Способность трезво мыслить понемножечку возвращалась. Винни пригляделся к оружию нападавших. Оно хоть и походило на пистоли и мушкеты, что стояли на вооружении у охраны Витано, но в то же время разительно от них отличалось. Было в этом оружии какое-то изящество и тонкость линий. К тому же чувствовалась скрытая мощь, которой не было в знакомых пистолях.

Незнакомцы понемногу обступали, окружая путников. Кольцо уплотнялось.

— Слышь, босс, — обратился один из упырей к человеку с пистолем. — Их много, но какая-то шелупонь.

Второй упырь подошел вплотную к Винни и тихо спросил в самое ухо:

— Деньги есть?

— Нет, — честно признался юноша.

— Ща проверим…

Пальцы упыря проворно забегали по карманам Винни, тот и сообразить толком ничего не успел. А когда запоздало дернулся, обыск был уже окончен.

— И правда нет, — пожаловался разочарованный.

— Босс, — снова повернулся первый к человеку. — Точно шелупонь.

— Предлагаешь их отпустить? — отозвался человек, что был у мертвяков, судя по всему, за главного.

— Зачем? — не понял упырь.

— Вот и я не знаю, зачем бы нам понадобилось их отпускать.

— А зачем мы вам? — осторожно вступил в разговор Мессер.

Мертвяк, что держал на мушке Нану, глуповато заржал. Человек-предводитель шайки снисходительно улыбнулся, как улыбаются ляпнувшему что-то невпопад, но любимому чаду.

— Что будем делать с ними, парни? — бодро спросил он.

— С девкой понятно что, — отозвался один из упырей с той стороны поляны.

— А этих на запчасти и сбыть на рынке по-тихому. Раз у них денег нет, так пусть сами как товар пойдут, — поддержал второй.

— Так человек-то среди них один, — не согласился третий.

— Кровосос тоже сгодится. Кто там станет разбираться, когда освежуешь?

— Да и упырь не сильно гнилой. Так, считай малость заветренный.

— Только кости не продашь.

— Кости здесь зароем.

Предводитель мертвой шайки поднял руку, и веселый гвалт мгновенно прекратился.

— Все понятно? — поинтересовался он у Мессера. — У ребят мнение однозначное.

— Но решение-то принимаете вы? — мрачно пробурчал скелет.

Человек покачал головой. Он еще какое-то время смотрел на Мессера. Лорд застыл. Больше он не двигался и не говорил, словно бы понял всю тщетность разговоров. Словно был уже не здесь, а где-то под землей заживо погребенный, если так можно сказать о мертвом. Он словно потерял интерес к бытию и погрузился в себя, решив провести последние мгновения наедине с неглупым человеком.

Разбойник перевел взгляд на Нану. В глазах его появилось что-то маслянистое. Следом беглого взгляда удостоился Петро. Потом шел Винни.

Юноша посмотрел в глаза предводителю разбойников и взгляда не отвел. Хотя человек с пистолем давил и угнетал взглядом сильнее, чем пистоль в его руке.

— Но вы же человек, — одними губами, так что даже сам себя не услышал, прошлепал Винни.

Разбойник отвел взгляд и усмехнулся.

— У нас демократия, — бодро провозгласил он и с улыбкой посмотрел на своих мертвых подопечных. — Верно, ребята?

Ватага снова дружно заголосила. Но теперь разобрать, кто и что кричит, было невозможно.

За этим разудалым гвалтом Винни вдруг услышал едва различимый голос Деррека.

— На счет три.

Что «на счет три» Вини не понял, но уточнять не посмел.

— Раз, два… Три!

В следующее мгновение вампир резким мощным движением бросился вперед.

«Бежать!» — метнулось в голове юноши, и он тоже рванулся вперед. Но бежать не получилось. Смех оборвался. Вопли мертвяков стали агрессивными. Кто-то пальнул не то в кого-то из своих спутников, не то в воздух.

Винни успел сделать всего несколько шагов или, вернее сказать, скачков. Рефлекторно отшатнулся. В грудь смотрел пистоль. Где-то чуть выше была издевательская ухмылка предводителя разбойников. Он не произнес ни слова, но слова были лишними. И юноша отступил.

