Михаил Ланцов

Красный Император. «Когда нас в бой пошлет товарищ Царь…»

Пролог

5 мая 1870 года. Лондон. Букингемский дворец

Королева Виктория стояла на балконе и напряженно вглядывалась в даль. Она была так погружена в свои мысли, что совершенно не услышала, как слуга открыл дверь. Поэтому его голос заставил королеву вздрогнуть.

— Сэр Бенджамин Дизраэли просит принять.

— Хорошо, пускай войдет.

— Ваше Королевское Величество, — премьер-министр вежливо поклонился, выражая свое почтение.

— Что вас привело ко мне? Я вижу — вы встревожены.

— Началось.

— Что конкретно?

— Все началось. Я шесть часов назад получил пакет свежей корреспонденции от своих людей. Прочел ее, кое-что перепроверил и сразу к вам, как вы и просили.

— Пруссия объявила войну Франции?

— Если бы все оказалось так просто. — Дизраэли вздохнул. — У них на границе какие-то неизвестные, одетые во французскую форму, совершили нападение на штаб одного прусского полка. Убито несколько офицеров и украдена полковая касса. Берлин в ярости и требует объяснений. Париж пытается выяснить, кто это учудил, но пока без результатов.

— Думаете, это начало войны?

— Отличный повод. По крайней мере, в Австрии была реализована аналогичная схема.

— Бисмарк повторяется. — Виктория снова задумалась, повернувшись спиной к премьер-министру. — Какие сроки?

— Сложно предположить. Война может начаться в любой момент. Теперь уже окончательно решено, и все придет в движение сразу, как только выдохнутся французские дипломаты. Пруссия без сомнения хочет иметь красивый повод для нападения, дабы не терять лицо.

— Да пусть играются. Кстати, Фридрих уже отбыл в Берлин?

— Нет. Война не объявлена, а газеты напишут об обострении пограничных отношений только завтра. Он просто еще не знает, что ему пора ехать домой.

— Хорошо, тогда пригласите его ко мне. — Виктория улыбнулась. — Хочу сказать пару напутственных слов.

— Как вам будет угодно, — снова поклонился Дизраэли.

— Это все?

— Нет. Российская Империя предъявила невыполнимый ультиматум туркам. Персидский шах отдал приказ о переводе основных сил к турецкой границе. Сербия, Черногория и Валахия объявили о сборе добровольного ополчения. А хэдив Египта провозгласил себя султаном.

— Исмаил-Паша? [Исмаил-Паша (1830—1895) — 6-й хэдив Египта, 1-й хэдив Египта и Судана (с 1867 года).] И он в это ввязался?

— Да. Независимость Египта для него очень важная вещь. За нее боролись его отец и дед, а тут такая замечательная возможность. Российский Император решил задействовать в этой войне все силы, которые только можно было привлечь. Кроме тех, разумеется, которые будут участвовать во французской кампании. Боюсь, что спустя месяц вся Европа и Ближний Восток будут вовлечены в войну. Такого еще никогда не было.

— Война… этот Александр ее притягивает к себе как магнит. Почему он не любит решать дела мирно? Впрочем, это не важно. Что-то еще?

— В Эфиопии объявился Феодор II [Феодор (Теодрос) II — (1818—1868) — 78-й Император (нгусэ нэгэст) Эфиопии. В реальной истории покончил с собой в 1868 году, когда англичане взяли его крепость Мэкдэла. В реалиях романа он спасся благодаря русскому эмиссару, перебравшись на несколько лет в Москву. Вместе с ним уехала вся его семья и преданные гвардейцы.] при солдатах. Их немного, но они все прекрасно вооружены, и говорят, что неплохо обучены. Он провозгласил упразднение наместничества Вашего Величества и возрождение независимой Эфиопии. И у нас пока нечем ему ответить. Мор, напавший на феодалов, поддержавших нас в 1868 году, привел к тому, что незадолго до возвращения правителя в Эфиопии начались беспорядки. Связь с тремя нашими миссиями потеряна. Пока ничего не ясно, но ситуацию предположить несложно. При самом лучшем раскладе наши подданные, находящиеся на территории этой дикой страны, взяты в плен и держатся в качестве заложников. Там три десятка офицеров, до двух рот стрелков и около полусотни предпринимателей. Плюс корабли с экипажами. Но будем надеяться, что они смогли вовремя покинуть Джибути и избежать захвата.

— Что за корабли?

— Две большие трехмачтовые коммерческие шхуны и один парусно-винтовой корвет Королевского флота «Бланч» [Имеется в виду HMS Blanche, введенный в состав флота в 1867 году 6-пушечный 1760-тонный парусно-винтовой корвет.].

— Хм. — Виктория усмехнулась. — Действительно, началось «все». Надеюсь, хоть в Индии все спокойно?

— Феодалы Пенджаба прислали письмо вице-королю, что отныне посылать более дань не будут. И вообще, просят их больше визитами не беспокоить.

— Тоже объявили независимость?

— Да. А вообще все просто поразительно складывается. В прошлые Рождественские праздники, как вы помните, странно погиб единственный наследник Сикхской конфедерации?

