Мирра Блайт

Прекрасная и отважная

1

Поезд из Лондона в Даттон Уилд полз как черепаха, останавливаясь на каждой станции. После нью-йоркской жизни контраст между кипучим Манхэттеном и мирной тишиной английской деревни должен был показаться Линде разительным, но она почти ничего не замечала.

Предположим, ее деда действительно обманом лишили того, что полагалось ему по праву, размышляла она. Но ведь прошло столько лет, разве теперь докопаешься до истины? Шансов на это почти не было, и это пугало девушку. Похоже, вся эта история не стоила того, чтобы ради нее лгать и изворачиваться — Линде это всегда претило.

Она специально осталась на ночь в Лондоне, чтобы собраться с духом. Теперь она слишком далеко зашла, надо хотя бы попытаться что-то предпринять.

Задумчиво крутя на пальце кольцо с бриллиантом, девушка успокаивала свою совесть, вспоминая, как переживал дед все эти годы. В конце концов, цель оправдывает средства.

Если то, что он рассказал, — правда, то этим Лорриморам это просто так с рук не сойдет.

Стиснув зубы, Линда позвонила в Лорримор-Касл и сообщила дворецкому, в котором часу прибывает ее поезд.

На остановке в вагон вошел мужчина и уселся напротив Линды. Смерив взглядом ее стройную фигурку, блестящие черные волосы и чуть раскосые зеленые глаза, он слегка придвинулся, задев ногой колено девушки. Та наградила мужчину ледяным взглядом, отодвинулась и снова погрузилась в свои мысли.

Когда дед оказался прикованным к постели, сбережения Линды ушли на круглосуточную сиделку. Пришлось бросить учебу в медицинском колледже и искать работу. Найти что-то подходящее оказалось нелегко, и когда Линде предложили стать фотомоделью, она со скрипом согласилась, сделав ради деда вид, что страшно довольна. Но дед все равно огорчился. Он считал, что внучка не должна была бросать избранную профессию.

Однако по-настоящему он расстроился, случайно наткнувшись в колонке светской хроники одной из вечерних газет на статью о Кэле Лорриморе. И уже на смертном одре заговорил о том, что его лишили законных прав.

— Я был старшим сыном в семье, — рассказывал он Линде. — И все было завещано мне… Лорримор-Касл, поместье и титул должны были отойти ко мне… Мне следовало остаться и бороться за свои права…

— Почему же ты этого не сделал? — спросила Линда.

— Я был болен, да и нервы были страшно расшатаны. Вернувшись домой после войны, я узнал, что родители умерли, а Лорримором завладел мой брат Элберт. Поверенный сказал, что отец переписал завещание, и он ничего не может сделать. Мне показалось, он многого не договаривал… Да и не он один. Никто не желал ничего говорить. Это был заговор молчания… У нас с Элбертом всегда были плохие отношения. Лорримор был моим домом, но брат не пустил меня даже на порог…

— Я был в бешенстве, — продолжал дед. — Мне было нечего предложить Маргарет — девушке, которая ждала меня с войны. Но она все равно осталась со мной… Она не желала носить фамилию Лорримор, это имя было ей ненавистно, и перед тем, как мы поженились, я сменил свою фамилию на ее…

Постепенно дед приходил все в большее волнение, речь его становилась сбивчивой, но он все говорил и говорил — часами. Он поведал Линде о серебряной табакерке с гербом Лорриморов, внутри которой хранился ключ от лакированной шкатулки для бумаг. Поведал также о генеалогическом древе, изображение которого висело в библиотеке замка, и о семейной Библии, хранившейся в часовне.

Дед был глубоким стариком, и болезнь отразилась на его умственных способностях и речи. Зная, как тяжело он болен, Линда думала, что он заговаривается. Однако, обнаружив среди вещей деда табакерку и ключ, в точности такие, как он описывал, она неожиданно загорелась желанием узнать правду.

Разыскав в мусорной корзине выброшенную туда газету, Линда перечитала злополучную заметку.

«Кэл Лорримор, английский предприниматель, который ездит на роскошном «роллс-ройсе» и правит своей империей из замка в далеком Кенте, в конце следующего месяца посетит Нью-Йорк с визитом.

