Мэри Бэлоу

Немного грешный

Глава 1

Лорд Аллен Бедвин знал о войне лишь по рассказам своего старшего брата. Почти вся жизнь двадцатипятилетнего лорда, третьего по старшинству брата герцога Бьюкасла, прошла в Англии, вдалеке от военных баталий, будораживших Европу с тех самых пор, как к власти пришел Наполеон Бонапарт. Молодой лорд с жадным интересом слушал военные истории старшего брата Эйдана, вышедшего недавно в отставку полковника кавалерии. Вскоре Аллен решил, что знает о войне абсолютно все. Тогда он не мог и предположить, насколько его представления были далеки от истины.

В воображении юноши рисовались стройные ряды войск: по одну сторону — британцы и их союзники, по другую — противник. Врагов обязательно должна отделять обширная «нейтральная полоса» размером уж никак не меньше, чем спортивное поле. Большое спортивное поле, такое, например, как было в Итонском колледже.

Аллену представлялось, что сражение — это гениальная шахматная партия, в которой каждая фигура движется по заранее заданной траектории. Именно так, как предусмотрено правилами. Кавалерия, артиллерия, пехота. При этом каждая военная «фигура» расположена на своей «клетке». Разумеется, все солдаты и офицеры в соответствующей парадной форме, каждое движение четко определено, и сражение идет строго по разработанной схеме. Конечно, предполагалось, что на поле боя будут стрелять, но даже звуки пальбы не должны были мешать торжественности происходящего, ни в коем случае не внося хаоса или смятения.

Аллен думал, что все позиции на боевой арене четко обозначены и командиры имеют возможность наблюдать за малейшими перемещениями как своих войск, так и вражеских. И если бы Аллена тогда спросили: «Как дышится на войне?», то скорее всего он, не задумываясь, ответил бы, что на поле боя самый чистый и свежий воздух на свете.

И возможно, он так никогда бы и не узнал, что ошибается, если бы ему не было суждено увидеть все собственными глазами.

Военная карьера не особенно привлекала юношу. Когда пришло время задуматься о том, что он может сделать для своей страны, молодой лорд выбрал дипломатическую стезю. Вскоре он поступил на службу в британское представительство в Гааге и стал работать, под началом сэра Чарлза Стюарта. Однако после того, как пленный Бонапарт совершил побег с острова Эльба и снова начал поднимать грозную французскую армию, сэр Чарлз с группой служащих британского дипломатического корпуса, в число которых попал и Аллен, переехал в Брюссель. Именно там сейчас находился военный штаб армии союзников под командованием герцога Веллингтона. В ближайшее время должно было состояться одно из решающих сражений — битва при Ватерлоо.

Войска французской и союзнической армий готовились к кровавому побоищу на холмистой местности возле маленькой деревушки, расположенной к югу от Брюсселя. Союзнические войска уже выдвинулись на боевые позиции, и, чтобы не чувствовать себя «штабной крысой», лорд Аллен вызвался доставить Веллингтону депешу от сэра Чарлза. В его обязанности входило вручить письмо и привезти обратно ответ командующего.

Аллен был даже доволен, когда узнал, что у него не будет сопровождающего. Молодой лорд, конечно, любил путешествовать в компании, но сейчас все было слишком серьезно. Задание, которое он сам вызвался выполнить из любопытства, теперь внушало ему панический ужас. Неожиданно для себя самого он оказался в самом пекле сражения. И на деле все выглядело вовсе не так, как в мечтах.

Хуже всего была пальба. Казалось, что в мире не было других звуков, кроме оружейных выстрелов и разрывов снарядов. Оглушающие взрывы отдавались мучительными спазмами в животе. Из-за дыма Аллен почти ничего не видел, дым забивался в легкие, казалось, что на месте сражения воздух зачем-то заменили дымом. Порой вообще приходилось двигаться наугад, едва-едва удавалось разглядеть что-то на расстоянии нескольких дюймов перед глазами.

