— Отсюда пойдёте на север, мимо длинного оврага, по его левой стороне, а потом, дойдя до большого озера, поверните на восток и идите также по левой стороне до болота. Пересекая болото, старайтесь держаться направления на север, потом окажетесь в дубраве. Там и находится граница Леса Между Мирами, вы незаметно для себя выпадете в мир Пангеи и окажетесь в окрестностях Холфорда, до него останется не более трёх-четырех дней пути.

Я поблагодарил их за ценные знания, на что эльф вдруг заметил:

— Знания — самое ценное, чем обладает человек. Кстати, если тебе посчастливится ещё раз поймать эльбасинь, женскую рыбу, то знай — эту редчайшую рыбу используют по-другому. Конечно, для ухи эта полосатая рыбка тоже подходит, но обычно удачливый рыбак бросает всё и старается доставить ее живой ближайшему алхимику. За одну такую рыбку в Пангее без труда можно получить три империала. А если поторговаться, то и до ста золотых можно выручить. Орки называют эту рыбку «агу-агу», а в Империи принято другое название — «спаситель династии». Вытяжка из хребта свежепойманной рыбы эльбасинь лечит женское бесплодие даже в самых трудных случаях. А лекарство на основе этой вытяжки гарантирует женщине спокойные роды и здорового младенца.

С этими словами Серые Пограничники встали и тихо растворились в тумане, лишь некоторое время ещё едва слышно шелестел камыш на мелководье. Я вымыл тарелки и ложки, сложил в рюкзак сетку и рыболовные снасти, искупался в тёплом утреннем озере, нагретом за ночь остывающей землёй.

* * *

С первыми лучами солнца из палатки вылезла Фея. Первым делом она заставила меня показать ей глаза.

— Гораздо лучше, чем вчера, но краснота ещё не прошла. Ты мазал их сегодня?

— Нет ещё, мазь где-то в палатке, не хотел вас будить.

Фея откинула полог, порылась в сумках и вынесла мне две баночки с мазями. Только теперь она заметила, что на костре греется котелок, источающий аромат ухи.

— Ух ты! А я сквозь сон думала: откуда едой пахнет? Когда успел?

— Я ещё ночью встал. Наловил рыбы и приготовил юшку. Вроде вкусно получилось. Даже эльф не отказался от ухи.

— Какой ещё эльф? — удивилась Фея.

Я рассказал про визит Серых Пограничников — про то, что они следят за всеми и что эльф подтвердил слова Илоны насчёт моего предназначения быть следопытом. В это время из палатки вылез заспанный Пузырь. Настроение у него оказалось прескверное — походные ботинки оказались малы и натёрли мозоли. Вчера мой друг уже едва мог передвигаться, а сегодня вообще не смог натянуть ботинки на распухшие ступни.

— Босиком пойду! — заявил Пузырь. — Всё лучше, чем хромать в этих колодках.

Мы позавтракали, затем Пузырь предложил искупаться перед дальней дорогой, но Фея отказалась наотрез. Она заявила, что стесняется купаться здесь, где всё видят Серые Пограничники.

Мы тронулись в путь. Как советовали ночные гости, пошли на север. По дороге я обнаружил родничок, впадающий в озеро, и Пузырь набрал в пустой термос чистой студёной воды. Фея достала блокнот и принялась записывать приметы местности. Я и Пузырь ей помогали и одновременно старались запоминать дорогу сами, не упуская ни одной заметной детали. Вот выкорчеванный бурей пень с огромными мохнатыми корнями. Вот ведьмин круг из незнакомых тоненьких ярко-синих грибов. Вот маленькая полянка с высокой, почти в рост человека, травой…

