— Потому что знания, как и возможность приумножить их, везде одинаковые, а амбиции являются не просто нездоровой деформацией сознания, а опасным психическим отклонением. И кстати, сегодня никаких свиданий.

— Почему это?

— Потому что сегодня у Грэйс день рождения.

— Да нет же, не может быть! Какое сегодня число?

— Второе.

Джек почувствовал себя несчастным и одновременно очень виноватым.

— Чёрт, ну почему сегодня?

— Хорошо, я передам Грэйс, что её праздник приходится на неудачный день, и попрошу перенести его.

Тони забросил тяжёлую сумку на плечо и направился к боковому входу в университет со стороны парка.

— Не говори глупостей! — Джек поспешил за ним.

— Ты правда забыл?

— Я не забыл про день рождения — я забыл, какое сегодня число. Ты ведь знаешь, что у меня плохая память и не бывать мне из-за этого врачом!

Они прошли по аллее, обрамлённой высокими тополями, и Тони остановился у распахнутой входной двери.

— Ты пока не стал врачом, Джек, потому что ты ленивый и безответственный раздолбай, — беззлобно сказал он.

— Это тоже. — Джек пожал плечами, нисколько не обидевшись. — У тебя есть подарок? Вернее, у нас?

Друг взглянул на него с притворным отвращением, но уже через миг смягчился:

— Да, запоминай. Мы с тобой купили для Грэйс новый плеер. Он маленький и лёгкий, может крепиться к одежде. Батарейка не садится несколько месяцев, наушники беспроводные. Музыку мы тоже уже закачали.

— Как здорово мы всё придумали, — искренне восхитился Джек. — Ты сейчас куда?

Тони привычным жестом пригладил волосы и ответил нарочито равнодушно:

— Сейчас история по расписанию.

Несколько студентов, которые также намеревались попасть на лекции вовремя, протиснулись в проход и увлекли Тони за собой. Джеку пришлось поработать локтями, чтобы отстоять право остаться снаружи.

— Может быть, ты перестанешь посещать предметы, которые тебе не интересны, а уже познакомишься с ней? — крикнул он вслед.

— Мы знакомы, — послышался взволнованный голос Тони, — и мне интересна история! А также античная литература.

— Безусловно. С тех пор, как она появилась, тебя вдруг затянуло в гуманитарную пучину. И тот трёхсекундный эпизод, когда у тебя одолжили ручку, кстати, знакомством не считается!

Ему пришлось отойти, чтобы пропустить следующую компанию студентов. В толпе между входом и лестницей Джек увидел поднятую руку. Он подпрыгнул и помахал в ответ, после чего направился в противоположную сторону. В его собственные планы на ближайшие часы входили только быстрый перекус и глубокий сон.

Время приближалось к полуночи, когда Джек, вооружившись ярким сиреневым цветком в горшке, подошёл к дому Грэйс. Название подарка он выговорить не мог, зато по размеру и весу растение превосходило его угрызения совести. Все окна были тёмными, только фонари и почти полная луна освещали улицу.

Джек обошёл дом вокруг, остановился под окном на втором этаже, где находилась спальня Грэйс, и спрятал цветок. В век продвинутых технологий не было надобности искать камешки и бросать их в стекло, так что он достал телефон и написал самое банальное сообщение из всех возможных: «Не спишь?».

«Сплю», — пришёл ответ.

Ха! Так просто он не сдастся.

«Стань у окна, убей луну соседством», — написал Джек.

Экран засветился ответным сообщением:

«Кто это проникает в темноте в мои мечты заветные?»

Джек рассмеялся и, больше не вспомнив у Шекспира подходящей цитаты, просто написал: «Я хочу тебя увидеть».

Почти сразу в комнате загорелся свет. Грэйс подошла к окну. На ней была тёмно-синяя пижама, усыпанная изображениями тортиков и эклеров с кремом. Телефон в руках подсвечивал улыбку и растрепавшиеся волосы. Грэйс явно ещё не спала — она обижалась, но всё же обрадовалась припозднившемуся гостю.

«С днём рождения. Это тебе!» — Джек достал из укрытия цветок и помахал им.

Если бы он не искал так долго работающий цветочный магазин — трудная задача после полуночи, — пришёл бы пораньше. Но боги искупления вины ему благоволили: Джек нашёл и флориста, и огромный красивый цветок в горшке, за который отдал приличную часть одной из зарплат. Букеты Грэйс не любила — расстраивалась, когда увядшие цветы приходилось выбрасывать.

Джек написал: «Выйдешь ко мне?».

Грэйс почесала нос, но, поразмыслив недолго, кивнула и скрылась из вида. Свет в её комнате стал ярче, затем вовсе погас, и уже через пять минут Грэйс выбежала на улицу. Она сменила смешную пижаму на джинсы и футболку, стянула растрёпанные волосы в хвост и стояла теперь перед Джеком, смущённо улыбаясь и чуть раскачиваясь.

