— Нам? Это что же, одну на двоих?! — возмутилась я.

— Скажи спасибо, что вообще покупаем, — осадил меня папа. — В вашем возрасте другие дети могут только мечтать о таком.

— Ну па-а-ап! — заканючила я, не понимая, почему они всё время пытаются нас воспитывать. Для них покупка машины всё равно что обычный поход в супермаркет для других!

— Не папкай мне тут, мы и так волнуемся, не может быть и речи о том, чтобы отпустить вас, дав вам две машины. Так вы, по крайней мере, всё время будете держаться вместе, — вмешалась мама.

— Мы учимся на одном курсе, будем жить в одной квартире, мы и так вместе! — спорила я.

— Вот и отлично. Пожалей своих стариков, нам и так нелегко, — вздохнул папа. — Единственное утешение, что ты будешь с Лёвой.

— Тая, — шепнул мне Лёва, сжав мою руку под столом, чтобы я не спорила, видя, что я набираю побольше воздуха в легкие для начала перебранки. Меня безумно раздражало то, что родители продолжали считать меня ребенком! Даже над моим пятнадцатилетним братом Игнатом они так не тряслись! Вот оно — проклятие единственной девчонки в семье! Все только и делали, что вертелись вокруг меня!

***

Ближе к вечеру я собрала стандартный набор вещей для ночевки у друга, сказала родителям, что буду ночевать у Лёвы, прошла через калитку в соседний дом и ловко взобралась по лестнице на второй этаж, открывая окно и залезая внутрь. Сначала бросила на пол рюкзак, который шмякнулся о ковер, потом отточенным за годы движением перекинула свое тело через подоконник и оказалась в комнате друга, где ночевала с самого детства.

По сравнению с моей эта комната была темной и откровенно мальчишеской, но я любила тут ночевать.

Так уж у нас было заведено. Не сговариваясь мы просто ночевали то на его территории, то на моей. Родители только радовались, видя, как мы дружим, и спокойно позволяли нам перемещаться из дома в дом.

— Булочка, я тебя не ждал, — Лёва, сидящий на крутящемся стуле возле мощного игрового компьютера, обернулся ко мне. На экране бабахали какие-то самолеты. Друг детства стянул наушники, сказав парням, чтобы они продолжали без него.

Вот за что я его любила, так это за то, что он ради меня откладывал любое дело. И не ворчал, что я оторвала его от игры, как всегда делал брат. Этому я, казалось, вечно мешала.

— Опять командная игра? — спросила я, проходя внутрь комнаты Лёвы и заваливаясь на постель.

— Эй, кроссовки сними, — кивнул он на мои белые, чистые, только что взятые из коробки кроссы.

— Лёва, не нуди! Они новые! Я только по дорожке прошлась.

— Всё равно, — настаивал он. — Моя комната — мои правила.

— Ладно, ладно! — воскликнула я и спрыгнула с постели, стягивая кроссы и кидая их в угол, чем вызвала очередной укоряющий взгляд.

— И вот так мы будем жить?

— А что тебя удивляет? Я всегда был таким, — пожал он плечами, вырубая компьютер и включая большую плазму. — Что будем смотреть?

— «Ординатора», — сказала я, называя один из любимых сериалов про врачей.

— Окей, — согласился он и стал искать сериал.

— Но сначала давай посмотрим татушку. Я, вообще, из-за нее пришла к тебе. Так-то я обиделась, не хотела заботиться о тебе, но решила, что, раз я ее нанесла, мне и контролировать.

— Обиделась? — удивился он, стягивая футболку и снова поражая меня своими мускулами.

— Ты не дал мне уломать наших предков, чтобы купили нам две машины! А должен был поддержать.

— Твое упрямство ни к чему бы не привело. Тем более у меня есть способ решить этот вопрос.

— Правда?! — восхитилась я и захлопала в ладоши. — Лёва, я так и знала, что ты не подведешь!

Подскочив, я понеслась к стеллажу и схватила пузатую свинью-копилку, со всего маха треснув ею по полу. Целый год терпела, не в силах дождаться, пока Лёва ее разобьет и мы потратим деньги. Уверена, там точно хватит на машину!

Но, подняв глаза, я увидела лишь ошарашенное лицо друга.

— Что ты наделала?! — возмутился и завопил он.

— Как что? — растерялась я. — Я думала, ты имеешь в виду, что мы купим вторую машину на накопленные тобой деньги.

— Булочка, вот что у тебя в голове, а? — засуетился он вокруг осколков, выуживая оттуда купюры. Потом взял швабру и совок и стал убирать осколки.