Состояние Лорриморов, помимо сети отелей и другой недвижимости, разбросанной по всему миру, включает несколько банков и страховых компаний, а также одну из крупнейших фирм по электронным разработкам в Штатах. Совсем недавно в ходе жесткой конкуренции Кэлу Лорримору удалось приобрести «Клеменс» — один из престижнейших издательских домов Манхэттена. Ходят слухи, что наш высокородный холостяк уже забронировал апартаменты в «Плазе», и в его честь там готовится грандиозное торжество.

Лорримор — он избегает пользоваться титулом — ревностно оберегает свою личную жизнь от посторонних взглядов. Он отказывается общаться с журналистами и терпеть не может фотографироваться. И все же, хоть он и предпочитает светские услады Лондона сельскому уединению, вряд ли он живет там затворником и хотя слывет разборчивым в выборе друзей среди дам, наш герой бесспорно неравнодушен к чарам хорошеньких женщин.

Поговаривают, что с тех пор, как он несколько лет назад унаследовал замок в графстве Кент, когда его родители погибли во время кораблекрушения, в Лорриморе постоянно гостят очаровательные юные леди…»

«Неравнодушен к чарам хорошеньких женщин…»

Без ложной скромности Линда могла признать, что она вполне подходит под это определение. Вот если бы ей удалось с ним встретиться, вызвать в нем интерес и получить приглашение в замок…

Нет! Даже если бы это было возможно, она бы ни за что так не поступила. Это совершенно не в ее характере.

Однако в течение последующих двух недель, когда Линда все еще не могла свыкнуться со смертью деда, желание узнать правду о его происхождении стало навязчивой идеей. Линде пришлось призвать на помощь весь свой здравый смысл. Но стоило ей убедить себя, что у нее нет ни малейшего шанса даже близко подойти к Кэлу Лорримору, как за дело взялась судьба.

«Новые лица» — агентство, на которое работала Линда, предложило ей сделать серию снимков для рекламы духов, которую предполагалось поместить в журнале «Вторая авеню» — ведущем издании «Клеменс». Вмешательство судьбы же выразилось в форме приглашения на прием, который, как и говорилось в газете, устраивался в отеле «Плаза» на Пятой авеню.

Линда приложила все усилия, чтобы выглядеть ослепительной. Смешавшись с толпой, она пристально наблюдала за главным действующим лицом празднества.

Кэл Лорримор оказался совсем не таким, каким она его себе представляла. Он был светловолос, гораздо моложе, чем думала Линда, и, хотя одет был безупречно, особой красотой не отличался. В конце концов, она решила, что Кэл вполне симпатичный, но совершенно заурядный мужчина.

Хотя он вежливо отзывался на оказываемое ему внимание, Линде показалось, что никакого удовольствия ему это не доставляет, и он будет счастлив, когда все закончится.

С тех пор, как заболел дед, светская жизнь Линды практически свелась к нулю, и теперь она обнаружила, что почти никого не знает на этом приеме. Впрочем, ей это было даже на руку. Потягивая шампанское, она прогуливалась среди оживленной толпы и сосредоточенно разрабатывала план кампании. Линду по-прежнему бросало в жар, стоило лишь подумать о том, что она собирается сотворить.

Взяв бокал шампанского, девушка дождалась, пока толпа возле Кэла поредеет, а затем протиснулась совсем рядом с ним, нарочно толкнув его под локоть так, что искристая жидкость пролилась ей на платье. Кэл тут же принялся извиняться, и Линда наградила его ослепительной улыбкой.

— Что вы, я сама виновата.

— О, вы Линда Саммнер! — воскликнул он. — Я видел ваши фотографии на обложке «Второй авеню». Позвольте…

И вынув из кармана чистый, без единого пятнышка платок, он принялся вытирать ей платье.

— Я Лорримор, — представился он по ходу дела. — Кэлвин Ричард Перегрин Лорримор, но близкие и друзья зовут меня Ричи… О господи! По-моему, я только все испортил! — воскликнул он, беспомощно разглядывая зловещее пятно на белом платье Линды.

— Пожалуйста, не волнуйтесь. Я уже собиралась уходить.

