Люк резко выпрямился и начал бормотать извинения.

Покачав головой, Александр щелкнул языком.

— Я удивлен. Выполнение приказов никогда не было твоей сильной стороной, Люк.

— Будь уверен, на рассвете я очень быстро выполню команду вздернуть тебя за шею, — буркнул Люк, все еще стоя навытяжку.

Александр решил, что не стоит отвечать на эти слова — они только раздразнят его бывшего товарища по братству. Он снова перевел взгляд на лорда Эксфорда.

— Но должен признаться, что и у меня есть слабая сторона — отсутствие терпения. Так что, возвращаясь к вопросу Люка… о чем, черт, вы говорили?

Эксфорд выгнул бровь.

— Я говорю о том, что вы можете избежать завтрашнего повешения, д'Ашби. Я собираюсь предложить вам выбор.

— Что? — В один голос воскликнули Александр и Люк, устремив взгляд на лорда Эксфорда.

— Не стану отрицать, то, что я предлагаю, покажется не совсем обычным, но, когда я увидел вас, у меня созрел план.

И Люк, и Александр были в смятении, и это смятение росло по мере того, как лорд Эксфорд продолжал:

— Стивен предупредил меня об этом, когда доложил о вашем аресте. Вы удивительно похожи лицом и фигурой на одного из моих самых ценных пленников в войне с шотландцами. Если бы я не увидел вас собственными глазами, то никогда бы в это не поверил. Но я увидел — и это ключ к вашему спасению, если вы достаточно смелы, чтобы принять мой план.

Все еще хмурясь, Александр покачал головой. Он ничего не понял, хотя глупцом себя не считал. То, что он услышал, показалось ему произнесенным на каком-то неизвестном ему языке.

Должно быть, Эксфорд понял это по выражению его лица, поскольку начал говорить медленно, буквально втолковывая Александру каждое слово:

— Это невероятно, Ашби, но вы кажетесь братом-близнецом Роберта Кинкейда, опозорившего себя графа Марстона, лорда некогда принадлежавшего англичанам замка Данливи на юге Шотландии.

Краем глаза Александр заметил, что Люк вздрогнул.

Лорд Эксфорд замолчал. Хотя Александр по-прежнему ничего не понимал, в нем затеплилась надежда на освобождение, и он обратился к лорду Эксфорду:

— И как со мной связано это несчастливое сходство с лордом Марстоном?

— Марстон мертв, — выдавил Люк. — Он умер в английской тюрьме через несколько лет допросов, которые осуществляли лучшие следователи лорда Эксфорда по приказу короля Эдуарда.

Александр почувствовал себя неспокойно. Такая новость не сулит ничего хорошего. Какой-то человек скончался от мучений при расследовании, предпринятом английским монархом, и этот человек очень на него похож. А как после этого Александр сможет передвигаться по королевству? Ведь в связи с этим у него могут возникнуть серьезные проблемы… если ему вообще предстоит передвигаться.

— Марстон не должен был умереть, — продолжил лорд Эксфорд. — Мы просто переусердствовали, поскольку близко подошли к информации, которую надеялись получить о замке Данливи.

— Тогда вам сильно не повезло…

Эти насмешливые слова были произнесены негромко, но Люк и Эксфорд с угрозой посмотрели на него.

— Но его смерть может сослужить вам хорошую службу, Ашби. На вашем месте я бы не насмехался, — произнес скрипучим голосом Эксфорд.

— Я не насмехаюсь над смертью этого человека, мне смешно, что вы попали в такое положение… — Нахмурив брови, Александр тряхнул головой, чтобы избавиться от горького вкуса в рту. — Не обращайте внимания, — буркнул он, а потом поднял глаза, встретившись со взглядом графа. — В данный момент меня больше волнует то, что я никак не возьму в толк, какую роль вы отводите мне в вашей игре. Будьте любезны, выплюньте все до конца мне, и покончим с этим.

Даже после такого нелюбезного обращения Эксфорд не прекратил разговор, из чего Александр заключил, что дело для графа имеет большую важность.

