Михаил Михеев

Осознание

Артур

— …Ну и что мне после этого оставалось делать? Замуж ведьму никто не возьмет, да и не тянуло как-то…

— Просто сопля ты еще, извини за прямоту.

— Может быть. — Джоанна не обиделась. — Тогда я еще моложе была, может, не доросла просто, но того, что я ведьма, это не отменяло.

Очень рассудительно она говорила — сейчас, когда не было нужды таиться и что-то скрывать, прячась под маской Вольфгана, девчонка, похоже, расслабилась и в то же время не совсем сознавала, что делать. Артур это понимал, чуточку сочувствовал, пребывая в похожем состоянии, и делал единственное, что мог, — пытался отвлечь разговором. Ведь классическим армейским методом, вроде марш-броска до упаду, не поможешь, а других вариантов киборг просто не знал — его этому не учили.

А вообще, интересно получалось. Жила-была ведьма. Не классическая Баба-яга, прячущаяся в глуши и пугающая семь раз неграмотных сельчан могущественным колдовством, процентов на девяносто, если не на все сто, выдуманным. И даже не деревенская знахарка, разбирающаяся в травах и пользующаяся заслуженным, чуточку снисходительным уважением соседей. Нет, мать Джоанны была из тех, кого называют ведьмой в страшных сказках — молодая, красивая, могущественная. Правда, не злая, хотя и ожесточившаяся, и что из этого считать достоинством, а что недостатком, сказать было сложно.

Когда-то она была знатной и известной. Дочь богатого и могущественного барона, хозяина огромных земель… Образование домашнее, но очень хорошее, магические способности, ради которых отец за немалые деньги выписал опытного учителя. Словом, живи и радуйся. Вот только Средневековье — не то время, когда можно быть уверенным в завтрашнем дне.

Война… Сгоревший дотла замок… Вражеские солдаты, тащившие, что плохо лежит… Девчонку пустили по кругу вместе со служанками. Очнулась она утром во рву, рядом со стенами того, что было когда-то ее домом. Как выжила? Это уже второй вопрос. Наверное, просто очень хотелось жить.

Что было дальше? Джоанна не сказала, возможно, не хотела, а возможно, и сама была не в курсе. Единственное, что понял киборг, — родилась она как раз через девять месяцев после той гнусной истории. А когда стала уже достаточно взрослой, чтобы адекватно оценивать окружающую действительность, ситуация уже давно устаканилась. Мать обосновалась в лесу, жила в большом, крепком доме, а в окружающих деревнях о ней знали, уважали и боялись. Впрочем, никому вреда она, насколько знала девушка, не причиняла — наоборот, оказывала некоторые услуги. Ну, подлечить кого или переместить с помощью магии что-нибудь. Или разбойникам головы оторвать — как-то вышли к их домику такие. Их разнесло в кровавую пыль, а селяне ведьму потом неделю поили до изумления, настолько эта шайка их достала. Правда, несколько раз до них добирались маги, почему-то жаждущие убить мать Джоанны, однако кончалась для них эта затея весьма плачевно.

Но вот Джоанна подросла, стала проявлять несомненные признаки магических способностей. А что дальше-то? Кое-чему ее мать научила, но, похоже, педагогическим талантом та была обделена. А отправлять дочь в столицу — так ведь прибьют. Враги ведь, которые сожгли когда-то замок, никуда не делись, зря, что ли, маги-убийцы с завидной регулярностью приходили.

Вот тогда и решила Джоанна попытать счастья под видом безродного мальчишки. Надо сказать, получилось, хотя, когда она вернулась домой на следующих каникулах, изрядно поседевшая мать хорошенько вкатила ей по заднице. А что? Сбежала, оставив записку! За такое Артур и сам бы ей седалище отполировал. А тут ведь мать! Один из сильнейших инстинктов — материнский. Когда-то Артура учили, как, используя его, вести допрос… Но тем не менее удерживать Джоанну мать не стала, и молодой, но многообещающий маг по имени Вольфган продолжил обучение.

