В животе заурчало. Чего бы схомячить? Уже двенадцатый час, а я еще не обедал.

Вот будь я магом из варкрафта, ой сходил бы я к нынешнему градоправителю! Ой поставил бы на колени посреди разоренного взрывами фаерболов кабинета да, ласково глядя, спросил бы: «А какого хрена все обжорные палатки позакрывали?» А он такой: «Это в интересах горожан! Это все для вашей пользы!» А я ему: «Какая же польза, если ни жратвы, ни рабочих мест? Врешь, собака!» И прежде чем он начнет оправдываться, еще один фаербол, прямо в лоб. И выйти, не оглядываясь на обугленный труп, да спросить секретаря, где тут городская дума, надо же и с них спросить, куда глядели? А потом найти сволочей, что новые станции метро строят, да выяснить, почему у них лифты для инвалидов предусмотрены, а вот туалеты для пассажиров — нет? Жаль, уже не спросить с тех, кто при Сталине первые станции делал… ну, разве что некроманта найти.

Шутки шутками, а ведь найдутся такие романтики правосудия, да пойдут они спрашивать с ничего не понимающих чиновников. Чинуша, он же что, он же просто бумажку подписал, причем строго в соответствии с требованиями момента, а что от той подписанной бумажки произойдет, не его дело, и убивать его ничуть не правильно. Ну посносили обжорки, ну упадет занятость на 0,02 %, разве это много, в отчете почти не видно. А что за теми двумя сотыми процента несколько тысяч людских судеб… Хотя не могут же там все настолько дураками быть, должен же быть хоть какой-то смысл в том, что девять месяцев по всему городу пустыри вместо павильонов? Я же довольно адекватный человек, и то мысль возникла, а если силу обретет один из тех, кто потерял работу из-за распоряжений чиновника? Надо валить из города подальше.

Но пожрать все равно что-то надо. Я завертел головой… Кофе-хау… Нет — «Кофе-Хаос». И эмблема, хоть и выполнена в знакомых тонах, а все ж таки изображает восемь расходящихся из круга стрелок. Креативно, но теперь они могут дождаться визита самых настоящих Инквизиторов. Зайдя внутрь, я отбился от стандартно пристающей с глупыми вопросами девушки, оглядел меню и вышел. Платить стоимость одной доставки заказа за одну чашечку кофе? Да чтоб вас твари варпа пожрали за наценку в 500 %! Пришлось зайти в подвальный гастрономчик, купить батон хлеба и пак с кефиром.

Заодно прикупил пять кило муки, все равно остался последний заказ, сумка пуста.

Пока сидел на остановке, все смотрел на окружающих.

Вот они, люди. Такие же, как я, дышат, чувствуют. Но я уже знаю, что их жизнь переменилась, а они еще уверены, что все по-старому. Кто-то из них, быть может, обладает еще более удивительными способностями, но еще не проявил их. Кто-то умрет, так и не успев понять, на что способен.

И мир еще… предвоенный.

Я вдруг понял то, что хотели сказать люди, писавшие о мире до войны. Такая тишина и покой среди всей этой суетни, а завтра конец всему.

Звонок вырвал меня из созерцания.

— Михалыч?

— Да, Андрей. Прости, сегодня не смог заехать, хлопотное утро очень.

Тот побурчал, но согласился, что я тоже живой человек и могу иногда подвести.

Последний заказ. Постоянный клиент, сильно пожилой мужчина (не старик, тут понимать надо!), я даже не дергался, не дозвонившись утром, он всегда дома, всегда готов сказать что-то мудрое или просто веселое.

У двери на лестничную площадку меня встретил его сын, Артур, пузатый, небритый южанин с парой золотых зубов.

— Михалыч? Не нужны лекарства, умер отец вчера. Уходи.

Я даже не удивился, словно весь день ожидал чего-то в этом роде.

— Соболезную. Приятный человек был.

