Миа сняла шорты, бросила на песок майку и, сделав глубокий вздох, потянула завязки на верхней части купальника. Она посмотрела, как упал на песок лиф купальника, и, сделав еще один вдох, потянула вниз трусики….

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Для ее разгоряченного тела вода была словно охлажденное шампанское – бурные волны разбивались о тело, как тысячи крошечных шипящих пузырьков. От мысли о том, что ничто не мешает ей ощущать на своем теле ритмичный пульс океана, у Мии кружилась голова. Купание нагишом было очень чувственным, да и Брайен был почти рядом.

Когда она вышла на берег, то с облегчением отметила, что загоравшие здесь люди отошли подальше. Миа надела купальник и уселась на берегу. Глядя на поднимающиеся волны, она мысленно вернулась к их разговору с Брайеном. Его заявление о продолжении брака на неопределенный срок окончательно сбило ее с толку. Он четко изложил свою позицию: он хочет ее, но надолго ли? Можно ли достучаться до его сердца? Действительно ли она та особенная женщина, какой ее назвала Агнесс Двайер?

А что, если Миа все изменит прямо сейчас? Ей нужно лишь согласиться превратить их брак в настоящий. Ложь, которую она сообщила родителям и сестрам, перестанет быть ложью. Она любит Брайена и научит его, что любовь – это не всегда больно и непредсказуемо.

Он вышел из воды, вид его обнаженного тела сбил ритм ее дыхания. Господи, как она могла подумать, что сможет противостоять ему?

– Понравилось купаться? – спросил Брайен, усаживаясь рядом и осыпая ее каплями морской воды.

Миа отвела глаза.

– Да, понравилось.

Брайен провел пальцем по ее вспыхнувшей щеке.

– Стесняешься?

– Я не привыкла сидеть рядом с обнаженным мужчиной.

Брайен лег на песок и зажмурился от яркого солнца.

– Кто знает, может, привыкнешь со временем.

Миа скосила глаза и ощутила дрожь во всем теле. Его крепкие, великолепно развитые мышцы были как плотные стальные стержни под гладкой загорелой кожей. Миа хотела почувствовать своей кожей жесткость его волос, спускавшихся от пупка вниз и покрывавших его длинные стройные ноги.

Брайен открыл один глаз, перехватил ее взгляд, и, прежде чем она успела отвернуться, поймал за руку и приложил ее ладонь к своей груди. Миа чувствовала глухой стук его сердца, а ее сердце забилось в бешеном ритме, когда он стал двигать ее руку вниз.

– Что ты делаешь? – прошептала Миа и попыталась выдернуть руку.

Брайен решительно удержал ее и посмотрел ей в глаза.

– Я хочу, чтобы ты почувствовала, что ты со мной делаешь.

Миа с трудом сглотнула, когда ее ладонь коснулась его напряженной плоти. Это ощущение совсем лишило ее воли, ноги стали ватными. Она услышала его судорожный вздох, а на нее обрушилась новая волна безудержного желания. Пульсирующее тепло его мужского естества позволяло ей почувствовать себя могущественной, она держала его в своих тонких пальцах и ощущала свою абсолютную власть.

Брайен убрал ее руку, положил Мию на спину и прикоснулся губами к ее рту. Это был чувственный, неспешный и даже ленивый поцелуй, но от этого он казался еще более соблазнительным. Миа ощущала нарастающее приятное напряжение в теле, она отвечала на каждое движение его языка.

Брайен развязал завязки на лифе купальника, и его теплая рука стала ласкать набухшую грудь, а большой палец коснулся напряженного соска.

Он покрыл поцелуями весь путь от ямочки у основания шеи до груди. Миа извивалась от страсти, пока, наконец, не оказалось под тяжестью его тела. Его напряженная плоть встретила преграду из трусиков, и такая близость, разделенная лишь тонкой полоской ткани, еще больше разожгла желание Мии.

Брайен оторвался от ее груди и заглянул в глаза.

– Мы не можем заняться этим здесь, дорогая.

– Н-не можем?

Брайен нахмурился.

– Это общественный пляж, и, хотя он практически пустой, у меня нет с собой презерватива.

– А-а-а…

Брайен поднял подбородок девушки и запечатлел на ее губах еще один жаркий поцелуй.