— Мы подчиняемся непосредственно королю Эдуарду и в данный момент ведем осаду замка Данливи, — продолжил Эксфорд. — Несколько раз я пытался взять эту крепость обычными средствами, с осадами и штурмами, но все наши попытки овладеть замком не увенчались успехом.

Александр на эти слова не сказал ничего, но Люк сжал челюсти с такой силой, что казалось, они треснут.

— Я решил попробовать более… нестандартный путь к победе, раз уж судьба предоставила мне такую возможность.

— Вы не можете говорить это искренне, милорд, — наконец выдавил из себя Люк, переводя пылающий взор с Эксфорда на Александра и обратно. — Этот человек немногим лучше рыночного вора. Это замаравший свою репутацию рыцарь, который не постеснялся обворовать своих братьев по оружию. Ему нельзя доверять, или…

— Он хорошо владеет мечом, — прервал его лорд Эксфорд. — Лучше, чем сам Марстон, не говоря уж о том, что его арест и допросы во Франции оставили на нем отметины на всю жизнь, и эти отметины позволят установить его идентичность, когда он волшебным образом появится у своих, живой и здоровый.

Произнося это, лорд Эксфорд кивнул на легко различимые через рваную рубаху Александра шрамы, оставшиеся со времени допросов в инквизиции.

Александр нахмурился. С каждым словом графа ему становилось все более не по себе.

— Есть и другие схожие признаки, — продолжал лорд Эксфорд. — Ты никогда не видел Кинкейда живьем, Люк, но любой, кто видел, не станет отрицать сходство. Я даже вздрогнул, должен признать. Ашби имеет тот же рост, у него такой же цвет кожи, такое же сложение. А между прочим, со времени, когда в Данливи видели Роберта Кинкейда в последний раз, прошло пять лет. — Он покачал головой и снова осмотрел Александра с ног до головы. В его глазах мелькнуло одобрение. — Собственная жена не различит этих двоих после того, как мы скажем Ашби, как надо держаться и какие у Кинкейда были привычки.

После этих слов Эксфорда Александр стал понимать план графа, и этот план показался ему невероятным.

— Надеюсь, это какая-то неудачная шутка, — буркнул Александр. — Но она не кажется мне смешной.

— О, это не шутка, — ровным голосом произнес Эксфорд. — А стоящий перед вами выбор очень прост. Если вы не хотите завтра быть повешенным, то согласитесь изобразить Роберта Кинкейда, графа Марстона, и потребуете власть в замке Данливи как законный владелец.

— Вы потеряли рассудок.

— А вы потеряете жизнь, если не согласитесь, — ответил Эксфорд тихим, но угрожающим голосом. — Нам нужно проникнуть в замок. Сначала мы должны узнать все о гарнизоне замка, расположении внутренних укреплений и слабых мест. Нам нужно послать в замок своих людей, чтобы получить эту информацию. Только тогда я могу снова рискнуть и предпринять нападение именем короля Эдуарда.

Александр молчал. Каждый его мускул жаждал освободиться. Это желание было столь сильно, что ему хотелось напрячься так, чтобы разорвать веревки. Эксфорд предлагал освобождение, но, хотя на этот раз не нужно было никого убивать, весь замысел был Александру совсем не по нраву. На душе было горько. Еще один могущественный владыка желает использовать его для своих грязных дел. Он уже давно никак не мог освободиться от этого бремени. Последний раз власти французской инквизиции заставили его участвовать в турнире, в котором Александр должен был убить своего лучшего друга и стать абсолютным победителем. В руках инквизиторов был его брат Деймиен, которого, не согласись Александр, они могли замучить до смерти. Именно после этого Александр поклялся никогда не служить какому-либо господину.

Но умирать Александр тоже не хотел.

Он с силой сжал челюсти. Следует по крайней мере обдумать предложение Эксфорда. Оно заманчиво, но не надо хвататься за него, словно это манна небесная.

— Итак? — нетерпеливо спросил Эксфорд. — Каков ваш ответ?

С деланным равнодушием подняв брови, Александр выпрямился, насколько это позволяли веревки.

