Когда ворота закрылись, Клаудия наконец выдохнула. Эйкен, укутанный в плащ рыцаря, прыгал вокруг Стеллы, державшей Третьего, и раздавал указания людям Икаса, подошедшим помочь. Третий все еще пребывал в забытьи и не реагировал ни на кого, но теперь Клаудия хотя бы была уверена, что угроза — пусть и ненадолго — отступила.

Девушка поймала взгляд Стеллы и кивнула, протянув сумку, которую всю дорогу несла на себе. Волчица вытянула шею, и Клаудия повесила на нее ношу, после чего Стелла потрусила в глубь крепости.

Здесь они могли ненадолго расстаться и заняться каждый своим делом. Несмотря на то, что Эйкен сильно хотел есть, он сначала убедится, что Третьего уложат в кровать и помогут выпить фейского отвара, и только после этого отправится на кухню. Стелла ушла отогреться и привести себя в порядок, чтобы потом присоединиться к нему. А Клаудия и Магнус собрались пересказать Икасу все, что произошло с ними с тех пор, как они покинули Омагу.

— Я обязательно проверю Третьего, — пробормотал Магнус с улыбкой, из-за разницы в росте посмотрев на Клаудию сверху вниз. — И прослежу, чтобы ему в глотку влили все, что только можно.

— Звучит очень угрожающе. Оставь этой крепости хотя бы пару бутылей целебного отвара, хорошо?

— С вином такое не пройдет.

— Я знаю. Иди, проследи за Третьим. Потом проверь, чтобы Эйкен согрелся и наелся, а Стелла нашла…

— Ох, Клаудия, не превращайся в мамочку. Я знаю, что делать. Если ты не забыла, я старше тебя.

— Всего на семь лет.

— Готов поспорить, раньше тебя это ничуть не заботило.

— Ты начинаешь ворчать, как старик, — слегка улыбнувшись, сказала девушка.

— Мне двадцать семь, Клаудия, — строго заметил Магнус.

— Двести двадцать семь.

— Я молод и прекрасен!

— Я не удивлюсь, если в следующий раз, когда ты поднимешь сокрушитель, твои кости заболят.

Магнус демонстративно вынул меч-сокрушитель из ножен и прокрутил его в руке.

— Меня твое хвастовство не трогает, — равнодушно заметила Клаудия, складывая руки на груди.

— Ты ранишь мое сердце, — убирая меч обратно, пробормотал Магнус. — Если шепот принесет тебе чьи-то рыдания — знай, что это был я.

— Приму к сведению.

Рыцарь закатил глаза и громко фыркнул.

Стоило Икасу показаться на одной из лестниц, ведущих со стен во двор, как рыцарь ушел.

— Судя по твоему лицу, что-то все же произошло? — спросил Икас, остановившись в метре от Клаудии.

— Просто немного переживаю за Третьего. Надеюсь, вы окажете ему достойный прием.

— Не говори так, будто здесь ждут всех, кроме тебя.

Клаудия скривила губы.

— Пойдем внутрь? — предложил Икас. — Ты наверняка замерзла.

— Что ж, тут ты угадал.

Девушка послушно проследовала за ним, обходя группы рыцарей, охотников, целителей и других жителей крепости, толпившихся во дворе. Она бывала здесь не очень часто, но местные все еще смотрели на нее настороженно и даже несколько испуганно, хотя уже должны были запомнить. Клаудия совершенно точно не походила на до смерти замерзшую девушку: ее кожа была белой, как снег, а губы — черные, как ночь. Никакой синевы, красных пятен или покрывшихся инеем ресниц.

— Послушай, Икас, — непринужденно позвала девушка, когда они на секунду остановились, дожидаясь, пока откроют вторые ворота, ведущие в сердце крепости, — у вас найдется вино?

Часть I

Встречи

Глава 1

Между гор и долин

Казалось, Пайпер падала уже целую вечность. Лерайе не отзывалась, а земля становилась все ближе, и сейчас сальватору как никогда нужна была помощь. Но она так и не пришла. Пайпер пролетела через крону старого дерева, много раз ударившись и поранившись ветками, и упала в сугроб, подавившись собственным криком. Обретение способностей сальватора укрепило ее тело, Сила будто делала кожу, мышцы и кости еще прочнее, но боль все равно была жуткой. Из левого плеча, прокушенного Мараксом, хлынула кровь.

Пайпер была уверена — не спи в ней Лерайе, она бы переломила себе позвоночник о первую же ветку и не долетела бы до земли живой.

Она не знала, сколько пролежала в сугробе, даже не чувствуя холода снега, медленно укрывавшего ее. Падение вышло болезненным, а для ее тела, изнывавшего от неизвестной тьмы и силы, — тем более. Кровь стыла в жилах от одной мысли, что пришлось преодолеть Пайпер, прежде чем оказаться здесь. Хотя девушка даже не представляла, где находилась.