– Давай вернемся домой. – Он заметил промелькнувшую в ее глазах тень сомнения и мягко добавил: – Если ты хочешь. Решение за тобой, Миа. Если ты не готова, ну что ж…

Миа выдержала его взгляд и, наконец, поняла, что у нее никогда не было ни единого шанса отказать ему. Ее желание было столь велико, что она не знала, сможет ли дотерпеть до дома.

– Я хочу быть твоей, – прошептала Миа. Брайен пристально посмотрел ей в глаза.

– Ты уверена?

– Да.

Брайен встал и, протянув ей руку, помог подняться. Он ничего не говорил, просто долго смотрел ей в лицо.

Через мгновение Брайен уже натягивал шорты, стряхивая песок и сворачивая полотенце, на котором они лежали. Миа подняла лиф от купальника и пошла по тропинке за ним следом. Большую часть пути они проделали молча. Брайен держал ее за руку, но при этом был занят своими собственными мыслями.

Когда наконец показался дом, он предложил ей принять душ, пока сам приготовит что-нибудь на обед. Миа в нерешительности посмотрела на него.

– Но я думала, ты хочешь… ты знаешь…

– Я хочу, – ответил Брайен и открыл перед ней дверь. – Но ты ничего не ела весь день, кроме фруктов и воды. Я не желаю, чтобы ты упала в обморок.

Миа пошла к лестнице, но почувствовала его взгляд и обернулась.

– Миа…

– Что?

Ей показалось, будто он хочет ей сказать, что передумал.

– Нет, ничего. Принимай душ, мы поговорим позже.

Миа робко улыбнулась и отправилась в ванную.

Когда Миа вернулась через полчаса, Брайен тоже принял душ и переоделся в шорты и майку. Он оторвался от блюда с салатом, сыром и холодным мясом, которое сооружал к обеду.

– Хочешь вина?

– Конечно, почему нет?

Брайен протянул ей два бокала охлажденного белого вина.

– Отнеси, пожалуйста, на террасу, а я принесу наш обед.

Терраса была построена среди деревьев с видом на бассейн и нижний сад. Взяв бокал с вином, Миа блаженно вздохнула.

– Как здесь хорошо!

Брайен улыбнулся и сел напротив.

– За что выпьем?

– Для храбрости, – предложила Миа.

– Не нервничай, Миа, я не причиню тебе боль, обещаю.

Миа закусила нижнюю губу, потом сказала:

– Я ничего не могу с собой поделать.

Брайен поставил свой бокал, взял ее за руку, и его сильные пальцы переплелись с ее нежными пальчиками.

– Доверься мне, Миа, я знаю, что делаю.

– Понимаю, что это глупо, но я боюсь разочаровать тебя. У тебя был миллион любовниц. Что, если я… ну… не доставлю тебе удовольствия?

– Миллион – это слишком! – улыбаясь, ответил Брайен. – Как только это пришло тебе в голову? Ты настолько сексуальна, я едва сдерживаю себя. Я уже был готов взорваться там, на пляже, когда твои нежные пальчики касались моего тела.

Никогда еще Мии не давали почувствовать себя настоящей женщиной. Одного взгляда его темно-синих глаз было достаточно, чтобы разбудить в ней желание.

Брайен сделал еще один глоток вина и снова посмотрел на Мию.

– Я до сих пор не могу поверить, что у тебя никого не было прежде.

Миа подцепила вилкой немного салата.

– Когда мне было семнадцать лет, одна моя близкая подруга заразилась… ну, ты понимаешь, чем. С тех пор я боюсь этого.

Брайен взял ее руку в свою.

– Я всегда занимаюсь безопасным сексом и настаиваю на этом независимо от обстоятельств. Со стороны любого партнера нечестно награждать болезнью или незапланированной беременностью. Конечно, это случается, но, по крайней мере, в наше время есть способы предупредить такие проблемы.

– А если бы я забеременела… – Миа опустила глаза, – как думаешь, что бы я делала?

На мгновение Брайен задумался и, не ответив на ее вопрос, задал свой:

– А что бы ты хотела сделать?

– Кажется, я уже говорила, у меня консервативное воспитание. У меня есть приемная сестра, и я знаю, что даже когда ребенок не нужен собственным родителям, есть много других людей, которые будут любить его, как своего собственного.