— Это зависит от…

— От чего? — настороженно произнес Эксфорд.

— …От того, предоставите ли вы мне возмещение за мои труды.

Граф не смог сдержать изумления и разинул рот. Даже Люк одобрительно моргнул, видя такую смелость. Но Александр не обратил на это внимания; он чувствовал себя безрассуднее, чем обычно, и его не заботило, что о нем думают.

— Я предлагаю тебе жизнь, парень! — наконец смог, брызгая слюной, выкрикнуть Эксфорд. — Этого тебе недостаточно?

— Нет. — Александр смотрел прямо перед собой. Его глаза были холодны. Он почувствовал мрачное удовлетворение оттого, что граф вынужден будет чем-то пожертвовать за ту опасность, на которую его обрекает. — Я считаю справедливым потребовать кое-что еще. Давайте говорить начистоту. Мое участие в вашем плане для меня всего лишь отсрочит казнь на какое-то время. Меня в конечном счете повесят, и я буду болтаться на самой ближней к вам башне, как только обитатели Данливи поймут, что я самозванец.

— Лишь от вас зависит, насколько хорошо вы исполните свою роль, — помолчав, ответил лорд Эксфорд.

К нему снова вернулся его повелительный тон вместе с внешним спокойствием.

— Даже при этом я должен поставить условия. Иначе я не соглашусь.

Граф посмотрел на Александра так, словно собирался ударить его по лицу, но он явно желал приступить к осуществлению своего плана, а это было невозможно сделать без согласия Александра.

— Хорошо, какие у вас условия? — выдохнул он.

— В первую очередь верните мне кожаный мешок, который забрали ваши солдаты, когда вели меня в темницу. То, что там находится, имеет для меня личное значение.

— Там лежат другие сокровища тамплиеров? — требовательно спросил Эксфорд и перевел взгляд на приближающегося солдата.

Это был сэр Стивен.

— Несколько небольших пергаментов, скрученных и перевязанных бечевкой. Ничего похожего на деньги, полученное за золотую чашу.

Лорд Эксфорд погрузился в раздумья. Александр постарался придать лицу равнодушное выражение. Он чувствовал, что Люк пристально смотрит на него, но никак на это не отреагировал. Люк мог помнить эту чашу со времен, когда они оба служили в братстве. Он хорошо знал, сколько стоит чаша в деньгах, но он никогда не видел пергамента. А они были бесценны и являлись частью богатств тамплиеров, вывезенных со Святой земли, Александр сам не подозревал об их ценности, когда стащил этот мешок у Джона. В мешке была золотая чаша, а в отдельном кармане — пергаменты. Александр считал, что чаша — это максимум, что он может взять у своего старого друга.

Наконец Эксфорд хмуро посмотрел на Александра:

— Хорошо. Тогда покончим с этим делом и приступим к приготовлениям. Освободите его, сэр Стивен, и…

— Возвращение пергаментов и мешка — это не все, — прервал его Александр, чувствуя знакомый азарт, который возникал каждый раз, когда он шел по острию ножа. — Если произойдет невозможное и я успешно сделаю дело, которое вы от меня требуете, то когда все завершится и вы получите то, что вам нужно в Данливи, мне понадобятся средства к существованию.

— Вы хотите, чтобы вам заплатили за то, что вас не повесят?

Александр позволил себе чуть улыбнуться.

— Только мои деньги. До того, как меня схватили ваши люди, я намеревался использовать деньги, полученные от ювелира в Карлайле, чтобы начать уединенную жизнь в какой-нибудь отдаленной части Шотландии. Но теперь этой возможности не стало, и сейчас, — Он замолк, горестно подняв брови.

— Сколько? — ровным голосом спросил лорд Эксфорд.

— Пятьсот фунтов стерлингов. — Назвав эту сумасшедшую цифру, Александр мгновение помолчал, а затем добавил: — И я хочу половину этой суммы вперед.

Как он и ожидал, наступила долгая тишина. Но к его удивлению, лорд Эксфорд погрузился в раздумья над его просьбой.

