— Нам подтвердили имя и адрес самоубийцы. Клэр Смедли. У нее квартира в Кьюстоке. В детстве осиротела, жила как придется — то в приюте, то нет. У меня есть адрес приемных родителей, но она ушла от них в тринадцать лет.

Луиза взяла у него адрес.

— Все нормально, Томас? Что-то ты осунулся.

— Просто немного устал. Живу у родителей, пока… ну, ты знаешь. Снова, блин, чувствую себя подростком.

— А Ноа?

Это был четырехлетний сын Томаса.

— Хорошо. Толком не понимает, что происходит. Я все равно через день навещаю его, так что все хорошо.

Голос Томаса звучал, как будто на самом деле — ничего хорошего.

— Я здесь, если захочешь поговорить, — сказала Луиза. Ей страшно не нравилась неуместность этих слов.

— Спасибо, Луиза, я это очень ценю. Тебе составить компанию?

Должно быть, она выглядела совсем ошарашенно, потому что он добавил:

— Адрес. Дом Клэр Смедли.

— Да. Было бы неплохо.

♦ ♦ ♦

Они сидели в дружелюбном молчании, пока Луиза вела машину по старому шоссе в Кьюсток. Ей нравилась эта скрытая часть Уэстона, узкие змеящиеся дороги и одиноко стоящие дома. Это было похоже на путешествие в прошлое, и при любой возможности она ездила в центр города именно так. В небольшой деревеньке она свернула на Сэнд-Бей [«Песчаный залив» (англ. — Здесь и далее прим. пер.)]. Как было ясно из названия, это была приморская местность, выходившая на то же побережье, что и ее более блистательный сосед. Луизе больше нравилось здесь. Берег выглядел не так кричаще, здесь было тише, даже несмотря на пляж и виды, которые, по мнению Луизы, были красивее, чем в Уэстоне.

Луиза очень старалась сосредоточиться на деле, но мысли снова возвращались к Эмили. Она обозвала себя истеричкой, но, увидев тело Клэр у подножья скалы, лишь стала сильнее беспокоиться за племянницу.

Как и Клэр, Эмили сейчас была в каком-то смысле сиротой. К счастью, у нее все равно была любящая семья, но слишком легко представить ее на месте Клэр. Она все еще мало знала о жизни Клэр, но была практически уверена, что утрата родителей в юном возрасте так или иначе поспособствовала ситуации, в которой самоубийство казалось единственным выходом. Было нетрудно представить, как Эмили пойдет по тому же пути, если они не будут осторожны.

— Эй, ты тут? — сказал Томас.

Луиза глубоко вздохнула.

— Прости, отвлеклась.

Клэр жила на самом побережье, в конце проулка над шиномонтажной мастерской. Человек в голубой спецовке прервал работу, увидев, как Луиза и Томас вышли из машины. Он подошел к ним, вытирая грязные руки о грудь.

— Детектив Айрленд? — спросил он Томаса с сильным западным акцентом.

— Мистер Эпплби, спасибо, что встретили нас.

— Но я же тут живу, не?

Невысокий коренастый человек с обтянутым спецовкой брюшком, он соответствовал своей фамилии [Англ. Яблоко-Пчела. — прим. пер.]. Он был владельцем сдававшихся внаем квартир над гаражом. Томас заранее связался с ним и рассказал, что случилось с Клэр.

— Это моя коллега, детектив Блэкуэлл. Будьте добры, покажите нам квартиру Клэр.

Эпплби что-то буркнул, рассматривая Луизу, но не глядя ей в глаза.

— Ладно, — пробормотал он и вернулся к гаражу.

Внутри на гидравлическом домкрате опасно завис побитый «фиат пунто». Он был без колес, насквозь проржавел, Луиза усомнилась, что он когда-нибудь вообще поедет.

— Славная тачка, если хотите знать, — сказал Эпплби, снимая ключи с ржавого крючка. — Сюда. — Он открыл боковую дверь, ведущую на полутемную лестницу.

— Сколько здесь квартир? — спросил Томас, пока они поднимались. Луизе было худо от запаха мочи и никотина.

— Четыре, но сдается только три. Сейчас вообще две, кажись. Больше возни, чем прибыли. Вот. — Эпплби открыл дверь, покрытую облупившейся краской. — В каком оно тут состоянии — я ни при чем.

Луизе стало холодно, едва она переступила порог. Холод окутывал комнату, хотя через темные занавески пробивался яркий солнечный свет. Назвать это место квартирой было в высшей степени преувеличением. Это была комната с узкой односпальной кроватью и дешевым пластиковым столом, на котором стояли чайник и тостер.

— Здесь не полагается готовить, — сказал Эпплби, когда Луиза пробежала пальцами по жирной столешнице.

— А где она готовила?

— Есть общая кухня.

— И, надо полагать, общий санузел?

Эпплби уловил презрение в ее голосе и проигнорировал ее. Луиза, открыв окно, впустила в комнату свежий воздух. «Никто не должен так жить», — подумала она. Похоже, у Клэр не было личных вещей, кроме кое-какой одежды в комоде и на полу.