Брайен молчал. Как мудро она рассуждает!

– Но ты не беспокойся, – добавила Миа, – я принимаю таблетки для регулирования цикла, никаких случайностей.

– Если бы это произошло, я бы поддержал любое твое решение.

Миа изумилось такой искренности.

– Спасибо.

После короткой паузы Брайен заметил:

– Ты ничего не ешь.

– Я не голодна почему-то…

– А я голоден. – Глаза Брайена горели желанием. – Но в другом смысле…

Он встал, подошел к Мии и, взяв ее за руку, помог подняться из-за стола. Наклонив голову, он страстно поцеловал ее, и Миа вся затрепетала от его прикосновения.

Когда они добрались до спальни, девушка едва дышала от волнения. Казалось, воздух потрескивает от напряжения, когда Брайен закрыл дверь, подошел к ней и развернул ее саронг. Воздушная ткань упала к ногам девушки.

Брайен скользнул взглядом по ее обнаженной груди, потом стал поочередно нежно ласкать руками набухшие розовые бутоны. Миа задыхалась от ощущения его близости.

Отпустив ее на короткий миг, Брайен сбросил свою футболку и разделся. Миа тихонько вздохнула, когда он потянул завязки по бокам ее трусиков.

Не говоря ни слова, он взял Мию на руки и отнес на белоснежную кровать. Наклонившись над девушкой и удерживая свой вес на вытянутых руках, Брайен стал целовать ее, сначала нежно, потом все настойчивее. Казалось, под его горячим языком плавилась кожа. Потом его теплое дыхание коснулось узкой полоски мягких шелковистых волос, прикрывавших заветные глубины. Тело Мии невольно выгнулось ему навстречу, каждой клеточкой откликаясь на его ласку.

– Расслабься, детка, – мягко подсказал ей Брайен. – Дай волю своим чувствам.

– Не могу…

– Можешь. Я хочу доставить тебе удовольствие.

– Но я хочу, чтобы… ты… взял меня…

Каждое прикосновение Брайена, каждый его поцелуй сводили ее с ума, плоть пылала и молила о близости.

– Боже… – выдохнула Миа, извиваясь всем телом.

Взяв с прикроватной тумбочки презерватив, Брайен надел его и мягко опустился на нее.

– Скажи мне, если будет больно.

– Я…

Брайен не торопился двигаться дальше.

– Все в порядке? – спросил он.

– Да.

Брайен засомневался.

– Ты уверена?

– Да…

Брайен двигался медленно и осторожно. Почувствовав, как Миа вздрогнула, он снова остановился.

– Тебе больно?

– Нет… правда, нет.

– Господи, Миа! – прорычал Брайен. – Я хочу этого, но не могу причинить тебе боль.

Миа уцепилась за него, удерживая на месте.

– Ты не причиняешь мне боль; мне нравится это, пожалуйста, не останавливайся, я хочу этого, я хочу, чтобы ты любил меня!..

Брайен колебался, но Миа приподняла ему навстречу бедра, и Брайен сдался. Он старался двигаться медленно, но Миа, сжимая руками его ягодицы, торопила его. Брайен силился не потерять контроль, но каждый всхлип, вырывавшийся из груди Мии, заставлял его переживать какие-то совершенно новые чувства.

А потом это случилось. Оба достигли пика страсти, крик Мии слился с хриплым стоном Брайена…

– Я не сделал тебе больно?

– Не очень.

Брайен нахмурился.

– Я хотел все сделать медленно и не желал причинять тебе боль.

– Все в порядке, – убеждала его Миа, – ты великолепен. Спасибо, что был так нежен со мной.

– Такую как ты я никогда не встречал прежде. Раньше все было не так.

От такого признания в груди у Мии вспыхнула надежда.

– А как? – спросила она, стараясь прочесть его чувства у него на лице.

– Я всегда рассматривал секс как физическое удовлетворение, никаких эмоций.

– Что ты хочешь сказать?

Брайен вздохнул, поцеловал ее в лоб и нахмурился.

– Не знаю.

Он встал, и Миа поняла, что он снова уходит от нее. Она чувствовала, что между ними опять возник барьер.

– Брайен!