К полудню, как я ни торопил своих спутников, мы прошли всего километра четыре. Правда, и дорога оказалась трудной — почти сплошной бурелом и изредка заросшие высокой травой полянки. Мои опасения, что мы можем не успеть до заката выйти из Леса, совершенно на друзей не действовали. Пузырь встал на сторону Ленки и отказывался рисковать обратным возвращением из-за моей поспешности. Вскоре наш маленький отряд вышел к довольно крутому и глубокому оврагу и продолжил путь по гребню. Мы заметно ускорились, так как тут сбиться с пути было бы невозможно. Близость большого озера мы определили заранее по хоровому кваканью тысяч лягушек и стаям назойливых комаров. При ближайшем рассмотрении озеро оказалось не настолько большим, каким я увидел его с дерева, но сильно вытянутым с запада на восток и почти наполовину заросшим ряской и тростником. Берег был очень топким, в некоторых местах я проваливался в грязь почти по колено. Мы видели множество змей. Большинство были до метра длиной, но один жёлто-чёрный полосатый экземпляр, по моим прикидкам, достигал не менее трёх метров. Фея при виде этой гадины посерела и стала держаться поближе ко мне.

— Я только сейчас вдруг поняла, что жутко боюсь змей, — пролепетала Ленка. — У меня даже ноги дрожат. Еще одно такая гадина, и я не смогу идти дальше.

Пузырь тоже увидел эту тварь, задумался, молча снял висевшие через плечо ботинки и, морщась от боли, натянул на свои натёртые ступни.

— Если это всего лишь берег озера, то что нас ждет на болоте? — задумчиво сама себя спросила Фея.

Через час, одолев вязкий берег озера, мы вышли к пригорку, и Фея смогла сама получить ответ на свой вопрос. Болото было бескрайнее, покрытое тиной и ряской, лишь редкие заросшие осокой кочки отмечали возможный путь. Где-то далеко, едва видимый сквозь тяжёлые вонючие испарения, проступал заросший лесом твёрдый высокий берег.

Мы долго молча стояли, глядя на это серьезнейшее препятствие. Потом дружно решили передохнуть перед самым тяжёлым отрезком пути. Фея стала готовить бутерброды, Пузырь взял топорик, чтобы вырубить длинные прочные шесты для нас. А я в это время пытался прикинуть маршрут — нужно пробраться через узкую полоску воды до тех зарослей тростника, добраться до череды кочек, пройти по широкой дуге сквозь тростник, огибая трясину, до островка с одинокой кривой березой. Потом будет сложный участок чёрной воды — до следующего островка, а потом уже начнутся кочки, заросли кустов, и будет проще…

* * *

Я изложил маршрут друзьям и пошёл первым. Идти было трудно — в сапоги через верх заливалась болотная жижа, полчища комаров непрерывно атаковали нас. Мы двигались очень медленно, перебираясь с кочки на кочку и местами проваливаясь в холодную воду почти по пояс. Шесты очень помогали для определения глубоких мест и для вытягивания друг друга из грязи, но всё равно мы перепачкались по уши. Мы одолели уже треть пути и почти добрались до того самого широкого участка чёрной воды, как вдруг пронзительно завизжала Фея.

Я резко обернулся, решив, что подруга провалилась в топь. Но Ленка стояла на твёрдой кочке и, показывая пальцем в сторону трясины, визжала от страха. Я кинулся к ней и увидел… да, было от чего переполошиться, — в нашу сторону плыла змея. Тела не было видно, лишь волны расходились вдоль ее пути, а высоко над водой, почти вровень со мной, в такт движениям раскачивалась треугольная жёлто-чёрная голова. Эта голова гадины оказалась больше лошадиной!!! Змея доплыла до островка и, не останавливаясь, шмыгнула в заросли. Когда болотная тварь выползала на берег, мы смогли оценить ее длину — метров восемь, не меньше. От змеи нас отделяло всего метров двадцать. Или десять секунд, если судить по скорости её плавания.

Не сговариваясь, мы со всех ног кинулись обратно. Путь, который занял у нас двадцать минут, обратно мы преодолели всего за минуту-другую. Просто чудо, что никто из нас не угодил с перепуга в трясину. Мы выскочили на твёрдую почву и со страхом огляделись. Змеи нигде не было видно. Может, мы её совсем не интересовали, а плыла она в нашу сторону совершенно случайно. Но, когда Фея заявила, что через болото она больше не пойдёт, спорить с ней никто не стал.

Мы наскоро смыли с себя грязь и пошли в обход опасного болота. После вязкой трясины просто удовольствие было шагать по твёрдой земле. Пузырь с видимым облегчением опять снял ботинки и пошёл босиком. Но двигались мы всё равно довольно медленно — мешали не только густые кусты и высокая трава, но тормозила и Фея, записывая подробности нашего маршрута. Чтобы обойти большое болото, нам потребовалось целых три часа.

