Мелисса Джеймс

Удачи, мисс Роббинс!

ПРЕДИСЛОВИЕ

Ферма Валлаби, Новый Южный Уэльс

Что можно сказать о мужчине, все общение с которым исчерпывается банальными фразами вроде «Здравствуйте, мисс» да «Удачного дня, мисс Роббинс»? Почему у меня не получается не думать о нем, ведь я никак не могу пожаловаться на недостаток внимания со стороны противоположного пола?

Причиной его холодности Лейла считала скорее консервативное воспитание, чем равнодушие к ней. До поступления в университет она жила вдали от большого города, скрываясь от наглых и напористых кавалеров, мечтающих во что бы то ни стало завладеть ее сердцем и рукой, а заодно и богатством ее отца. Брайан Роббинс умело распорядился тысячью акров скудной земли, доставшейся ему от деда, который, в свою очередь, получил ее в качестве награды за участие в Первой мировой войне. Отцу Лейлы удалось разбогатеть, и теперь в распоряжении семьи Роббинс находились огромные плодородные земли, светлые просторные конюшни, полные великолепных скаковых лошадей, неоднократно выигрывавших разнообразные соревнования, и многочисленный скот, пасущийся на сочных зеленых лугах.

В свои двадцать пять Лейла считала себя способной трезво мыслить и не совершать необдуманных поступков. Отец и братья — Эндрю и Гленн — с самого раннего детства внушали ей, что жизнь — штука непростая, преподносящая порой неожиданные сюрпризы, именно поэтому стоит тщательно просчитывать каждый свой шаг. Девушка старалась во всем следовать этому совету, и, надо заметить, у нее неплохо получалось. До тех пор, пока на ее пути не возник он.

Они встретились на празднике по случаю пятнадцатой годовщины брака Брайана и Марсии. Огромный дом был полон гостей. Люди разговаривали, смеялись, шумели, поднимали тосты. Лейла пробиралась сквозь толпу к виновникам торжества, стоящим у длинного, заставленного разнообразными блюдами стола. Внезапно ее взгляд остановился на одном из гостей.

Он стоял посреди комнаты, будто в центре светового пятна. На нем была рабочая одежда — чистенькая униформа служащего фермы Роббинсов. Улыбка, застывшая на усталом лице незнакомца, казалась вымученной и оттого жалкой. В его глазах читалась боль и невыносимая тоска, неподвластная атмосфере праздника и всеобщего веселья.

Лейла замерла на месте, не в силах оторвать взгляд от широких плеч, черных густых волос и янтарных глаз мужчины. Прежде она видела его лишь вскользь среди прочих работников ранчо. Изредка он галопом проносился мимо нее на самом норовистом и потому наиболее любимом отцовском коне и исчезал вдали.

Среди многочисленных мужчин, с которыми Лейле случалось общаться в институте и в ресторане, где она подрабатывала после учебы, встречались и весельчаки, и конкретные зануды, и нагловатые мальчики-студенты. Но все они были предсказуемы, а потому неинтересны. А вот таинственный незнакомец на папиной лошади будоражил девичье воображение.

Они сказали друг другу не более сотни слов. Преимущественно это были различные вариации на тему «здравствуйте, мисс». Лейле не терпелось положить конец подобному немногословию.

Гордо подняв голову, девушка направилась к мужчине. Казалось, он не замечает ее стремительного приближения. Очутившись от него на расстоянии вытянутой руки, она усомнилась в правильности своего поступка. Нужные слова никак не приходили на ум. Можно было бы сделать вид, что она шла вовсе не к нему и пройти мимо, но…

— Сегодня такой важный день для отца и Марсии! Тебе не кажется, что твоя грусть слегка неуместна? — проговорила Лейла и вдруг сконфузилась, осознав, что ее фраза звучит как вызов.

Впрочем, мужчина никак не отреагировал на слова девушки. Может быть, он ее попросту не услышал? Несмотря на темный загар, его лицо было мертвенно-бледным, в руках он судорожно сжимал кружку, полную золотистого пива.

— Позволь. Ты все равно не пьешь, — Лейла осторожно извлекла кружку из его крепко стиснутых пальцев и поставила ее на соседний столик.

