Раз судьба (или глупость некоторых) даёт ещё один шанс попрощаться, нужно прислушаться к желаниям. Джек всё-таки поочерёдно сжал спасителей в коротких объятиях. Один смутился, другая закатила глаза.
Потом за Джеком закрывались двери. Дверь кабинета. Входная в здание, где он работал и придумывал истории последние два года. Дверь автомобиля — Джек, как и обещал, оставил его на парковке, а ключи спрятал в бардачке.
Джек не оборачивался на стук. Спокойно, неторопливо он прогулялся по университетскому парку, дошёл до старого клёна — дерева для свиданий — и сел на скамейку. Удар по голове странным образом выбил из него всю нервозность, оставив лишь радостное предвкушение скорой встречи.
— Прощай, мир, где я родился, — прошептал Джек. Он закрыл глаза и вдохнул холодный осенний воздух. — Вряд ли я ещё вернусь сюда. Один — точно не вернусь.
Если только Грэйс вдруг не решит развестись и составить ему компанию. Джек хохотнул.
— Прощай, скамейка, где мы в первый раз поцеловались. — Он провёл ладонью по шершавым доскам.
Для Джека излюбленное дерево парочек стало символом расставаний. Полтора года назад он попрощался здесь с Тони, Самирой и Сэмом Маршаллом, потом долго брёл до опустевшего дома и столько же рассматривал замочную скважину, не решаясь переступить порог. В то утро, после долгих поисков и метаний, он наконец понял, что дом — это не место.
Часы над входом в университет показывали почти полночь. Джек мог бы дождаться символичной цифры — Тони бы оценил, — но не стал. Он поднялся и вытянул руку с шаром, лунный свет отразился в гладкой поверхности. Внутри тоже наступила ночь, и очертания замка на третьей горе скрылись в темноте. Сердце колотилось. Засунув вторую руку в карман, Джек открыл маленькую коробочку и взял щепотку золотой пыли. Щелчок пальцами — сверкающие частички разлетелись и затанцевали в собственном воздушном потоке, спорящем с ветром и гравитацией. Пылинки подхватили плащ Джека и будто сделали чуть легче его самого. Покружившись в волосах, они залетели в нос. Джек громко чихнул. Эх, не спугнуть бы волшебство — волшебство, а что, если…
Вес тела вернулся — да так, что Джек по щиколотки погрузился в землю, ставшую вдруг совсем мягкой. Потеряв равновесие, он опустился на одно колено, подставил руку и ощутил пальцами песок. Было темно. Ни фонарей, ни приветливо мигающих окон — лишь диск полной луны и звёзды освещали бесконечные холмы из песка. Джеку потребовалось время, чтобы сориентироваться и осознать своё удавшееся — ура! — перемещение в неизвестное — что за ерунда? — место. Кто-то за его спиной быстрее оценил ситуацию.
— Вот же блин…
В висках застучало. Раньше Джек только читал фразу «глаза от злости налились кровью» и наблюдал карикатурный эффект в мультиках, сейчас он это почувствовал. Он медленно обернулся. В десяти шагах от него стоял Кларк Ковальски и испуганно таращился. Рядом — Фред, громко и витиевато ругаясь, отряхивала своего жениха от песка.
2. Судьба и прочие неприятности
Два года назад
Вишня в этом году расцвела рано, уже в середине апреля, и как-то особенно буйно. Белоснежные лепестки, подражая недавно растаявшему снегу, осыпали и устилали всё вокруг: широкую аллею, лавочки и четырёхскатную крышу беседки. Грэйс смахнула со столешницы несколько лепестков, занесённых сюда ветром, и посмотрела на схему из чисел и чёрточек. Быстро произведя в уме вычисления, она нашла крайний символ и восковым карандашом дополнила рисунок.
Карандаш лёг на стол, шевельнулся и покатился в её открытую ладонь.
— Ты всё считаешь дни?
На плечи легла тяжёлая накидка. Как раз вовремя — воздух ещё не успел прогреться, и рассветная морось пробирала Грэйс сквозь ткань тонкого платья.
— Я уже давно считаю месяцы, — ответила она.
Саймак обошёл круглый стол и сел напротив. Изучить сложную схему, на которой цифры выстраивались в ряды и колонки, он успел, стоя за спиной Грэйс, поэтому теперь мог смотреть прямо на неё. Только Саймак умел смотреть так, будто пытался просверлить в черепе собеседника сквозное отверстие и заглянуть в его мысли.
— Я не думала, что ты до сих пор здесь, — сказала Грэйс.
Старый замок на окраине Элмура давно отстроили и навели в нём уют: мост через ров отремонтировали, территорию вокруг облагородили, а дороги расчистили. Однако гости и сами хозяева продолжали звать его «старым». Может быть, поэтому Саймак не жаловал своего брата долгими визитами — после каждой поездки он спешил вернуться в замок на горе.
— Пожалуй, я задержусь немного.