— Я весь день ждал, когда смогу увидеть тебя. — Джек крепко обнял её и поцеловал в лоб. — С днём рождения.

* * *

Если могли вы забыть Одиссея,
                                    который был добрым,
Мудрым царем и народ свой любил,
                                  как отец благодушный;
Брошенный бурей на остров,
                                 он горе великое терпит
В светлом жилище могучей богини Калипсо,
                                                           насильно
Им овладевшей; и путь для него уничтожен
                                                      возвратный:
Нет корабля, ни людей мореходных,
                                          с которыми мог бы
Он безопасно пройти по хребту
                                          многоводного моря.

Гомер. Одиссея. Песнь пятая [Цит. в переводе Жуковского. — Прим. ред.]

За пятнадцать минут до начала лекции по литературе Старого Света, в летнюю программу которой входила античная культура, аудитория уже наполовину заполнилась. Кто-то читал, большинство склонились над телефонами, а некоторые особенно старательные студенты переписали спроектированный на стену отрывок.

— Грэйс сегодня утром опоздала на лабораторную по химии, — с укором сказал Тони, раскладывая вокруг себя книги, словарь, цветные ручки и блокнот. Он посещал этот предмет для ознакомления и не собирался сдавать тесты, но стремился вынести из потраченных часов максимум пользы.

— Да, мы вчера выпили немного.

Полный презрения взгляд был ответом на улыбку.

— В самом деле немного?

— В самом деле. — Джек безуспешно пытался сдержать широкий зевок, ставящий под сомнение его рассказ. — Посидели в баре, выпили пару коктейлей… Я ведь не мог не отпраздновать с Грэйс день её рождения.

— Всё надо делать вовремя, а не заставлять друзей подстраиваться под тебя, — заметил Тони. Он уже в третий раз нервно обвёл взглядом зал, мельком посмотрел на дверь и вновь изучил все места в аудитории.

— А если она не объявится до начала, мы успеем свалить и заняться чем-нибудь поинтереснее? — съязвил Джек.

Вопрос был проигнорирован — Тони как раз выискивал переведённый отрывок из «Одиссеи» в томике с оригиналом. Открыв нужную страницу, он пробубнил себе под нос текст и выписал незнакомые слова, после чего сообщил как бы между прочим:

— Надеюсь, до вечера Грэйс оправится и на предстоящем свидании будет чувствовать себя хорошо.

Джек поперхнулся воздухом.

— Вон там. — Тони указал на первый ряд, где в углу сидел ничем не примечательный блондинистый парень. — Его зовут Теодор Уолш. Они с Грэйс познакомились несколько недель назад на концерте и с тех пор иногда гуляют вместе. Сегодня первое настоящее свидание. Теодор приятный, добрый и воспитанный, он тоже любит музыку.

Джек с плохо скрываемым отвращением оглядел избранника Грэйс. Высокий, одновременно худой и широкоплечий, с приплюснутым носом, но мужественно выдающимся подбородком. О, этот подбородок, должно быть, скрывал от его взгляда книгу на коленях. Характеристика Теодора, внешний вид и даже его занудное имя нагоняли тоску.

— Не годится, — огласил Джек результат торопливых исследований.

В попытке спрятать улыбку Тони ниже склонился над книгой.

— Сомневаюсь, что Грэйс может заинтересовать подобный экземпляр, — продолжил Джек, надеясь услышать от друга смешок с поддакиванием.

— Хм.

— Между прочим, такие тихони с заурядной внешностью чаще всего имеют багаж комплексов и оказываются извращенцами!

Вот же весомый аргумент! Но и он не произвёл впечатления на Тони.

— Пусть этот Теодор и не маньяк, он наверняка унылый сноб. Нам с тобой пора решить, кому сегодня вечером спасать Грэйс и развлекать её после неудачного свидания.

Тони перелистнул страницу и наконец решил поддержать разговор:

— Пусть это будет тот, кто больше ревнует.

Джек фыркнул. Странно было слышать столь нелепые выводы от человека, с которым его больше десяти лет связывала тесная дружба.

— Я не ревную, — вкрадчиво ответил он.

— Хм.

— Я не ревную. Просто этот зануда не подходит Грэйс. Поверь, как только она встретит своего прекрасного принца, я первым благословлю счастливую пару.

Теперь рассмеялся Тони:

— Ох, напомню я тебе эти слова.

— Уж не забудь! — Взглянув на входную дверь, Джек мстительно оскалился. — А пока можешь прятаться под стол — твоя принцесса идёт.

Её звали Самира. Она появилась в университете два месяца назад, и волею случая или судьбы в наполненном студентами холле именно у Тони она спросила дорогу в деканат.