— Меня зовут Стивен Торн.

Стивен сказал, что возвращается с финансовой конференции. Самолет еще не приземлился, а Селия уже была не против поужинать с новым знакомым.

Девушка тряхнула головой. «В любом камне замечу дефекты, — подумала она, — а в человеке ошиблась». Селия глубоко вздохнула, и ее легкие наполнил восхитительный океанский воздух. «Брошу думать о Стивене!» — пообещала она себе. Однако трудно было забыть, что друзья разорились, потому что она познакомила их с мошенником. Ее вызвали на допрос в ФБР. Возможно, подозревали в соучастии, хотя она сама потеряла в этой афере все сбережения.

Селия надеялась, что не встретит знакомых среди пассажиров, однако на борту оказалась Эмили Хейвуд. Старая дама часто заходила в магазин «Каррутерс» на Пятой авеню: сдавала драгоценности в чистку или ремонт и просила Селию проверить, нет ли на них сколов и царапин. С леди Хейвуд всегда была помощница, Бренда Мартин.

Знала Селия и мистера Мехена. Он купил в «Каррутерс» подарок жене, в подробностях рассказал, как они выиграли сорок миллионов, и сразу вызвал у девушки симпатию.

И все же среди такого количества гостей легко затеряться и побыть одной. Нужно только прочесть две лекции, ответить на вопросы слушателей. Селия уже выступала на лайнерах компании «Касл Лайнз». Агент, отвечавший за досуг пассажиров, говорил, что ее рассказы вызывают большой интерес. На этот раз он позвонил всего за неделю до отплытия и попросил подменить внезапно заболевшего лектора.

Возможность укрыться от жалости и гнева друзей Селия приняла как манну небесную. «Какое счастье, что я здесь!» — подумала она, развернулась и пошла в каюту.

Ее изысканный номер, как и любой другой на «Королеве Шарлотте», был продуман до мелочей. Он состоял из гостиной, спальни и ванной. Гардеробные оказались вдвое больше, чем каюты первого класса на иных кораблях. Одна из дверей вела на уединенный балкон.

Хотелось выйти туда прямо сейчас, но Селия решила для начала распаковать вещи. Первую лекцию назначили на завтра, нужно было еще подготовиться.

Зазвонил мобильник. Девушка услышала в трубке голос Стивена: его выпустили под залог до суда.

— Селия, — начал мошенник, — я все объясню.

Она сбросила звонок и отшвырнула телефон. Даже говорить с ним — и то унизительно! «Я замечу дефект в любом камне», — с горечью повторила Селия. Сглотнула ком в горле и быстро вытерла слезы.

3

Леди Эмили Хейвуд, всем известная как леди Эм, сидела, выпрямив спину, в прекрасном мягком кресле посреди самой шикарной каюты на корабле. У леди Эм была по-птичьи худая фигурка и совершенно белые волосы, а морщинистое лицо еще хранило следы красоты. В этой женщине по-прежнему угадывалась та блистательная американская прима-балерина, которая в двадцать лет пленила сэра Ричарда Хейвуда, знаменитого британского исследователя и богача.

Леди Эм вздохнула и оглядела каюту. Да, не зря деньги плачены! Над камином в большой гостиной — огромный телевизор, на полу — старинные персидские ковры; диваны, обитые золотистой тканью, кресла и старинные столики, бар в глубине комнаты. Здесь была огромная спальня, в ванной — джакузи, пол с подогревом и невероятная мозаика из мрамора на стенах. Двери ванной и гостиной выходили на балкон. В холодильнике лежали закуски, которые выбрала сама гостья.

Леди Эм улыбнулась. Она взяла в круиз несколько лучших украшений. На борту собралось много знаменитостей, и она, как всегда, хотела всех затмить. Решив отправиться в плавание, она объявила, что среди такой роскоши грех не надеть знаменитое изумрудное ожерелье, которое, по слухам, принадлежало самой царице Клеопатре. После круиза леди Эм собиралась пожертвовать его Смитсоновскому институту. «Ожерелью нет цены, — думала она. — Перед родственниками отчитываться не нужно, кому же я его оставлю? Правда, египетское правительство пытается его вернуть, заявляя, что сокровище находилось в разграбленном захоронении. Вот пусть они и дерутся за него с Институтом. Это моя первая и последняя гастроль с изумрудами».

Дверь в спальню была приоткрыта. Леди Эм слышала, как Бренда разбирает чемоданы с одеждой. Прикасаться к личным вещам старая дама позволяла только ей.

«Что бы я делала без Бренды? — спросила себя леди Эм. — Когда я еще сама не знаю, что мне нужно, она все угадывает заранее! Двадцать лет верной службы! Надеюсь, личной жизнью она ради этого не жертвовала».

Совсем другие мысли вызывал у старой миллионерши Роджер Пирсон, ее финансовый советник. Леди Эм пригласила его в круиз вместе с женой, и его общество ей всегда нравилось. Она знала Роджера еще мальчишкой, его дед и отец консультировали ее по денежным вопросам.