Рядом оказалась Нана, которая тоже не успела завершить свой рывок. Мессер стоял позади. Он, кажется, так и не стронулся с места. Погрузился в себя и не реагировал больше ни на что. Перепугался старик, что ли? Зато Петро пропал из зоны видимости.

А больше всех повезло Дерреку. Вампир опрокинул одного упыря, походя разбил нос второму. Третий с заломленной за спину рукой стоял теперь перед вампиром. Деррек приставил к его голове отобранный у мертвяка пистоль.

Расстановка сил изменилась не слишком. Гвалт и стрельба прекратились. Только мертвяк с разбитым носом зажимал свое поломанное богатство рукой, да второй упырь извивался в руках Деррека. Остальные снова замерли, щетинясь пистолями и ожидая приказа.

Главарь шагнул к Нане и Винни. Взгляда при этом не сводил с Деррека.

— Браво, кровосос, — похвалил он. — Отличная выучка. Только вот вопрос: а дальше что будешь делать?

Деррек резче заломил руку мертвяку и с тихой угрозой произнес:

— Ничего. Если только ты нас отпустишь, и мы мирно разойдемся.

— А если не отпущу? Что ты сделаешь?

— Разнесу голову этой гнилушке, — прорычал вампир, прижимая к голове плененного упыря пистолет.

Главарь усмехнулся. Переступил с ноги на ногу, словно прикидывал что-то. Снова усмехнулся и даже покачал головой.

— Смешной, — добавил он.

Улыбка слетела с его лица мгновенно. Рука с пистолем взлетела вверх. Дуло уперлось в лоб Винни. Юноша вздрогнул. В горле пересохло. В груди поселился холод. Разбойник чуть шевельнул пальцем. Внутри пистоля что-то щелкнуло, и Винни понял, что теперь его от смерти не отделяет практически ничего. Грань истончилась до предела. Одно шевеление, не движение даже, и он ляжет здесь мертвее мертвого.

Страх рванулся наружу. В первое мгновение захотелось бежать, но страх был сильнее. И юноша понял, что сдвинуться с места не в состоянии.

— Нет, — прозвучал где-то очень далеко и очень глухо голос главаря, словно бы Винни уже умер и слышал его из другого мира. — Никому ты не разнесешь голову. Ты благородный кровосос, у тебя это на лбу написано. А я свое благородство дома оставил. Так что советую опустить пушку первым. До трех считать не стану. На счет раз будет пиф-паф. Итак…

Деррек не стал дожидаться дальше и с бессильным сожалением отбросил пистоль. Следом полетел получивший хорошего ускорения упырь.

— Молодец, — похвалил главарь и махнул рукой.

В следующую секунду на земле оказался Деррек. Стоявший рядом с ним мертвяк не поскупился и отвесил от души. Получивший по затылку вампир рухнул на землю. Нана дернулась было к нему, но наткнулась на вездесущий пистоль. Винни зажмурился, не зная, что делать. Ждать смерти не хотелось. Нарываться на нее раньше времени он не мог, все естество противилось этому. А избежать неминуемого он не мог. Он ничего не мог, не знал и не понимал. В Витано не было бандитов. И пистоли были только у охраны. Но те пистоли всегда смотрели в сторону Пустоши, дабы уберечь покой горожан, хвала Совету и Гильдии.

Мертвяки тем временем пинали лежащего на земле вампира. Деррек закрывался, как мог, но силы были неравными. Тем более, что упыри мстили за пережитую неудачу. Особенно яростно лупил несчастного мертвяк со сломанным носом. И второй, которому ущемили самолюбие, лишив пистоля.

— Хватит, — велел наблюдавший за ними главарь. — Кончайте его. И сопляка тоже.

Винни вздрогнул. Попытался дернуться, но ему тут же ткнули стволом в ребра.

— А девка? — не понял кто-то.

— С девкой я сам разберусь, — пообещал разбойник. — А…

К чему именно относилось это «а» так никто и не понял.

За спиной у Винни раздался странный резонирующий звук. Он был естественным, извлеченным из человеческого или пусть даже нечеловеческого горла, но странным и пугающим.

