[— Спишь, Йо-Йо?]

[— Нет еще. Разговариваю.]

[— С кем?]

[— Они не назвались.]

[— И что сказали?]

[— Мы приняты. Но нам пока рано.]

[— А когда?]

[— Сказали, предупредят.]

[— Хорошо.]

[— Спи, Джонни.]

[— Сплю. И ты спи.]

[— И я. Давай, до утра.]

Глава 08

Олаф тогда прилетел на Самуи неожиданно. Мог бы все же дать знать, раздосадовано думал Док, — хоть бы позвонил или телепатическую депешу свою отправил, что ли. А то как снег на голову. Хотя, какой снег в Таиланде, да еще и в конце апреля.

Усадьбу только-только закончили перестраивать. Док с утра до вечера занимался первостепенными формальностями — бумагами на дома и земельный участок, регистрацией фирм, открытием счетов, оформлением видов на жительство. На Андрее, Але-ко и Малеко борьба с недоделками, мебель, техника и оборудование для усадьбы — доставка, установка, сборка, а также все связанное с тремя автомобилями. Заметно округлившиеся Кадри и Юкки наводили последние штрихи, наделяя домашним уютом только что отремонтированные помещения.

Все были при делах. И тут — Олаф. Субботним утром, что-то около половины восьмого, у ворот остановилось такси. Молодой загорелый блондин с тонкими чертами лица и выгоревшими волосами с интересом осмотрел усадьбу снаружи и нажал кнопку звонка.

Мужчины обменялись рукопожатиями. Юкки поклонилась, сложив ладони на груди, а Кадри присела в книксене.

— Слушай, ты откуда вообще реверансы выучила? — удивлялся Андрей.

— Книжки читать нужно, кино смотреть полезно, — парировала с ироничной улыбкой Кадри. — Насчет кино, именно смотреть, а вот сценарии писать — так это не очень.

— Ладно, не злись. Как тебе гость?

— Странное впечатление.

— Что значит «странное»?

— «Странное» означает «странное», то есть то, что буквально и означает. Необычный.

— Это как?

— Ненастоящий, — помолчала, подыскивая слово. — Целлулоидный.

Осмотрев оба дома, Олаф взял Дока под руку:

— Ну что же, покажете офис?

В офисе еще никто не валялся, в том числе — конь. Несобранная мебель лежала в коробках по комнатам. Только в переговорной Алеко и Малеко успели вчера скрутить, и то не до конца, овальный общий стол — да и тот «гулял» с ноги на ногу и не держал горизонтальный уровень.

— Ладно, нам не привыкать к рабочему беспорядку, — добродушно ухмыльнулся Олаф, оседлав одну из коробок. — Процесс творения никогда не бывает простым. Всегда все перевернуто с ног на голову, всегда недоделки и пропуски дедлайнов. Это — нормально. Какие ощущения от происходящего, Док?

— Позитивные. Уже есть где жить. Обустраиваемся. Непредвиденных ситуаций не было.

— Как самочувствие жен?

— Без жалоб. Патологии беременности не выявлено, хотя наблюдаем их усиленно, тут есть госпиталь с приличными спецами. Что странно, не было симптоматики токсикозов, хотя дамы у нас первородящие, «возрастные», обе за тридцать.

— Это один из плюсов обработки барабанчиками.

— Давно хотел спросить, но не представлялось возможности. Как устроены ваши барабанчики? Что у них внутри?

— Да ничего особенного, на самом деле. Немного простой электроники. Не сложнее карманного транзисторного приемника.

— Тогда как же это все работает?

— Давайте воспользуемся аналогией, Док. Вот, допустим, у вас в кармане лежит бесконтактный ключ от автомобиля.

— Так…

— Вы его достаете. Нажимаете на кнопку на ключе. Двери машины разблокируются. Вы садитесь в салон. Жмете на кнопку старта двигателя, переводите селектор коробки передач в положение «драйв», кладете руки на руль, включаете поворотник, осматриваетесь и начинаете движение.

— Ну, в общем, последние лет сорок пять я в курсе, как это происходит, — улыбнулся Док.

— Замечательно, — улыбнулся в ответ Олаф. — А теперь представьте себе, что автомобиль, куда вы сели, — невидим. И вдобавок оснащен системой автоматического пилотирования. А ключ у вас в руках — вполне себе видимый.

— Представил.

— Скажите, что вы подумаете, когда, нажав кнопку на ключе, вы вдруг начнете двигаться без каких-либо внешних причин для движения?

— У меня будет два варианта.

— Давайте оба!

— Первый — что я сошел с ума, и все, что со мной происходит, не более чем галлюцинация.

— Ну что ж, печально, но вполне может иметь место.

— Второй — что ключ обладает какими-то особыми свойствами и вследствие наличия у него этих свойств сообщает мне момент движения.

— Какой вариант для вас наиболее предпочтителен?

— Все же второй, Олаф.

— Ну вот, мы и добрались до сути ответа на ваш вопрос. Итак. Барабанчики, которыми вы пользовались, представляют собой ключи. В них самих нет ни грана технологии очистки и установки патча.

— Тогда где носитель технологии?

— В другом пространстве.

— А где оно располагается?

— Ровно там же, где и «наше», в каком мы с вами живем и функционируем сейчас.

— Простите, Олаф, мне непонятно — почему они не мешают друг другу?

— Вот тут, на самом-то деле, все действительно просто. Вспомним радиоприемник. Как он работает?

— Ну, если в общих чертах, то существуют несущая частота и модуляция — амплитудная или частотная, — изменяющая сигнал несущей частоты. Передатчик информацию, если можно так выразиться, закладывает, совершая модуляцию сигнала, а приемник — декодирует, совершая процесс демодуляции, зеркально обратный модуляционному.

