Потом они уже не разговаривали. Этот вальс был более динамичный, чем тот, что играли в Дадли-Хаусе. Да и места в бальном зале было больше, чем в гостиной герцога. Он вел Джейн по всему периметру зала и смотрел ей прямо в глаза.

Слова были не нужны. Они многое успели обсудить за несколько недель знакомства и теперь могли общаться, не произнося ни слова. Вопреки всем своим благим намерениям он смотрел на нее влюбленными глазами, смотрел, не обращая внимания на окружающих. И Джейн не отводила взгляда. «Ты не испортишь этот вечер, – говорили ее глаза. – Ради леди Уэбб не испортишь. Возможно, я поступила слишком смело, согласившись вальсировать с тобой, но ты не заставишь меня смотреть на тебя так, как сам смотришь на меня. И, разумеется, я не стану с тобой ссориться». Но ее глаза говорили не только это; они оказались гораздо выразительнее…

Тут музыка, наконец стихла, и он спросил;

– Итак, Джейн, каков же твой вердикт? Этот день стал самым счастливым в твоей жизни?

– Конечно. – Она улыбалась. – Разве могло быть иначе? А ты счастлив?

– Чертовски.

Герцог повел Джейн к леди Уэбб, рядом с которой, как он только что заметил, стоял какой-то молодой человек. Незнакомец был одет в полном соответствии с требованиями этикета, но одного взгляда было достаточно, чтобы понять: он не имеет ни малейшего представления о моде и всю жизнь провел в провинции.

Подозрение подтвердилось. Увидев молодого человека, Джейн судорожно сжала руку герцога и ускорила шаг.

– Чарлз! – воскликнула она.

Однако он смотрел не на нее, а на Джоселина, смотрел так, будто хотел разорвать его на куски.

– Рад тебя видеть, Сара. – Молодой человек наконец-то взглянул на Джейн. – Я приехал, и теперь тебе ничего не угрожает, можешь на меня положиться, Сара.

Она опасливо покосилась на герцога.

– Да, я приехал, – повторил Чарлз. – И, как оказалось, очень вовремя. Я нахожу поведение этого джентльмена оскорбительным.

Джейн взяла Чарлза под руку и потащила в буфет. Да, Джоселин и в самом деле перегнул палку. Он превратился в герцога Трешема еще до того, как она успела представить мужчин друг другу. Он стал воплощением надменности и высокомерия, а этот его взгляд… Трешем поднес к глазам лорнет и проговорил:

– Находите оскорбительным? В самом деле? – Окинув Чарлза пронзительным взглядом, герцог спросил:

– Значит, вы покровитель и защитник леди Сары, не так ли? Ну да, конечно… Верный рыцарь примчался на выручку в тот момент, когда его возлюбленная оказалась в лапах свирепого дракона.

Чарлз едва не задохнулся от гнева. Но все же взял себя в руки и заявил, что его не было дома, когда все произошло, сказал, что узнал о случившемся, когда леди Сара уже покинула Кзндлфорд.

– Да, разумеется, – согласился Джоселин. Он презрительно усмехнулся, затем поклонился Джейн и отошел в сторону.

Покосившись на Чарлза, Джейн едва удержалась от смеха. Однако ей было немного стыдно за себя. Ведь она, увидев Чарлза рядом с леди Уэбб, не почувствовала ничего, кроме досады. Он наверняка получил ее письмо, но тем не менее приехал в Лондон.

– Зачем ты приехал, Чарлз? – спросила она. – я просила тебя не приезжать…

– Как я мог не приехать? – спросил он, в свою очередь.

– Но я же просила… – Она взяла из его руки бокал с лимонадом. – Ты не приехал, когда я действительно в тебе нуждалась. Да-да, Чарлз, я все понимаю… Ты не видел смысла приезжать, потому что не знал, где меня искать. Разумнее было оставаться дома.

– Совершенно верно, – кивнул он. – Но я приехал сейчас, когда могу тебе помочь. Я счастлив, что леди Уэбб устроила для тебя этот бал. Леди Сара Иллингсуорт должна быть представлена обществу. К сожалению, на подобные балы съезжается множество распутников и охотников за приданым, в данном случае за твоим, Сара.