Но вот, в конце концов, мы добрались до гряды холмов, заросших высокими мощными дубами. Я сориентировался по солнцу, определил приблизительное направление на север и на правах проводника первым направился вглубь дубравы. Уже вечерело, и внутри леса царил полумрак. Мы старались идти быстро, как только могли, хоть и устали жутко. Когда в лесу начало темнеть, мы уже просто бежали до очередного заметного ориентира, Фея наскоро записывала приметы, и мы спешили дальше, чтобы успеть выйти из Леса Между Мирами до заката солнца.

Я гадал про себя — успели ли мы выскочить в Пангею или ещё нет, как вдруг почувствовал, что мир вокруг изменился. Не знаю, как описать свои ощущения, вокруг вроде бы стоял такой же лес, такие же дубы, как и минуту назад. Но всё-таки это было уже совершенно другое место. Может, неуловимо изменился запах, может, звуки леса стали другими, может, не та влажность или что-то ещё. Все изменилось понемногу, и этого мне хватило, чтобы понять: мы вошли в другой мир!

Я предложил друзьям остановиться, скинул свой тяжёлый рюкзак и расправил уставшие за день плечи. Фея и Пузырь непонимающе смотрели на меня. Я рассмеялся и объявил, что можно уже не спешить — мы пришли в Пангею! Мы смогли, мы успели, мы прорвались!

Друзья поверили мне сразу, без колебаний. Фея скинула рюкзак и без сил повалилась на траву, моя подруга смеялась от счастья. Пузырь тоже скинул палатку с сумкой и на радостях сделал с места обратное сальто! Потом взял топор, подошёл к огромному вековому дереву и несколькими ударами сделал на нем видимую издалека отметину, стесав большой участок коры. Я подошел к этой метке и на ровной белой древесине глубоко вырезал ножом надпись: «Сергей + Ленка + Петька».

— Эта отметка не только память о том, что мы смогли преодолеть все трудности. Но и знак, показывающий, где начинается дорога домой! — сказал я.

— Да, мальчики. Сегодня я перепишу себе в маленький блокнотик всё, что записывала по дороге, а свои записи отдам кому-нибудь из вас, чтоб у нас было две копии.

— Отдай Серому, а я тоже перепишу все себе. Тогда у нас у всех будет ключ для возвращения домой. Даже если двое потеряют, у третьего останется! — резюмировал Пузырь.

* * *

Немного отдохнув, мы стали искать место для ночлега. Фея начала было записывать приметы в этом незнакомом лесу, но Пузырь заметил:

— Здесь уже метки не исчезают. Гораздо проще и быстрее делать зарубки на деревьях.

Был риск, что кто-то посторонний заметит путь из засечек, но мы решили, что понять смысл наших отметин никто чужой всё равно не сможет. Шли мы быстро, подгоняемые наступающей темнотой, и минут через двадцать заметили среди деревьев просвет. Это оказалась большая поляна, заросшая земляникой и кустиками каких-то незнакомых ярко-красных ягод размером с вишню.

— Давайте здесь остановимся, сил уже нет дальше идти! — взмолилась Фея.

Мы сбросили сумки и упали от усталости на землю. Стали срывать и сразу же отправлять себе в рот спелую лесную землянику. Я никогда в жизни не ел более вкусных лесных ягод! Мы позабыли обо всём на свете, просто наслаждаясь отдыхом и покоем.

Идиллию прервал визг какого-то зверя совсем неподалеку и последовавший за этим то ли лай, то ли тявканье множества глоток. Мы вскочили на ноги, сразу вспомнив, что находимся не на загородной прогулке, а в незнакомом лесу, да ещё и в чужом мире. Визг повторился, уже совсем рядом, а потом резко оборвался, и послышалась возня грызущихся за добычу хищников.