Взгляд мужчины слегка прояснился. Лейле показалось, что он постепенно приходит в себя и теперь слышит ее. Во всяком случае, на губах незнакомца появилась все та же вымученная дежурная улыбка. Такое ощущение, будто он надевает ее с утра вместе с униформой работника ранчо, подумала девушка. И только глаза выдают его истинное настроение, в них — тоска.

Что с ним происходит? Он выглядит как человек, увидевший давно умершего родственника. Нужно срочно вывести его отсюда, но как? Я даже не знаю его имени!

Лейлу охватило смятение. Внезапно она вспомнила, что однажды случайно услышала обрывок разговора отца с одним из работников ранчо. Кажется, речь в нем шла как раз о том, кто сейчас стоит перед ней. Там звучало имя «Джейк».

— Джейк, — шепнула Лейла и сильно сдавила его локоть, — пойдем отсюда, — она потянула его за рукав к выходу. Девушка не знала причины, по которой он впал в состояние ступора, и ей не терпелось ее выяснить. Она приложила ладонь к щеке Джейка, щека оказалась ледяной. Его взгляд бесцельно бродил по комнате и лицам гостей.

— Мисс Роббинс, Лейла, мне лучше уйти отсюда, — внезапно пробормотал он.

Крепко сжав ладонь Джейка, Лейла увела его прочь.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Два месяца спустя

Мысли о Джейке и о том, что произошло между ними, постоянно преследовали Лейлу, и, вернувшись из очередной поездки в город, она решила во что бы то ни стало поговорить с ним. Но такой возможности все никак не представлялось. Девушка видела Джейка только мельком.

Однажды в полдень, когда работники ранчо Валлаби традиционно отдыхали, Лейла зашла на конюшню. Найти Джейка не составило труда, видимо, до перерыва он чистил одно из стойл. Девушка никогда не видела его праздношатающимся, он все время был чем-то занят. Чаще всего верхом объезжал ранчо, проверяя, все ли в порядке, не разбежался ли скот, целы ли изгороди. Лейле нравилось смотреть, как Джейк скачет по полю, как колышутся в такт движениям лошади края его шляпы. Наверно, работа доставляет ему огромное удовольствие и позволяет отвлечься от грустных мыслей, думала девушка.

Спиной облокотившись о притолоку, Лейла наблюдала, как Джейк неторопливо идет по проходу между стойлами. Он не замечал ее, все его внимание было сосредоточено на тетрадном листке, исписанном мелким почерком, который он держал в одной руке. В другой руке у него была кружка с кофе. Подойдя к окну, Джейк замер и принялся читать.

Лейла молча наблюдала за ним, боясь спугнуть. Солнечный свет ложился на письмо. Девушка увидела, что руки Джейка слегка дрожат. В эту минуту ей больше всего на свете хотелось прочитать имя отправителя на конверте и узнать, о чем же говорится в тексте.

Уже два месяца прошло с той ночи, когда Лейла неожиданно оказалась в объятиях Джейка. Девушка знала, что он хотел бы забыть о происшедшем, как о досадном недоразумении, и это ее ранило. Сама Лейла забывать не собиралась. Той ночью она впервые почувствовала себя женщиной: нежной, красивой и желанной. До Джейка у Лейлы не было мужчин. Постоянная опека отца и братьев практически избавляла ее от проблем и потрясений и не оставляла места увлечениям и ошибкам. С самого рождения девушка была окружена заботой и любовью, все ее желания выполнялись по первому требованию. Ей не оставалось ничего другого, кроме как играть роль всеми обожаемой принцессы. Мать Лейлы умерла, когда та была совсем маленькой, но девочка особо не страдала от этой потери. Отец и братья всеми силами старались восполнить отсутствие в ее жизни материнской любви. Когда Лейле исполнилось восемнадцать, опека мужской половины семьи Роббинс немного ослабла. Это произошло благодаря Марсии — мудрой и тактичной женщине, на которой несколько лет назад женился отец. Поступление в университет на факультет ветеринарии, переезд в город и работа подарили девушке незнакомое до сих пор ощущение свободы. Когда кто-нибудь из братьев собирался в выходные без предупреждения наведаться в гости к Лейле, Марсия объясняла им, что их сестра уже достаточно взрослая и имеет право на личную жизнь. Подруги втайне завидовали девушке, ее жизнь казалась им волшебной сказкой. Она, в свою очередь, порой чувствовала себя на привязи.