— Вы хотите мне сказать, что этот негодный мальчишка возродился в Пенджабе?

— Именно так. Кто бы мог подумать, что этот дикарь, всячески выказывающий покорность и преданность, так поступит?

— Вы взяли под стражу его семью?

— После того как произошел тот чудовищный взрыв в его поместье, а он сам предположительно погиб, мы сняли всякое наблюдение с его семьи, оставив им содержание. Осенью прошлого года вдова продала свое поместье и перебралась в небольшую живописную усадьбу куда более скромных размеров на берегу моря.

— Бенджамин, — с вызовом сказала Виктория, — почему Скотланд-Ярд подписал бумаги, согласно которым мы похоронили Дюли Сикха? [Имеется в виду Duleep Singh (1838—1893) — наследный правитель Сикхской Империи.]

— Взрывом сильно повредило тело. Лицо очень сильно обожжено и обезображено. Покойного было не опознать. По свидетельству слуг, никого, кроме махараджи, в здании не было. Учитывая, что никаких политических мотивов для подставной смерти мы не имели, то посчитали махараджу погибшим.

— А теперь сбегает его жена с детьми, — улыбнулась Виктория. — Провал за провалом. Я удивлена, что в Букингемском дворце картины по ночам не пропадают. — Бенджамин виновато опустил глаза. — В любом случае Великобритания будет стоять на том, что настоящий махараджа погиб в своем поместье, а тот человек, что в Пенджабе выдает себя за него, — самозванец.

— Я вас понял.

— Надеюсь, это все?

— Не совсем. Русско-американская компания изъявила свое желание купить нашу компанию Гудзонова залива.

— И насколько удовлетворено их желание?

— На текущий момент русскими выкуплена тридцатипроцентная доля. Они предлагают хорошие деньги, чтобы выкупить все остальное.

— Что говорят консультанты?

— Они тоже насторожились, но предлагают все же продать, правда, предварительно набивая цену. Например, отпустить в три-четыре раза дороже рыночной стоимости. По их мнению, что бы там ни имелось, подобный подход все одно будет для нас выгоден.

— Но почему туда рвется Александр?

— Он не рвется, а планомерно ведет переговоры. Причем, насколько я смог выяснить, это дело ведется неким греком, который имеет весьма авантюрную репутацию в деловых кругах. Возможно, это его личная инициатива и Император в нее не посвящен.

— Чего вы от меня хотите? Я не являюсь владельцем этой компании и не управляю ей.

— Совета Вашего Королевского Величества. Только совета, — подобострастно улыбнулся Дизраэли и поклонился.

— Компания Гудзонова залива банкрот?

— Нет, но их дела очень плохи. Дошло до того, что они торгуют бытовой мелочью среди немногочисленных жителей, чтобы хоть как-то свести концы с концами.

— Тогда мой вам совет — не вмешивайтесь. Александр спекулянт похлеще Ротшильдов. Кто знает, что он там задумал? Даже если это дело ведет кто-то другой. — Она выразительно посмотрела на Бенджамина. — Пускай руководство компании Гудзонова залива само решает, как им поступить. А вы просто следите за тем, чтобы не было никаких подвохов, порочащих честь короны.

— Лично за этими переговорами следить будут, — кивнул Дизраэли.

— Надеюсь, хоть теперь новости подошли к концу? — раздражительно подняла бровь королева, но, увидев мнущееся выражение лица премьер-министра, продолжила: — Мир сегодня просто сошел с ума. Две войны. Две независимости. Только всемирного потопа не хватает и эпидемии чумы.

— Остались еще кое-какие малозначительные события в восточной Азии, но если вы устали, то я вас не буду ими утруждать. Ничего серьезного.

— Что там? Раз начали говорить, то продолжайте.

— Ранее я докладывал, что войска тайпинов в Китае разгромлены нашим соотечественником — генералом Гордоном, возглавившим «Всегда побеждающую армию».

— Да. Оставались какие-то крестьяне-факельщики на севере Китая. Их разбили? Вы об этом хотите сказать?

— Нет. Чарльз Гордон погиб в одном из боев с этими самыми факельщиками. Его армия разбита, а Пекин в осаде.

— В который раз?

— В этот раз у них нет войск для снятия осады. Императорскому двору придется либо погибнуть, либо пойти на переговоры с повстанцами.

— Чем это грозит нам?

— Сложно сказать.

— А вообще, как так случилось, что толпа практически никак не вооруженных китайских крестьян смогла разбить императорскую армию?

— Нам никаких подробностей того сражения не известно. Я пытаюсь выяснить, но связь с тем регионом очень плохая, и обстановка там весьма нестабильная. Сложно что-то ясно понять в этой каше.

— Вы говорили о нескольких событиях, что еще?

— В Лондон прибыла делегация японского Императора. Они уже провели переговоры с нашим министром иностранных дел.

— Что они хотят?

— Помощи в гражданской войне. Хотя бы оружием. Но лучше открытым вмешательством.

— Они рассорились с Москвой?