Откуда он взялся?

— Это что еще за… — начал главарь.

— Ложись! — рявкнул Деррек и перекатился ближе к группе пленников.

«Мессер!» — метнулось в сознании.

Кто-то резко дернул за рукав, и Винни почувствовал, что падает.

Все это произошло за какую-то долю секунды. Резонирующий звук оборвался резким словом неизвестного Винни языка. А может, такого языка и вовсе не существовало, а слово было бессмысленным. Но эффект от этого слова был налицо и смысл имел.

Мессер расправил плечи, запрокинул голову. Капюшон соскользнул с голого выбеленного черепа. Кверху взлетела костлявая рука в перчатке тонкой кожи.

Вместе с произнесенным словом Мессер щелкнул пальцами. Голос слился со звуком щелчка, а потом от скелета пошла волна. Поначалу, на первых метрах, легкое марево, где-то над головой лежащего на земле и смотрящего вверх Винни. Воздух дрожал, как над костром, окатило жаром. Через пару метров волна налилась белым, желтым, оранжевым и полыхнула красно-черным огнем.

Жар от вспышки, да и сама вспышка были такими, что Винни зажмурился. А когда открыл глаза, страшной волны уже не было. Ничего не было.

Они находились в центре черного, выжженного круга диаметром шагов в сорок. Вправо и влево от железной дороги круг убегал до самого леса. Там еще горели подпаленные ветки ближних деревьев. Сверху легкими хлопьями, словно снег зимой, облетал пушистый пепел. А посреди всего этого пустынного пейзажа лежали девять обгорелых тел.

К горлу подкатил комок. Винни сглотнул и поспешил отвернуться. А ведь стой он на ногах или окажись на пару шагов в стороне…

Винни содрогнулся и с трудом поднялся на ноги. Справа стоял Деррек. Благородные черты лица изрядно отекли. Лицо вампира напоминало теперь рожу подравшегося забулдыги. Слева отряхивалась Нана.

— Все целы?

Винни обернулся. Бархатный голос Мессера с одной стороны возвращал к реальности, с другой отталкивал от нее. Винни слышал про чудесные возможности магов, основавших Витано и закрывшихся навеки в Гильдии. Но одно дело слышать, а другое увидеть или даже вот так на себе почувствовать. Вернее, рядом с собой. И кто бы мог подумать, что этот несчастный неизвестно как и зачем оживший скелет может такое…

— Это вы все? — глупо промямлил Винни.

— А ты думаешь, меня просто так лордом называют? — усмехнулся тот.

— Лордом его называют за скудоумие, — голос был знакомый. И на этот раз на голос обернулись все.

Петро шел к дороге от лесной опушки. Рожа у мертвяка была недовольная.

— Парень с мухами вдарил стрекача, как только запахло жареным, — процедил Мессер.

Петро вскарабкался по откосу и вышел на рельсы.

— Парень с мухами задал стрекача на счет три, как и было велено, — объяснил он. — А жареным запахло потом, когда костлявый парень решил заняться горловым пением.

— Трус, — фыркнула Нана.

— Дура, — отозвался Петро.

— Прикуси язык, — посоветовал Деррек с угрозой.

Мертвяк фыркнул.

— Вот опять. Один на всех и все на одного. Ты же сам орал «на счет три». А что еще с вами на счет три делать? Нападать? Пятеро на девятерых. Отлично. Из них один мальчишка, одна баба, а от одного вообще только кости остались. Выходит, двое на девятерых. Вот ты, кровосос, попытался. Многого добился?

— Он хотя бы пытался, — небрежно бросила Нана.

— А у меня хотя бы получилось. У одного из вас всех. Ну, еще у старика не дурно вышло. Только благодаря его стараниям мы в полном дерьме.

— Благодаря его стараниям мы все живы и свободны, — Деррек навис над мертвяком.

Могло показаться, что он не успел выпустить пар на разбойников и теперь готов был сорваться на упыря. А может, так оно и было на самом деле.

— Свободны? — всхлипнул своим странным смешком Петро. — Это не надолго. Костяшка применил магию. Знаешь, что за это бывает, а, кровососина?