– Прости, Миа, я знаю, что в этом месте женщины ожидают признаний в любви, но я не могу дать тебе это. Хотел бы, но не могу. Это было бы нечестно, прости.

Мии показалось, словно кто-то вскрыл ей грудную клетку и топчется по ее сердцу.

– Я не жду этого от тебя, – солгала она, – и помню условия наших отношений.

Брайен долго смотрел на нее.

– Ты заслуживаешь лучшего, чем я, Миа, правда.

Миа только открыла рот, чтобы ответить, но он уже вышел из комнаты и закрыл дверь.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Миа увидела его снова ранним вечером. Когда она вышла на террасу, оставшаяся после обеда посуда была убрана, а записка на скамейке сообщала, что Брайен отправился на пляж.

Они столкнулись в дверях холла как раз, когда она выходила, а Брайен заходил.

– Прости, я не слышала, как ты вошел, – сказала Миа.

Скользнув взглядом по ее губам, Брайен взъерошил рукой волосы.

– Ты в порядке? – спросила Миа. Рот Брайена скривился в ухмылке.

– Кажется, я перегрелся на солнце.

– Хочешь, я принесу тебе воды?

– Нет, мне не нужна вода, мне нужно разобраться в себе.

Миа не знала, как ей себя вести. Она в нерешительности стояла передним, кусая нижнюю губу.

– Черт возьми, прекрати это делать! – грубо сказал Брайен.

Миа удивленно посмотрела на него.

– Что прекратить?

– Все!

Миа в замешательстве нахмурилась.

– Все?

Брайен выдохнул.

– Господи, в тот день я, наверно, сошел с ума. Мне следовало знать, что это случится.

– О чем ты говоришь? Ч-что случится?

Брайен встретился с ней взглядом.

– Все, что ты делаешь, меня раздражает. Каждый взгляд, каждая улыбка, каждое твое слово. Все это меня раздражает.

Миа опустила глаза.

– Прости…

Брайен приблизился к ней, поднял ее подбородок.

– Большую часть жизни я избегал эмоций, осложняющих жизнь, но встреча с тобой разрушила всю мою защиту.

Миа молча смотрела на него, сердце колотилось в груди. О чем он говорит? Что любит ее? В груди затеплилась легкая, словно крылья бабочки, надежда.

– Я пообещал себе, что не прикоснусь к тебе больше. Мне вообще не надо было прикасаться к тебе, я не могу дать тебе то, что ты заслуживаешь, чего ты ожидаешь. Тебе нужен тот, кто способен любить. Я – не такой человек.

– Откуда ты знаешь, что ты – не такой?

– Миа, послушай меня. – Брайен взял ее за плечи. – Я никому не говорил этого раньше. Знаешь, что я сказал своей матери в тот вечер, когда они с отцом погибли?

Миа покачала головой, в глазах у нее стояли слезы, губы дрожали.

– Они собирались поужинать вместе. Отец уже был в машине, а мама вернулась, чтобы еще раз обнять меня. Я сказал ей, что люблю ее. – Голос Брайена дрогнул. – Мне кажется, раньше я никогда не говорил этого. Я просил ее передать отцу, что его я тоже люблю.

– Брайен… – Миа с трудом сдерживала слезы.

– Когда в наш дом пришла полиция, мир рухнул. Если бы я не задержал маму тогда, они с отцом были бы живы сейчас. Эти несколько секунд стоили ей и отцу жизни. С тех пор я научился не чувствовать. Словно внутри меня повернули выключатель и я не могу его больше найти.

– Тебе просто нужно время. Ты до сих пор переживаешь. Ты не разобрался с прошлым, и оно преследует тебя…

– Я не хочу иметь дел с прошлым!

– Но оно не оставит тебя и будет изводить всю жизнь. Ты будешь одинок: ни жены, ни детей, которые будут любить тебя.

– Не дай бог, чтобы мои дети пережили то, что пришлось пережить мне. Потеря родителей – самое страшное для ребенка.

– Но вовсе не обязательно, что история повторится.

– Миа, ты самый прекрасный человек, которого я когда-либо встречал, – сказал Брайен, снова взяв ее за плечи. – Если бы я и смог полюбить кого-то, так только тебя. Но я не могу симулировать чувства, которых нет.