Самой большой проблемой оказалось то, что ректор ее на второй год расколол. Правда, сохранил свои знания в тайне, но Джоанна прекрасно понимала — все, она у него в руках. Ну а дальше… Как он будет ее использовать, пока непонятно, но что будет — несомненно. Может, в какой-то из своих вечных интриг, может, по прямому назначению. В смысле, как особь противоположного пола. Вряд ли, конечно, но привыкшая не доверять людям Джоанна готова была допустить что угодно. И она была очень удивлена, когда оказалось, что воин из прошлого в состоянии свернуть грозному ректору шею без особого усилия. Жаль, кстати, что не свернул, но обратно не отыграешь. Вот и все, в принципе, нехитрая история, хотя и мрачная.

Почему Джоанна пошла с Артуром? Наверное, она и сама не смогла бы ответить на этот вопрос. Хотя, конечно, кое-какие причины лежали на поверхности — во-первых, неуемный характер, проще говоря, шило в заднице, не дающее сидеть на месте, во-вторых, не слишком ей нравилось в замке, очень уж он напоминал после штурма о рассказах матери, в-третьих, она подозревала, что в отсутствие киборга это место может оказаться не самым безопасным. Были еще и в-четвертых, и в-пятых, и в-шестых… Словом, много небольших, но весомых причин. Артур не стал копаться — как ни странно, Джоанне он верил. Видел, конечно, что она о многом недоговаривает, но не врет. Да и потом, она его ни разу не предавала…

С некоторым усилием подавив внезапно вспыхнувшее раздражение и ухитрившись сделать это незаметно для собеседницы, киборг аккуратно перевернул оба висящих над костром импровизированных вертела с нанизанными тушками каких-то птиц. Каких? Этого он не знал, поскольку не видел разницы в том, как называли кандидатов на ужин. Завалил походя, когда ехали через лес, и ладно — главное, увесистые и пахнут вкусно.

Словно подтверждая это мнение, сорвавшиеся с птичек капли жира упали на угли и вспыхнули веселым, трескучим пламенем. На лицо Джоанны легли неверные мерцающие отсветы, на миг вырвав его из полумрака и сделав девушку похожей на какое-то внеземное существо. Какое? Да пес его разберет, Артур навидался пришельцев самых разных и во всех видах, от живых и здравствующих до мертвых и неаккуратно расчлененных, но точной аналогии подобрать бы не взялся. Впрочем, как он подозревал, его собственное лицо выглядело сейчас ничуть не лучше. Мало того что мужское, которое по определению грубее, так оно еще и осунулось за последние дни, удивив этим в первую очередь самого Артура. Все же обмен веществ у киборгов, спасибо их разработчикам, был сбалансированным, а стало быть, на их внешности проблемы душевные сказываться не должны. Да и нет души у робота… Так что какой крокодил мог привидеться решившим посмотреть на него в условиях плохого освещения, Артуру оставалось только догадываться.

Между тем Джоанна, не обращая внимания на игру света и тени, извлекла из-за голенища дорожного сапога тонкий, узкий нож, потыкала птичек и вздохнула:

— Не готово еще.

— Что, неужели так сильно проголодалась?

— Ага…

И глаза такие печальные-печальные, словно у котенка. Артур усмехнулся:

— Вон ту возьми, с краю. Она уже прожарилась, скоро подгорать начнет.

— Откуда ты узнал? — спросила девушка, яростно дуя на истекающую соком горячую птичью тушку. — Ты их что, насквозь видишь?

— Именно так, — улыбнулся киборг. Ну, не объяснять же ей всю физику процесса и возможности встроенной аппаратуры.

— А сам почему не взял?

— Я могу и потерпеть. И не надо со мной делиться. Следующая птичка будет готова через две с половиной минуты плюс-минус тридцать секунд.

Честное слово, Артур услышал, как у девушки лязгнула отвисшая от удивления челюсть. Ничего-ничего, то ли еще будет. Это она еще не видела, чем могут питаться киборги. Если повезет, то и не увидит никогда.

Дождавшись, когда птичка не только прожарится, но и чуть подсушится, ему так больше нравилось, Артур ловко снял ее с вертела и аппетитно захрустел косточками. То, что он ел птичью тушку с костями, да еще и не обжигался при этом, Джоанну уже не шокировало — приходилось ей наблюдать подобное и раньше, еще в замке. Да и занята она была, продолжая вгрызаться в собственную порцию. Хотя, конечно, насытилась она намного быстрее Артура с его бешеным метаболизмом. Однако же продолжала отщипывать от своей птички кусочки и неторопливо жевать — готовил Артур на удивление хорошо. Как он ей сказал, что было совершенно для нее непонятно, в него закачано столько информации, что он может быть кем угодно. Хоть кулинаром, хоть строителем, хоть врачом. Главное — поставить задачу, а остальное — дело техники.

