Я просто попалась в умело расставленную ловушку, ведь Орлов не знает, что мое сердце свободно. От окончательного унижения спасает вибрация телефона…

Звонка я не слышала, Василий чертыхнулся, достал гаджет из заднего кармана брюк, и, не спуская с меня взгляда, ответил.

— Говорите…

Пока он слушает звонившего, я прихожу в себя. Чувство презрения к самой себе чередуется с паникой! Что я наделала? Уже готова бежать куда угодно, но слова Орлова заставляют остановиться…

— Что значит, Степан попал в аварию? Разве я вас нанял не для того, чтобы вы глаз с него не спускали?

Глава 9

— В какой он больнице? Твою мать, я же предупреждал вас о последствиях! — От волнения его восточный акцент становится сильнее. Я сама замираю от волнения, слушая обрывки слов. — Что значит… Так… Какая операция!? Фамилия доктора… Я сейчас приеду!

Я понимаю, что со Степаном что-то случилось, и тяжелый взгляд Орлова это подтверждает. Он смотрит на меня презрительно, а в его душе… Облегчение! От чего? Я продолжаю интуитивно понимать, что он чувствует. Этому нет объяснения, а с боженькой я еще поговорю на эту тему! Почему он посадил меня в кармическую лодку с этой холодной акулой?

— Что со Степаном? — Задаю вопрос, и дыхание сбивается от беспокойства!

— Попал в аварию! — Он разворачивается, видимо считая, что я не нуждаюсь больше в объяснениях. Быстро уходит, на ходу выкрикивая. — Марк! Мы срочно уезжаем…

— Я еду с вами! — Бегу за ним, не отставая ни на шаг. А Орлов оборачивается и шипит.

— Ты только что показала свое отношение к моему сыну! Он будет только рад удостовериться в том, что мое мнение о тебе абсолютно верно! Так что собирай свои манатки и убирайся к чертовой… Алло!

Ему снова кто-то звонит, и услышав имя Степана, я почти падаю от облегчения.

— Я скоро приеду и со всем разберусь! Не переживай! Не понял… Взять с собой Олесю?! — Вижу, как губы Орлова сжимаются от досады, но чувствую облегчение! Степан просит, чтобы я приехала, и этому бабнику с отсутствующим сердцем, придется взять меня с собой. Но я потом подумаю о том, какую глупость совершила и как теперь расхлебывать эту ситуацию! Понимаю, как все выглядит со стороны, Орлов теперь имеет полное право считать меня потаскушкой, но мне плевать на его мнение. С моим другом случилось несчастье, все остальное подождет!

— Собирайся! — Шипит он мне сквозь зубы. — Сын попросил, чтобы ты приехала.

— Я готова! — Тихо говорю в ответ, и Орлов сжимает губы, рассматривая мои ноги в коротких шортах. Пусть только попробует мне что-нибудь сказать по поводу одежды. И тогда я отвечу, что именем Василий называют только наглых мартовских котов, которые гуляют сами по себе! А еще хряков-производителей на свинофермах…

Без слов мы заходим в лифт вместе с двумя охранниками, которых мне этот наглый олигарх отказался представить. Одного вроде Марком зовут… Он нажимает нужную кнопку, прикладывает карту, и лифт бесшумно скользит вниз. От переживаний за Степана, даже притупляется боязнь высоты. Я спокойно переношу это падение в пропасть парковки! Но выдыхаю с облегчением, когда лифт останавливается.

— С вами все в порядке? — Спрашивает Марк, внимательно на меня смотря. Видимо, он немного посмелее, раз осмелился открыть рот в присутствии своего хозяина. — Вы сильно побледнели.

— Все хорошо! — Отвечаю, немного помедлив, потирая замерзшие плечи ладонями. Не готова открыть свою слабость из-за Орлова. Он этим воспользуется и подвесит меня за ноги с террасы, я уверена…

Мы выходим на парковку и садимся в дорогой автомобиль. Водитель и охранник спереди, я и Орлов сзади.

— Что со Степаном? — Снова задаю вопрос, на который так и не получила ответа.

— Я сам не знаю! — Раздраженно слышу в ответ. — Но тебе не все ли равно! Передо мной можешь не притворяться, что обеспокоена! Я таких, как ты, за версту чую…

Какое дикое желание оправдаться и сказать, что Василий в корне не прав! Я вообще стараюсь чувства скрывать. А потом посмотрела в его горящие презрением глаза и передумала. В голове звучат, сказанные очень давно слова любимой бабули: «Никогда не оправдывайся, девочка, если ты не виновата. Оправдания только сильнее убедят в твоей виновности…»

И пусть он меня выставит за порог, но я до конца жизни запомнюсь этой холодной акуле своим неповиновением и дерзостью.

— Завидуйте нашей огромной любви молча, Василий Иванович! — Скрещиваю руки на груди, просто наслаждаясь, как из его ушей повалил дым, а на переднем сидении закашлялась охрана.

— Мой сын идиот, если верит тебе. Я был о нем лучшего мнения!

