Мелинда Солсбери

Спящий Принц

Посвящается Джеймсу Филду.

Я никогда не забуду, что ты достал мне билеты на премьеру спектакля «Проклятое дитя».

Спасибо тебе, Страйдер

Пролог

Ночной страж на Восточных Воротах потянулся рукой к горлу, чтобы унять внезапно возникший нестерпимый зуд. В следующий миг он почувствовал, как его ноги подкосились. Падая, в тусклом свете висевшего за воротами фонаря он увидел, что его пальцы черны от крови, и почувствовал, насколько они скользкие. Он был мертв раньше, чем успел рухнуть на землю.

Голем перешагнул через поверженное тело.

Второй стражник обернулся. Его губы разжались, чтобы крикнуть, или выругаться, или взмолиться о пощаде. Меч взметнулся вверх, чтобы дать отпор нападавшему, но, увы. было слишком поздно. В воздухе сверкнул серебряный клинок, стражник рухнул на землю. Его кровь смешалась с кровью другого стражника.

Безобразное лицо голема было обращено к небу, как будто он принюхивался или прислушивался. Постояв так пару минут, он прошел через ворота, и его бесформенная голова задела фонарь. Тот закачался, отбрасывая на толстую каменную стену жуткие тени. Масло расплескалось на землю, задымилось, огонь зашипел и погас. Оставляя за собой кровавый след, голем двинулся дальше, к воротам, и ступил в спящий королевский город Лортун. Он волочил за собой дубину длиной в свой собственный рост в одной руке и нес большой обоюдоострый топор в другой.

Спустя несколько мгновений за ним проследовал второй голем с таким же топором и дубиной в уродливых, искривленных руках. Его оружие еще не успело обагриться кровью.

Два жутких существа двигались вперед медленно, но уверенно. Их походка была развинченной, они пошатывались, как если бы они двигались во время качки корабля в океане.

Спящий Принц следовал за ними.

В отличие от уродливых големов принц был прекрасен. Его серебристые волосы отражали лунный свет и струились, ниспадая каскадом ему на спину и плечи. Его глаза, когда на них падал свет фонаря, отливали золотом, как монеты или как мед. Высокий и стройный, он двигался с изяществом, придавшим каждому его шагу сходство с танцем. В каждой руке у него было по кривому мечу. Их золотые рукояти были украшены символами давно исчезнувшего мира. Впрочем, в его планы не входило пускать их в ход и вообще этой ночью он не хотел запятнать себя кровью. Если все пойдет так, как он ожидает, они ему не понадобятся.

Сегодня вечером мечи нужны ему для того, чтобы произвести впечатление. Чтобы любой, кто в этот час не спит — старуха, мучимая болью, которая не дает ей уснуть, или маленький мальчик, проснувшийся от страшного сна, — мог увидеть его из своего окна и восхититься его великолепием, пока он шел по их городу. Он хотел, чтобы его увидели — не все, пока еще нет, лишь некоторые.

Он хотел, чтобы как можно быстрее распространились слухи о том, как он, не встретив сопротивления, вошел в город и без боя взял его. О том, как он, никого не убив, за исключением тех немногих, кому платили за то, чтобы в городские стены не вторгся никакой враг, вместе лишь с двумя големами захватил Лортун и здешний замок. Чтобы горожане, прикрыв ладонью рот, шептались о том, как он выглядел, когда проходил мимо их домов. Чтобы они помнили о том, что он мог их всех перебить во сне, однако этого не сделал. Он пощадил их. Пощадил своих подданных.

Ему хотелось, чтобы его новый народ думал о нем хорошо. Ну хотя бы со временем. Его отец когда-то сказал ему, что есть два способа управлять государством: страх или любовь. Он не ждал, что лормерийцы сразу полюбят его. пока еще рано на это рассчитывать, зато он мог вселить в них страх. Это он мог сделать легко.

Он шел следом за своими големами по безмолвным улицам, брезгливо глядя на грязные тропинки и дороги, пятна помоев, выплеснутых из окон на мостовую, на дома, что теснились, прижимаясь друг к другу в тени замка, убогие и грязные, больше похожие на сараи, нежели на зажиточные купеческие дома и мастерские ремесленников столичного города.

Он заглядывал в окна некоторых домов, мимо которых они проходили, с их примитивной мебелью и убогим внутренним убранством, и его губы кривились от отвращения. Он поднял взгляд на королевский замок Лормира, массивный, квадратный, с четырьмя угловыми башнями, в этот темный час, когда все его обитатели спали. Уродливое строение, как и весь город. Но лучше такой замок, чем никакой…

Големы вновь выполнили свою работу у Водных Ворот, наименее защищенных среди всех входов в замок Лормира, и это при том, что новый король выделил для защиты дополнительную охрану. На этот раз было восемь бездыханных тел — четверо вооруженных часовых у ворот и еще четверо на зубчатых стенах. Они упали на землю и умолкли навсегда. Чтобы побыстрее разделаться со стражей, на этот раз Спящий Принц был вынужден присоединиться к големам и сойтись в схватке с солдатами у ворот. Тем временем его монстры атаковали лучников, громоздившихся на стенах высотой около двадцати футов. Стрелы отскакивали от глиняных тел големов. Если чудовища и почувствовали, что в них летят стрелы, они никак не давали об этом знать, продолжая бесстрастно уничтожать защитников крепости. Когда те пали, они вдавили их головы в землю.

