Ее улыбка была сладкой, как сахарин, и настолько же искусственной. Адам вынужден был признаться:

— Похоже, поймать тебя не удалось. Но давай просмотрим на это с другой стороны.

— Почему мне все время кажется, что ты судья, а я обвиняемая? Может, когда-нибудь я буду достаточно обеспеченной, чтобы нанять ткачих и швей, и тогда смогу заниматься дизайном.

— Сделай это сейчас, — предложил Адам. — Почему ты не хочешь взять кредит и начать теперь же? Вот мы с отцом подсчитали, сколько сможем вложить в дело, и нашли инвестора для остальной части.

— Меня удивляет, что вы заняли деньги под такое рискованное предприятие.

— У нашего банкира чутье на осуществимые проекты. — На лице Адама мелькнуло раздражение.

— Весьма утешительно. А что, если ваш банкир ошибается?

— Мы потеряем кучу денег. Потом посмотрим, где сглупили, заплатим огромные штрафы и будем жить дальше. Ты довольна?

Адам говорил спокойно, но его пальцы крепко сжимали ножку бокала.

— У меня негативное мнение о банках и займах, — стояла на своем Кэт.

— Я это понял.

Кэт была поражена его тоном. Янтарное тепло в глазах Адама сменилось холодным блеском агата.

Глава 3

Ледяной тон Адама соответствовал его взгляду, когда он спросил, не думает ли Кэт, что каждый должен заниматься своим делом.

— Именно так я и считала до сегодняшнего дня. Ты, кажется, получаешь удовольствие, копаясь в моей жизни, а я сделала кое-какие наблюдения о твоей.

— Ты задела меня за живое. — Адам поднял руки в знак извинения. — Мне приходится слишком часто защищать свою позицию по поводу склада. Может быть, из-за отрицательного отношения друзей и семьи.

Кэт ласково коснулась руки Адама.

— А я не могу быть беспристрастной в вопросе о кредитах! Моему отцу пришло извещение из банка. Нас лишают права пользования. В течение месяца мы должны покинуть «Коммон граунд».

Девушка произнесла эти слова, и реальность происходящего наконец дошла до нее.

— Прости.

Адам сжал ее руку. От этого простого слова Кэт чуть не заплакала. Ни вопросов, ни осуждения, только выражение заботы и сочувствия.

Официант принес новые блюда, от аромата которых потекли слюнки. Бледные ломтики телятины были украшены макаронами с зеленым соусом.

— Ешь. А то хозяин умрет от горя. — Адам подцепил вилкой жирную креветку. — Кто тебе будет помогать?

— Во всяком случае, не папа, и слава Богу! У него добрые намерения, но если бы занятия музыкой требовали коммерческих способностей, он не смог бы играть даже на палочках. — Кэт вздохнула. — Иногда мне хочется быть членом большой семьи. Наверное, это прекрасное ощущение.

— Знаешь что? — предложил Адам. — Я дам тебе половину своих родственников. Не беспокойся, у меня их останется более чем достаточно. Могу предложить дядю Гвидо, курящего дешевые сигары, и сплетницу тетю Бейб. Да, еще тетя Афонсина…

— Ну и фантазер! — развеселилась Кэт.

— Ничего подобного. Моя семья — живое доказательство того, что действительность фантастичнее любого вымысла.

Кэт ответила ему улыбкой, но затем, нахмурившись, спросила:

— Сколько составляет арендная плата?

— Ничего, пока здание не будет полностью закончено.

— Милостыня мне не нужна. — Кэт выпрямилась.

— Помощь друзьям — это не милостыня, но, если хочешь, мы заключим сделку.

Кэт бросила на Адама подозрительный взгляд.

— Кэтрин О’Мэлли, — обиженно воскликнул Адам, — какое у тебя испорченное воображение! Я думаю, что ты могла бы поливать цветы и гулять с моей собакой, когда меня не будет в городе, но если есть другие предложения, то я готов их обсудить.

— Не думаю, что гулять с собакой и поливать цветы — достаточная плата за жилье.

— Не скажи. Ты ведь не видела ни собаки, ни цветов.

— Все равно, — покачала она головой, — это было бы нечестно.

— Хорошо, пусть платой будет гобелен для «Интертеч».

— Это была бы выгодная сделка, — рассердилась Кэт. — Ты хоть знаешь, сколько это примерно стоит?