Лейла плохо помнила свою родную мать, зато безоговорочно почитала Марсию. Именно мачеха выслушивала девушку, когда у той возникали сомнения и вопросы, именно она давала ей ненавязчивые советы, не покушаясь на ее свободу и самостоятельность. Лейле удалось избежать сильных потрясений и ударов. Мимолетные встречи и влюбленности не оставляли следа в девичьей душе. Так было до той ночи…

А на следующее утро, случайно встретив Лейлу возле хозяйственных построек, Джейк, как ни в чем ни бывало, в знак приветствия приподнял перед ней шляпу и произнес: «Здравствуйте, мисс». Уезжая в город, девушка еле сдерживала слезы. Она никак не могла понять, почему Джейк так холоден. В ее сердце бушевала буря. Никогда прежде Лейла не испытывала ничего подобного. Она то и дело задавалась вопросом, что это: простое увлечение или нежданная любовь? И не находила ответа.

Долгими ночами, не в силах заснуть, Лейла снова и снова прокручивала в голове события той ночи. Возможно, свою роль в них сыграло и выпитое на празднике вино. Только в одном девушка была абсолютно уверена: она не жалеет о происшедшем. Ей так и не удалось выяснить, что произошло с Джейком в тот вечер. Страсть, захлестнувшая обоих, не оставила им времени на разговоры. Он стал первым мужчиной Лейлы, в его руках она испытала все, что до сих пор могла себе только представлять. И теперь ей больше всего на свете хотелось завоевать его любовь. Лейле представлялось, как однажды Джейк расскажет ей о причине своей тоски и она сможет понять его и стать для него смыслом жизни. Девушка мечтала о новых сладостных ночах рядом с ним, в его постели. Ей вновь хотелось почувствовать тяжесть его тела и тепло ладоней.

Лейла верила в бескорыстие Джейка. Если бы ему были нужны деньги ее отца, он вел бы себя иначе. Вряд ли Джейк догадывается о чувствах Лейлы. Скорей всего происшедшее между ними стало для него такой же неожиданностью, как и для нее. Девушка слишком хорошо помнила раскаяние и недовольство собой, которые она увидела в его глазах после бессонной ночи. Тогда он пытался извиниться перед ней, а после стал избегать их и без того нечастых встреч.

Два месяца Лейла жила памятью о случившемся. Но, вернувшись на ранчо, поняла: пора внести ясность в их отношения. Наверно, девушка могла бы смириться с мыслью о том, что сыграла для Джейка роль громоотвода и он просто выплеснул в страсть всю накопившуюся тоску и боль. Но тогда следовало признать свои чувства ошибкой и попытаться забыть об этом мужчине, а этого Лейла не хотела.

Джейк отставил чашку с кофе на подоконник. Теперь он стоял в узкой полоске света, перечитывая письмо. Мужчина хмурился и нервно кусал губы.

...

Дорогой Джейк.

Надеюсь, это письмо дойдет до тебя в целости и сохранности. Я очень прошу написать мне ответ или хотя бы позвонить. За последние пять лет ты не удостоил нас ни одним словом. Мне очень нужна твоя поддержка, особенно теперь, когда не стало отца. Наша Беррабилла опустела без тебя. Конечно, Аарон ее любит, но ферма по праву только твоя.

Спешу сообщить тебе, несколько месяцев назад мама вернулась домой. Говорит, решила остаться. Я знаю, тебя это вряд ли обрадует, но мы с Аароном считаем своим долгом ее принять. Мне хочется верить, что мы делаем это не вопреки твоему желанию. Надеюсь, ты меня поймешь. Все-таки она — наша мать. Она знает, как в последние годы жизни относился к ней отец, но все равно нашла в себе силы вернуться.