– Список гостей был подготовлен тетей Генриеттой лично. А мои сегодняшние партнеры приглашали меня с ее одобрения. Ты оскорбляешь ее подобными высказываниями, Чарлз.

– Когда ты танцевала с герцогом Трешемом, он позволил себе неподобающую вольность. Не говоря уже о том, что герцог вообще не должен был приглашать тебя на вальс. Из-за него твое поведение может рассматриваться как слишком смелое, скандально смелое. Я знаю, он помог найти тебя и привезти сюда, так что леди Уэбб вынуждена была его пригласить. Но ты не должна его поощрять. Такой, как он, не может иметь честных намерений по отношению к порядочной женщине, поверь мне.

Джейн вздохнула и пригубила лимонад.

– Чарлз, – сказала она, – я не хочу с тобой ссориться. Мы всегда были друзьями, и я благодарна тебе за то, что ты приехал. Но ты не должен плохо отзываться о людях, которых совсем не знаешь.

– Я знаю, какая у него репутация, и этого достаточно. Прости меня, Сара, но ты всю жизнь провела в корнуоллской глуши, поэтому не знаешь, какие опасности подстерегают тебя в Лондоне. Я могу понять, что событие, подобное сегодняшнему, действует на тебя возбуждающе. Но ты не должна забывать о своих корнях. Ты принадлежишь Корнуоллу. Ты не сможешь быть счастлива в Лондоне.

– Ты прав, не смогу, – сказала она, загадочно улыбаясь.

– Тогда поехали вместе, Сара. Завтра или послезавтра. Если захочешь – на следующей неделе.

– О, Чарлз, неужели ты не прочел мое письмо? Пойми, я не могу вернуться в Корнуолл. Эта часть моей жизни закончена. Я надеюсь, мы сможем остаться друзьями, но там…

– Он не для тебя, Сара, – перебил ее Чарлз. – Поверь мне он не твой. Ты не будешь с ним счастлива.

– А ты, Чарлз, не будешь счастлив со мной, – сказала она как можно мягче. – Я очень к тебе привязана, Чарлз, но я тебя не люблю.

– Любовь может возникнуть и после заключения брака. Для начала достаточно привязанности.

– Сейчас не время все это обсуждать, – сказала Джейн. – Я и так уже пропустила один танец. Если я немедленно не вернусь в зал, то пропущу еще один, а мне бы очень этого не хотелось.

– Тогда давай поговорим завтра.

Джейн молча кивнула и в сопровождении Чарлза направилась в зал. «Ну зачем он приехал?» – подумала она в который уже раз.

Вскоре все перешли в столовую. Джейн села за один из длинных столов и почти тотчас же увидела Чарлза, сидевшего напротив нее. Она улыбнулась ему и представила своим ближайшим соседям. Гости весело болтали за ужином, но Чарлз не принимал участия в беседе.

Барон Поттер объявил о своем намерении поехать в Брайтон после окончания сезона. Именно там предпочитал отдыхать летом принц-регент, а вместе с ним добрая половина лондонского света.

– А вы поедете в Брайтон, леди Сара? – спросил барон.

– О нет, не думаю. Я бы предпочла провести лето в имении.

Виконт Кимбли, сидевший рядом с Джейн, взял ее руку и поднес к губам. – Но Брайтон без вас потеряет всю свою привлекательность, – сказал он. – Мне придется похитить вас и привезти туда.

– Ничего не выйдет, – со смехом проговорила леди Хейуорд. – Если уж кто и выкрадет ее, то только я – с помощью Хейуорда, конечно. Впрочем, Хейуорду не нравятся такие приключения, и он едва ли согласится… Нет, лучше оставлю его в покое и обращусь за помощью к Фердинанду. Он похитит леди Сару и Трешема и доставит их в Сент-Джеймс для пышного обряда венчания. Согласен, Ферди?

Лорд Фердинанд, сидевший рядом с Чарлзом, улыбнулся и заговорщически подмигнул сестре:

– Мне придется заручиться поддержкой целого полка, Энжи. Трешема придется связать, а это не так-то просто.

Виконт Кимбли вздохнул, приложив руку к сердцу:

– Увы, я забыт. Но знайте, миледи, сердце мое будет разбито.