— Я… — Ричи судорожно сглотнул. — Полагаю, вас сопровождают?

— Отнюдь. Так получилось, что я здесь одна.

Ричи прочистил горло.

— В таком случае разрешите отвезти вас домой.

Такой любезности от Лорримора Линда не ожидала. Все это как-то не вязалось с образом отпетого ловеласа. Впрочем, возможно, это была просто обычная прелюдия к ухаживанию.

— Не могу же я вытащить вас с приема. — Линда постаралась придать голосу нотку разочарования.

— Честно говоря, я бы с радостью сбежал отсюда. Просто не выношу эти мероприятия. У вас есть какая-нибудь накидка?

— Нет.

Упрямо избегая предостерегающего взгляда стоявшего рядом крупного мужчины, Ричи объявил:

— Тогда идемте.

— Вообще-то я хотела сначала где-нибудь поужинать, — нерешительно произнесла Линда. — На приемах не очень-то наешься.

— Так давайте поужинаем вместе, — с готовностью откликнулся Ричи.

— С удовольствием, мистер Лорримор.

— Зовите меня просто Ричи.

— Хорошо, Ричи. — И она снова ослепительно улыбнулась.

— Я совсем не знаю Нью-Йорка, — признался он, не сводя бледно-голубых глаз с лица Линды. — Но, по-моему, здесь, в «Плазе», есть несколько приличных ресторанов.

Словно только что вспомнив об испорченном платье, Линда изобразила смущение и произнесла с притворным сожалением:

— Боюсь, ничего не выйдет. Придется ехать домой. Я ведь не могу пойти в ресторан в таком виде.

— Тогда, может быть, закажем ужин в мой номер?

Только тут Линда спохватилась. Конечно, ей хотелось завоевать его расположение, но приглашение в номер — это уже было чревато неприятностями. С виду он, конечно, простак, но ведь внешность бывает обманчива. С другой стороны, если она собирается претворять в жизнь свой план, то надо быть готовой к риску. Парень, конечно, всего на пару-тройку сантиметров выше ее и сложен далеко не как Тарзан, но если он к ней полезет, сумеет ли она с ним справиться?

— Это было бы чудесно, — наконец решилась.

У Ричи мгновенно просветлело лицо, словно он не поверил своему счастью. Небрежно попрощавшись со здоровяком, которого он назвал Райаном, молодой Лорримор решительно повел Линду к выходу.

Она сделал глубокий вдох. Вызвать интерес у Ричи Лорримора оказалось легче легкого. Теперь оставалось лишь не дать ему сорваться с крючка…

Успех превзошел самые смелые ожидания Линды. Ричи совершенно потерял из-за нее голову и в течение десяти дней, проведенных им в Нью-Йорке, старался урвать каждую минуту из своего жесткого графика, чтобы побыть с ней.

Однако вокруг Ричи постоянно были люди, время у него было распланировано, так что остаться наедине им удавалось редко. Приглашения, на которое рассчитывала Линда, она так и не дождалась. Как ни странно, она даже испытывала облегчение. Хоть не придется больше лгать и притворяться.

Все свалилось на нее как гром среди ясного неба. В последний день, перед самым отъездом в аэропорт, когда они пили кофе, Ричи неожиданно вынул из кармана обручальное кольцо и предложил Линде выйти за него замуж.

Искренне изумленная девушка залепетала что-то невразумительное, пытаясь отказаться от неожиданного и совершенно неуместного, как ей казалось, предложения:

— Но… все это слишком поспешно. Мы же едва знаем друг друга… И жизнь у нас совсем разная.

— Ну, пожалуйста, Сэм, — взмолился Ричи. — Приезжай ко мне в Лорримор. Ну, хотя бы на месяц, там и посмотришь, как я живу. Если тебе покажется слишком скучной жизнь в деревне, то после свадьбы мы поселимся в Лондоне. И ты сможешь продолжать заниматься своей карьерой, если захочешь…

Не давая ей оправиться от изумления, он поспешно продолжал:

— Слушай, я оставлю тебе билет с открытой датой вылета…

— Ну уж нет! — решительно оборвала его Линда. — Я с удовольствием приеду погостить в Лорримор, но билет куплю на свои деньги.