Наконец, сообразив, очевидно, что больше в нее не влезет, Джоанна отложила остатки еды и, потягивая из кружки ароматный чай, спросила:

— И что ты дальше планируешь делать?

— Ну, вначале прибью нашего барона-банкира. Потом ликвидирую короля. Или, как вариант, договорюсь с ним, однако это вряд ли, — с набитым ртом, но на удивление членораздельно ответил Артур. — Прибить выходит заметно проще, главное — найти, кто займет эту должность вместо него.

— Ты же вроде бы совсем недавно утверждал, что тебе все равно, чем кончится эта война. — Девушка прищурилась. — Или все-таки остались какие-то чувства?

— Их у меня никогда и не было, — невозмутимо ответил Артур. — Киборгам чувства не положены. Однако в программе действий функция охраны корабля обладает высшим приоритетом. В данном случае наилучшим вариантом является устранение внешней угрозы. Что уж будут думать те, кто остался в замке, только их проблемы.

Джоанна не поверила. До конца скрывать свои чувства она не умела, и скептическое отношение к словам Артура на ее лице было разве что крупными буквами не написано. Однако смолчала — видно, хорошо понимала, когда стоит говорить, а когда лучше промолчать, жизнь научила. Ну а киборг в свою очередь не стал ей указывать на владение мимикой — и без его советов научится со временем. Вместо этого он предложил укладываться спать, время было уже позднее, и черный как сажа небосвод покрылся россыпью звезд, складывающихся в созвездия, даже отдаленно не похожие на те, которые можно увидеть с Земли.

Вот тут и обнаружилась мелкая, но неприятная проблемка. Киборг не таскал с собой палатку — во-первых, для него температура была комфортной изначально, во-вторых, произвольно меняя обмен веществ, он мог без каких-либо неприятных ощущений спать хоть на полюсе в снегу. Так что единственное, что он сейчас сделал, так это набросал кучу хвойного лапника и кинул сверху широкий плащ, нагло реквизированный в замке. Не потому, что этот плащ был нужен, а потому, что он киборгу понравился, а сейчас вот пригодился.

Однако если для Артура вопрос об удобствах не стоял, то с Джоанной было сложнее. Собиралась девушка второпях, опасаясь, во-первых, что ее не выпустят из замка, а во-вторых, что не успеет догнать не знающего усталости киборга. Кстати, несмотря на охватившую замок после его наглого отъезда суматоху, ее и впрямь попытались остановить. Угу, остановите мага, чье любимое развлечение — кидаться молниями, попробуйте. Хорошо еще, не пришибла никого, хотя, кстати, могла вполне — заряда энергии, который она вложила в удар, было вполне достаточно, чтобы развесить всю охрану по воротам, причем не просто так, а в виде мелко-мелко нарубленного и хорошо прожаренного фарша. Так что героические вояки разбежались, большинство попросту спрыгнули в ров, а на подмогу никто не пришел — кому хочется головой рисковать.

Все получилось достаточно просто, но то, что среди быстро-быстро навьюченных на спину заводной лошади вещей не оказалось не то что палатки, но даже теплого плаща, успешное и эффектное бегство не оправдывало. Без крыши над головой обойтись было еще можно, кое-какое тепло разведенный по всем правилам костер тоже давал, но все равно кончилось тем, что Артур попросту уступил девушке свой плащ, в который она тут же завернулась, и притащил для себя еще одну кучу лапника. Организм у него, конечно, был крепкий, но подвергать его ненужным нагрузкам ночевкой на голой земле не хотелось.

В общем, кое-как устроились. Артур тут же привычно начал соскальзывать в сон, но голос Джоанны буквально выдернул его обратно в реальность:

— Скажи, можно задать тебе вопрос?

— Спрашивай, — ответил киборг, ни единым звуком не выдавая легкого раздражения, — он не любил, когда ему без веской причины мешали спать.

