— Зачем мы здесь? — Его заход в этот раз не удался. Как, впрочем, и в прошлый…

— Вы не хотите посмотреть на место, где все началось? — Ольга оглядела проваленную крышу домика и распахнула плащ, открыв следователю вид на приличного размера грудь, подчеркнутую утягивающей кофтой нежно-кремового цвета. — Да-а-а… тут многое изменилось!

— А вы что, бывали здесь раньше? — Максим непроизвольно взглянул внутрь глубокого выреза, поймав усмешку коллеги.

— Конечно, ведь это моя работа!

— Понятно! А теперь давайте по-серьезному, Ольга Петровна. Что мы тут делаем? — Максим чуть вскинул бровь, изменил голос и пристально посмотрел в глаза наглой собеседнице. Так он делал на допросах. Срабатывало почти всегда. Мало кто выдерживал его тяжелый и опасный взгляд.

Ольга смотрела в глаза Максима несколько секунд. Потом рассмеялась так, что эхо ее звонкого голоса вылетело из дырявой крыши полуразрушенного домика и унеслось далеко ввысь.

— Ты… ты меня допрашиваешь, что ли?! — еле успокоившись, выдавила из себя Ольга. — Кстати, что у тебя с костюмом? Весь мятый какой-то! На сеновале спали, товарищ старший следователь?

Оля всегда мастерски уводила разговор в сторону, находя бреши в обороне Максима.

Его темно-серый классический костюм явно знавал лучшие времена. В принципе не такой уж и плохой изначально, пошитый на заказ за тридцать пять тысяч в московской мастерской неподалеку от гостиницы «Ленинград», он переживал уже третий год беспрерывной носки. Приноровившись к деталям высокой и широкой в плечах фигуры хозяина, костюм стоически переносил все тяготы кабинетно-объектной службы. Но все-таки старел, выдавая прижимистость Лебедева и его старание доказать окружающим свою абсолютную аскетичность.

Ночной перелет, помятая у изгибов воротника рубашка, невыразительный «полковничий» галстук и — главное — средней цены туфли на толстой подошве блекло-коричневого оттенка, совершенно не соответствовавшие по цветовой гамме всему остальному наряду… Да, и в том числе черному тонкому плащу… Все вместе детали его гардероба отдавали неухоженностью и резко контрастировали с блестящим внешним видом собеседницы.

— Оставим мой внешний вид и вернемся к вопросу — зачем мы здесь? — добавив стальных ноток и хмурости во взгляде, повторил Лебедев. Ему стоило немалых усилий выдержать ее заливистый смех.

— Вернемся! — Оля весело сверкнула улыбкой, еще раз показав свои белые зубки. — Только сначала ответишь ты — это допрос? Или коллеги беседуют?

Голос Ольги звучал сильно и непринужденно. Казалось, она задействовала свои внутренние ресурсы лишь на долю процента. И, тем не менее, уверенно контролировала их разговор. В то время как Максим уже находился на первой стадии отработанного годами морального прессинга. Ничего, в его лестнице много ступенек…

«Хороша, сучка… б… хороша!..» — только и мог подумать Максим. Но надо было что-то отвечать!

— Допустим! Неужели ты думаешь, я не увидел твоей личной заинтересованности во всей этой истории? — Максим выдержал удар.

Взгляд Ольги слегка изменился. На какую-то долю, самую минимальную, незаметную многим… но не опытному следаку.

«Зацепил! — удовлетворенно подумал Лебедев. — Наконец-то! Однако…»

Месяцы общения с этой неожиданно свалившейся ему на голову из центрального аппарата экспертшей, или психологом-криминалистом, как было написано на ее визитке и в личном деле, научили подполковника быть готовым к любым поворотам. Психолог, она знала, как манипулировать людьми. И он знал… Так что они были достойными противниками. Только, конечно, она гораздо более эффективно использовала против него свою женскую магию… Ответного равноценного оружия у подполковника юстиции не было…

«Ничего, мы с этим поборемся…»

— Ну, если так… давай будем откровенны до конца. — Ольга достала из сумочки маленький бархатный чехольчик, из которого извлекла устройство для электронных сигарет. — Нас ждет… непростой день. И необходимо, чтобы ты довел все до конца. Причина банальна — мне нужно это дело. Во-первых, в нем сконцентрирован собиравшийся годами материал для моей научной работы. Во-вторых, в случае успеха — это новое звание, в том числе и для тебя. В-третьих, возможность задвинуть некоторых выскочек и стать независимой в своих делах. И в-четвертых… — Ольга, наконец, затянулась и слегка зажмурилась, согревая легкие теплым паром, — пришло время, в конце концов, покончить с этими убийствами. Ты так не считаешь?

— И поэтому мы здесь? — Максим быстро окинул взглядом полуразвалившийся после давнего пожара деревянный сруб с обугленными стенами и провалившимся потолком.