Мы подобрали свои сумки и плотно встали спинами друг к другу, пристально осматриваясь вокруг. Пузырь достал из чехла топор и перекидывал его из руки в руку. Я зарядил арбалет охотничьей стрелой и внимательно вглядывался в тёмный вечерний лес. Фея держала в вытянутых руках длинный деревянный шест, которым она пользовалась сегодня на болоте. Оценив наше воинство критически, я понял, что мы вряд ли справимся даже с одиноким шакалом, а не то что со стаей неизвестных хищников. Но тут мой взгляд упал на высокое толстое дерево на краю поляны. До него было всего метров двадцать, а нижние ветки нависали на уровне моей головы. На него возможно быстро залезть!

— К тому дереву! Быстро лезем наверх! — скомандовал я.

Мы кинулись к стволу. Пузырь подсадил Фею и передавал ей свою поклажу. Я помог Пузырю забраться, снял рюкзак и протянул его наверх.

— Берегись! Сзади! — вдруг одновременно крикнули мои друзья.

Я резко обернулся. На поляну выскочил огромный зверь — мощный волосатый бык с торчащими вниз двумя клыками, как у моржа. Его маленькие глазки были налиты кровью, чёрная шерсть топорщилась, он рвался в бой. Чудовище принюхалось и повернуло клыкастую морду в мою сторону, направив на меня два острых рога. Я поднял арбалет на уровень глаз и прицелился ему в лоб.

Видимо, только в этот момент зверь увидел меня — он наклонил морду к земле и на секунду замер перед атакой. В это мгновение я выстрелил и попал чудовищу прямо между глаз. Вот только арбалетная стрела, на тренировках пробивавшая насквозь толстые доски, с противным звоном срикошетила от черепа зверюги, и в ту же секунду бык бросился на меня.

Мелькнула запоздалая мысль, что нужно было целить в сердце, а не в голову этому быку-мутанту. Я на мгновение растерялся и лишь в последний миг резко отпрыгнул в сторону. Упал на бок, перекатился и опять вскочил на ноги. Рогатый монстр с грохотом врезался в ствол дерева. Сверху посыпались ветки и листья, упал рюкзак, закричала едва не сорвавшаяся с дерева Фея.

Зверь от удара сам на какое-то время оказался оглушённым и явно потерял меня из вида. Он стоял мордой к стволу и тряс башкой, высвобождая застрявшие в древесине рога. Я стоял чуть сзади и сбоку зверюги, а прямо над его спиной находилась спасительная ветка. И я решился, ринувшись прямо на врага. Когда я приблизился к нему вплотную, бык услышал меня. Но обернуться уже не успел — я прыгнул ему на спину и, оттолкнувшись ногой от чёрной колючей шерсти, оказался на дереве рядом с друзьями.

— Я думала, он тебя растопчет, — глаза Ленки были расширены от ужаса.

— А я знал, что ты сможешь увернуться, — похлопал меня по плечу Пузырь.

Мы перебрались повыше к удобной развилке веток, где и пристроились, надёжно закрепив на сучьях палатку и сумки. Рюкзак, упавший вниз, оказался моим. Фея достала и разделила между нами последние бутерброды, разлила по стаканчикам воду из фляги.

Внизу бесновался «то ли буйвол, то ли бык, то ли тур». Моему рюкзаку изрядно досталось — зверь долго пинал и топтал его, подкидывал своими страшными клыками. В конце концов бык оставил рюкзак в покое и снова подошёл к дереву. Видеть он нас, похоже, не видел, зато прекрасно мог слышать и чуять запахи. Было ясно, что он собрался караулить тут ещё долго.

Несмотря на причитания Феи, я спустился на нижнюю ветку. Зарядил арбалет охотничьей стрелой. Потом, подумав, сменил наконечник на бронебойный. Я прицелился в череп зверя чуть позади рогов, надеясь пробить ему мозг, и выстрелил. Наверное, рука у меня дрогнула или бык дёрнулся в момент выстрела, но в темя я не попал. Рогатый монстр стал носиться кругами вокруг дерева, а в верхней челюсти у него торчала моя стрела. Я перезарядил оружие, взяв опять бронебойный наконечник.

Наблюдавший за моими действиями Пузырь прокомментировал:

— Такую махину можно убить только попав в глаз. Сверху в глазницу не попасть, у него глаза глубоко посажены, и лобная кость нависает. Давай лучше ты меня придержишь, а я лягу на ветку и рубану топором сверху по хребту. Удара три — и он сдохнет!