Адам назвал сумму, выделенную на оформление вестибюля.

— Ты шутишь! — ошеломленно выпалила Кэт.

— Вовсе нет. Просто правление хочет самое лучшее.

— За такие деньги «Интертеч» его получит!

Официант снова подошел и спросил, что принести на десерт.

— Кофе. — И Адам добавил несколько слов по-итальянски.

Официант ухмыльнулся и побежал на кухню.

— Что ты ему сказал?

— Я напомнил, чтобы он не забыл про сливки. — Лицо Адама излучало невинность.

Кэт не очень-то поверила, но решила не выяснять.

— Так как насчет склада? — спросил Адам. — Тебя это заинтересовало?

— Ты же слышал: только если я смогу платить за аренду.

— Но это же нелепо! Я не могу брать плату, если здание не закончено. Давай заедем туда перед премьерой. Увидишь, куда собираешься вселяться, чтобы у тебя не было иллюзий на этот счет. Кроме того, хочу показать свой любимый проект тому, кто не считает его глупым.

— Забавно! Ты говоришь о перестройке склада больше, чем о своей основной работе.

— Правда? — Адам пожал плечами. — Мне нравится быть архитектором, а в этом проекте я занимаюсь не только деловой и инженерной стороной вопроса, но и архитектурной тоже. Наверное, очень скучно слушать об этом?

— Конечно, нет. Если серьезно, мне очень интересно, и теперь я горю желанием увидеть склад.

— Тогда я пригоню машину, пока ты будешь пить кофе, о’кей?

— Прекрасно. Буду ждать тебя в холле.

Кэт допила кофе. Зашла в дамскую комнату и посмотрелась в зеркало. «Тебе требуется помощь», — предупреждало отражение.

«В порядке исключения, — ответила Кэт своему отражению, — я забуду про благоразумие и буду веселиться».

Она надела накидку с оригинальным орнаментом и вышла. Адам ждал ее в холле. Появился Пьетро с большой коробкой и протянул ее Адаму:

— Никаких денег. Это подарок моему крестнику и его прекрасной спутнице.

— Что это? — Кэт в недоумении перевела взгляд с Пьетро на Адама.

— Знак извинения. Я был не прав насчет пиццы и заказал ее, когда официант спрашивал про десерт.

Кэт посмотрела на коробку и рассмеялась:

— Съедобное извинение. Это что-то новое.

Пьетро галантно поцеловал ей руку.

— Жду вас снова, красавица, с Адамом и без него. — Затем обнял крестника и сказал, понизив голос: — Не упускай ее. Она, слава Богу, совсем не похожа на ту.


— Ты произвела большое впечатление на дядю Пита, — сообщил Адам на улице.

— Во всяком случае, больше, чем та.

Кэт прищелкнула языком. Ей хотелось спросить, кто та женщина и очень ли Адам к ней привязан.

— Ты слышала? — засмеялся Адам. — Хорошо, что дядя Пит занимается рестораном, а не дипломатическими интригами. — Конечно, он прав. Ты совсем не такая, как Пэм.

— Это хорошо? — спросила она.

— Это очень хорошо! — Адам открыл дверцу машины с откидным верхом. — Если честно, это просто замечательно.

Кэт села в машину, не понимая, что он имеет в виду. Но похоже, у Адама нет серьезных отношений с этой женщиной. Чтобы отвлечься от этих мыслей, Кэт спросила:

— И чем же ты займешься после проекта со складом?

— Тобой. Не внешним видом, — ответил Адам, в то время как у Кэт перехватило дыхание от такой наглости. — Тут я не хотел бы ничего менять. Внутренний мир — это другое дело. Ты не умеешь развлекаться. С этим надо что-то делать. Затем нужно поднять твою самооценку и вернуть тебе непосредственность в общении. Чувство юмора у тебя в целом нормальное, но, думаю, давно не применялось.

— К работе с Пэм ты прикладывал столько же усилий?

— Мы с Пэм познакомились на работе. Она занималась дизайном интерьера здания, которое я проектировал, так что у нас много общего. Отношения были прекрасными, пока мы ходили по театрам и барам.

Кэт не знала, что сказать. Адам вовсе не казался человеком, сожалеющим о прошедшей любви, — он выглядел абсолютно довольным.

— Потом я привел ее на день рождения отца в ресторан дяди Пита. Какой это был кошмар!

