Мэллори пожалела, что впустила Аниру в квартиру. Несколько недель назад она по-соседски к ней заглянула, а Мэллори так давно ни с кем не общалась, что позвала ее в гости и устроила небольшую экскурсию по квартире. Анира увидела полку с книгами Шарлотты Куин, завалила Мэллори вопросами и быстро догадалась, что она не просто автор, но и главная героиня. Разумеется, она не поверила, что истории основаны на реальных событиях. Никто поначалу не верил. А потом предупреждать было поздно.

Где-то в гостиной хозяйка объясняла правила игры. На лбу Мэллори выступил пот.

Она запрыгнула на кухонную стойку, игнорируя ручку мини-духовки, впившуюся в спину.

— У меня есть несколько жизненных правил, — сказала Мэллори и подняла палец. — Во-первых, не собираться большими компаниями. Его я уже нарушила.

— А я думала, что первое правило клуба убийц — никому не рассказывать о клубе убийц, — с веселой ухмылкой сказала Анира.

Мэллори недовольно посмотрела на нее:

— Во-вторых, если я все-таки окажусь в компании, нужно найти горячие точки.

— «Горячие точки», — повторила Анира. — Да, тот парень был довольно горячим. Он в эту категорию входит?

— Да, но если ты продолжишь перебивать, я не стану ничего рассказывать.

Анира безуспешно попыталась сдержать улыбку.

— Да, конечно, прости. Продолжай.

— «Горячие точки» — это общительные люди, у которых много знакомых. Случайные убийства рассматривать не будем — я с ними не сталкивалась. Убийцы всегда оказывались связаны с жертвами. Итак, из «горячих точек» у нас есть хозяйка дома. У нее куча друзей, но в первую очередь это ее брат и сестра, ты, ее подруга и тот парень, с которым она постоянно флиртует. Ее муж в командировке, так что есть шанс, что она с кем-нибудь ему изменяет.

Анира открыла рот, будто хотела возразить, но Мэллори подняла руку.

— Я ее не осуждаю и даже не обвиняю. Просто такое возможно. Так, теперь именинник — Билли, да? Он тут всех знает. Праздник организовала его сестра, а еще здесь его бывшая девушка, но нет мужа сестры, с которым он дружит. Эти двое — центральные фигуры возможных конфликтов.

— Ого. И ты все это помнишь? Ты же даже не знаешь, кто подойдет позже!

— Их не учитываем, они придут уже после того, как кто-то умрет.

Мэллори замолчала, и неизбежный вопрос не заставил себя ждать.

— Если ты так в этом уверена, почему не предупредишь их?

— Не получится. Я пыталась, — ответила Мэллори, потирая руки, словно пыталась избавиться от грязи. — Мне ни за что не поверят. Если я предупрежу их, то кого-нибудь все равно убьют, а я стану главной подозреваемой. Ладно, в общем, это было второе правило, — продолжила она, демонстрируя второй палец. — Третье правило — уйти из комнаты, где вот-вот произойдет убийство. — Она красноречиво посмотрела в сторону гостиной. Голоса стихли, и когда она выглянула за дверь, оказалось, что свет в коридоре выключен.

— Наступила ночь. Оборотень выбирает свою первую жертву, — зловещим голосом произнесла хозяйка.

Анира тоже выглянула в комнату, а потом посмотрела на нее:

— Что, прямо сейчас?

— Скорее всего, — кивнула Мэллори. — Поверь, я всеми руками и ногами за то, чтобы ничего не случилось. Если они просто спокойно поиграют, можешь месяц мне об этом припоминать. — Помолчав, она добавила: — Ну, или хотя бы до следующего убийства.

Вспыхнул свет; из гостиной донесся смех, и тревога отпустила Мэллори. Неужели в этот раз все обойдется? Она бы не отказалась отдохнуть в веселой компании. Может, еще немного поговорить с Ксаном?

Ариана ухмыльнулась:

— Ну, жди, весь месяц буду… — Но тут раздался крик, и она замолчала.

— Ну, так кого убьют? — спросил Ксан, рассасывая камушек.

Мэллори удивленно моргнула. Он верил ей, но все равно ничего не понимал.

— Не знаю. Смотря кто приедет. Но я уверена, что между ними найдется какая-нибудь неочевидная связь. Потом окажется, что вместе с кем-то из пассажиров прилетел бывший любовник, или внебрачный ребенок, или какой-нибудь одногруппник.

Пожав плечами, он с хрустом разгрыз камень. Мэллори дернулась.

— Я думал, умереть может кто угодно, не только человек. — Он обвел рукой бар, словно подразумевал всю станцию, но поблизости оказалось лишь несколько гнейсов.

— Нас сложно убить, — любезно подсказала Стефания. — Даже друг другу. Думаю, ваша раса не справится.