— Рискованно слишком, — засомневался я. — Давай лучше я ещё пару раз выстрелю, а если не поможет, тогда уже ты топором попробуешь.

Зверь всё не останавливался, и прицелиться нормально не удавалось. Третий мой выстрел совсем не удался — стрела едва оцарапала голову быка и глубоко ушла в землю. Я зарядил арбалет ещё раз, использовав последний бронебойный наконечник. Прицелился и попал в основание головы. Стрела вошла глубоко в плоть и явно доставляла монстру боль, так как теперь он стал периодически повизгивать. Но подыхать явно не собирался!

Затея Пузыря провалилась сразу — длины его рук не хватило, чтобы дотянуться до хребта зверюги, а когда Петька попытался свеситься ниже, бык его заметил и едва не зацепил рогами, выбив топор из рук. Прошло минут десять, ситуация казалась патовой — огромный бык не мог нас достать, но и не собирался уходить, мы же не могли никак прогнать или убить рогатую тварь. Не знаю уж, что бы мы дальше делали, но бык вдруг перестал носиться кругами и неподвижно замер. Причём прямо под нашей веткой.

— Придержи меня, я постараюсь попасть ему в глаз, — попросил я Пузыря.

Петька кивнул и приготовился держать мои ноги. Я быстро натянул арбалет и зарядил его свинцовым шариком, которых у меня имелось ещё около сотни. Прилёг на ветку и осторожно свесился вниз, цепляясь одной рукой за сук, а во второй держа заряженный арбалет. Удерживать оружие одной рукой было очень тяжело, рука тряслась, оружие водило из стороны в сторону. Но и расстояние до цели было всего два метра. Я приподнял осторожно арбалет на уровень лица, прицелился прямо в красный глаз и выстрелил.

Бык рухнул на землю сразу, не издав ни звука. Мы с Пузырём подождали пару минут и, убедившись, что зверь не подаёт признаков жизни, спрыгнули вниз. Первым делом я подобрал и закинул наверх Фее свой рюкзак, потом собрал с земли и вырвал из добычи стрелы. Только одну, самую первую, я так и не смог нигде найти.

Пузырь бродил вокруг туши и прикидывал, что делать с этим трофеем. Топориком он выбил из верхней челюсти быка двадцатисантиметровые клыки и положил их себе в карман. А затем взял мачете, в несколько ударов стесал большой лоскут шкуры с добычи и принялся нарезать куски мяса. Ленка нанизывала передаваемое ей куски на высокие ветки. Я хотел было помочь Петьке, но вдруг почувствовал на себе чей-то изучающий взгляд. Вокруг царила тьма, ночное небо заволокло облаками. Лишь свет редких звезд прорывался сквозь прорехи в облаках и кое-как освещал поляну.

Я внимательно осмотрелся вокруг и увидел на другой стороне поляны два жёлтых немигающих глаза. Это был одинокий хищник, похожий на волка. Он не проявлял никакой агрессии, лишь заинтересованно изучал нас и поглядывал на огромную тушу под деревом. После пары минут бездействия зверь неторопливо направился по широкой дуге к нам, стараясь оставаться в тени. Волк выглядел молодым и явно не верил в свои силы. Тем не менее он приближался. Что-то тут было не так. Я ещё раз внимательно осмотрел всю поляну и заметил ещё одну пару желтых глаз, уже гораздо ближе. А с третьей стороны к нам беззвучно подкрадывалось сразу три молодых волка.

— Пузырь, тут стая волков, штук пять, не меньше. Приближаются с трёх сторон. Но они не голодные и пока не собираются нападать.

Пузырь бросил тушу и выпрямился.

— И что? Я их не боюсь. Как поступим? Лезем наверх или будем драться с волками за добычу? — на полном серьёзе спросил он меня.

Тут один из волков отрывисто залаял, и другие отвечали ему. Как ни странно, но я легко разобрал их разговор:

— Они победили клыкастого вожака. Они сильнее, чем кажутся. Нас пока мало.

— Они уйдут. Люди трусливые. Они не станут защищать мясо.