— Дай я, — потянулась я к швабре, испытывая чувство вины.

— Не надо, я сам, — оттолкнул он меня, и я плюхнулась на диван, откинувшись на руки и наблюдая, как перекатываются его красивые мышцы. Они ходили туда-сюда, пока он работал над уборкой мусора.

— Лёв, извини, — тронула я его ногу своей ногой, вытянув носочек. — Ну не дуйся, а?

— На тебя подуешься, — проворчал он, заканчивая с уборкой и неся свой клад ко мне на диван. — Давай считать. На машину тут точно не хватит, но, возможно, на подержанный байк…

— Что?! Нет, Лёва! — выпучила я глаза. — Никакого байка!

— Господи, ты сейчас так похожа на свою маму.

— Это опасно! Ты хотя бы знаешь, какой процент аварий…

— Тпру! Хватит нудеть, — расправляя купюры, сказал он, не слушая моих доводов. — Хорошо, что кидал только еврики.

— Если ты купишь байк, я расскажу дяде Багиру, так и знай! — пригрозила я ему.

— Не расскажешь, — не впечатленный моей угрозой, начал считать купюры он. — Ни фига се, тут около восьмиста штук! Неплохо, но на байк не хватит, так и знал, что надо поднакопить!

— Никакого байка, Лёва, я серьезно! Нам и одной машины хватит! — Не хотела я уже второе средство передвижения. — Мы и так вместе будем везде ездить, родители правы, не нужна нам вторая машина.

— Как это не нужна? Ты же только что обижалась на то, что я…

— Обижалась и обижалась, забудем об этом. Иди сюда, дай посмотреть, нет ли воспаления, — свернула я тему.

— Ты еще и врачом у нас заделалась? — пошутил он, покорно вставая и идя к зеркалу. — Быстрее бы уже всё зажило, чешется нереально, — пожаловался он.

— Не чеши! — тут же подошла я к нему, хлопая по руке. — Снимем пленку через пять дней. Только не трогай и ни в коем случае не чеши, — повторила я, вставая на колени и внимательно осматривая кожу вокруг татуировки.

— Я не ребенок, не нужно повторять по два раза, — охрипшим голосом сказал он.

— Иногда ты даже хуже, — не согласилась я, с облегчением понимая, что всё в порядке. — Надевай свою футболку и неси мне мороженое, — встала я, кидая ему футболку и удобно устраиваясь на диване.

— А как же твоя глупая диета? — поддел он меня, натягивая наконец майку и скрывая свое ставшее таким соблазнительным тело.

— Я сегодня заслужила некоторую поблажку, — беря в руки пульт и заканчивая поиск сериала, сказала я.

— Это чем же? Если кто и заслужил что-то, так это я!

— Вот как?

— Конечно! Это же я несколько часов терпел боль и лежал, боясь пошевелиться! — возмутился друг.

— А я работала не разгибая спины! Ты мне, кстати, должен массаж, у меня шея затекла, — попыталась я размять мышцы.

— А нефиг столько часов корпеть над планшетом, это он виноват, а не я и моя татушка, — уличил он меня, выходя из комнаты. Я же удобно устроилась на диване, включая серию сериала. До чего же удобный был у Лёвы диван…

— Эй, не спи! — выдернул меня из дремы недовольный голос друга. — Ешь свое мороженое и смотри сериал, еще только десять, если сейчас заснешь, проснешься ночью и будешь доставать меня.

— Меня порой пугает то, как хорошо ты меня знаешь, — широко зевая, заметила я. — А массаж? — когда он подал мне большую упаковку любимого лакомства с малиной и миндалем, состроила я просящую мордочку.

— И массаж, горе ты мое… — вздохнул друг, забираясь на спинку дивана, пока я садилась поудобнее.

— Знаешь, Лёв, если когда-нибудь останешься без папиных денег, можешь пойти массажистом, — простонала я, облизывая ложку. — Я словно в раю.

— Рад, что ты так высоко оцениваешь мои навыки, — дергая в очередной раз за прядь волос, усмехнулся он.

— Эй! Оставь уже мои волосы в покое! — мотнула я головой. — Я из-за тебя скоро лысой останусь. Или вообще подстригусь на фиг, тогда не за что будет меня дергать.

— Только попробуй, не смей трогать мои волосы.

— Твои волосы?! — возмутилась я. — Они, вообще-то, растут на моей голове!

— Ну и что? Где бы они ни росли, они мои. Так что руки прочь! И так вон похудела дальше некуда, теперь решила и от волос избавиться?

— Тебе-то что? — выпучила я глаза, не понимая его претензий.

— Не люблю перемены.