Мерседес Рон
Черное дерево
Моим «виновникам»,
за то, что поддерживали с самого начала,
за то, что верили в меня, когда никто не верил,
и особенно за то, что оставались рядом все это время.
Люблю вас!
Пролог
Дрожа, я взяла протянутый Маркусом пистолет. Я знала все тонкости: как заряжать, как стрелять, точное название каждой детали… но никогда так хорошо его не понимала, как в те минуты.
И все потому, что Себастьян не должен был здесь находиться.
Маркус обвел нас вокруг пальца, и теперь… Теперь все вот-вот полетит к чертям.
Я сказала Себастьяну, что готова умереть, лишь бы добиться нашей цели. Что я не против умереть за правое дело. Но сейчас, держа в руке оружие… Удивительно, но я сильнее боялась не за себя, а за того, кто стоит передо мной.
— Ну что, сыграем? — сказал Маркус, по-мальчишески улыбаясь, отчего у меня пошли мурашки по телу.
Я отвела взгляд от оружия и посмотрела Себастьяну в глаза.
Мне до сего момента было сложно понять, как ему удалось сюда попасть, хотя раны на его лице и животе ясно показывали, что он прошел через адское пламя, чтобы меня найти.
И почему я удивлена? Он же говорил, что, если ситуация выйдет из-под контроля, придет и вытащит меня.
Так он и сделал.
— Кто начнет? — спросил Маркус, забирая револьвер из моих пальцев, положил его в центре стола и резко крутанул. А когда револьвер перестал вертеться, Маркус ухмыльнулся от уха до уха. — Дамы вперед?
Я покачала головой.
— Пожалуйста… — взмолилась я дрожащим голосом.
— Давай, сделай это, иначе выстрелю я, причем не в голову, нет, я начну с ноги. Потом прострелю другую, затем ребра и еще что мне взбредет в голову, пока не начнешь вопить, чтобы убил его побыстрее.
Сдерживая слезы, я взяла револьвер со стола и подняла его трясущимися руками.
— На счет «три»… Да?
Наши взгляды встретились… Мой был полон ужаса, а его спокоен, как океан в летний день.
— Раз… — произнес этот сукин сын.
Себастьян ободряюще кивнул мне.
— Два…
— Не могу… — всхлипнула я, опуская револьвер.
Но Маркус с силой поднял мою руку обратно. Сжал мои пальцы и заставил прицелиться в человека, которого я любила.
— Давай, слоник.
Я энергично покачала головой, и Маркус до боли крепко прижал мои пальцы к револьверу.
— Три!
От грохота выстрела я закрыла глаза и закричала.
1
Марфиль
Вам когда-нибудь снились кошмары, когда в глубине души осознаешь, что происходящее — всего лишь сон, все не по-настоящему?
Вот именно так я себя и чувствовала. Я ждала, пока самолет, которому предстояло доставить меня прямо в ад, наконец приземлится, а мозг всеми силами пытался привести меня в чувство, но разум не спешил просыпаться.
Я с силой ущипнула себя, уставилась на красную отметину, оставшуюся на белом плече, и на глазах появились слезы. Но что толку? Эти слезы лишь могли наполнить водой колодец, в котором я оказалась.
Если бы еще три месяца назад кто-нибудь сказал, что мой отец наркоторговец, я рассмеялась бы ему в лицо. Если бы три месяца назад кто-нибудь сказал, что меня попытаются убить, и не один, а целых три раза, я посчитала бы его сумасшедшим. Но если бы три месяца назад кто-нибудь сказал, что я влюблюсь… Я бы внимательно его выслушала. Я всегда мечтала о любви, ждала ее долгие годы, но никогда не думала, что полюблю преступника.
Себастьян смотрел мне вслед, пока я поднималась по трапу в частный самолет Маркуса Козела. В глубине души я еще надеялась, что Себастьян со всем разберется и вытащит меня из этой ловушки, усадит в машину и увезет далеко-далеко от всего этого безумия. Но он этого не сделал.
Я позволила себе взглянуть на него в последний раз, прежде чем войти в самолет.
Он смотрел на меня как всегда, будто ничего не происходит. Как можно быть таким бесчувственным? Как он мог отдать меня в руки злейшего врага и продолжать жить как ни в чем не бывало?
Я не хотела больше об этом думать.
Себастьян Мур, как и все остальные мужчины моей семьи, для меня умер.
Кроме членов экипажа, в самолете было двое мужчин в костюмах — мои телохранители. Никто из них не потрудился ничего мне объяснить, тем более относительно распоряжений Маркуса, а я, как всегда, не слишком настаивала.
Когда мы приземлились, нас уже ждали два черных внедорожника. Самолет опоздал на пять часов, и, едва мы спустились по трапу, я поняла, что последствия случившегося два дня назад окажутся гораздо более серьезными, чем мне казалось. Охранник, ожидавший у подножия трапа, подошел ко мне и представился начальником службы безопасности Маркуса Козела.