— Тогда приезжай, как только сможешь вырваться. А пока я хочу, чтобы ты носила вот это. — Взяв левую руку Линды, Ричи надел ей на палец кольцо с бриллиантом. — Я буду звонить тебе каждый день.

— Прошу тебя, не надо. Мне нужно время, чтобы все обдумать.

— Хорошо, — неохотно согласился Ричи. — Дай мне знать, когда приедешь, и, обещаю, я тебя встречу. — Он неловко поцеловал Линду и заторопился к ожидавшему его такси.

Поезд медленно отошел от станции. На следующей ей выходить, подумала Линда. Осталось всего несколько минут. Ричи, наверное, уже ждет ее на станции.

Линда вздохнула, собираясь с духом. Ей было бы гораздо легче, не будь Ричи таким симпатичным. Но она не могла позволить себе испытывать к нему симпатию — нельзя забывать, что он принадлежит к вражескому лагерю.

В Даттон Уилд вышло всего несколько человек, и, когда Линда пересекла мостик, ведущий к выходу на платформу с противоположной стороны, на станции уже не было никого, кроме стража порядка в синей форме.

На площади перед станцией тоже было пустынно, если не считать высокого, буднично одетого мужчины, небрежно опиравшегося на белый автомобиль с откидным верхом. Но ни Ричи, ни лимузина, как она ожидала, поблизости не было.

Поставив чемодан на землю, Линда растерянно огляделась. Может быть, Ричи не получил ее сообщения? Или просто опаздывает? Что же делать — ждать или попытаться найти такси? Она стала оглядываться в поисках телефонной будки, как вдруг за ее спиной раздался сдержанный голос:

— Мисс Саммнер?

Обернувшись, Линда обнаружила устремленные на нее светло-серые глаза, слегка щурившиеся от солнца.

— Да. — Линда сделала попытку убедить себя, что дыхание у нее перехватило от неожиданности, а не от того, что ее как-то сразу потянуло к этому человеку.

Линде, при ее росте больше ста семидесяти сантиметров, нечасто приходилось закидывать голову, чтобы посмотреть в лицо собеседнику, но этот мужчина был выше почти на голову, да и плечи под стать росту. У него были жесткие темные волосы, а тонкое загорелое лицо отличалось редкой привлекательностью.

— Ричи не смог приехать…

Мужчина внимательно изучал лицо Линды, словно старался определить, что скрывается за ее прелестным обликом, и заглянуть прямо ей в душу.

Линда и сама не могла отвести взгляда от смуглого мужественного лица незнакомца. Особенно ее поразили его глаза. Они были необычайно красивой формы и цвета.

— Я приехал вместо него.

Кто этот человек? Что-то в его манере держаться и в том, как небрежно он назвал владельца замка по имени, наводило на мысль, что он не простой служащий.

— А вы?.. — Линда запнулась, не зная, как задать вопрос.

— Я Кэл Лорримор.

Линда в тупом изумлении уставилась на мужчину, и тот усмехнулся:

— Похоже, вы удивлены.

— Но… я думала… В газетах писали… — Линда смущенно умолкла.

— Что в Нью-Йорк должен был приехать Кэл Лорримор? — мгновенно сообразил мужчина.

Ответ был написан у девушки на лице.

— Понятно. Что ж, сначала я действительно собирался поехать, но, честно говоря, терпеть не могу весь этот цирк. Сделка была уже завершена, вот я и послал вместо себя юного Ричи. А вы его приняли за меня? Ай-яй-яй! — Он насмешливо поцокал языком. — Как же это вы умудрились нас перепутать? По-моему, во всем мире не существует двух более непохожих братьев.

Окончательно растерявшаяся Линда выпалила чистую правду:

— Он сказал, что его первое имя Кэлвин, вот я и подумала… Я не знала, что у него есть брат.

Кэл Лорримор язвительно усмехнулся.

— Похоже, вы вообще мало что о нем знаете. Прежде чем ехать в такую даль, неплохо было бы получше во всем разобраться.

— Не понимаю, о чем вы.