— А это правда, что ты летал там, между звезд?

— Правда. А откуда знаешь?

— Ко… Карина говорила.

— Да, летал. Много веков назад.

— И как это? Ну, летать…

Артур повернул голову, увидел, с каким мечтательным взглядом девушка смотрит вверх… Вздохнул:

— Да ничего особенного. И не морщись — так и есть. Для тебя полет, может быть, и чудо, а для меня — обыденность. Да и вообще, любое чудо, если оно повторяется каждый день по сто раз, превращается в скучную деталь пейзажа.

— Я знаю. — Вздох был совсем тихим, но не от ушей киборга его скрывать. — И все рано, хочется полететь.

— Хочется — значит, полетишь. Не к звездам, конечно, но в воздух, если захочешь, поднимешься. Завтра, если будет время, я тебе сделаю чертежи планера, который можно построить на вашем технологическом уровне. Ну, или дельтаплана — это еще проще.

— Спасибо. А еще вопрос можно?

— Да спрашивай уж, все равно, пока не спросишь, не успокоишься.

— Скажи, а что тогда для тебя чудо?

— Чудо? Пожалуй, люди.

— В каком смысле?

— В самом прямом. Каждый человек неповторим. Пусть все это описывается с точки зрения науки в мельчайших подробностях, но все равно… Это ведь не мы, киборги. Типовой проект, всего-то около сотни вариантов, отличия бывают только благоприобретенные.

— А…

— Все, спи. Вечер откровений закончен. Если очень хочешь, скомпонуй вопросы, задашь их завтра, а сейчас нам обоим надо отдохнуть — день будет не очень легким.

Девушка, наверное, обиделась, а может, и нет. Лица ее Артур все равно не видел, поскольку уже закрыл глаза и повернулся на другой бок. Так он и заснул, почти мгновенно, и только утром обнаружил, что Джоанна приткнулась ему под бок — видимо, несмотря на реквизированный плащ, замерзла все-таки, вот и прижалась к горячему боку киборга. Хотя, надо сказать, неудобств ему это не доставило, единственно, вставать пришлось осторожно, дабы не разбудить, да вдобавок пожертвовать куртку. Этим предметом гардероба Артур прикрыл девушку, а сам занялся костром и завтраком. Все равно спать уже не хотелось, а Джоанна пусть еще немного поваляется — малолеткам сна надо много.

Растолкал он спутницу, только когда завтрак был готов. Кстати, будить ее оказалось, на его взгляд, сложнее, чем разгромить вражескую армию, — во всяком случае, пяткой в нос Артур, не ожидавший такой подлости, все же словил. Однако справился-таки, доказав, что нет задачи, с которой не может справиться сверхинструмент и сверхоружие человечества. И вскоре проснувшаяся и умытая (для совмещения, ускорения и усиления процесса Артур пару раз макнул ее лицом в протекавший рядом с лагерем ручеек) девушка сидела и с аппетитом уплетала завтрак, параллельно дуясь на приверженца столь радикальных методов побудки. Киборг лишь усмехался про себя — а нечего, раз уж решила отправиться в долгое и опасное путешествие, то привыкай к тяготам походно-полевой жизни. Кстати, посуду тоже ей драить пришлось, впрочем, как раз этот процесс не вызвал у девушки ни малейшего неприятия.