Деррек не ответил, но отступил. Сдулся, словно надувная игрушка, из которой дернули затычку. Нана тоже потупилась. Видимо, упырь заставил задуматься о чем-то, о чем попутчики подумать еще не успели. Винни плохо понимал, что происходит, потому решил занять позицию стороннего наблюдателя.

— Знаешь, — протянул Петро довольно. — А среди них, — он кинул на обгорелые, еще дымящиеся трупы, — был человек. Представь себе: четыре выродка и юный убийца угробили человека при помощи магии.

Винни вспомнил ухмыляющееся лицо главаря: «У ребят мнение однозначное, а у нас демократия».

— Какой он человек, — захлебнулся от наплыва чувств Винни. — Да он же бандит!

— Живчик, это ты будешь доказывать конвоирам, пока они тебя в подземелье будут вести, а нас в Склеп, потому что наш Костяшка подписал ссыльный приговор.

— Костяшка, — распалившийся Деррек не заметил, как перешел на жаргон упыря, — спас нас от смертного приговора.

— Успокойтесь, — мягко, но настойчиво вклинился Мессер. — В одном парень с мухами прав. Нам надо отсюда уходить и как можно быстрее.

— Ха-ха-ха три раза! — фыркнул Петро. — Парень с мухами, никчемный ты суповой набор, хотел бы тебе напомнить о контроле над магией. Маги из Лупа-нопа найдут нас в два счета.

— Маги из Лупа-нопа ни о чем не догадываются, — отрезал Мессер, меняя тон. — И если ты, простой дохлый парень из захолустья, будешь держать язык за зубами, никто ничего не узнает.

— Это почему же?

— Да потому, что я в магии понимаю много больше этих Лупо-ноповских волшебников и очень хорошо умею скрывать следы своих чар. Или ты думаешь, что я вот так запросто взял и решил применить заклинание?

Петро пожал плечами.

— Нет. Я закон знаю не хуже твоего, и потому то, что здесь произошло, останется вне поля зрения других.

Петро посмотрел на говорящий скелет, у которого до кучи открылись магические способности. На серьезной и злой роже мертвяка возникла саркастическая ухмылка. Петро расслабился и привычно завсхлипывал.

— Допустим.

— Не допустим, а так оно и есть. Поверь мне.

— Что ж, раз так оно и есть, пошли отсюда быстрее.

Упырь огляделся и зашагал вперед. Остальные выстроились вереницей.

Впереди вышагивал с нервной поспешностью Петро. Следом шагал Мессер. Затем Винни и Деррек.

О вампирах Винни знал мало, вернее, он почти ничего не знал. Но в одном он не сомневался. Все вампиры обладали неслабыми физическими способностями. Разбирая по полочкам события схватки с бандитами, Винни вдруг осознал, что никаких сверхчеловеческих способностей в Дерреке он не увидел. Это его удивило, и он решил спросить:

— Деррек, ты же настоящий вампир, так?

— Да, — ответил вампир.

— И ты, ну, как все вампиры, обладаешь особой силой и скоростью, так?

Деррек замедлил шаг и посмотрел на живого собеседника.

— Почему ты спрашиваешь?

— Просто мне показалось, что ты не полностью… — Винни запнулся, не зная как завершить вопрос и при этом не обидеть своего нового знакомого.

— А, я понял, — лицо Деррек расплылось в улыбке. — Ты прав, свои сверхспособности в драке я не применял.

— Но почему?

— Все просто, у меня их нет, вернее, они есть, но во мне они сильно ослаблены. Это один из побочных эффектов моей бескровной диеты. Видишь ли, Винни, все способности вампира напрямую зависят от количества потребляемой им человеческой крови. Чем больше вампир пьет, тем сильнее его способности. Но в тоже время, чем больше его потребление, тем выше его зависимость, а чем выше зависимость, тем сложнее ему жить среди людей. Рано или поздно на него обратят внимания и уничтожат. Я же кровь не употребляю, от этого способности у меня притуплены, но зато я жив.

Деррек хотел было продолжить, но что-то в поведении Петро его насторожило. Он вежливо извинился и устремился вперед. Винни же поравнялся с Мессером.