Но и это еще не все. Повсюду непонятно куда и зачем двигались вперемежку грязные люди и лошади. Все это уж точно не было похоже на отточенные ходы фигур в шахматной партии. Накануне всю ночь шел дождь, люди и лошади выглядели измученными — если их вообще удавалось разглядеть сквозь сплошную пелену дыма и гари.

Аллен видел офицеров и сержантов, выкрикивающих команды в порой тщетных попытках перекричать шум сражения. И был еще запах. Страшный запах крови и человеческой плоти. Может быть, мертвой человеческой плоти. Да, он видел трупы. И это был ад. Вот когда Аллен понял, что такое война.

Герцог Веллингтон был из тех полководцев, которые всегда оказываются в самом пекле, лишь каким-то чудом избегал смерти и даже тяжелых ранений. Сегодняшний день не был исключением. Аллен расспросил нескольких офицеров, где может находиться командующий, и наконец нашел его возле атакованной французами деревни Ла-Э-Сент, которую отчаянно защищали немецкие союзнические войска. Аллен с тревогой подумал, что Веллингтон при всем желании не мог бы выбрать для себя более уязвимую позицию. Заняв для наблюдения стратегический пост на возвышенности, он фактически оказался открытым для ударов противника.

Передав депешу сэра Чарлза командующему, Аллен полностью сосредоточил свое внимание на лошади: животное было напугано выстрелами и стремилось унестись подальше от места сражения — с седоком или без. Аллен старался не думать сейчас о подстерегающей его опасности, однако каждый взрыв артиллерийского снаряда повергал его в ужас. И с этим молодой лорд бороться был уже не в силах. Страх пронизывал его до костей.

Тем временем командующий прочел послание сэра Чарлза и начал диктовать ответ одному из своих помощников. Ожидание казалось Аллену нестерпимым. С точки, где располагался сейчас штаб Веллингтона, сражение за деревушку было видно, наверное, лучше всего. Естественно, обзору по-прежнему мешал дым от выстрелов тысяч пушек и ружей, но Аллен все же видел, как одни солдаты умирали, а другие с оружием в руках готовились умереть. Если ему удастся вырваться из-под обстрела живым, не потеряет ли он слух? А может, он потеряет рассудок? Наконец Веллингтон передал Аллену ответную депешу, и молодой лорд с облегчением покинул опасное место. Документ, который мог стоить ему жизни, он надежно спрятал во внутренний карман мундира, без устали благодаря небеса за то, что остался в живых.

«Как же Эйдан сумел вынести ужасы военной жизни?» — недоумевал Аллен. Невозможно себе представить, целых двенадцать лет! Каким-то чудом брату удалось не только выжить, но и сохранить светлые воспоминания о своем военном прошлом. Теперь, когда он вышел в отставку, женился на Еве и обосновался в старой доброй Англии, с трудом верилось, что он прошел через все ужасы войны.

Внезапно размышления Аллена были прерваны резкой болью в левом бедре. Сначала Аллен решил, что просто он неудачно повернулся в седле и потянул мышцу, однако, взглянув вниз, увидел, что его бриджи порваны, а по ноге течет кровь. Все вокруг стало нереальным: Аллен ощущал себя не участником событий, а беспристрастным наблюдателем.

— Боже милостивый! — воскликнул Аллен. — Я ранен.

Он услышал свой голос как будто издалека. Вокруг по-прежнему гремели выстрелы, заглушавшие все и вся. Дикая мысль о том, что он действительно ранен, звенела в голове тревожным набатом. Раздиравший душу страх заглушал голос разума. Аллен даже не подумал о том, что следовало бы обратиться за медицинской помощью. Все помыслы его были обращены на то, чтобы быстрее унести ноги из этого ада. «Скорее обратно в Брюссель!» — мысленно твердил он. Ему казалось, что только там он сможет вновь почувствовать себя в безопасности. Кроме того, в голове неотвязно вертелась мысль о том, что в Брюсселе его ждут какие-то важные и неотложные дела. Правда, что это за дела, Аллен сейчас вспомнить не мог, но был уверен в их существовании.

Страх подталкивал его в спину.