Джейн весело рассмеялась, однако Чарлз, по всей вероятности, не понял шутки и решил высказаться.

– Кажется, леди Сара уже сказала, что вернется домой, – заявил он. – Да, вернется, и это случится быстрее, чем вы думаете.

– Неужели? – рассмеялась леди Хейуорд. – Но ведь у нее скоро свадьба, не так ли, Ферди?

– Леди Сара вернется в Корнуолл. Со мной! – проговорил Чарлз так громко, что все сидевшие за столом посмотрели а его сторону. – Вернется, потому что у нас с ней договоренность.

– Чарлз! – воскликнула Джейн. Она решила, что следует немедленно объясниться с ним. – Чарлз, мы всю жизнь были соседями и друзьями, но…

– Возможно, Трешем мог бы кое-что сказать по поводу вашей договоренности, – неожиданно вмешался барон Поттер. – Вы и в самом деле собираетесь в Корнуолл, леди Сара? Несмотря на то, что там Джардин?

– Полагаю, что смогу защитить мою нареченную от посягательств с его стороны, – заявил Чарлз.

– Чарлз, прошу тебя…

– По-моему, пора внести ясность, – сказала леди Хейуорд – Леди Сара собирается замуж за моего брата, несмотря на то, что они поссорились и танцевали всего один раз за вечер.

– Прекрати, Энжи, – одернул сестру лорд Фердинанд. – Видишь, леди Сара смущена. Давай сменим тему. Поговорим о погоде.

Но Чарлз не собирался сдаваться. Он поднялся из-за стола и громко проговорил:

– Леди Сара Иллингсуорт не останется в Лондоне! Ей нечего делать среди столичных распутников. Я завтра же повезу ее домой, в Корнуолл.

Джейн в ужасе закрыла глаза, но тотчас же открыла их, сообразив, что таким образом ей не удастся укрыться от позора. Бросив взгляд в сторону двери, она увидела стоявшего у порога Джоселина – он где-то задержался и лишь сейчас появился в столовой.

Герцог поднес к глазам лорнет и принялся разглядывать Чарлза:

– Мистер Фортескыо, – проговорила леди Лзнсдаун, – следует ли понимать вас так, что вы объявляете о своей помолвке с леди Сарой?

Джейн пристально смотрела на Джоселина, по-прежнему стоявшего у двери.

– Да, миледи, – кивнул Чарлз, – вы правильно меня поняли. Я имею честь объявить о своей помолвке с леди Сарой Иллингсуорт. Надеюсь, что все здесь присутствующие пожелают нам счастья.

Столовая тотчас же наполнилась гулом голосов. Но тут Джоселин подошел к столу, и все умолкли.

– Ошибаетесь, – сказал он, вновь превратившись в герцога Трешема. – Я уверен, что леди Сара Иллингсуорт не давала своего согласия на вашу помолвку. Так что вы, Фортескью, напрасно себя утруждаете.

– Но она согласна. У нас договорен…

– Ты согласна, Джейн? – Герцог взглянул на нее сквозь лорнет – Ты согласна, любовь моя?..

Джейн слышала, как зашептались дамы. «Любовь моя» Конечно же, все обратили внимание на эти слова.

Джоселин от души веселился, а Джейн сгорала от стыда.

– Она не ваша любовь, – возразил Чарлз. – И я попросил бы вас не,..

– Но это правда, – перебил Джоселин. – Чистейшая правда. Поэтому я вынужден протестовать против вашей воображаемой помолвки с ней, мой дорогой друг. При всем моем уважении к вам, Фортескью, не могу допустить, чтобы вы обручились с моей женой.

Гости зашумели, но вскоре снова умолкли – ситуация требовала разрешения. Никто не хотел пропустить ни слова, ведь все знали: происходит событие, о котором потом долго будут говорить во многих лондонских гостиных и клубах.

– Что? – Чарлз побледнел. Взглянув на Джейн, спросил: Это правда, Сара?

Она едва заметно кивнула.

Чарлз несколько секунд не сводил с нее глаз, но тут гости опять зашумели, и Чарлз, не говоря ни слова, вышел из комнаты.

– Иди ко мне, Джейн.