— Господи, что там случилось?

— Все, что только могло. Есть она не хотела, карта вин ей не понравилась, а моих родственников она разглядывала как диковинные экспонаты на этнографической выставке. По дороге домой Пэм ясно дала понять, что чем меньше мы будем видеть моих близких, тем лучше. Я ответил, что гарантирую, потому что больше не увижу ее.

— Она извинилась? — спросила Кэт.

— Нет. В общем, это был удар для меня. — Адам обнял Кэт за плечи. — Теперь ты понимаешь, почему дядя Пит в таком восторге от тебя. Я уверен, что он сейчас висит на телефоне, рассказывая всем родственникам, что у меня было свидание с красивой девушкой.

— Но ведь это неправда, — запротестовала Кэт. — Деловой ужин — не свидание.

— Может быть, и так. Только дядя Пит рассказывает сейчас именно о свидании.

Адам въехал на стоянку рядом с большим кирпичным зданием.

Улица была чистой и хорошо освещалась лампами, напоминавшими газовые фонари начала двадцатого века, но, несмотря на это, склад производил мрачное впечатление.

— Придется воспользоваться грузовым лифтом, — объяснил Адам. — Лифт в холле еще не работает.

Они стали подниматься на пятый этаж на скрипучей платформе с металлической решеткой. Ужасные истории о несчастных случаях проносились в голове Кэт под лязг и скрежет допотопного оборудования.

— Вы сохранили эти дивные декорации в стиле Стивена Кинга во всем здании?

— Сарказм здесь неуместен, — усмехнулся Адам. — Ты возьмешь свои слова назад, когда увидишь мою квартиру.

Они вышли в коридор, который вел к массивной дубовой двери. Адам повернул медную ручку и пригласил Кэт войти.

От изумления и восторга у нее не было слов! Пять широких окон так захватили ее внимание, что Кэт не заметила, как Адам снял с нее накидку и взял сумку. Окна, обрамляя сияющую огнями панораму города и реки, начинались почти от самого пола, завершаясь изящной аркой под потолком.

— О Адам! Я никогда не видела ничего подобного!..

Кэт направилась к окнам, но вдруг от резкого удара в спину упала, больно ударившись левым боком о невысокий столик.

Через мгновение Адам был рядом и помог ей подняться. Он крепко держал Кэт. На лице его была тревога.

Они стояли прижавшись друг к другу, и ее скачущий пульс бился в контрапункте с ударами его сердца. Кэтрин видела блеск возбуждения в глубине его глаз и чувствовала, что Адам читает то же желание в ее глазах. Неведомые ощущения пронзили Кэт с пугающей силой.

Адам коснулся ее губ неправдоподобно нежным поцелуем. Сумасшествие… Волшебство… Его губы — такие манящие… Еще…

Очарование момента исчезло, когда что-то влажное коснулось ее ноги. Кэт дернулась и посмотрела вниз.

— Это собака? — Девушка вытаращила глаза. — Или ты завел сторожевого медведя для охраны здания?

Адам не мог скрыть обиды.

— Конечно, собака! Ньюфаундленд — одна из самых храбрых, умных, преданных…

— …И слюнявых.

Огромный черный пес смотрел на Кэт с обожанием. Его язык висел как длинный красный галстук, под которым постепенно образовывалась лужица.

Кэт подавила в себе приступ смеха. Единственная разница между тем, как пес и девушка смотрели на Адама, была в том, что у нее не текли слюни. Тормэн обнял Кэт, и она почувствовала, что ей это очень нравится. Кэт погладила собаку по голове.

— Я думал, что отучил его бросаться на людей. Он тяжелее тебя фунтов на сорок. Ты точно ничего не повредила?

Кэт выпрямилась и поморщилась от острой боли в левом боку.

— Колет в боку, но это не страшно. — Она помахала руками. — Видишь? Руки-ноги целы.

Оценивающий взгляд Адама заставил Кэт переменить тему разговора, и она спросила, как зовут собаку.

— Пэддингтон Тормэн. Пэдди, поздоровайся с Кэтрин. Мисс О’Мэлли будет жить с нами.

— Может быть, Пэдди. Мы еще не договорились об условиях.

Пес протянул большую черную лапу, которую Кэт с важностью пожала.

— Ты добрый малый, правда? — И она почесала его за ухом.

