начать новую жизнь, в которой не буду зависеть от денег или связей других людей, чтобы решить свои проблемы, так что это действительно ужасно, быть таким разоренным, застрявшим и беспомощным, как я прямо сейчас. — Я скрестила руки на груди и подняла подбородок. — Мне не нужна твоя грубость в качестве вишенки на торте.
Гриффин уставился на меня, его хмурый взгляд стал еще страшнее.
— Отлично.
— Отлично!
Разозлившись из-за того, что не услышала извинений, я отвернулась и зашагала к двери.
— Ты уходишь? — выкрикнул он.
— Нет! — крикнула я через плечо. — Я сказала, что сделаю эту работу, и я ее сделаю! — С этими словами я резко захлопнула за собой дверь с немного большей силой, чем необходимо.
Я никогда раньше не хлопала дверью. Сейчас это действительно было приятно.
Но удовлетворение довольно быстро прошло. На самом деле я начала чувствовать себя плохо из-за того, что поругалась с ним. Он был так добр ко мне вчера вечером.
Может, у него просто плохой день. Может быть, звонок от банка принес ему плохие новости. Может быть, Энди всегда расслаблялся без работы и ему нужно было всегда давать задание.
В итоге Гриффин был пока самым близким моим другом в новой жизни. А дружба требовала терпения и понимания.
К часу дня у меня заурчало в животе, и я решила предложить Гриффину пойти в «Оливковую Ветвь» пообедать. Возможно, я могла бы принести ему сэндвич или что-то подобное — я видела местечко под названием «Мейн-стрит Деликатесен» сегодня утром, возвращаясь из закусочной.
Я как раз собиралась встать из-за стола и пойти спросить, что бы он хотел, когда снова зазвонил телефон.
Я подняла трубку.
— Добрый день, гараж «Беллами-Крик».
— Привет, Ланетт? — громко спросила женщина. — Это Дорис Эпплби.
Я сразу же поняла, что она старше и плохо слышит, поэтому крикнула: — Ланетт сегодня нет здесь, миссис Эпплби. Это Блэр.
— Ой, привет! Вы, должно быть, счастливица. Я слышала большие новости сегодня утром — поздравляю!
— Спасибо, — сказала я, хотя понятия не имела, о чем она. — Я могу вам помочь?
— Ну, я не знаю, — продолжила она. — Моя машина продолжает снова шуметь.
Когда я взяла ручку, чтобы сделать записи, то увидела, что Гриффин открыл дверь и прислонился к косяку. Мы встретились глазами, и внутри меня все перевернулось, но его лицо ничего не выражало.
— Какого рода шум, миссис Эпплби? Вы можете это описать?
— Ну, знаешь. Шум. Такой же, как и всегда. Лязгающий шум.
Я нахмурилась и записала: «Дорис Эпплби, лязгающий звук». Когда я это сделала, Гриффин начал что-то нашептывать мне губами…
— Да. Я помню, что Гриффин починил его мне в прошлый раз, — сказала миссис Эпплби. — Но я не могу точно вспомнить, в чем была проблема. Он был таким милым, что даже не взял с меня денег.
— Я уверена, что он сможет это исправить снова.
Гриффин все еще пытался мне что-то сказать, но я хмуро посмотрела на него и подняла один палец.
— Миссис Эпплби, не могли бы вы подождать секунду, пожалуйста?
— Конечно, дорогая.
Я прикрыла трубку телефона и прошептала:
— Что?
— Это ее шар для боулинга, — невнятно буркнул Гриффин с улыбкой на лице. — Она ходит в боулинг с кучей старушек по вторникам вечером и иногда забывает вынуть шар из багажника.
— Серьезно?
Он кивнул.
— Без шуток.
Я сказала в трубку:
— Миссис Эпплби? Гриффин здесь, и он спрашивает, возможно ли, что вы забыли вытащить шар для боулинга из багажника?
Во время паузы глаза Гриффина встретились с моими, и мое дыхание на мгновение остановилось.
А затем меня резко оглушило:
— О, мой бог, верно! Это то, что случилось в прошлый раз! Святые небеса, если бы моя голова не была привязана к моей шее, я, наверное, тоже забыла бы ее. Вот что случается, когда тебе восемьдесят.
Я засмеялась.
— Мы все иногда что-то забываем.
— Ну, скажи Гриффину, что я принесу ему печенье на этой неделе.
— Передам ему.
— И убедитесь, что он поделится им с вами. Как мило, что он наконец-то нашел невесту!
Я резко взглянула на него.
— Кхм…
— Знаете, он был моим учеником в десятом классе, я преподавала английский язык. Он сидел в заднем ряду и всегда опаздывал, но так извинялся за это, что я никогда не могла злиться на него. Кроме того, он все время чинил мою точилку для карандашей. Он был таким умелым! — Она смеялась. — Вы оцените это в быту, я уверена.
Я думала о том, чтобы поправить ее по поводу невесты, но ей было восемьдесят лет, и она явно была в замешательстве, поэтому, наверное, оно того не стоило.
— Да, — сказала я.
— Что ж, хорошего дня.
— Ты тоже, дорогуша. Еще раз спасибо.
Я положила трубку, бросила записку, на которой написала о лязгающем звуке, в мусор и посмотрела на Гриффина.