Томас наклонился рядом с кроватью.

— Вот кабель. Для ноутбука.

Луиза посмотрела на Эпплби, не в силах скрыть обвиняющий взгляд.

— Вы тут бывали в последнее время, мистер Эпплби?

— Нет, — сказал Эпплби несколько подчеркнуто.

— И если мы тут проведем обыск, то не найдем ноутбук Клэр?

— Вы вообще о чем? Вот он позвонил мне два часа как, и я с тех пор все в гараже работал. Я сюда без надобности не хожу.

Луиза легко могла в это поверить.

— В этом ноуте могут быть важные улики. Если вы знаете, где он, сейчас самое время сказать нам.

— Понятия не имею. Видел ее за ноутом — такая древняя махина, небось еще в восьмидесятые сделан. Даже если бы у меня возникла такая мысль — эта развалюха ничего не стоит.

Луиза сорвала одеяло с кровати. Все в комнате было покрыто слоем пыли.

— Телефон у нее был?

— У меня есть ее номер, так что, думаю, да.

— На теле никакого телефона не нашли. А Интернет? У вас он есть?

— За небольшую плату. Общий пароль от вай-фая.

— Как щедро. А теперь подробности, пожалуйста.

— Какие? Мне пора работать.

— Девушка погибла, мистер Эпплби, — сказала Луиза.

— С какого ж хрена мне знать? Я-то тут при чем, и кто заплатит ее гребаную ренту?

У Луизы мороз прошел по коже. Она посмотрела на Томаса, и тот покачал головой.

— Спасибо, мистер Эпплби, — сказала она, — вы нам очень помогли.

Глава пятая

Детектив Робертсон вызвал Луизу к себе в кабинет, едва она вернулась. Начальника переезд в новое здание радовал примерно так же, как и Луизу. Кабинет у него был вполовину прежнего, окна выходили на серый асфальт парковки. Как и она, Робертсон был аутсайдер. Родом из Глазго, он сохранил характерное произношение, пусть и прожил полжизни к югу от границы [Между Англией и Шотландией; выговор уроженцев Глазго считается особенно трудным для восприятия.].

— Эта девушка, Клэр Смедли, — мы подтвердили ее самоубийство? — спросил он, когда Луиза села напротив.

— Пока все указывает на это, но мы смогли поговорить только с одним человеком, знавшим ее лично. Рядом с церковью есть следы небольшого сборища прошлой ночью. Погасший костер, пустые бутылки.

— Тогда, может, все же несчастный случай? — Робертсона эта мысль порадовала, но тут он вспомнил, что речь идет о жизни молодой женщины. — Может, там сидела компания, она упала, а все испугались и убежали?

— Мы проходим через все обычные процедуры, чтобы выяснить, кто там был. К сожалению, у церкви нет камер, хотя видеосъемку из гавани мы изучаем.

Робертсон откинулся в кресле и кивнул сам себе, словно прикидывая, какова вероятность несчастного случая.

— Не заметили сходства с делом Виктории Уоррингтон? — спросила Луиза.

Робертсон перестал раскачиваться, будто она прикрикнула на него.

— Не хотелось бы, чтобы это оказалось очередное самоубийство, Луиза.

— Не уверена, что это мы решаем, Иен.

Она тут же пожалела о неуместном комментарии.

— Ну, вы же знаете, что пресса сделает с этой информацией?

— Что-нибудь присочинит на ровном месте?

— Да не в этом дело. Городок еще не пришел в себя от этого психопата Симмонса.

Робертсон имел в виду убийцу по кличке «Убийца пенсионеров».

— Не думаю, что городок уж прямо страдает. Судя по тому, что я слышала, жилье активно бронируют, да здесь никогда не было столько народу.

— Вы не хуже меня знаете, что это лишь видимость. Зимой мы несколько недель не вылезали из новостей, и это пробудило любопытство паршивцев с вуайеристскими наклонностями. Пройдет лето — и все вернется в норму. Я о местных говорю. Тех, кто прошел через все это дерьмо. Не надо недооценивать психологический эффект, который подобное происшествие может оказать на сообщество вроде нашего.

— Хватит читать мне нотации, Йен, — раздраженно сказала Луиза. Из них двоих она значительно больше имела дело с насильственными преступлениями и их последствиями. Но он был в чем-то прав. Она заметила, что городок немного переменился, трудно даже понять, в чем именно. Здесь стало тише, особенно ночью, словно население все еще чего-то опасалось. Робертсон был прав: меньше всего им нужна еще одна трагедия, типа связанных друг с другом самоубийств.

Это было непохоже на ее работу в Бристоле. Подвесной мост давно облюбовали самоубийцы — малоприятный момент, связывающий его с подобными местами по всему миру. Печально — да, но там подобные происшествия были ожидаемы. Суицид был трагической реальностью, достаточно привычной, чтобы принять ее без лишней помпы, и инциденты на мосту толком не появлялись в новостях.

Однако если смерть Клэр — это все же самоубийство, тогда сходство с судьбой Виктории встревожит городок, будь то совпадение или нет.