Пэдди завыл от восторга и уткнулся мордой в бедро Кэт. Мокрая дорожка потекла вниз по ее юбке.

— Черт возьми, Пэдди! — Адам оттащил собаку. — Прости, Кэт. Чистка за мой счет.

— Успокойся. Это можно стирать. — Она села на пол рядом с Пэдди. — Ты не представляешь, какая это для меня радость. В детстве у меня была собака, но она выдержала только один день. Да. — Кэт вздохнула и погладила шелковистые уши Пэдди. — Щенку не нравилась музыка, и он не боялся этого показать. Папа сказал, что посетители платят деньги не за то, чтобы слушать собачий вой. Пришлось щенка вернуть заводчику.

— Если принять во внимание твое окружение, странно, что ты сама не стала музыкантом.

— Моим родителям это тоже было странно. Чего только они не пробовали: фортепиано, гитару, уроки вокала, но я совершенно немела, когда надо было выступать. В конце концов они сдались и разрешили мне рисовать.

Кэт посмотрела на свои маленькие ладони с коротко остриженными ногтями. Адам сплел ее пальцы со своими.

— Такие маленькие пальчики — и делают такие красивые вещи.

Его рука, теплая и сильная, посылала покалывающие импульсы в ее тело и предупредительные сигналы в ее мозг.

— Может быть, это и маленькая ручка, но могу поспорить, в рестлинге я тебя поборю.

Адам вытянулся рядом с ней на полу.

— Можешь поспорить?

Кэт освободила руку, ее глаза загорелись.

— Конечно, могу! На что спорим?

— Ты хорошо готовишь?

— Обеды по телевизору и блюда из микроволновой печи.

Адам содрогнулся, но внезапно его глаза заблестели.

— Если я выиграю, ты будешь жить в мансарде без арендной платы и начнешь работать по заказу для «Интертеч». — И подзадорил: — Или ты боишься проиграть?

Они поставили руки, и кисть Кэт почти исчезла в кулаке Адама. Он чувствовал угрызения совести, оттого что поставил гостью в столь неравные условия, и решил не выигрывать слишком быстро.

Их мускулы напряглись. Адам даже испугался, почувствовав силу ее руки, и понял, что для победы ему все-таки придется потрудиться.

Он украдкой взглянул на лицо Кэт: ее глаза были закрыты, нижнюю губу закусили жемчужные зубки. Адаму хотелось отпустить кисть Кэт и покрыть ее лицо поцелуями. Но он сосредоточился на их сцепленных руках и настроился на победу.

Переведя взгляд с Адама на Кэт, пес встал и прекратил схватку громким лаем и облизыванием соперников.

Кэт открыла глаза. Ее мышцы подрагивали, а боль в боку дала о себе знать с новой силой.

— Это нечестно! — Она тяжело вздохнула. — Ты подкупил судью!

— Должен заметить, что мой пес — пацифист.

Пэдди улегся между ними, явно довольный тем, что прекратил конфликт. Адам встал и помог подняться Кэт. Она прогнулась и поморщилась.

— Такое ощущение, что я провела ужасную ночь между тобой и твоей собакой.

Адам повернул Кэт спиной к себе и стал массировать ей плечи.

— Откуда у тебя такие мускулы?

— Изготовление гобеленов требует гораздо больше сил, чем можно подумать. — Кэт ностальгически усмехнулась. — Рестлинг был для меня побочным источником дохода в школе искусств. Мы с друзьями обычно находили какого-нибудь парня, который принял пивка и поэтому не мог отказаться от вызова. Друзья ставили на меня, и мы зарабатывали достаточно денег, чтобы поужинать.

— Ты когда-нибудь проигрывала?

— Нет. Каждый раз наступал момент растерянности, когда противник понимал, что недооценил меня. Именно в это мгновение я делала резкое движение и выигрывала. — Кэт снова улыбнулась. — Можно сказать, что искусство гобелена подвергало меня в школе многочисленным испытаниям.

— Кстати об испытаниях. Когда ты сможешь приступить к заказу для «Интертеч»?

Кэт внимательно посмотрела на Адама и усмехнулась:

— Ты забыл о нашем пари. Я выиграла, поэтому ты никогда больше не должен поднимать этот вопрос.

Адам покачал головой:

— Ты проиграла, прекратила борьбу. Следовательно, я выиграл из-за отказа соперника.