— Ты удивишься, — буркнула Мэллори. — Люди умеют выкручиваться, когда надо. — Она отпила кофейную лаву и чуть не подавилась. Дать ей остыть было хорошей идеей, вот только, как и лава, при охлаждении жидкость сильно загустевала. Ну, зато она давно перестала волноваться, как будет это переваривать. — В общем, если бы я знала, кто прилетит, то могла бы попробовать определить жертву. Но пока что варианта три: мы с тобой и Адриан. Но на меня еще ни разу не покушались.

— Будем надеяться, что жертвой станет Адриан, — иронично ответил Ксан.

К Стефании подошел Фердинанд и поставил перед ней тарелку с блестящими камушками. Мэллори не заметила, когда она успела сделать заказ.

— О чем ты хотела поговорить? — спросила Стефания, громко хрустя.

— Поможешь нам сбежать со станции? — спросила Мэллори. — Ксану опасно тут находиться, а я не хочу снова оказаться в центре расследования.

Стефания пристально посмотрела на Ксана. Тот продолжил спокойно откалывать завтрак, словно не замечал ее взгляда. Мэллори смотрела на них, вертя головой. Складывалось неприятное впечатление, что она чего-то не знала — прямо как в университете, когда ее друзья начали встречаться и решили скрыть это от нее. Мэллори могла раскрыть дело об убийстве, но как только друзья начинали ей врать, она мигом теряла всю проницательность.

— Ребят? Ау?

— Нет, — наконец произнесла Стефания. — Вы не выживете на нашей планете.

— Можно улететь на другую станци…

— Не советую, — сказала Стефания.

Мэллори вскинула брови. Она впервые видела, чтобы неторопливая Стефания успела перебить человека.

— Ладно, потом это обсудим, — пробормотала она. — Нам бы уговорить станцию развернуть шаттл. Есть идеи?

— Люди уже в пути. Топлива хватит ровно до станции. Если они давно вылетели, то не смогут развернуться. — Она помолчала. — Потому что тогда шаттл остановится, все на борту умрут, и ты станешь убийцей.

— Это шутка? А то я как-то не уверена, — без улыбки спросила Мэллори.

— Шутка.

— Ты мне скажи, ты знала, кто умрет на вечеринке? — спросил Ксан.

Она вздохнула.

— Догадывалась, но не была уверена.

Жертвой стал Уильям Уильямс Третий — Билли для друзей, Трей для родителей, Уилл Уилл Уилл для сестры. Бедолагу зарезали прямо в его день рождения. Судмедэксперт сказал, что смерть наступила мгновенно.

Как только послышались крики, Анира с Мэллори бросились в гостиную. Горел свет; Ксан укладывал истекающего кровью Билли на пол. Его армейская футболка насквозь пропиталась кровью, а во взгляде читался шок. Все, включая Аниру, тут же бросились зажимать рану на груди Билли, но было поздно. Он уже умер.

Дверь была открыта. Мэллори огляделась, но не заметила, чтобы кто-то сбежал. Кто открыл дверь? Убийца, который вошел с улицы, разобрался с Билли и убежал?

Ксан стоял над ним, весь в крови, и тряс головой. То ли не верил своим глазам, то ли пытался взять себя в руки. А потом он попятился, развернулся — и, пошатываясь, вышел из дома.

В груди Билли зияла дыра, но орудия рядом не оказалось. Оно должно было остаться у кого-то в руках или на ковре. Возможно, под телом. Конечно, можно было предположить очевидное и решить, что его забрал Ксан, но Мэллори давно привыкла не зацикливаться на очевидном.

Она стала оглядываться, игнорируя рыдающую хозяйку и шокированных гостей. Взгляд выцепил все сам собой: разбросанные повсюду бутылки, планшет на столе, до сих пор открытый на правилах «оборотня», перевернутая миска чипсов, которые валялись на полу, частично раздавленные. Она подошла к месту, где сидел Ксан. Рядом лежал брошенный пластиковый стаканчик без крышки, вокруг которого расплылась лужа льда. На соломинке остались следы помады.

Бутылка пива с отклеившейся этикеткой валялась на журнальном столике.

Она не хотела вмешиваться в расследование, но не могла не поискать улики, пока остальные все еще психовали. На месте Ксана сидела женщина, будто сошедшая с ледника где-то в Норвегии. На ее лице был написан шок, а в трясущихся руках она сжимала телефон.

— Ты звонишь в полицию? — спросила Мэллори.

Она быстро кивнула, мотнув светлой косой:

— Да. То есть нет. Я звоню военным. Родни вызывает полицию.

— Хорошо, — сказала Мэллори. — Я пойду на улицу.

Но женщина не слушала. Она смотрела на Билли. В ее льдистых голубых глазах стояли слезы; скопившись на ресницах, они потекли по щекам.

Мэллори забрала куртку и вышла на улицу, пытаясь отыскать во внутренних карманах визитку. Стояло сухое, жаркое лето, и она пожалела, что взяла с собой куртку, но ей нужно было держать где-то вещи.

Попутно она осмотрела придомовую территорию, подсвечивая фонариком телефона везде, где не доставал свет уличных фонарей. Она не знала, что ищет, но это никогда ее не останавливало.