Однако неделю назад она встретила своего давнего друга Уинторпа, которого не видела много лет. Он тоже был клиентом фирмы Пирсонов. Узнав, что Роджер до сих пор на нее работает, старик предупредил:

— Он пошел не в отца и не в деда. Я бы тебе предложил обратиться в другую контору и хорошенько проверить свои счета.

Она потребовала объяснений, но больше Уинторп ничего не сказал.

Леди Эм услышала шаги, дверь спальни распахнулась, и в комнату вошла Бренда Мартин. Это была крупная женщина — не полная, а скорее крепкая. Короткая стрижка на седеющих волосах ее не красила, и Бренда выглядела старше своих шестидесяти. Ее круглое лицо не знало, что такое макияж, хотя весьма в нем нуждалось.

Сейчас вид у Бренды был встревоженный.

— Леди Эм, — сказала она робко, — вы хмуритесь. Что-то не так?

«Осторожней, — подумала миссис Хейвуд. — Нельзя говорить, что я расстроена из-за Роджера».

— Разве я хмурая? Вовсе нет.

Бренда облегченно вздохнула.

— Ах, леди Эм! Как хорошо, что все в порядке. Пусть каждая минута этого чудесного круиза вас радует. Хотите, я позвоню и закажу чай?

— Да, было бы недурно, — согласилась леди Эм. — Не терпится послушать завтра Селию Килбрайд. Вот удивительно: такая молодая женщина и столько знает о камнях. Думаю рассказать ей о проклятии Клеопатры.

— Каком проклятии?

Миссис Хейвуд усмехнулась.

— Клеопатру взял в плен император Октавиан, приемный сын и наследник Цезаря. Он хотел отвезти ее на корабле в Рим и приказал царице носить на его борту эти самые изумруды. Перед тем как покончить с собой, Клеопатра прокляла ожерелье: любой, кто наденет его в море, погибнет.

— Ох, леди Эм, — вздохнула Бренда. — Какая жуткая история. Лучше оставьте его в сейфе!

— Ни за что! — отрезала миссис Хейвуд. — А теперь давайте закажем чай.

4

Роджер Пирсон и его жена Ивонн пили чай в своем люксе. Пирсон — крепкий мужчина с редеющими русыми волосами — был из тех обаятельных и компанейских людей, которые всем приходятся по душе. Когда он улыбался, в уголках его глаз лучились морщинки. Только Роджер осмеливался шутить о политике в присутствии леди Эм. Он был ярым республиканцем, а старая дама с таким же пылом поддерживала демократов.

Сейчас они с женой изучали программу развлекательных мероприятий. В половине третьего выступала Селия Килбрайд.

Ивонн вскинула брови.

— Та самая, из «Каррутерс»? Которая замешана в скандале с фондом?

— Этот жулик, Торн, старается ее утопить, — равнодушно заметил Пирсон.

Ивонн помолчала.

— Бренда говорит, что Килбрайд знакома с леди Эм: старуха носит ей свои драгоценности.

— Выходит, Селия — торговый представитель?

— Бери выше. Она большой специалист по драгоценным камням, ездит по всему миру и закупает их для «Каррутерс». А лекции на лайнерах читает, чтобы привлечь богатых клиентов.

— Похоже, она не промах, — заметил Роджер и повернулся к телевизору.

Ивонн внимательно посмотрела на мужа. Как всегда, стоило им остаться одним, как он бросил разыгрывать рубаху-парня и практически перестал обращать на нее внимание.

Она сделала глоток чая, взяла тоненький огуречный сэндвич и стала думать о вечернем туалете. Сегодня она решила надеть кашемировый жакет с черно-белым орнаментом. Кожаные накладки на локтях придавали ему более спортивный стиль, как того и требовал дресс-код.

Ивонн знала, что выглядит моложе своих сорока трех. Она была не такой высокой, как хотелось бы, зато стройной. И парикмахер наконец-то высветлил ее волосы именно так, как нужно. В прошлый раз они получились слишком золотистыми.

Ивонн придавала большое значение внешности. А также своему положению в обществе, квартире на Парк-авеню и дому в Хэмптонсе [Группа деревень и городков к востоку от Нью-Йорка, на острове Лонг-Айленд. Популярный среди состоятельных людей курорт.]. Муж ей давно наскучил, а вот такой образ жизни она любила. Своих детей они не завели. У Роджера была сестра-вдова с тремя детьми, и он с чего-то взялся платить за их обучение в колледже. Ивонн с ней давно поссорилась, но подозревала, что муж все равно помогает родне. «До поры до времени, пока они не угрожают моим интересам», — подумала она, допивая чай.

5

— Это слишком дорого, Вилли, даже на сорок пятую годовщину! — воскликнула Алвира, войдя в номер.

Вилли по голосу понял, что она рада. Он остановился в гостиной и взял бутылку шампанского, лежавшую в серебряном ведерке со льдом. Придерживая пробку, мистер Мехен поглядывал то на зеркала во всю стену, то на синие воды Атлантики.