Джейк, ты тоже должен приехать домой. Я точно знаю, Билл и Ада не винят тебя в том, что произошло. И Дарен тоже. Да и Дженни, я уверена, не желала тебе такой судьбы. Она хотела видеть тебя счастливым. Поверь мне, ведь мы с ней были подругами и часто разговаривали обо всем на свете.

Да, ты чувствуешь себя виноватым, я понимаю, но не слишком ли сурово ты себя, судишь? Если на то пошло, виноваты мы все, потому что тоже уехали тогда и оставили Дженни одну. И мы все должны упрекать себя ничуть не меньше твоего.

Пожалуйста, брат, хотя бы одно письмо, один звонок! Это все, о чем я осмеливаюсь тебя просить.

Все мы любим тебя и очень скучаем.

Помни, нам тебя не хватает.

Сэнди

Джейк стиснул зубы, на его лице появилась страдальческая гримаса. Он скомкал письмо и резко швырнул его на дощатый пол конюшни. Кровь прилила к вискам, перед глазами поплыли темные круги, над верхней губой и на лбу проступили соленые бисеринки пота. Джейка била дрожь. Он вытер лицо рукавом рубашки, затем снял шляпу и кинул ее на пол, вслед за письмом. Она спланировала как раз на листок, прикрыв его собой от посторонних глаз.

Джейк не знал, что за ним наблюдают. Глядя на шляпу и тетрадный листок под ней, он думал о матери. Она вернулась после двадцати шести лет отсутствия. Интересно, на что она рассчитывает? И как Сэнди и Аарон смогли простить ее, ведь она бросила их, когда им обоим было всего семь лет. После ее ухода отец впал в депрессию. Он приходил в себя больше года, совершенно не уделяя внимания детям. Они даже в школу пошли на год позже сверстников, потому что за ними было некому следить до тех пор, пока отец наконец не нанял домработницу. Но и год спустя он верил, что жена и мать его детей вернется.

С губ Джейка готов был сорваться истерический смех, но усилием воли он взял себя в руки. Только одно объединяло его с матерью: в его прошлом, как и в ее, были люди, чью жизнь он сломал. Но, в отличие от матери, Джейк не уповал на их великодушие. Да и кого теперь просить о прощении? Мать могла рассчитывать на снисхождение хотя бы потому, что те, кому она причинила боль, живы.

Обхватив голову руками, Джейк сделал несколько шагов назад, наткнулся на стену и, опершись на нее спиной, медленно осел на пол. Он тяжело дышал.

В окно било полуденное солнце. В этот час Дженни любила выпить чашечку чая. Ей, выросшей на ферме, хватило трех лет, проведенных в Брисбене, чтобы обзавестись манерами горожанки. Эти три года Джейк не видел ее и, встретившись, удивился тому, как она похорошела, и сразу же влюбился. Через месяц они поженились, Дженни стала полноправной хозяйкой Беррабиллы — фермы, четыре поколения принадлежавшей семейству Сазерлендов. Она всем сердцем полюбила землю и дом своего мужа, хозяйство не доставляло ей особых хлопот, домашнюю работу она делала с радостью. Но так продолжалось недолго. В первую годовщину их с Джейком свадьбы Дженни не стало.

Оставшись вдовцом в тридцать восемь лет, Джейк уехал из дома. Чтобы заработать себе на жизнь, он нанимался рабочим на фермы. Ему было все равно, кем работать, конюхом или простым овчаром. Джейку казалось, чем тяжелее будет работа, тем легче ему будет сбежать от своей боли. Все, что он теперь хотел от жизни, — это затеряться среди прочих работников, кочующих с фермы на ферму. Теперь он отказывал себе в праве иметь семью, дом, считая себя недостойным любви и сочувствия, ведь только по его вине Дженни больше нет.

О возвращении домой Джейк и не помышлял. Не имеют права Билл и Ада — родители его жены — прощать его. Сам бы он никогда не простил такое. А Дарен? Брат Дженни многие годы был его лучшим другом. Встретиться с ним теперь было бы для Джейка настоящей пыткой.