Страха перед ожившими костями почти не осталось. А тот, что еще сидел внутри, был крепко придавлен чувством благодарности за спасение и жгучим любопытством.

В одно мгновение перекувыркнувшаяся жизнь напоминала теперь смертельно опасную игру. В этой игре было место азарту, страху, любопытству, интересу и постоянно меняющимся настоящим чувствам.

Чувства были яркие и невероятные. Но и они не шли ни в какое сравнение с чувствами аморфной жизни великого города. Яркие, сочные. Винни упивался и захлебывался ими. Боялся, но и ужас был на грани восторга. Находился где-то рядом с эйфорией. Теперь очередной страх пропал. Бояться того, кто спас тебе жизнь, глупо. Как бы он не выглядел.

— Лорд, — обратился Винни.

— Мессер, — поправил тот.

— Лорд Мессер, — исправился юноша.

— Да нет же, — отмахнулся скелет. — Просто Мессер. Не надо лордов, юноша. Если бы я был лордом, то не торчал бы здесь тридцать лет.

— А как вы здесь оказались? И откуда знаете магию?

Мессер странно покосился на Винни. Тот еще не научился точно читать мелкую жестикуляцию того, у кого по определению не могло быть мимики, и смущенно потупился.

— Много вопросов.

— Простите, — Винни искренне раскаивался сейчас за свое неуемное любопытство. — Я просто никогда не видел магов в действии. Тем более, таких…

Лорд, просивший не называть его лордом, неопределенно крякнул.

— Тебе в самом деле все это интересно? — спросил он у юноши.

Винни коротко кивнул. Но кивок вышел настолько эмоциональным, что Мессер усмехнулся. Мягко. По-доброму.

Странный мир, подумалось Винни, чудовища здесь куда человечнее, чем люди. Разве так бывает?

— Хорошо, — отвлек от неожиданно пугающих размышлений Мессер, — я расскажу…

19

— Вот то, что вы просили принести, лорд Мессер.

Пантор оставил на столе сверток и поспешил отойти в сторону. Касаться того, что было завернуто в кусок холщовой ткани, юному помощнику явно не хотелось.

Мессер отвлекся от старинной массивной книги в деревянной, обтянутой кожей, обложке и поглядел на сверток. Пантор переступил с ноги на ногу и отвел глаза, словно боялся увидеть, как под взглядом мага содержимое свертка поползет в сторону или само собой прыгнет со стола.

Сверток не шелохнулся. Лорд поднялся из-за стола, хотя мог свободно дотянулся до свертка. Стоя он не выглядел таким ссутулившимся, каким мог показаться стороннему наблюдателю, заставшему его за книгой. Лорд был утончен и статен. Удивительно прямая для человека, сидящего за книгами помногу часов, спина держалась гордо. На расправленные плечи ниспадали длинные, ухоженные, с проседью волосы.

Тонкие пальцы лорда отдернули холщовую тряпицу. Из свертка на мага и его ученика вытаращился пустыми глазницами череп. Пантор забормотал себе что-то под нос, украдкой делая оберегающие знаки.

Мессер на ученика не обратил ровно никакого внимания. Он довольно крякнул и огладил бороду. Груда костей под черепом сложилась перед внутренним взглядом в скелет. Вроде бы полноценный, но…

— Тут все? — небрежно спросил маг.

— Да, лорд Мессер, все до единой косточки.

— Спасибо, Пантор, — поблагодарил лорд.

Тонкие пальцы накинули обратно тряпку. Холстина скрыла выбеленные не то временем и природой, не то химией и человеческими руками кости.

— На сегодня, друг мой, ты свободен.

Пантор вежливо кивнул и направился к выходу. Мессер вышел из-за стола и направился следом. Стоило проводить ученика и запереть дверь от греха подальше. Пантор вдруг резко обернулся и застыл, глядя в глаза учителю.

— Лорд Мессер, не надо.

— Ты о чем? — удивился Мессер, хотя прекрасно все понял.

И Пантор понял. Давно. Но не сдал властям учителя, хотя и мог. Мог, но не сдал. Именно поэтому Пантор его ученик, а не кто-нибудь другой. Хотя других, жаждущих занять свято место, было немало.