— Не меня благодарите. Стрелял R2-D2.

— Да. Если хочешь, поблагодари своего дроида от моего имени. И, Энакин…

— Да, учитель?

— В следующий раз приманкой будешь ты!

И это Оби-Ван Кеноби.

Феноменальный пилот, который не любит летать. Неустрашимый воин, который предпочел бы не вступать в бой. Дипломат, которому нет равных и который с большим удовольствием уединяется в тихой пещере и медитирует.

Мастер-джедай. Генерал Великой армии Республики. Член Совета. Который не ощущает себя таковым.

Он чувствует себя по-прежнему падаваном.

В Ордене есть поговорка, что обучение рыцаря начинается лишь тогда, когда он становится мастером. И что все важнейшие истины он узнает от одного из своих учеников. Оби-Ван каждый день на собственном опыте постигает правдивость этих слов.

Ему часто снится, что он вновь падаван. Ему часто снится, что его учитель Квай-Гон Джинн не погиб в недрах плазменного генератора Тида. Ему снится, что на плече вновь лежит направляющая ладонь учителя. Но смерть Квай-Гона — застарелая боль, с которой Кеноби смирился уже много лет назад.

Джедай не цепляется за прошлое.

А еще Оби-Ван Кеноби знает, что, не будь у него в учениках Энакина Скайуокера, он прожил бы жизнь другого человека. Куда менее значительного.

Энакин многому его научил.

В Энакине столько от Квай-Гона, что порой разрывается сердце. Каждым движением, каждым словом Энакин — отражение Квай-Гона. Даже чутье на боль, небрежное равнодушие к правилам у них одно и то же. Обучение Энакина — и сражение бок о бок с ним день за днем, год за годом — что-то открыло внутри Оби-Вана. Как будто Скайуокер заставил его ослабить защиту, приоткрыться за броней твердолобой праведности. И Квай-Гон всегда утверждал, что в этой праведности — главный порок Оби-Вана.

Кеноби научился быть свободнее.

Он теперь улыбается, а порой даже шутит. Говорят, у него затеплилось чувство юмора. Он еще не понимает, но отношения с Энакином постепенно переплавляют его в того великого джедая, которым, по словам Квай-Гона Джинна, он должен был стать.

И что весьма характерно, сам Оби-Ван не может того осознать.

Он невероятно удивился, когда его избрали в Совет. Он до сих пор не понимает, чего такого нашли в нем остальные мастера, и не верит, когда упоминают его несомненную мудрость. Кеноби никогда не хотел быть великим, он хотел только выполнить задачу, которая ему по силам.

В Ордене его уважают за интуицию и воинские таланты. Он стал героем для следующего поколения палаванов. Он — джедай, которого учителя приводят в пример. Совет поручает ему самые важные задания. Он скромен, сосредоточен и всегда добр.

Он — джедай до мозга костей.

А еще он гордится тем, что он — лучший друг Энакина Скайуокера.

— R2-D2, да где этот сигнал?

R2-D2 заливался свистом и гудел в своем гнезде. По монитору поползли буквы перевода:

СКАНИРУЮ. МНОГО ЭЛЕКТРОМАГНИТНЫХ ПОМЕХ. СИГНАЛ ЗАГЛУШЁН.

— Продолжай.

Скайуокер глянул, как машина напарника, скособочившись, прокладывает путь в сотне метров от левого стабилизатора.

— Я даже отсюда чувствую его испуг.

Гудок: ДЖЕДАЙ ВСЕГДА СПОКОЕН.

— Боюсь, шутку он бы не оценил. Как и я. Поменьше веселья, побольше работы.

Обычно для Энакина Скайуокера сражения с полетами как раз веселье.

Но не сегодня.

Не из-за высоких ставок на кону или опасности, которой он подвергался. Ставки его не интересовали, об опасности он даже не думал. Несколько эскадрилий беспилотных машин не сильно напугают человека, который в шесть лет стал гонщиком, а в девять выиграл кубок «Бунта». Единственного человека, который дошел до финиша, не говоря уже о выигрыше.

В те дни он использовал Силу, ничего не зная о ней; считал ее чем-то вроде предчувствия, инстинкта, наития, цепочки удачных предположений. Теперь же…

Теперь…

Теперь он мог воспользоваться ею и ощутить сражение на орбите Корусанта так, словно битва шла у него в голове.

Машина стала его телом. Двигатели пульсировали в такт биению его сердца. В полете он забывал о былом рабстве, о матери, Джеонозисе и Джабииме, Ааргонаре и Муунилинсте и обо всех катастрофах этой жестокой войны. Обо всем, что с ним сделали.

Обо всем, что сделал он.

И покуда вокруг кипит бой, он мог не думать о силе своей любви к женщине, которая ждала его на планете внизу. Женщине, чье дыхание было его единственным воздухом, чье биение сердца — его единственной музыкой, а лицо — единственной красотой, которую он видел.

Он мог не думать об этом, так как был джедаем. Потому что сейчас — время делать работу джедаев.

Но сегодня — все по-иному.

Сегодня речь не о том, как вовремя уйти от выстрела и взорвать истребитель противника.