Какое-то время он бездумно несся вперед, не разбирая пути, просто чтобы выбраться из-под обстрела. Раненая нога болела все сильнее. Аллену даже перевязать рану было нечем, разве что носовым платком. Когда он вытащил платок из нагрудного кармана, то сначала испугался, что материи не хватит для того, чтобы обвязать вокруг ноги. Но, свернув платок «косынкой», Аллен с облегчением обнаружил, что платок больше, нежели он вначале предполагал. Потными дрожащими руками Аллен перевязал рану, скрипя зубами от боли. Он решил, что пуля застряла в бедре. От жестокой пульсирующей боли у Аллена кружилась голова, он боялся потерять сознание.

Подгоняя лошадь, он утешал себя тем, что многие в этом сражении были ранены гораздо тяжелее. Какой же трусостью с его стороны было так стенать от легкой раны в ноге! Он должен быть выше своей боли! А когда он доберется до Брюсселя, врач сразу же сделает ему операцию, вытащит пулю и спасет его многострадальную ногу. И все будет хорошо! Все должно быть хорошо…

Аллен выбрался на лесную тропинку, расположенную вдалеке от основной дороги, по которой в обоих направлениях двигались войска. По пути ему попадались солдаты: некоторые из них были мертвы, некоторые, как и он, только ранены. Аллен решил, что здесь есть и те, кто, не выдержав ужаса сражения, дезертировал. Что ж, теперь он уже не смог бы их за это винить.

Шок, вызванный ранением, постепенно проходил, однако от этого боль в ноге только усиливалась. Несмотря на то что Аллен перевязал рану, кровотечение продолжалось, хотя уже и не так сильно. Его знобило, голова была словно набита ватой. «Морган, вот кто мне сейчас нужен!» — внезапно осенило его.

Да, конечно же, именно так!

Морган, его восемнадцатилетняя сестричка, по стечению обстоятельств оказалась сейчас в Брюсселе. Семейство Каддик, которое опекало ее в этой поездке, отчего-то затянуло с отъездом и не успело выехать из города в начале военной кампании. А теперь весь транспорт был реквизирован для военных нужд, и вернуться в Англию было просто нереально. По крайней мере пока. Но хуже всего было то, что когда Аллен покидал Брюссель с депешей для Веллингтона, он случайно увидел сестру возле городских ворот: она была среди женщин, которые помогали перевязывать раненых солдат, прибывших в город после первых сражений.

Сейчас его терзало жестокое раскаяние из-за того, что он не позаботился о сестре. Надо было отложить все дела и доставить ее в Англию, чего бы это ему ни стоило. А теперь, если в сражении победят французы, что будет с его маленькой сестренкой? И что с ней будет, если он не сможет вовремя добраться до Брюсселя?

Ему нужно срочно вернуться к сестре. Он поклялся своему старшему брату — герцогу Вулфрику Бьюкаслу — глаз не спускать с Морган. Несмотря на то что ответственность за безопасность девушки в этом путешествии лежала на семействе Каддик, которому брат полностью доверял,

Аллен понимал, что если с Морган что-то случится, то виноват будет именно он. И зачем только они отпустили ее в эту поездку с дочерью Каддиков леди Розамонд Хэвлок! В конце концов, Морган еще совсем девчонка, случись что, она вряд ли сумеет о себе позаботиться.

Затем в памяти Аллена всплыла депеша от Веллингтона. Конечно, как он мог про это забыть, ведь именно из-за нее он сейчас мучился от нестерпимой боли! И что, интересно, было такого важного в этом письме, из-за которого он рисковал жизнью? Может быть, приглашение на обед? Аллена сейчас не удивило бы, окажись в послании нечто подобное. У него уже были поводы сомневаться в правильности выбора профессионального поприща. Может, надо было принять предложение Вулфрика и занять одно из мест в парламенте? Правда, его не интересовала и политическая карьера, но там по крайней мере его бы не подстрелили. Вообще, честно говоря, Аллен толком не знал, что ему нужно от жизни. Конечно, по праву рождения он обладал многим, но не было у него чего-то важного, что заставило бы сердце биться сильнее, а кровь быстрее бежать по венам.