Джейк был слишком занят, чтобы прислушиваться к жалобам жены на боль в спине. Ему казалось, что большинство беременных женщин жалуется на подобные симптомы. Он не побоялся оставить Дженни одну, интуиция, которая до сих пор никогда его не подводила, на этот раз промолчала. До рождения их первенца оставалось еще более месяца, и Джейк со спокойной совестью повез на ежегодную сельскохозяйственную выставку партию молодняка. Дженни с улыбкой проводила мужа, уверив его, что нет никаких причин для беспокойства. Именно это Джейк и хотел услышать, мысленно он был уже на выставке.

Джейк знал, что Дженни в его отсутствие собирается обустраивать детскую. Его самого не беспокоили проблемы отцовства, все заботы о комфорте и благополучие будущего ребенка взяла на себя его жена. Джейку никогда не доводилось встречать более разумную и жизнерадостную женщину. Она решала все бытовые трудности так весело и непринужденно, что он не замечал ее усилий. Дженни умела наполнить радостью и любовью каждый день их совместной жизни. И даже беременность, казалось, не доставляла ей неудобств…

Перекур закончился. Рабочие расходились по своим местам. Джейк радовался тяжелой работе, она помогала ему бороться с болезненными воспоминаниями. За день он старался вымотаться так, чтобы ночью рухнуть на кровать и тут же уснуть. Джейк поднял с пола шляпу и скомканное письмо, взял вилы и направился к стойлу.

— От нее не так-то просто избавиться, — насмешливый женский голос, раздавшийся за его спиной, заставил его вздрогнуть. Джейк тут же узнал его обладательницу.

Мужчина застыл не оборачиваясь, а девушка продолжала говорить:

— От женщин вообще отделаться не просто. Ты от них бежишь, а они превращаются в твои кошмарные воспоминания, становятся богинями-мстительницами, которые настигают тебя, когда ты меньше всего этого ждешь. Ты изо всех сил борешься с ними, и в тот момент, когда понимаешь, что победил, они вновь появляются, будто из ниоткуда, и с новыми силами набрасываются на тебя. Такова судьба всех мужчин. И ты не исключение, — в голосе девушки ясно слышалась ирония и что-то еще… неуверенность, тревога? А может быть, обида?

Разумом Джейк понимал, хозяйская дочь шутит, но глубоко внутри что-то обмерло. В отличие от него она не считала нужным скрывать происшедшее между ними два месяца назад. Иногда Джейку казалось, что все работники ранчо давно в курсе дела и даже стали вести себя по отношению к нему более уважительно. И в то же самое время он упрекал себя за недостойную мужчины мнительность, заглушал нелепые подозрения. А память, как назло, молчала. Джейк, сколько ни старался, никак не мог вспомнить и объяснить себе, по какой причине он оказался той ночью в ее спальне.

Лейла вышла из тени и сделала несколько шагов в сторону Джейка. Он тяжело вздохнул. Конечно же, девушка не представляет, насколько точно своими словами попала в цель. Она была одета в темно-синие джинсы, такую же рубашку с закатанными до локтей рукавами, на ногах плотно сидели кожаные сапоги для верховой езды. В руке Лейла держала потрепанную шляпу. Джейку почудилось, что от девушки исходит волна жара. В ее густых каштановых волосах, небрежно собранных в конский хвост, сияли солнечные блики. Загорелое лицо Лейлы озаряла улыбка. Красивая девушка, подумал Джейк. И уверенная в себе и своем природном обаяние. На ее лице нет никакого намека на косметику!

— Здравствуй, Джейк Коннорс. Как всегда скрываешься от чужих взглядов?

Коннорс — девичья фамилия Дженни. Несколько лет он носит это имя, как постоянное напоминание о своей трагедии. Почему же в устах хозяйской дочери оно звучит как упрек во лжи?

Да, Джейк не помнил, как оказался в спальне Лейлы, но все, что случилось потом, он вряд ли сможет когда-нибудь забыть. Особенно происходившее в его душе: нежность, радость, надежду… Эта девушка отдала Джейку не только свое тело, но и вернула ему на время способность чувствовать. До утра. Но утром, разбуженный холодным ветром, влетевшим в окно, Джейк вспомнил, кто он, и пожалел о содеянном. Он пытался извиниться перед Лейлой, что-то бессвязно бормотал, опустив глаза в пол, а потом ушел.