И Александр угадал ход его мыслей. Если заплатить двести пятьдесят фунтов стерлингов вперед, то он, Александр, может просто взять эти деньги и раствориться где-нибудь на севере Шотландии. Несомненно, лорд Эксфорд хотел иметь какие-то гарантии, что этого не случится.

Но какие гарантии он может получить, кроме какой-либо чистосердечной клятвы, которая бы обязала Александра участвовать в этом смехотворном плане?

Положиться на эту клятву было бы еще большей глупостью, чем затевать операцию с подменой.

Лорд Эксфорд развернулся и отошел вместе с Люком на расстояние, откуда Александр не мог его услышать. Внезапная тишина вернула Александра к невеселым мыслям о своей судьбе… и о том, что что-то в его натуре все время втягивает его в неприятности.

Приходилось признать тот печальный факт, что, если дело заходило о вопросах чести, он никогда не поступал так, как поступили бы его брат Деймиен или даже его друзья Ричард и Джон. Он понял этот недостаток в своем характере уже давно, когда ему было двадцать один или двадцать два года и он только начал служить при дворе. Он позволил себе глупость влюбиться в высокородную женщину, дочь графа — прекрасную и тихую леди Маргарет Ньюкомб. Когда она забеременела, ее гневный отец предложил Александру выбор — либо оставаться с ней и получить свою долю бесчестия и гнев ее отца за то, что обычный рыцарь нанес ему подобное оскорбление, либо присоединиться к братству тамплиеров и навсегда покинуть Англию.

Хотя примириться с этой мыслью было нелегко, решение он принял быстро. Александр убедил себя, что так будет лучше для всех, в том числе и для Маргарет. Но в сердце он знал, что поступает как трус. Именно это сознание подстегивало его в желании стать одним из лучших рыцарей братства, несмотря на отсутствие искренней преданности целям ордена. У него был по меньшей мере талант хорошего бойца. Может, он был и не самым преданным делу тамплиеров, но он умел сражаться и убивать столь искусно, что заслужил место во внутреннем круге тамплиеров. Вскоре к этому кругу присоединился Деймиен, и они создали круг друзей, в который входили Джон и Ричард.

Но участием во внутреннем круге их с Деймиеном сходство и ограничивалось. Брат и друзья Александра отличались благопристойностью и постоянством. А для Александра же какие-либо принципы роли не играли. В последние шесть лет он редко держал слово, даже в очень важных делах и при самых искренних намерениях, которые у него были, когда он давал слово.

Единственный раз, когда он совершил благородный поступок для кого-то другого, произошел полтора года назад. Это он сделал для Ричарда, когда они вызвали гнев французской инквизиции. Но этот момент самопожертвования был исключением в долгом списке недостойных действий, совершенных им за свою жизнь. И он за эти действия дорого заплатил страшными мучениями, которым подвергли его люди, наученные искусству вызывать боль лучше кого-либо на земле.

Его единственное благородное дело по отношению к Ричарду имело удачные последствия. Позднее Ричард встретил Маргарет и влюбился в нее. Александра тогда в Англии еще не было, но, узнав эту весть, он был счастлив за них обоих. Однако в каком-то уголке сознания таилась надежда, что его друг чем-то ответит на то, что Александр нашел для него способ освободиться из того ада, который называли святой инквизицией. Было бы справедливо ответить добром на добро, говорил ему внутренний голос.

Александр оставался тем, кем был, ничем не походя на своего брата и товарищей по оружию, он был человеком, для которого главное — инстинкт самосохранения.

Понимание этого послужило главной причиной, по которой он украл чашу и направился на север. Он хотел продать ее и использовать полученные деньги, чтобы исчезнуть где-нибудь в шотландском высокогорье и избавиться от всех воспоминаний о своих недостатках и неудачах.

Если бы жизнь какого-нибудь близкого ему человека висела на волоске, то тот бы лишь зря терял время, обращаясь к дружеским чувствам, преданности или любви Александра.

Оставалось надеяться, что в отличие от него лорд Эксфорд относится к людям, которые держат свое слово.