Аллен почувствовал, что нога готова взорваться от распирающей боли. Казалось, в бедро кто-то воткнул множество ножей и иголок, и все они одновременно двигались в ране. Мысли обволакивал холодный туман, легкие вдыхали и выдыхали ледяной воздух.

Морган… Аллен постарался сосредоточиться на образе сестры: молодая, энергичная, здравомыслящая девушка, единственная в семье, кто был моложе его. Он обязан вернуться за ней.

Далеко еще до Брюсселя? Он потерял ощущение времени и пространства. Выстрелы по-прежнему были слышны, да и из леса он еще не выехал. Основная дорога пролегала где-то справа от него. Еще пару недель назад граф Росторн устраивал где-то недалеко отсюда пикник, на который был приглашен и Аллен. Теперь трудно было в это поверить, невозможно было представить, что совсем недавно вокруг протекала мирная жизнь. На пикнике граф Росторн, репутация которого была далека от идеальной, безбожно флиртовал с Морган. Аллен тогда еще подумал, что его поведение может стать причиной сплетен вокруг сестры.

Аллен сжал зубы. Он не был уверен, что еще долго сможет держаться в седле. Честно говоря, он и представить себе не мог, что можно скакать, испытывая такую боль! Каждый шаг лошади отзывался мучительной болью в теле. Каждый миг мог оказаться для него последним: если он упадет, вряд ли сумеет снова взобраться в седло. А пешком далеко не уйдешь. Надо собрать волю в кулак и ехать столько, сколько будет возможно. Только бы хватило сил до Брюсселя!

Но лесная дорога была неровной, лошадь — испуганной выстрелами и уставшей под тяжестью повисшего на ней всадника, а вернее — почти безжизненного тела… Зацепившись за выступающие из земли мощные корни, животное взвилось на дыбы. В обычной ситуации Аллен легко мог бы успокоить лошадь и, уж конечно, удержался бы в седле… Но не теперь. Ему удалось выпутаться из стремени, но спасти от падения сейчас могло только чудо, которого, увы, не произошло. Падая, Аллен сильно ударился о корягу.

Боли Аллен не почувствовал. Как и страха или отчаяния. Он просто провалился в спасительную пустоту, потеряв сознание еще при падении. Бледный и обессиленный — его дыхание сейчас могло бы уловить только самое чуткое ухо, — он лежал на лесной тропинке подобно мертвому. Еще один из множества трупов на этой лесной дороге.

Лошадь ударила копытом по воздуху и ускакала.

Приличного вида тихий особнячок на рю д'Аремберг в Брюсселе, который уже два месяца арендовали четыре так называемые английские леди, на самом деле был публичным домом. Бриджит Клоувер, Флосси Стрит, Джеральдина Несс и Филлис Ливи перебрались в город накануне кампании, рассчитывая неплохо поживиться на низменных страстях офицеров. Сейчас они как никогда раньше были близки к заветной мечте всей своей жизни: заработать столько денег, чтобы можно было наконец покончить с постыдным ремеслом. Эта мечта свела вместе четырех несхожих по характеру девушек еще четыре года назад и превратила их сугубо профессиональное партнерство в настоящую дружбу. Они мечтали, что однажды смогут вернуться в Англию как четыре уважаемые леди и открыть респектабельный женский пансион.

И вот сейчас, когда они были так близки к своей заветной цели, все рухнуло.

Теперь, когда пушки грохотали где-то к югу от города, когда настало время решающей битвы, когда французы были почти повержены, а победа была так близко, — их личному счастью угрожал полнейший крах.

Девушек обокрали.

Все из-за Рейчел Йорк.

В отличие от большинства англичан, в срочном порядке возвращавшихся к себе на родину, подальше от опасностей войны, Рейчел Йорк только что вернулась в Брюссель. В то время как даже местные жители старались покинуть город, Рейчел пришлось вернуться. Она приехала, чтобы сообщить четырем «леди» ужасающие новости. Но вопреки ожиданиям Рейчел, вместо того чтобы осыпать ее проклятиями, девушки предложили ей ночлег в уютной комнате. Идти Рейчел было некуда, и она приняла приглашение остановиться в одной из свободных спален борделя.