Заметив на золотой тунике кровь, Спящий Принц вытер ее, размазав по дорогому бархату. Лицо его тотчас потемнело от гнева. Уловив его настроение, големы энергично замахали дубинками и затопали. Он же прошел мимо них по дорожке, что вела через надворные постройки и огороды к маячившему впереди замку.

Неожиданно тишину ночи разорвал звук трубы. Вновь повернув к Водным Воротам, Спящий Принц перешел на бег. За его спиной раздавался тяжелый топот големов. На земле лежал стражник с бледным лицом, явно еще живой, и отчаянно трубил в трубу. От усилия глаза его были готовы вылезти из орбит. Спящий Принц вонзил один из своих мечей ему в грудь. Всего один удар, и биение сердца и пение трубы смолкли навсегда.

Увы, слишком поздно. Свернув к замку, он увидел, как в окнах, в которых до этого было темно, зажигаются огни. До него донеслись звуки новых труб и крики людей. Он вздохнул. Затем полез в карман и вытащил лист пергамента со стило. Задумчиво нахмурив брови, набросал на нем несколько слов, разорвал лист на две части и жестом подозвал големов. Оба тотчас подошли к нему и протянули руки, и он положил им на ладони разорванный пергамент. Мгновение пергамент лежал на поверхности. Затем глиняная плоть размягчилась, бумага погрузилась в нее и глина обволокла ее со всех сторон.

Между тем крики сделались громче и ближе, воздух пронзил свист стрел. Спящий Принц вздохнул и вместе с големами беззвучно двинулся к источнику шума. Вскоре он с улыбкой взмахнул мечами.

* * *

В Большом Зале замка король Лормира — в светлых бриджах, свободной белой рубашке и наспех зашнурованных башмаках — устало смотрел на Спящего Принца. Тот. склонив голову набок, с любопытством разглядывал своего противника. Его собственная одежда была разорвана и покрыта красными пятнами, роскошные волосы забрызганы кровью. Глаза, которыми он буравил юного короля, горели как угли на умытом кровью лице. За троном лежали груды тел: солдат, стражников и слуг, которые оказались настолько глупы, что попытались защитить своего монарха. Словно сломанные игрушки, их тела беспорядочно валялись на каменном полу. Он оставил за собой жуткую тропу из мертвых тел. Начиналась она от Водных Ворот и, извиваясь змеей, тянулась через сады и коридоры сюда, во дворец, где битва достигнет своего апогея.

На противоположной стороне Большого Зала, рядом с дверью, ведущей к королевским покоям, лежал безжизненный голем. Какой-то удачливый стражник отрубил ему руку, ослабив тем самым алхимию «жизни» глиняного чудовища. Это дало второму стражнику преимущество и возможность снести голему голову. По восхитительной иронии судьбы тот рухнул на своего убийцу и, в финальном акте возмездия, раздавил его своим весом. Второй голем застыл в дверях Большого Зала, ожидая появления последних стражников, которым только предстояло вступить в схватку. Но их не было.

Король что-то сжимал в руке: небольшой металлический диск на цепочке. Он помахал им перед Спящим Принцем, будто это был подарок. Спящий Принц снисходительно улыбнулся.

— Мы могли поговорить, — торопливо произнес король. Он был бледен, волосы разметались по плечам спутанными волнами темных кудрей.

— Никаких разговоров, Мерек из Лормира, — ответил Спящий Принц. Ровный, спокойный тон резко контрастировал с его безумной улыбкой. — Все твои люди мертвы. Твой замок и королевство в моей власти. Единственные слова, которые я готов от тебя выслушать, — это мольбу о пощаде.

Темные глаза Мерека вспыхнули гневом.

— Таких слов ты от меня не услышишь, — произнес он. — Даже не надейся. Я скорее умру, чем стану умолять тебя.

После этого он устремился на своего врага.

Спящий Принц шагнул в сторону и вскинул один из своих мечей. Описав в воздухе дугу, тот по самую рукоятку вонзился в незащищенную грудь нового короля Лормира.

Король Мерек издал тихий, удивленный стон и с каким-то детским недоверием посмотрел на Спящего Принца. Его глаза закрылись, и он упал на пол. Спящий Принц бесстрастно наблюдал за ним.