— Из-за отказа? Твоя собака меня покалечила! Если бы ты ее обучил как следует, этого бы не случилось. Нет, победила я!

Адам почесал подбородок и согласился:

— В чем-то ты права. Будем считать — ничья.

— И что это означает?

— Что ты будешь жить здесь без арендной платы, но можешь не работать для «Интертеч». Хотя я бы тебе советовал серьезно подумать, прежде чем отказаться.

Кэт застонала и сердито покачала головой:

— Так не пойдет. Ты уже довел меня до ручки, хотя я еще не переехала. Найду место где-нибудь еще.

— Где? Подумай сначала. По крайней мере взгляни на то, что я тебе предлагаю.

— Хорошо, — усмехнулась она. — Я не собираюсь соглашаться, но взглянуть любопытно.

Адам взял Кэт за руку, и они вышли в коридор.

— У обитателей мансард часто бывают особые требования, поэтому мы выполнили только основные работы. Все коммуникации подведены. Остальное клиенты могут сделать все сами или за отдельную плату.

К облегчению Кэт, они миновали грузовой лифт и попали в слабо освещенный коридор. Кэт прижалась к Адаму.

— Знаешь, если ты здесь поселишься, я буду оставлять свет в коридоре на всю ночь. Или я могу тебя укладывать каждый вечер в постель и проверять, не прячутся ли в шкафу чудовища. Ну как?

— Ни за что! — задорно ответила Кэт. — Мне будет спокойнее с чудовищами.

— Возможно, но ты не получишь такого удовольствия. — Адам весело подмигнул и распахнул дверь в помещение для мастерской.

Глава 4

Сначала Кэт увидела только впечатляющую панораму города, как в квартире у Адама. Она направилась к окнам, и ее шаги эхом отдавались в темноте. Появившаяся из-за облаков луна оставила дорожку на сверкающем паркете.

— Такое впечатление, что сейчас появятся Джинджер Роджерс и Фред Астер. [Знаменитые танцоры, история жизни которых легла в основу известного фильма Ф.Феллини «Джинджер и Фред». — Примеч. ред.]

Адам взял Кэт за руку и почтительно поклонился:

— Джинджер, можно пригласить вас на танец?

Кэт присела в реверансе:

— С удовольствием, Фред, но здесь, кажется, нет оркестра.

— Ничего. — Адам обнял ее за талию и прижал к себе. — Танец в темноте…

Его баритон годился только для семейной вечеринки, но у Кэт он вызывал трепет.

— Та-ра та-ра-ра, танец в темноте…

— Ты помнишь только эти слова? — спросила Кэт.

— Ага. Та-ра та-ра-ра…

Его рука опустилась ниже, прижимая ее еще крепче. Он кружил Кэт все быстрее и быстрее, пока лунный свет и тени не слились воедино.

— Адам, — засмеялась она, — мне надо отдышаться. Остановись.

Кэт села на подоконник и глубоко вздохнула. Боль, еще более резкая, чем раньше, говорила о том, что сердечное приветствие Пэдди и поединок на руках, вероятно, стали причиной растяжения мышцы.

— Все вокруг кружится.

Она закрыла глаза и подумала, что упадет, если сейчас встанет. «Это из-за танца… или из-за танца с Адамом?»

Он сел рядом и взял ее за подбородок. Глаза Кэт с трепетом открылись, когда Адам запрокинул ей голову.

— При свете луны ты похожа на снежную принцессу. Ты не растаешь, если я тебя поцелую?

Кэт почувствовала его дыхание на своем лице. И не успела возразить, как их губы слились в нежном поцелуе. Губы Адама снова и снова касались ее, дразня и искушая, призывая и обманывая. Кэт вдруг показалось, что все прекрасное и светлое во всей вселенной сосредоточилось в этом маленьком пространстве, которое они занимали.

Неведомое страстное желание захлестнуло ее, убеждая забыть о самоконтроле и предаться восхитительным ощущениям, которые так сладко соблазняли и одновременно предупреждали об опасности. Кэт положила руки Адаму на грудь и освободилась от притягательной силы его объятий.

— Не очень хорошая идея, — сказала она дрожащим голосом.

— Почему же? — спросил Адам. — Я считаю, что это одна из моих лучших идей за последнее время.

Он поцеловал ей брови, веки и кончик носа.