Еще какое-то время назад мысль о том, что она живет в борделе, ужаснула бы девушку или, если бы удалось призвать на помощь присущее ей чувство юмора, возможно, она бы посмеялась над своей незавидной участью. Но сегодня Рейчел было не до размышлений о морали в современном обществе. Она была слишком измучена всем случившимся, чтобы хоть как-то отреагировать на тот факт, что живет под одной крышей с проститутками.

Все случилось в одну из так называемых свободных ночей, когда девушки отдыхали от своего ремесла. Наверное, Рейчел стоило бы поблагодарить Бога за то, что этой ночью «веселый дом» не был полон горящих страстью мужчин, но сейчас она и об этом тоже не думала. Она просто обезумела от горя. Два последних дня ужасные вести, которые она везла в Брюссель, разрывали ей сердце. А сейчас, рассказав все, она ощущала только пустоту.

И еще раскаяние. О Господи, что же она наделала!

Теперь пять девушек сидели в гостиной. Заснуть после сегодняшних известий и так было бы нелегко, а тут еще постоянные раскаты выстрелов, которые доносил ветер. Эти звуки становились нестерпимыми, а ведь предполагалось, что сражение идет в нескольких милях отсюда. Появились слухи, что французы вскоре могут занять город. Но, слава Богу, поздним вечером пришли вести о том, что сражение под Ватерлоо французы проиграли и наполеоновские войска отброшены в направлении Парижа.

— Не сказала бы, что для нас это очень хорошие новости, — заметила Джеральдина, уперев руки в упругие бедра. — Все эти прекрасные молодые люди больше не вернутся в город, а мы сиди тут одни, как бедные церковные мыши.

Но расстроили их не только военные известия. Самая ужасная новость сегодняшнего вечера не имела никакого отношения к войне, однако именно она повергла их в такое уныние. Вернее, уныние было сначала, а теперь их мучили гнев и жажда мести.

Джеральдина нервно мерила шагами комнату, подол шелкового пурпурного платья вздымался при каждом шаге, лиф плотно облегал роскошные формы девушки, густые темные волосы разметались по плечам. В довершение всего Джеральдина сопровождала свои слова выразительной жестикуляцией, что не могло не напомнить выступления театральной актрисы. «Несомненно, у нее в крови течет хоть немного итальянской крови», — решила про себя Рейчел. Сама беглянка тихо пристроилась возле камина, кутаясь в шаль, хотя сегодняшнюю ночь нельзя было назвать слишком холодной.

— Коварный пронырливый негодяй! — восклицала Джеральдина. — Ну погоди, я до тебя доберусь! Я разорву тебя на маленькие кусочки! Вытряхну всю душу!

— Сначала нам еще надо найти его, Джерри, — напомнила ей Бриджит. Она устало вытянулась в своем кресле. Выглядела она не менее вызывающе, чем ее подруга. Умопомрачительное розовое платье катастрофически не гармонировало с невероятно рыжей шевелюрой.

— Уж я его найду, Бридж, не сомневайся. — Джеральдина дотронулась обеими руками до своей шеи, выразительно показывая, что произойдет с его преподобием Найджелом Кроли, когда она до него доберется.

Но пока это было нереально: Найджел Кроли сбежал. Вместе с их денежками. Сейчас, должно быть, он уже добрался до Англии и начал тратить украденное. Вот, значит, кем был этот милый и симпатичный «мистер Кроли» — обыкновенным воришкой.

Ах, с каким удовольствием Рейчел сейчас сотворила бы с ним что-нибудь ужасное, например, засунула бы в горло лжепастору его прекрасные глаза и жемчужные зубы! Странно, раньше Рейчел не замечала за собой таких садистских фантазий. Но ведь именно она познакомила Кроли с этими девушками. И именно из-за нее они теперь остались без гроша за душой.