— Здесь мы потому, что я не уверена в твоей убежденности. Ты… не созрел для того, что мы хотим совершить. И поэтому мы здесь.

— Решение принято вышестоящим руководством под… твоим нежным давлением. И прогулки по грязным пепелищам на него никак не повлияют!

Ольга уловила сарказм следователя. Он уже не раз в их личных беседах отмечал ее «методы» работы с руководством комитета как «нежные».

«Неужели тебя это так задевает, милый?! — легкая усмешка блеснула в уголках ее манящих губ. — Или тебе тоже хочется нежности?!»

— Да… принято… — Ольга добавила ласковых нот в голос и повадки. — Но кроме этого тебе нужно самому ощутить все то… все то, что тут произошло. Тогда ты не отступишь.

— Чушь! Что за бред?! У меня сотни дел за плечами! И ты думаешь, я каждый раз проникаюсь атмосферой места преступления, чтобы делать свою работу?! — голос Максима становился громче и сквозь дырявую крышу поднимался над поляной с одиноко стоящим в углу полуразрушенным охотничьим домиком. — К чему эти прогулки и дешевые уловки?!

Улыбка почти исчезла с губ, а главное, из глаз Ольги, которые теперь, не мигая, смотрели на собеседника. Она внимательно и быстро «исследовала» лицо Максима, каждую его морщинку, заглянула в уголки напряженных глаз. И решила, что ей нечего бояться. «Стальной» следак все-таки был в ее власти — зрачки слегка блуждали, а краешек левого глаза заметно подергивался. Надо лишь сменить модель игры, и тогда инициатива вновь вернется к ней.

— Это место может сыграть в нашем эксперименте ключевую роль.

— Почему? С чего это ты так решила? У тебя есть какая-то оперативная информация? Тогда почему ты не доложила ее мне? Или это догадки кабинетного психолога с Фрунзенской набережной? Где ты их сделала? В дорогом ресторане в центре Москвы в промежутке между салатом и стаканом сока? Или в кресле в салоне красоты? — Максиму явно хотелось задеть Ольгу, показать ее абсолютную непригодность в «полевых» условиях. Если в Москве ей еще удавалось вертеть генералами в теплых кабинетах, то здесь, «на земле», она была никто в схватке с такими, как он.

Максим смотрел в глаза Ольге и ждал ее капитуляции.

— Мы приехали сюда с утра пораньше, — собеседница вкрадчиво и даже более чем ласково подбирала слова, — чтобы ты почувствовал все, что произошло тогда… Без этого тебе, как главному в нашей операции, в нужный момент не принять правильного решения. Ты же прочитал заново материалы дела, Максимушка?

— Прекрати меня так называть! — Максим резко среагировал на последние слова. Он очень не любил, когда она переходила на эти материнские интонации.

— Не нервничай! Я же не собираюсь тебя отшлепать!

Психолог, явно провоцируя собеседника, повернулась к нему спиной и сделала несколько шагов в угол домика. Прогнившие половицы коварно заскрипели под ее ножками в модных кожаных кроссовках на высокой платформе.

Запах сырого дерева, до конца так и не растерявшего затхлый аромат старого пожара, раздражал и выталкивал из развалин. Что-то мерзкое и гиблое чувствовалось внутри сруба. Отсюда хотелось уйти! Но куда? Вокруг лишь густой лес. Единственный выход — на мост через поляну… И обратно в город! Но туда совсем не хотелось… Там еще хуже…

Ольга смотрела на качавшийся вдалеке подвесной мост и вдруг почти отчетливо увидела ее… Но теперь она не бежала, а стояла в центре моста прямо над плескавшейся на дне оврага рекой. Каково ей было тогда? В миллион раз хуже, чем Ольге сейчас!

Надо было довести разговор с Максимом до конца. И успокоить его! Иначе что-то может пойти не так…

Подойдя к разбитому и заколоченному окну, Ольга развернулась к следователю лицом.

— Или тебе бы этого хотелось, а, подполковник? — В ее голосе снова появились игривые нотки.

Максим сделал несколько быстрых шагов и схватил ее за плечи.

— Ты… не играй со мной! Слышишь?! — Лебедев начал выходить из себя.

— А то что? — Ольга сама посмотрела в глаза Максима стальным взглядом.

Мужчина продержался совсем недолго. В какой-то момент его подбородок чуть задрожал, веки слегка прикрыли глаза. Он резко наклонился и поцеловал ее в губы. Сделал это грубо и больно, явно рассчитывая на какой-то отпор, сопротивление со стороны женщины. Но она даже не шелохнулась. Так, в тишине, они стояли несколько секунд.

«Сорвался, дебил…» — успело промелькнуть в его голове. Наконец Максим оторвался от Ольги и, не отпуская ее плеч, отпрянул слегка назад.

Женщина смотрела на него немигающим взглядом.

— Все? Доволен? — В голосе психолога не было эмоций.