Грэйс сжала карандаш замёрзшими пальцами и тоже внимательно посмотрела на него.
— От Тарквина не было вестей?
— Он ведь только вчера уехал. — Губы Саймака дёрнулись в непроизвольной усмешке. Он плотнее закутался в собственный плащ и принял непринуждённую позу, но продолжал буравить взглядом её переносицу.
— Я помню, — ответила Грэйс, — просто спросила. Как думаешь, он сильно обиделся?
Теперь Саймак уже не мог скрыть улыбку.
— Если уж он простил меня за попытку убийства, то тебе не о чем волноваться. Ты всего лишь отказалась плыть с ним в Цер.
— Отказалась.
— Объяснила это тем, — продолжал Саймак, развлекаясь, — что не сдались тебе эти государственные дела. Что… погоди, сейчас точно воспроизведу твои слова: «Я тебя ненавижу, из-за тебя разлучилась с людьми, которых на самом деле люблю, и осталась здесь совсем одна». Я правильно запомнил?
— Правильно, — буркнула Грэйс. — Как славно, что ты сумел подслушать нашу ссору.
— Ну не слушать же мне, как вы миритесь, — оправдался Саймак. — Хотя это у вас тоже довольно громко получается.
— Мы подыщем тебе спальню на другом этаже.
Наступил подходящий момент посмеяться, но Грэйс не могла. Ей бы догнать, поговорить, поцеловать… но уже вечером Квин сядет на корабль, и ей понадобится новый календарь, чтобы считать месяцы.
Саймак тоже посерьёзнел — роскошь, которую он редко себе позволял. Он пересел на соседний стул и спросил участливо:
— Хочешь пожить пока в замке на горе? Королева тебе привет передаёт, говорит, что скучает по вашему совместному вечернему чаепитию.
Грэйс покачала головой.
— Хочешь, я останусь пока здесь?
Грэйс кивнула.
— Тогда решено, — преувеличенно воодушевлённо сказал Саймак, — составлю тебе компанию в подсчёте дней.
— Месяцев, — мягко поправила Грэйс.
Она вздохнула. Рядом с Саймаком было приятно. Привыкнув к его ироничной манере и выпячиванию собственного превосходства, можно было легко и весело проводить вместе время. Но был у Саймака один существенный недостаток: он никогда даже пальцем не прикасался к жене своего брата. А Грэйс сейчас остро нуждалась в чьих-то крепких объятиях.
— Как тебе кажется, этот стол ровный? — спросила она.
Саймак наклонился и под углом посмотрел на столешницу.
— Ровный, — ответил он уверенно.
Вытянув руку, Грэйс положила карандаш с противоположной стороны. Потом прижала локоть к телу и растопырила пальцы — карандаш подпрыгнул, покатился и врезался в её ладонь.
Джек ходил из стороны в сторону, увязая в песке. Когда это особенно бесило, наклонялся, зачерпывал горсть и отбрасывал прочь.
— Разве я плохой человек? — вопрошал он, обращаясь к звёздному небу, сияющему диску луны и чуть-чуть к своим неожиданным спутникам. — Я не нарушаю законы. Во всяком случае, те, которые считаю разумными. Плачу налоги. В обоих мирах, где побывал, я оставил после себя вполне приятное впечатление. Так почему же, почему?
Джек сердито зыркнул на парочку сообщников и продолжил монолог:
— Я всего лишь хотел увидеть друзей и убедиться, что у них всё хорошо. Я ждал этого долгие месяцы! — Ещё один обиженный взгляд, но уже на стеклянный шар в руке. — Почему здесь песок? Гриана обещала, что в нужное время я окажусь там, где… Всё было прекрасно, пока кое-кто не решил использовать волшебный предмет в качестве орудия для похищения.
Гриана обещала… Джек второй раз побывал в Арадоне больше трёх лет назад — как раз перед тем, как исчезнуть из этого мира. Чувства смущали, мысли были заняты предстоящей разлукой с Грэйс, новыми друзьями и жизнью, к которой он, в общем-то, привык. Тогда Гриана опять много говорила: о переплетении судеб и предназначении, о правильных поступках и трагических ошибках. Она придумывала всё новые шахматные метафоры и не уставала напоминать, что партия продолжается даже после того, как был поставлен «шах». Джек не слишком старался всё понять и запомнить. Главное, Гриана тогда поколдовала с его стеклянным шаром и пообещала, что Джек сможет правильно вернуться — «туда, где ты будешь нужен». Потом в шаре появились очертания замка на третьей горе, и Джек ни разу не усомнился, что он нужен именно там.
А что теперь? Только разочарование и холодок по коже от звучания её имени.
Кларк Ковальски спрятал руки в карманы пиджака и потупил взгляд.
— Как вы вообще тут очутились? — спросил Джек его неугомонную невесту. На лице Фред не так явно отражался шок и почти не просматривался испуг.
— «Тут» — это где? — передразнила она и так уставилась на Джека, будто собиралась переложить ответственность.