— Приятный? — Артур поднял на меня тяжелый взгляд. — Не «хороший»? Ты бы еще «симпатичным» отца назвал.

Я не отвел глаз и посмотрел в ответ. Артур скривился и отвел глаза в сторону, цыкнув что-то. Ну да, это от болезни, взгляд у меня давящий, нехороший. Иногда некстати бывает, а иногда…

— Я почти не знал его, Артур. Может, он был хорошим человеком, для вас, семьи, это уж точно. Но человек он был старый, жизнь прожил долгую, так что есть и те, кто его плохим назовет. Не обижайся.

Мужчина щелкнул костяшками четок и махнул рукой, соглашаясь.

— Для меня — приятный. Раз в месяц заехать, увидеть умного и сильного человека, словом перемолвиться, увидеть, что таблетки помогают, порадоваться. Жаль, что умер. Хорошо, что есть кому о нем вспомнить. У него же, он говорил, одиннадцать внуков?

Он машинально кивнул.

— Давай заказ, я оплачу.

— Нужно ли? Вам эти таблетки только выкинуть, я лучше в аптеку сдам, кому-то да помогут.

Артур, все так же не поднимая головы, согласился.

— Хорошо. Ты… возьми. — Он протянул мне четки. — Отец сказал «раздай мое, пусть помнят». Ты — помнишь. Бери.

Я аккуратно взял подарок.

— Все, ступай.

И он, не прощаясь, закрыл дверь.

М-да. Работа курьера… разные люди, разные ситуации. Бывает и такое.

Хорошо, что заболтал, Артур мужчина горячий, мог бы и пинками проводить.

Сунув четки в карман, я достал мобильный.:

— Алла? Как там мой заказ? Вот умница, всегда знал, что ты самая обаятельная и обязательная женщина из мне известных! Я сейчас заеду.

Еще две коробки в сумку, хорошо, что она у меня большая.

Ничего, своя ноша не тянет.

5

Последний заказ, три дня. Отзвонившись в обе конторы, съездил в одну, сдал деньги, договорился о недельном отгуле. Начальник курьерской службы пытался укорять, но я пообещал, что сейчас упаду с приступом и меня увезут на «Скорой», с оформлением, после чего он быстро согласился, что иногда честному труженику надо и отдохнуть.

Молодой начальник, прогибается под подчиненных. Вот его предшественник пообещал бы, что меня увезут в травматологию за такие выкрутасы, кремень мужик был. Жаль, любил водку с таблетками мешать, теперь в психушке со стенами разговаривает.

Влезая в маршрутку, задел сумкой тетку, ожидавшую, пока ее подружка сядет. Она с неудовольствием покосилась на меня и выпятила зад так, что мне пришлось зависнуть на ступеньке, дожидаясь устранения преграды. Сев наконец, я протянул ей мелочь.

— Передайте деньги?

— А волшебное слово? — Она протянула руку.

— Авада кедавхр-кх…

Горло свело в судороге от осознания того, что может сейчас случиться из-за дурацкой шутки, я закашлялся. Но нет, зеленой вспышки не последовало… Да и откуда, я же волшебник из «Сказаний», а не из «Поттерианы»!

Тетка, не зная о своей удачливости, взяла монеты и с кислым выражением лица передала водителю. Хлопнула дверь, взвыла отбивка «Радио-шансон», и меня бросило на сидение. Лоб был мокрым, тетка, покосившись, как я вытираюсь платком, вдруг с сочувствием спросила:

— Давление? Выглядите не очень.

— Дкх… Да, простите. Вот с утра что-то придавило.

Тетка, мгновенно переменившись, предложила таблетку, а когда я уверил, что уже выпил, отвернувшись от подруги, начала мне рассказывать, как важно следить за здоровьем. Я не слушал, внимательно кивая, и думал о своем. Наконец, резко затормозив, водила перекричал очередной блатной завыв, и половина народа выскочила.