Ну а потом вновь дорога под копытами лошадей, и Артур с удивлением отметил, что начал даже получать какое-то извращенное удовольствие от неспешности процесса. Все же ему, чуть ли не с момента создания привыкшему к космическим скоростям, движения лошади казались чуть ли не черепашьими, но… Но это его не раздражало, как раньше, а наоборот, успокаивало. Киборг сам не заметил, как погрузился в глубокую, отрешенную от происходящего задумчивость. А задуматься было о чем. Все указывало на то, что электронные блоки, не перестав функционировать, тем не менее полностью утратили командные функции, и биологический мозг из вторичной, резервной системы управления превратился в основную. Ничем иным объяснить регулярные логические сбои просто не получалось, хотя существовала вероятность, что у Артура просто не имелось всей необходимой для анализа информации. Ну да, на его памяти не было ни одного киборга, пролежавшего тысячу лет в анабиозе, вдобавок совсем рядом с мощным источником радиации. Разумеется, можно было, как выражался один из инструкторов в центре киберсервиса, расслабиться и получать удовольствие, однако сложившаяся ситуация грозила непредсказуемым развитием, что было чревато такими же непредсказуемыми последствиями. Словом, оставалось ехать, крутить в голове варианты и рассчитывать на лучшее — все равно ничего больше сделать Артур пока не мог. Не устраивать же самому себе вскрытие черепа с хирургической блокировкой нейронных связей. Во-первых, это было невозможно технически, а во-вторых, к собственному удивлению, киборг поймал себя на мысли, что не хочет этого. Нынешнее состояние ему, как ни странно, нравилось. Самое интересное, что слова «хочу», «не хочу», «нравится», «не нравится» в лексиконе киборга должны отсутствовать в принципе, но вот… Главной проблемой оказывалась непредсказуемость развития ситуации, но Артуру на это было наплевать. Это, кстати, тоже плохо согласовывалось с заложенными изначально программами, киборг должен просчитывать возможные последствия своих действий, однако, в конце концов, те, кто составляли программы, умерли несколько веков назад и не были в состоянии оценить их адекватность. Раз так, то и нечего дергаться.

Мысли текли в голове Артура неспешно, как и все, что происходило на этой планете. А вот рефлексы действовали с прежней скоростью, предусмотренной конструктивными особенностями биоробота. Во всяком случае, за полдня Артур добыл с десяток птичек вроде тех, которые были употреблены вечером и, в меньшей степени, утром, и крупного, отожравшегося зайца. Пожалуй, он был прав, предположив вариант с полным терраформированием планеты. Во всяком случае, животный мир почти точно копировал земной, отличаясь лишь в деталях, которые вполне можно было списать на местные локальные мутации да еще на незнание Артуром за ненадобностью всех разновидностей земной флоры и фауны. Впрочем, не важно, главное — съедобный, так что Артур охотился, давая спутнице повод время от времени восхищенно взвизгивать, когда его нож, коротко сверкнув, пришпиливал к древесному стволу очередную добычу в паре десятков метров от них. Хорошо еще, лес сейчас был редким и практически не мешал охоте. Зайца же он добыл, когда они выехали из лесу — на лугу Артур легко достал косого в полусотне метров. Наверное, с точки зрения людей это и впрямь выглядело эффектно, хотя для киборга в том, чтобы послать предмет по математически выверенной траектории столь же выверенным усилием, не было абсолютно ничего необычного.

Вокруг было на удивление спокойно. Особенность Средневековья — войны здесь ведутся малыми силами, на первом месте маневр. Ну а при маневренной войне те, кто остался чуть-чуть в стороне от места военных действий, от них практически не страдают. Насколько помнил Артур, на Земле в свое время бывали деревни и даже города, которые переходили от одной страны к другой, так и не увидев ни одного вражеского солдата. Войны шли где-то там, в стороне, и о результате узнавали уже постфактум. Ну а крестьянам безразлично, кому платить налоги. Так и здесь — Артур проехал за день три деревни, и лишь в одной что-либо слышали о происходящих неподалеку катаклизмах локального масштаба. Все правильно, обе армии вторжения проходили в стороне от этих мест, а значит, война их не затронула. Можно было лишь порадоваться за людей, которых минули связанные с ней риски и лишения, но Артуру, по большому счету, все это было абсолютно безразлично. Этот путь он выбрал не потому, что тот пролегал вдали от разоренных территорий, и даже не потому, что был коротким, скорее уж наоборот, ехать было дольше примерно на двое суток. Зато и искать или ожидать их здесь вряд ли будут. Были, правда, еще несколько вариантов маршрутов, столь же непредсказуемых, и киборг выбрал именно этот с помощью старого, дедовского метода. Люди обычно подбрасывают монеты или кидают игральные кости, он же воспользовался обычным генератором случайных чисел. Получилось не хуже, а предсказать теперь его маршрут было и вовсе нереально. Киборг, разумеется, понимал, что на этой планете он самый пробивной, но рисковать зря не хотелось. К тому же этот курс почти точно выводил его в те места, где жила мать его спутницы, что было не запланировано, однако удачно. Ну а деревни — это так, дополнение.