— Добро пожаловать в Майами, мисс Кортес, — произнес он, снимая темные очки и протягивая руку.
Я пожала ее без особого энтузиазма и огляделась; от жары на лбу у меня выступил пот.
— Мистер Козел не вернется до вечера, а потому попросил доставить вас к нему домой.
При этих словах кровь вскипела у меня в жилах. Он что — мой хозяин, чтобы решать, куда и когда меня везти, да еще и без моего согласия?
Я ничего не сказала, лишь молча устроилась на заднем сиденье внедорожника и принялась обдумывать план побега. Мне было страшно, я не хотела видеть Маркуса, и от одной мысли о том, что предстоит остаться с ним наедине, меня бросало в дрожь.
Я должна быть сильной. Отец не оставит меня, он приедет за мной и заберет домой, а там уж мы разберемся с мерзавцами, которые пытались меня убить, ведь правда?
Хотя при мысли о том, чтобы вернуться домой с человеком, который лгал мне с самого моего рождения, с человеком, который наверняка виновен в смерти мамы… От одной этой мысли внутри все переворачивалось.
«Дыши глубже, Марфиль…» — подумала я.
Дорога до порта заняла двадцать пять минут. В порту мы сели на маленький элегантный катер и спустя еще двадцать минут добрались до Фишер-Айленда.
Я никогда не была в Майами. Лето обычно проводила дома или ездила на несколько дней в Хэмптонс с друзьями, но теперь вынуждена признать, что Майами — чудесное место. Небо здесь было безупречно синее, без единого облачка, и ничто не мешало наслаждаться летним солнцем. Повсюду росли пальмы, и везде, на сколько хватало глаз, сновали роскошные автомобили.
Богатство никогда меня не привлекало, но, когда мы прибыли на остров, я не смогла сдержать восхищения перед местом, где стоял особняк моего злейшего врага.
В машину садиться не пришлось. Катер доставил нас прямиком в личный порт Маркуса, предмет его гордости. Прямо напротив особняка покачивались на волнах впечатляющего вида катамаран, яхта, две маленькие моторные лодки и три водных мотоцикла.
Стало ясно, что скучать не придется.
Человек лет сорока в белом костюме подошел к катеру и протянул мне руку, чтобы помочь сойти на берег. Он представился Лайонелом, дворецким.
Дворецкий?
Неужели это слово еще в ходу?
Белый особняк с оранжевой крышей выглядел впечатляюще. Он был настолько огромным, что я не могла понять, зачем нужен такой большой дом, если живешь в нем один… Или я просто чего-то не знаю, и в доме полно женщин и детей? Я не удивилась бы, обнаружив целый гарем, скрывающийся в недрах особняка. Честно говоря, от такого гнусного человека я как раз и ожидала чего-нибудь в этом роде.
Ухоженный сад спускался почти к самому берегу моря. Казалось, что особняк стоит на частном острове.
Из маленького порта был виден гигантский квадратный бассейн под внушительным портиком с высоченными колоннами.
Никаких сомнений, что это дом наркоторговца.
Несмотря на всю эту красоту, я не хотела останавливаться на деталях.
Меня они не интересовали: я хотела поскорее уехать отсюда.
— Мисс Кортес, — произнес дворецкий, — Нейти, кухарка, приготовила для вас обед, а если желаете отдохнуть, комната уже готова.
— Я не хочу есть, — сухо ответила я. Мы вошли в дом через заднюю дверь, к которой мы подошли через сад.
Внутри все сияло: паркетные полы, белые стены, серая мебель — все как из каталога…
— Желаете осмотреть дом, мисс? — спросил Лайонел.
— Я устала, — ответила я. — В другой раз.
Не знаю, почему я обращалась с ним так холодно, но мне не хотелось говорить ни с кем, кто имел хоть какое-то отношение к Маркусу.
Лайонел проводил меня в комнату на втором этаже; мы поднялись по лестнице с балюстрадой ручной работы, прошли по коридорам, оставив позади несколько дверей, и Лайонел наконец открыл дверь в мою комнату.
Из окон открывался потрясающий вид на океан и сад. Я увидела катер, доставивший нас сюда, и охранников, стоявших по периметру резиденции.
Несомненно, они были не только моими телохранителями, но и сторожами, не спускавшими с меня глаз.
Я невольно вздрогнула, почувствовав, что меня загнали в угол.
— Чувствуйте себя как дома, — спокойно произнес Лайонел. — Если что-то понадобится, можете позвонить по внутреннему телефону.
Он указал на телефонный аппарат рядом с огромной кроватью под балдахином.
Я молча кивнула, после чего меня оставили в одиночестве.
Первым делом я достала свой телефон и отыскала в нем номер Лайама. Мне надо было узнать, что с Тами. Узнать, как прошла операция, после того как в нее выстрелили по моей вине…