Внезапно размышления Александра были прерваны. К дереву подошел Эксфорд. Люк же шагал прочь, туда, откуда пришел. Стивен остался в качестве охранника графа.

— Я подумал над вашими условиями, Ашби, — произнес граф. — И я их принимаю.

Эта новость так ошеломила Александра, что ему показалось, что он ослышался. Либо этот человек и Люк сошли с ума, либо сейчас совершится самая невероятная сделка, в которой он участвует. Поскольку никто из оставшихся не выглядел сумасшедшим и поскольку Люк тоже не был ненормальным, придется согласиться и узнать, что за ловушка здесь расставлена.

— Эй, почему вы молчите? — ровным голосом спросил Эксфорд.

— Вы не хотите меня развязать? — протяжно произнес Александр.

Ухмыльнувшись, Эксфорд кивнул Стивену, и охранник неохотно шагнул за дерево, чтобы освободить Александра от веревок. Когда его руки стали свободными, Александр несколько мгновений потратил на то, чтобы размять онемевшие конечности и потрясти их в воздухе, с ненавистью глядя на Стивена. Как только лорд Эксфорд пробормотал распоряжение следовать за ним в лагерь, он двинулся следом. Он знал, что лагерь небольшой и в нем было примерно две дюжины солдат.

— Чтобы собрать аванс, который вы запросили, потребуется некоторое время. Время нужно и для того, чтобы доставить к вам людей, знавших Марстона лучше всего. Они расскажут о его жизни и привычках, — произнес Эксфорд, когда они подошли к кругу из костров. Здесь он замолчал и остановился около костра, на котором варился обед. Внезапно лорд пристально посмотрел на Александра. — Это время нужно еще кое для чего. Похоже, нет смысла спрашивать вас, принадлежите ли вы к рыцарскому сословию, но я не знаю, умеете ли вы читать и писать.

Александр не ответил, не желая вслух признавать унизительную правду, хотя лишь немногие рыцари имели причину и возможности приобрести эти умения. Но по тому, как он сжал челюсти, Эксфорд понял все и, кивнув, отвернулся, чтобы продолжить:

— Я так и думал. Это нужно исправить, и за то короткое время, что у нас есть. Марстон был графом королевства и потому получил хорошее образование.

Александр молчал, ожидая, что еще ему предстоит изучить для дела, которое затеял этот могущественный лорд.

Но лорд Эксфорд не успел продолжить — к ним шел Люк по поляне от края опушки. Он коротко кивнул лорду Эксфорду, и граф ответил кивком, после чего повернулся к Александру и негромко произнес:

— Перед тем как наше соглашение будет считаться заключенным, нам нужно сделать последнее дело. Идите за мной. Я хочу вам кое-что показать.

Александр вдруг понял, что осуществление странного плана Эксфорда началось, и от этого у него по шее пробежали мурашки. Эти мурашки двинулись по спине, когда он увидел выражение лица Люка — мрачное и самодовольное одновременно. Люк и Стивен заняли место следом за ними, когда Александр и Эксфорд дошли до опушки, и хотя под густой листвой было темно, глаза Александра адаптировались достаточно быстро, чтобы он смог разобрать площадку примерно в двадцать шагов шириной, где трава была вытоптана. В центре площадки лежал какой-то человек, рядом с которым стояли два охранника.

Александр вздрогнул от ужаса, когда попытался приглядеться и понял, кто перед ним. Он бросился вперед.

— Джон! — крикнул он, но тут же чьи-то сильные руки схватили его за запястья.

Александр осмотрелся и увидел, что лорд Эксфорд смотрит равнодушными глазами, как Люк и Стивен мешают ему подойти к его лучшему другу. Джон ответил на его крик тихим стоном. Его голова упала набок, лицо исказила боль.

— Именем Христа, что вы с ним сделали? — прохрипел Александр, перестав рваться вперед и с ужасом вглядываясь в Люка.

— Ничего такого, чего бы он не заслужил. — Этот ответ жестким тоном дал ему лорд Эксфорд, продолжая внимательно наблюдать за Александром. — Это ваш друг, насколько я понимаю?