— Видимо, вам часто приходится ошибаться в людях, Василий Иванович. Ваше презрение меня абсолютно не волнует. Впрочем, как и ваши деньги!

И тут он засмеялся! Словно я глупость сказала. Просто отворачиваюсь к окну, понимая, что его упрямую башку ничем не прошибить! Только потрачу время и нервы. И до самой больницы я не произнесла ни слова. Только внимательно прислушивалась к телефонному разговору Орлова. Из обрывков фраз поняла, что Степана разбился на машине, у него сложный открытый перелом бедра и ноги, переломы ребер, сотрясение мозга. И сейчас он в операционной, так что нужно немного подождать. Но самое главное, его жизни ничего не угрожает. А вот будет он ходить или нет, еще неизвестно!

Когда мы поднялись в приёмный покой, нас проводили в комнату ожидания. Я сама не замечала, что меня трясет, пока обратила внимания на звук постукивания балеток о плитку на полу. Кто-то подал мне стаканчик с кофе, но я даже не посмотрела, кто это был. Сделала глоток, но вкуса не почувствовала. Безмолвно рассматриваю автомобильную парковку из окна, потеряв счет времени…

Как же так, Стёпа? Ругаю его про себя? О чем ты думал, так сильно превысив скорость? Как же твои планы на будущее? В них никак не вписывается эта авария. И пусть я всего лишь друг, и, рано или поздно, отойду на задний план. Но твои мечты о путешествиях, вождении спортивных автомобилей и рискованные виды спорта…

— А еще он хотел забраться на Эверест… — Я понимаю, что случайно произнесла эту фразу вслух и услышала тихое в ответ…

— Не знал об этом…

Открываю рот, чтобы сказать этому болвану о том, что если бы он присутствовал в жизни сына раньше, то знал бы намного больше… Но в этот момент дверь открывается, в комнату входит врач, высокий, худой мужчина в темно-синем медицинском костюме и угрюмым взглядом.

— Операция прошла успешно, Степан отходит от наркоза. Вы можете навестить его, Василий Иванович.

Меня они не замечают, тихо переговариваясь, уходят из комнаты ожидания, а я падаю на диванчик, обнимая себя руками и потирая замерзшие плечи. Я подожду, пока Орлов навестит сына, а потом ему придется позволить нам увидеться. Надо только подождать, когда он проснется. Степан ненавидит отца и не захочет его присутствия в такой момент слабости. Поэтому я жду…

Снова вздрагиваю от звука открывшейся двери, на пороге вижу охранника Орлова. Марк вроде… Смотрю на него вопросительно…

— Пойдем со мной, Олеся, я провожу тебя в палату.

Облегчённо вскакиваю и иду за охранником по бесконечным коридорам и этажам больницы. Когда Марк открывает передо мной дверь палаты, я вижу только кровать, на которой лежит мой друг, устало улыбаясь мне своей кривой улыбкой. Его нога приподнята и в гипсе, на лице пара ссадин и огромный синяк, но живой ведь.

— Стёпа! — Подхожу ближе, не обращая никакого внимания на Орлова, который стоит рядом с кроватью, насупившись, прожигая меня полным ненависти взглядом. Надо просто не обращать внимания. Я наклоняюсь к Степану, прижимаясь лбом к его лбу, также криво улыбаюсь в ответ и шепчу. — Как же так?

— Наши планы в силе, красотка! Не переживай! Мы их только чуть-чуть подкорректируем! — Слышу бодрый шепот в ответ.

— Что случилось?

— Заметил слежку за собой и психанул! — Вижу, как он зыркнул в сторону отца, но Орлов благоразумно молчит. — Не думал, что теперь совершенно лишен самостоятельности…

— Надолго здесь?

— Врач сказал, что на три недели — минимум! Продержишься без меня это время?

Мы разговариваем шепотом, и со стороны постороннего слушателя наши фразы абсолютно невинны. Только мы вдвоем понимаем их настоящий смысл.

— Я постараюсь, ты самое главное выздоравливай.

— Так не хочу оставлять тебя одну… — Степан хмурится, прекрасно понимая, что я совсем одна в логове зверя. Но мной подавиться можно, и парень это прекрасно знает. И читает это в моих глазах.

— Все будет хорошо! Ты же знаешь, какой невыносимой я могу быть.

— Именно за это качество я тебя и полюбил! — Шепчет мне Степа, и в этот момент дверь палаты сильно хлопает. Орлов не выдержал нашей беседы и демонстративно вышел прочь. Туда ему и дорога, нечего подслушивать чужие разговоры. Мне лишь непонятно, почему его так задела наша встреча. Он ведь думает, что мы влюбленная парочка, неужели ожидал другой встречи. Мне дорог Степан как друг, я никогда его в беде не оставлю. Только вот разговоры о любви нужно пресекать на корню.

— Не обольщайся, Хатори! И выздоравливай поскорее. Я монолог подготовила о невыполненных обещаниях, довольно длинный, но очень поучительный! Тебе обязательно нужно послушать…