Сегодня речь о жизни человека, который мог бы заменить ему отца, человека, который погибнет, если джедаи не успеют вовремя.

Один раз Энакин уже опоздал.

Из динамика прозвучал напряженный голос Кеноби:

— Может твой дроид что-нибудь сделать? R4 безнадежен. По-моему, тот последний выстрел поджарил ему мотиватор.

Энакин без труда мог представить лицо своего бывшего наставника: маска спокойствия, фальшивость которой выдают стиснутые губы, так что когда он говорит, они едва шевелятся.

— Не волнуйтесь, учитель. Если маячок работает, R2-D2 его отыщет. А вы думали, как мы будем искать канцлера, если…

— Нет, — со стопроцентной уверенностью заявил Оби-Ван. — Нет необходимости. Пока не актуально, такая мысль только обуза. Лучше думай о том, что есть, а не о том, что может произойти.

Энакин чуть не напомнил, что он больше не падаван.

— Если бы там был я… — процедил он сквозь зубы. — Я же говорил! Мне надо было быть там.

— Энакин, его защищали Стасс Элли и Шаак Ти. Если два мастера не справились, с чего ты взял, что это удалось бы тебе? Стасс Элли — доблестная и умная, а Шаак Ти — самая хитрая из джедаев, каких мне доводилось встречать. Она даже научила меня нескольким приемам.

Энакин сделал вывод, что ему полагается прийти в дикий восторг.

— Но генерал Гривус…

— Шаак Ти встречалась с ним раньше. После Муунилинста. Она, конечно, ловкая и опытная, но к тому же и очень способная. Кресло в Совете предлагают не за красивые глаза.

— Я заметил.

Комментарии он опустил. Зона битвы — не подходящее место вдаваться в подробности конкретно по этой больной теме.

Если бы он был там, а не Шаак Ти и Стасс Элли, будь они членами Совета или нет! Если бы он был там, канцлер Палпатин сейчас сидел бы дома в безопасности. Нет же, Энакина на несколько месяцев услали болтаться по Внешнему Кольцу, как какого-то беспомощного падавана, а Палпатину выдали в охранники джедаев, которые были умными и ловкими.

Умные и ловкие. Он бы без труда отшлепал десяток умных и ловких джедаев, даже привяжи ему световой меч за спину.

Но лучше этого не говорить.

— Вернись в реальность, Энакин. Сфокусируйся.

— Приказ понял, учитель, — сухо откликнулся Скайуокер. — Фокусируюсь.

Заверещал R2-D2, и Энакин проверил монитор.

— Есть координаты, учитель. Крейсер прямо по курсу. Флагман Гривуса — «Незримая Длань».

— Энакин, прямо по курсу не менее десятка крейсеров!

— Тот, кого окружили «стервятники».

Дроиды-«стервятники» цеплялись за крейсер Торговой Федерации, придавая ему сходство с металлическим морским хищником, обросшим алдераанскими бродячими ракушками.

— А! Этот…

Энакин словно услышал грохот, с которым сердце Оби-Вана рухнуло в пятки.

— Ну, это-то просто…

Несколько машин отлепились от крейсера, завели двигатели и по дуге направились к джедаям.

— Просто? Нет. Зато может быть весело.

Порой лишь поддразнивание способно вывести Оби-Вана из ступора.

— Завтрак у Декса, если выбью вдвое больше вас. R2-D2 будет вести счет.

— Энакин…

— Хорошо, обед. И обещаю, что на этот раз не позволю R2-D2 жульничать.

— Никаких игр, Энакин. Ставка слишком велика.

Вот, тот голос, который нужно. Зануда-учитель. Оби-Ван снова обрел былую форму.

— Пусть твой дроид передаст сообщение в Храм по направленному лучу. И вызови всех джедаев, у кого есть истребители. Возьмем их со всех сторон.

— Я вас опередил, учитель.

Но, проверив показания комлинка, Скайуокер покачал головой:

— Все те же помехи. R2-D2 не может предупредить Храм. Мы друг друга слышим, по-моему, только потому, что летим бок о бок.

— Маячки наших?

— Нечему радоваться, учитель. — Сердце Энакина сжалось, но говорил Скайуокер спокойно. — Возможно, мы единственные здесь джедаи.

— Тогда будем пользоваться тем, что есть. Переключись на клонов.

Энакин отыскал новую частоту и опять услышал Кеноби:

— Чудила, ты слышишь меня? Нам нужна помощь.

Вокодер в шлеме капитана стер из его голоса все следы живого.

— Вас понял, Красный-лидер.

— Выходите на мои координаты и формируйте строй. Мы начинаем заход.

— Уже идем.

Дроиды-истребители затерялись в сражении, но R2-D2 отслеживал их на радаре. Энакин поудобнее взялся за штурвал.

— Сверху и левее по линии моего полета приближаются десять «стервятников». Остальные спешат на помощь.

— Вижу их, Энакин. Подожди… крейсер опускает щиты возле ангара! Вижу четыре, нет, шесть стартующих машин. — Оби-Ван от волнения заговорил громче: — Три-истребители! И приближаются очень быстро!