Пальцы? Почти не дрожат. Хрен с ним, за следующую неделю-другую я все равно двойную норму съем, надо для печени взять что-то и от давления. Лечишь одно — страдает другое, всегда так было. Господи, вдруг в мире и жрецы с прочими хилерами появились?! Ну пусть, пусть так будет?! Чего тебе стоит, сделай вид, что так и задумал?

Молчание. Никогда не отвечает. Сволочь. Дел много, понятно.

Откинувшись на спинку, мне-то ехать до конечной, я начал вспоминать магические системы.

Похоже, то, во что человек играл, не слишком влияет. Хотя отчего я взял, что магия только из игр? Ну отключают… так!

Быстро вытащив планшет, я проверил библиотеки. Нет, доступ есть. Еще есть. Мошков, Самиздат, рассадники пиратства — все по-прежнему предоставляли любые книжные магические приключения. Значит — только игры.

Был человек разумный, стал человек играющий, будет человек доигравшийся.

Хорошо, значит, игры. Какая там аудитория? Полчеловечества? Или треть? Все они получат силу или не все? Как бы я действовал на месте властей? Военное положение и комендантский час? Да, скорее всего. Блокпосты? Хм, а толку? Как отличить мага от простого гражданина?

Должны быть какие-то инструкции для ментовки и безпеки, что-то же уже знают, раз начали закрывать Интернет? Может, скастовать невидимость да посидеть пару часиков где-нибудь в отделении, послушать? Черт, ну вот когда не надо, так идей хоть отбавляй, а сейчас только тупое ожидание и страх.

Спокойно, спокойно. Я полез в карман, достал четки. Интересно, а можно ими успокаиваться? Дыхательным упражнениям Док меня учил, они помогают, но вот гипноглифы я не использовал. Щелкнула первая янтарная бусина, я закрыл глаза.

Черт с ним, не надо метаться. Определено — сначала врата в деревню, потом на другой конец страны, если успею, то надо пробиться к Черному морю, там потеплее и сельскохозяйственные районы. Может, стоит все же в Прибалтику метнуться? Или к финнам? Подумаю, да.

Хорошие четки, гладкие, бусины не маленькие, не большие, в самый раз.

— Конечная, приехали!

Ну, может, еще и не приехали. Скорее промежуточная.

Пока заходил в аптеку, пока сдавал заказы и деньги, ко мне подкралась, иначе не скажешь, Алла и, отдав два пакета, шепотом спросила:

— Михалыч, а что происходит?

Я вопросительно поднял бровь.

— Директор приказал не принимать больше заказов. Главный зал закрывают, сейчас там последние покупатели. На точки, я слышала, ничего сегодня развозить не будут. Что случилось?

Я запихнул пакет в сумку, положил сверху коробку с витаминами. Потом решился.

— Алла, у тебя детишки какую-нибудь фармацию едят?

— Не, здоровенькие, в отца пошли, он бугай здоровый. А что? — Она явно встревожилась от моего намека.

— Ты у нас девушка умная… Мне пакеты собирала. А себе?

Она поджала губы, но кивнула.

— Я и говорю — умница. Набросай туда витаминов попроще, аспирина в бумаге, парацетамола, ходовых антибиотиков. Много не бери. Запиши на вчерашний заказ и спрячь. Или вызови свою тетку, пусть приедет и заберет. С рук на руки отдай.

Алла прижала пухлую ручку к губам.

— Не паникуй. Непонятки в мире какие-то. Власти что-то нехорошее затеяли… может, эпидемия какая-то, может, авария крупная, помнишь, как о Чернобыле скрывали?

— Может, йода взять? Он от радиации помогает, я слышала?

— Не надо. Мой набор и простенькие лекарства. Войны не будет. Я всю ночь в инете сидел, ты знаешь, я сплю мало. — Она закивала. — Рубят все заграничные каналы. А в новостях ничего.

— Опять ГКЧП?

— Окстись, все уже давно поделено, никто не пустит никаких путчистов. Я бы поставил на болезнь. Птичий грипп, или свиной, или коровий. Черт его знает. Кстати, у тебя все перед глазами, никто из наших не дергается?