Лес окутывал полумрак. Ветви высоких деревьев, укрытых снегом, были настолько густыми, что не получалось разглядеть небо. Вместо него виднелось лишь мутное полотно темных пятен. На слабом ветру скрипели деревья, где-то слышался вой — Пайпер очень надеялась, что находится достаточно далеко от того, кто его издает.

Холод давно пробрал до самых костей, но пошевелиться Пайпер смогла только сейчас. Она с болезненным стоном перекатилась на правый бок и уперлась ладонями в землю. Покрасневшие пальцы вновь обожгло холодом, и девушка судорожно выдохнула. Там, где она только что лежала, не было ни жухлой травы, ни жестких камней. Лишь несколько метров утрамбованного снега. Снега, на котором алела кровь.

Пайпер осторожно тряхнула головой, краем глаза заметив, как обледенели кончики ее черных волос. Плечи ныли от боли — должно быть, Сила уже начала залечивать раны. Пальто ощущалось непривычным, неправильно сидящим, а темные джинсы совсем не спасали от холода. Пальцы ног едва шевелились в намокших замшевых ботинках.

Когда пальцы заныли сильнее, Пайпер стиснула зубы и попыталась подняться. Но вновь упала, на этот раз угодив лицом в сугроб. Щеки обожгло, в рот, глаза и нос попал снег. Девушка повернула голову и осталась лежать, глядя на снежный покров.

На глаза навернулись слезы. Пайпер совсем не помнила, что произошло. В голове стояли крики, отчетливо слышался голос Кита. В ушах громыхало низкое утробное рычание. А больше — ничего. Только тьма — долгая, страшная, пустая и холодная.

Хотелось надеяться на спасение — все-таки ее всегда находили и спасали, — но нельзя было просто лежать в снегу и умирать от холода. Где-то вдалеке слышался вой, но вблизи не раздавалось ни звука. Хотя это не означало, что вокруг абсолютно безопасно. Пайпер должна была, как минимум, найти укрытие, а лучше — прямо сейчас открыть портал. Вот только магия совсем не слушалась.

Сила удерживала ее сознание, не позволяя провалиться в забытье, и упрямо гнала кровь по телу, пытаясь вернуть конечностям чувствительность. Именно Сила тянула ее вверх, на ноги, хотя Пайпер отчаянно хотела лечь и заснуть. Она устала так сильно, что не могла даже попытаться подняться во второй раз. Пришлось уговаривать себя всеми мыслимыми и немыслимыми способами.

«Ты же умрешь, — мысли рождались в голове так медленно, словно состояли из чего-то тягучего, и не желали формироваться в предложения. — Умирать нельзя».

Умирать ни в коем случае нельзя. Она была Первым сальватором, вместила в себя Силу Лерайе. Она была надеждой сигридцев, а надежды не должны умирать в сугробе в глухом лесу.

«Вставай, — умоляла себя Пайпер. — Ну же, Пайпс. Вставай».

Так ли важно, что у нее совсем не осталось внутренних сил? Что она едва соображает, ничего не понимает и хочет разрыдаться, словно маленький ребенок? В конце концов, она побывала в кармане между мирами, куда ее утянул демон и где обитали ему подобные. Неужели это перемещение смогло выбить ее из колеи?

«Вставай, — упрямо приказывала Пайпер, пытаясь сжать кулаки. Нужно только немного оттолкнуться от земли, подождать, пока пройдет головокружение, и встать на ноги. Потом найти какой-нибудь куст или дерево и опереться на него. Затем можно поискать палку, чтобы держаться на ногах, и… — Вставай!»

— Вставай!

Пайпер замерла, неспособная пошевелиться от испуга и изумления. Дыхание сбилось, по телу пробежала дрожь. Среди белого снега и темных деревьев сияло полупрозрачное фиолетовое марево.

— Вставай!

Это была не Лерайе. И голос не ее, и лицо. Лерайе молчала с той самой секунды, как Пайпер поглотила тьма.

Перед ней стоял Арне.

— Вставай.

Его босые ступни не касались снега и не оставляли следов. Он был одет в ту же нелепую одежду, что и в их последнюю встречу — длинный темный плащ с разрезанными рукавами и богато расшитым камнями воротником, открывающий торс, и темные облегающие штаны.

— Вставай, — повторил Арне, присаживаясь перед ней на корточки. — Ты должна встать и идти, Первая. Я не оставлю тебя, — вкрадчиво прошептал сакри, наклоняясь ближе. Он провел своими бесплотными пальцами по ее волосам, и Пайпер на мгновение отчетливо уловила тепло, всколыхнувшееся внутри нее.

— Но ты… — горло сдавило от жгучего холода и подступавших слез, — ты не… реален. Тебя… нет здесь…

— Я здесь. Так же, как и ты. Вставай, Первый сальватор, и иди за мной. Я приведу тебя к спасению.

«Ты уйдешь», — мысленно возразила девушка. Он всегда уходил, оставляя ей больше вопросов, чем ответов.

— Я не уйду, — уверенно сказал Арне, опуская ладонь на ее макушку. — Я дам тебе столько Времени, сколько смогу, и приведу к спасению. А теперь вставай и иди.