Слезы текли из глаз Мии, она была потрясена его честностью и прямотой.

– Моей любви хватит на двоих… Сначала я думала, что ненавижу тебя, но все переменилось.

Брайен криво усмехнулся.

– Странная парочка, правда? Ты переполнена любовью, а у меня ее нет вообще.

– Ты любишь, но не можешь признать это. Прячешь свои чувства за фасадом горького цинизма, задевая любого, кто переходит тебе дорогу. На этом построена твоя репутация в обществе, но теперь я знаю, что ты не такой. Ты очень нежный и заботливый мужчина.

Брайен вздохнул и, опустив голову, спросил:

– Чего ты хочешь, Миа?

Она крепко обняла его.

– Я хочу тебя. Только тебя. Пока ты согласен на это.

– Даже если я никогда не найду этот выключатель внутри себя?

Миа обвила своими руками его шею и поцеловала его.

– Не волнуйся, его найду я.

Ее губы были такими мягкими и податливыми, что Брайен не удержался и ответил на поцелуй. Он крепче прижал ее к себе, и ему показалось, что Миа сняла часть тяжести с его души.

Брайен осторожно подвинул Мию к дивану, освободил ее грудь от саронга и прикоснулся к ней губами. Ее тихие стоны разбудили в нем желание, она так откликалась на его ласки, словно все это время ждала их…

Прошло достаточно много времени, прежде чем Брайен нашел в себе силы говорить. Он поцеловал кончик ее носа.

– Ты прекрасная любовница.

Хоть ты и не любишь меня, печально подумала Миа.

Брайен теснее прижал ее к себе. Найдет ли он когда-нибудь слова, чтобы рассказать ей правду? Миа нашла путь к его сердцу. А что, если он действительно не может признаться в своих настоящих чувствах, опасаясь, что жизнь снова ударит его?

Размышления Брайена прервал звонок мобильного телефона. Прижимая Мию к себе, он ответил, и услышал в трубке то, чего боялся и к чему готовился последние несколько месяцев.

– Что случилось? – спросила Миа.

– Бабушка в коме и, наверно, уже не выберется.

– Боже мой, нет…

– Утром нам придется лететь обратно. – Брайен встал, она даже не успела попытаться успокоить его.

– Брайен… мне очень жаль… могу я чем-то помочь?

– Нет, – ответил Брайен, и между ними снова выросла стена. – Я закажу билеты на завтрашний рейс, а ты иди спать, у тебя усталый вид.

– Но я не устала, – возразила Миа. – Я хочу быть с тобой, помогать тебе.

– Мне не нужна сейчас компания. Пожалуйста, оставь меня одного.

– Тебе не стоит сейчас оставаться одному. Я хочу поддержать тебя и…

– Ты не слышала, что я сказал? Я сказал, что хочу побыть один!

От его взгляда у Мии задрожали ноги, но она не отступала:

– Не прогоняй меня, я люблю тебя. Ведь в этом и заключается любовь: поддерживать и помогать в трудные времена.

– Оставь меня одного, черт побери! – Брайен схватил ее за руку и практически вытолкнул за дверь. – Ты не нужна мне. Мне никто не нужен!

Дверь захлопнулась перед ее носом, она слышала звук разбившегося о стену бокала, потом наступила тишина. Пустая, болезненная тишина, разрывавшая ее сердце.

Миа поднялась в комнату Брайена, упаковала его вещи, потом в своей комнате собрала чемодан. Присев на краешек кровати, Миа разглядывала кольца на руке.

Скоро все закончится. Она ему больше не нужна.

По дороге в Сидней Брайен почти не разговаривал с ней. Забрав свой багаж, в полном молчании они поехали в центр по уходу за больными.

Агнесс лежала на кровати, казалось, она не дышит. Пока Брайен разговаривал с врачами в кабинете, Миа сидела у постели Агнесс, держа ее безжизненную руку и всем сердцем желая помочь.

Когда Брайен вернулся, она уступила ему место, чтобы он побыл рядом с бабушкой. Миа встала у него за спиной, тихонько массируя ему плечи, а он наклонился к Агнесс и тихо разговаривал с ней.

– Я здесь, бабушка.

День тянулся медленно, часы на стене отмеряли время так, словно к стрелкам были привязаны гири.