Алла нахмурила лоб и тут же выдала:

— Вадик-студент купил…

— Что?

— Коробку презервативов, большую, по цене со скидкой. И противозачаточных несколько упаковок. Сказал, есть заказ, но у него-то откуда заказчики?

Да уж, этот балбес и деньги-то с клиентов иногда забывал брать. Что-то я читал в последнее время о том, что после катаклизма противозачаточные будут ценнее антибиотиков. Не помню уже где. Значит, Вадик?

— Заказы уже закрыты?

— Ой, Михалыч, думаешь, он что-то знает?

— Скорее всего. Я про эти дела забыл, а резинок стоило бы поднабрать. Так, вдруг захочется молодость вспомнить?

Я подмигнул женщине, она неуверенно улыбнулась.

— Давай беги, собери себе… И пусть тетка… Ты ей позвони, пусть прикупит там — соль, мыло. Ну, она человек советский, да? Сама поймет. А то мне, Аллочка, что-то стремно новости слушать.

Она закивала, дернулась в сторону, потом ко мне, сжала руку, прошептала «Спасибо!» и убежала. Не по-бабьи повиливая локтями и тазом, а как спринтер на дистанции, четко к цели. Ну, глядишь припомнит потом, кто совет дал.

С полной сумкой я дохромал до заведующего аптекой, попенял на плохое самочувствие. Видимо, сегодняшние тревоги у меня были на лице, так что заведующий, и без того занятый какими-то своими делами, быстро согласился дать мне внеплановую неделю, правда при этом кидал странные взгляды на мою коляску. Не поверил, значит, но возражать не стал.

До дома я добрался, с трудом преодолевая искушение воспользоваться вратами. Вот еще дело, надо уточнить с точностью до секунды, по каким часам отсчитывается тик, и установить эти часы. Если за мной гнаться будут… тьфу-тьфу!.. надо знать, как время высчитывать.

Раздумывая о возможности создания врат в каком-нибудь помещении без выхода, я наконец добрался до квартиры.

Что надо сделать?

Кинулся к компьютеру — все три сайта целиком на винте. Вытащил переносной и начал копирование. Вода в ванной… пусть останется. Мыться можно и в тазике на кухне, не так много меня, чтобы ванну под помывку освобождать, а вот если из-за каких-то проблем воду отключат, то это будет действительно плохо. Город, открытая вода тут в пяти километрах от дома.

Внезапно накатившая слабость заставила замереть, а потом очень аккуратно добраться по стене до кровати. Ох-хо, а вот таблеточку сультака мне сейчас очень нужно принять. Слабость пройдет, она вообще не телесная, как Док объяснял, это реакция перевозбуждения. Нейрончики в голове феритином пришибло, но надо бы и по телу подмогу пустить…

Я улыбнулся. Ну, какой шанс для проверки.

«Восстановление», так часто им пользовался. Вот персонаж не может сделать больше ни шага, я произношу:

— «Не будет у него ни усталого, ни изнемогающего».

Ледяная волна прошла по телу, я резко сел на кровати.

Усталость, говорите? А нету ее.

Вообще!

Ох, как же хорошо!

Я начал ощупывать себя, чувствительность нормальная. Присел, встал. Закрыл глаза, поочередно прикоснулся пальцами к кончику носа. Задержал дыхание. Сделал несколько шагов по краешку ковра.

Нету усталости, и все в порядке!

«Фреш» не целительный закл, он для восстановления очков движения… И я снова готов двигаться.

Может, стоит посидеть сегодня дома, проверить, как оно будет действовать? Вдруг потом обрушится вдвойне?

Черт, а откуда вообще эта фраза?

Кинулся к компьютеру, верный Яндекс подсказал — Книга пророка Исайи.