Джоселин протянул ей руку, и она, поднявшись из-за стола, подошла к нему. Герцог улыбался. Впервые в жизни улыбался радостно и приветливо. Он весь лучился счастьем.

– Леди и джентльмены, – проговорил он, сжимая руку Джейн, – позвольте представить вам мою жену, герцогиню Трешем. Миледи. – герцог поклонился леди Уэбб, – я прошу у вас прошения за то, что опередил события. Джейн настояла на том, чтобы мы хранили все в тайне, чтобы ничто не омрачило ваш вчерашний день и сегодняшний – ведь вы все так замечательно устроили… Но согласитесь, и представление при дворе, и сегодняшний бал – все это не имело бы смысла для замужней дамы. И поэтому я решил отложить оглашение… – Джоселин взглянул на Джейн и улыбнулся ей. Затеи обвел взглядом гостей и вновь заговорил:

– Нас обвенчали по специальному разрешению сегодня утром. У нас была скромная свадьба, но мы оба того желали. Моим свидетелем был Куинси, свидетельницей Джейн – ее горничная.

Он снова улыбнулся жене и поднес к губам ее руку. Гости тотчас же оживились; многие, глядя на молодых супругов, тоже улыбались.

– Любовь моя, – прошептал герцог на ухо Джейн, – мне не терпится отвезти тебя к себе и уложить в постель. Скоро твой бал закончится, и тогда начнется наша первая брачная ночь. Ведь я, знаешь ли, не святой.

– Мне никогда не хотелось выйти замуж за святого, – ответила она. – Мне всегда был нужен только ты, Джоселин.

Он пристально взглянул ей в глаза и прошептал:

– Моя любовь и моя жизнь. Джейн, теперь ты навечно моя жена.

Она молчала, глядя на него влюбленными глазами. И вдруг улыбнулась, наконец-то осознав, что все это действительно правда. Да, она замужем за Джоселином, и теперь мечта ее сбылась. Теперь она была счастливейшей из смертных, потому что он, Джоселин, стал ее мужем.

И уже не было нужды скрывать этот факт.

А потом тетя Генриетта обнимала ее и отчитывала, утирая слезы. Леди Хейуорд также ее обнимала и болтала без умолку. Фердинанд же улыбался ей и по-братски целовал в щеку. Виконт Кимбли шутливо хватался за сердце и тоже целовал новобрачную в щеку. Друзья Джоселина похлопывали его по плечу и пожимали ему руку. Ангелина орошала слезами жилет брата и одновременно жаловалась, что ее нервы не выдержат; она сказала, что никогда не была так счастлива, и заявила, что сама устроит на следующей неделе грандиозный свадебный бал – пусть только Хейуорд попытается воспрепятствовать, несносный он человек…

Затем молодых супругов окружили и остальные гости – все улыбались и смеялись, поздравляя герцога и герцогиню Трешем.

Наконец гости направились в бальный зал, и в столовой остались лишь родственники новобрачных, а также леди Уэбб. Тут Джоселин достал из жилетного кармана сверкающее обручальное кольцо и, надев его на палец Джейн с улыбкой сказал:

– Теперь носи его не снимая, любовь моя. – Поцеловав Джейн в губы, он обратился к леди Уэбб:

– А сейчас, миледи можно попросить музыкантов сыграть вальс?

– Да, разумеется. – ответила тетя Генриетта.

Вскоре они снова танцевали вальс, и все гости любовались прекрасной парой.

– Я повторяю, – говорил Джоселин своей даме, – ты выглядишь как невеста, Джейн. О… прошу прощения. Ты выглядишь как жена. Моя жена.

– И зал выглядит так, будто его готовили для свадебного торжества, – отвечала Джейн, с нежностью глядя на мужа. – Для нашего торжества, Джоселин.

И тут герцог совершил нечто возмутительное. Он чуть наклонился и поцеловал жену. Потом поднял голову, лукаво улыбнулся и опять ее поцеловал. Он целовал Джейн снова и снова, целовал страстно и нежно со всей любовью, что жила в его сердце.

– Она никогда не перевоспитает неисправимого герцога Трешема, – сказал кто-то из мужчин.

– Неужели вы полагаете, что ей этого хочется? – осведомилась одна из дам.