— А мне кажется, все вы прекрасно понимаете. — Неожиданно Кэл резко приподнял левую руку девушки.

От его прикосновения Линда вдруг застыла как статуя и стояла неподвижно, пока он разглядывал кольцо.

— Раз уж вы приняли Ричи за меня, надо полагать, вы могли рассчитывать на — как бы это сказать? — менее скромный знак помолвки.

Опомнившись, Линда выдернула руку и инстинктивно прижала ее к груди, словно защищаясь.

— Насколько я понял, вы собираетесь прогостить в Лорриморе месяц? — по-прежнему насмешливо продолжал Кэл.

— Я здесь по приглашению вашего брата, — отозвалась Линда и разозлилась на себя за то, что начала оправдываться.

— Осмелюсь предположить, что вам все же пришлось его — как бы поточнее выразиться? — уламывать. — Рот Кэла насмешливо скривился. — Ричи не имеет обыкновения приглашать женщин, даже хорошеньких, погостить в замке.

— Насколько я понимаю, это ваша привилегия, — вспыхнув, парировала Линда.

На мгновение лицо Кэла исказилось яростью. Затем, справившись с собой, он бесстрастно произнес:

— Вы просто начитались бульварной прессы.

— Как говорится в старой пословице, нет дыма без огня, — не сдавалась Линда.

— И коль скоро вы собираетесь целый месяц жить в замке, смотрите, не обожгитесь.

В голосе Кэла прозвучала скрытая угроза, и по спине Линды пробежал холодок.

— Вы еще не передумали? — неожиданно лукаво спросил Кэл. — Я хочу сказать, теперь, когда вы знаете, что подцепили не того брата?

— Я не собираюсь разочаровывать Ричи, — стиснув зубы, холодно отозвалась Линда.

— Вот это уже речь воина. — Кэл наклонился и поднял ее чемодан. — Это все, что у вас с собой?

— Да.

— Для супермодели багаж невелик.

— К вашему сведению, я вовсе не супермодель.

— Вот как? — Кэл поднял темную бровь. — А лицо и фигура у вас как раз подходящие. — По его презрительному тону было видно, что он вовсе не собирался говорить ей комплимент. — Насколько мне известно, вы снимались для обложки «Второй авеню»?

— Я еще только на пути к успеху.

— И готовы пожертвовать всем ради любви?

Видя, что Линда не собирается отвечать, он вкрадчиво спросил:

— Или вы это делаете из других соображений? Возможно, финансовых?

— Я вовсе не покушаюсь на деньги Ричи, — воскликнула уязвленная Линда.

— Это хорошо, поскольку денег у него не так уж много. Буду откровенен с вами, мисс Саммнер, деньги этой семьи в моих руках.

Забросив чемодан на заднее сиденье, Кэл открыл дверцу машины и с насмешливой церемонностью помог Линде сесть. Опять от его прикосновения у нее перехватило дыхание, и она вся затрепетала.

В южной Англии стояла жара. Ни один листок на деревьях не шевелился, воздух был раскален и неподвижен. Покинув живописную деревеньку Даттон Уилд, они выехали на открытое шоссе, где легкий ветерок освежил щеки Линды, играя прядями ее черных волос. Искоса взглянув на свою попутчицу, Кэл заметил:

— Может быть, при зрелом размышлении вы передумаете и решите не оставаться в замке. Я готов в любую минуту отвезти вас в аэропорт и оплатить обратную дорогу. Можете даже оставить себе кольцо.

Линда в бешенстве закусила губу. Обиднее всего было то, что Кэл настолько точно оценил ситуацию, что разыгрывать праведное негодование не имело смысла.

Проезжая по тенистым улочкам, где сквозь деревья пробивались солнечные лучи, Линда пристально смотрела в ветровое стекло и лихорадочно пыталась разобраться в своих мыслях. Приехать в Лорримор желанной гостьей Ричи было уже достаточно сложно, но стать нежеланной гостьей этого резкого и явно враждебно настроенного мужчины — просто катастрофа. И все же… хотя бы ради памяти деда она должна докопаться до истины. Если же она сейчас отступит, то возможность будет упущена, да к тому же Кэл утвердится во мнении, что он не ошибся на ее счет.