«И поднимет знамя народам дальним, и даст знак живущему на краю земли, — и вот, он легко и скоро придет; не будет у него ни усталого, ни изнемогающего; ни один не задремлет и не заснет, и не снимется пояс с чресл его, и не разорвется ремень у обуви его».

Так, буду считать это подсказкой! Нечего сидеть, знак мне дан, глупо упустить время на страхи!

С собой… ножик складной, стамеску, молоток, завернуть в пару портянок и на дно сумки. Феритин, сультак (вдруг фреш «на меме» будет, не помирать же?) индпакет, стрептоцид, фляжка (надо чаем с коньяком наполнить), анальгин, аспирин. Учитывая, что я намерен вернуться завтра к утру, этого хватит.

Банка белорусской тушенки, оставшиеся от обеда полбатона, кусок сыра, литровую пластиковую бутыль с кипяченой водой, подкисленной лимоном, шоколадку из купленных утром. Смену белья в сумку, случай, он разный бывает. Штаны потеплее, сапоги, рубашку байковую, сверху свитер и походную куртку.

Оглядев себя в зеркале, поморщился, куртка, которую я не надевал лет пять, для носки в приличных местах уже не годилась. Зимнюю брать не хотелось, тяжеловата, упарюсь в вагоне. Плащик, наоборот, легковат, а сейчас уже около нуля и заморозки по ночам, ледок с утра хрустит под ногой. Ладно, сделаю вид, что я такой вот немодный. Время!

Пощелкал выключателями, сунул в карман деньги, паспорт, подхватил сумку и вышел.

Путь до вокзала прошел, будто прощаясь. Глупость, завтра ведь вернусь, а ощущение, словно навек ухожу.

Воронежский поезд стоял на перроне, я присел на лавочку, присматриваясь. Вот проводница… не пойду я к ней. Поджимает тетка губы, недовольна она. Может, и возьмет деньги, а может, и нет. Вот молодой парень. Опять не пойду, я для него очень уж чужой. А вот… нет, этот пьет, видно. В окне мелькнуло деловитое лицо дамочки чуть за сорок, спокойно разговаривающей с каким-то стариком. Под конец разговора она улыбнулась, это и решило все.

Подойдя за двумя пожилыми провинциалами, явно возвращающимися домой, я подмигнул проводнице:

— Красавица, подбросишь молодца до Воронежа?

— Не докину…

Но отказа в тоне не слышалось. Через полминуты мы пришли к согласию, и я зашел в вагон.

Деньги есть, и билеты в кассе есть, но зачем светить паспорт? Проводница усадила меня в свое купе, приказав ждать. Я сел у окна, рассматривая пути по ту сторону, людей на перроне, огни вокзала. Отправление поезда меня словно не коснулось. В коридоре что-то заговорили, в купе заглянула молодящаяся женщина в форме, из-за ее спины подмигнула проводница.

Купюра, положенная на шоколадку, была благосклонно принята, мне сказали «Чтоб без проблем тут!», и дверь закрылась. Еще несколько раз проводница мелькала по своим сложным и хлопотным делам, но меня не трогала, я даже задремал, раздумывая, отчего просто не скастовал «невидимость», времени действия как раз хватило бы на одиннадцать часов пути. Вернувшаяся проводница уведомила, что в паре купе есть свободные места, и чуть попозже я могу занять одно из них. В общем, полное «белье брать будете… а я сказала — будете!»

Хорошо, что обошлось без намеков. Я отдал еще одну купюру, пошутил про железнодорожные хлопоты, выслушал пару историй о пассажирах. Потом она снова выскакивала, а я в какой-то момент поймал себя на том, что дремлю, привалившись к стене. Меня аккуратно растолкали и проводили в купе, где я, наскоро поздоровавшись с единственным соседом, забрался на верхнюю полку и мгновенно уснул.

Проснувшись, был немало удивлен тем, что спал почти семь часов, умотали меня эти магические хлопоты. Включив лампочку, вытащил планшет и, подключив винт, начал просматривать различные игровые классы, связанные с магией.