— Чудесно! Наверняка в школе по физике у вас было «отлично»!

— Не только в школе, но и в институте! — рассмеялся Док.

— Тогда вам не составит особого труда ответить: каким образом приемник может принимать разные радиостанции?

— Таким, что он просто меняет частоту гетеродина — тактового генератора частоты, подстраиваясь под несущие частоты разных радиостанций. Частота каждой станции уникальна, поэтому передачи разных радиостанций не перекрывают друг друга — это в идеале. На самом деле, на границах зон вещания такие перекрывания наблюдаются сплошь и рядом.

— Ответ засчитан! Точно так же и разные пространства одновременно могут находиться в одной и той же координатной точке, принадлежащей нашему пространству — и одновременно не нашему. Функция ключа как раз и заключается в том, чтобы с помощью артефакта, принадлежащего нашему пространству, запускать процессы, происходящие в другом пространстве и управляемые тоже из другого пространства. По сути, ключ — это портал, сопрягающий разнородные пространства.

— Олаф, простите, но я не понял.

— Что именно?

— Если я принадлежу нашему пространству, то каким образом на меня могут влиять другие пространства, не имеющие отношения к нашему пространству?

— Что же здесь сложного? Никак. Никаким образом.

— Стоп! Вы сами себе противоречите!

— Нисколько, Док. Если вы принадлежите только, — Олаф сделал паузу, — только нашему пространству, то никакого влияния не будет. Шутка же заключается в том… — Олаф хитро взглянул на Дока, — …что вы принадлежите не только нашему пространству.

Док молчал, ошеломленный.

— Как это?

— Да вот так! «Человеческая жизнь имеет более одного аспекта». Вы, как живой организм, как сущность, многовариантны и существуете в разных континуумах. Вы как раз и представляете собой связующее звено между этими континуумами. Вспомните хотя бы приписываемые Юрию Гагарину слова — «я на небо летал, но бога там не видал». И невдомек сочинителям байки, что сам факт существования не только Гагарина, но и самих сочинителей — уже представляет собой доказательство божьего бытия!

— Простите, Олаф. Приучили нас тут к дремучему материализму…

— Вот именно что к дремучему! Живые организмы, находящиеся в этой реальности, одновременно — или, если хотите, «однопространственно» — существуют в разных континуумах. И, обладая знаниями и технологиями, можно с помощью воздействия на организм, приложенного в одном континууме, добиваться изменения свойств этого организма не только там, где такое воздействие было приложено, но и в сопредельных континуумах! Именно так и работают барабанчики — как обычные ключи. Задача ключа заключается в том, чтобы дать доступ тому, кто им обладает, к функциональным возможностям устройства из другой реальности, без предъявления ключа недоступным.

— Значит, я не смогу увидеть и понять, как устроено то, что не только повлияло на нас четверых, но и имплементировало патч в наших пока еще не рожденных детей?

— Да, Док. Не сможете. Скажу больше: я тоже не могу этого увидеть. Я лишь в общих чертах знаю, к чему это может привести.

— Что значит «может», Олаф? У вас нет уверенности в том, что результат будет таким, какой мы ожидаем?

— В этом мире немного места для уверенности. Его гораздо больше для вероятности. А согласитесь, вероятность и уверенность — совсем не одно и то же. Впрочем, мы углубились в излишнее теоретизирование. Давайте лучше поговорим о практических аспектах — что мы с вами будем делать, когда ваши, — Олаф запнулся, — нет, наши с вами общие дети появятся на свет.

— Давайте.

— Вполне возможно, что внешне эти дети ничем, по крайней мере поначалу, не будут отличаться от обычных.

— Что значит «вполне возможно»? У вас нет точных сведений?

— В том-то и дело, Док, что нет. Мне известны лишь общие принципы и та роль, какую им предстоит сыграть в будущем.

— И в чем заключается роль?

— В том, чтобы защитить вашу цивилизацию и планету от катастрофы, что уничтожит их со стопроцентной вероятностью.

— Каким образом они помешают этому, Олаф?

— У меня есть лишь догадки. И никаких доказательств. Поэтому позвольте мне пока воздержаться от комментариев. Но некоторые вещи я знаю точно. Обычно детей воспитывают родители. Они не только передают детям сумму знаний об окружающей реальности, но и, что не менее важно, закладывают в них моральные и этические шкалы для оценки этой реальности.

— Я думаю, что такие шкалы даже более важны, чем суммы фактов и знаний. Знания они смогут в последующем добыть и сами, а вот без морали и этики невозможно сделать и шагу.

— Вы правы, Док. Хотя — шаг сделать можно всегда, но вот отличить, куда этот шаг направлен — на восхождение к Богу или к заслонке печи крематория в концлагере — без этики действительно невозможно. Так или иначе, но все, что будет происходить с «вашими нашими» детьми, в чисто утилитарных целях следует разделить на две большие группы.

— Это как, Олаф?

— Вот смотрите. Первая группа — то, за что вы, родители, а также окружающий вас социум, грубо говоря, отвечаете. Совокупность всего того, что вы сможете передать детям с помощью процесса воспитания и обучения. Это то, что вы знаете, умеете и имеете сами.

— Понятно.

— А вторая группа — то, о чем вы сами не имеете никакого представления.

— Почему не имеем?

— Да потому что в своей реальности и в своем предшествующем опыте — неважно, в книжном или в личном — никогда не сталкивались!

— Что же получается? «Пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что»?! Но вы-то, вы, Олаф, я надеюсь, знаете, о чем речь?


Конец ознакомительного фрагмента

Если книга вам понравилась, вы можете купить полную книгу и продолжить читать.