Мирра Блайт

Воплощение счастья

Пролог

В спальне, стоя перед зеркалом, Долли заколкой закрепила волосы на затылке и направилась в ванную, чтобы присоединиться к Эду. Они жили в своей первой квартире уже две недели, но восторженное состояние новоселов все еще не покидало их. Квартира была уютная, но больше всего они полюбили ванную комнату. Просторная, выложенная кафелем приятного кофейного оттенка, с большой угловой ванной, где хватало места для двоих, она явилась едва ли не решающей причиной, по которой они остановили выбор именно на этой квартире. Теперь каждый вечер они принимали душ вместе. Сегодня Долли вернулась из частной клиники, где работала врачом, раньше Эда, но специально дождалась, пока он приедет из офиса, чтобы вместе исполнить ставший привычным ежевечерний ритуал.

Долли уже взялась за ручку двери ванной, как вдруг в гостиной зазвонил телефон. Помедлив в нерешительности, Долли все же отпустила дверную ручку и направилась по коридору в гостиную, решив, что могут звонить из клиники.

— Да, — спокойно произнесла она в телефонную трубку.

— Добрый вечер, — прозвучал женский голос. — Могу я поговорить с Дороти Пауэлл?

— Я вас слушаю, — ответила Долли, но в трубке сразу же зазвучали короткие гудки.

Странный звонок почему-то встревожил Долли. У нее сложилось впечатление, что неизвестная собеседница как будто проверяла, есть ли кто-то в квартире. И ее интересовал не кто-нибудь, а именно я, подумала Долли. Она еще немного подождала у телефона, но тот молчал.

— Долл, куда ты запропастилась? — донесся из ванной голос Эда.

— Иду-у! — пропела Долли, мгновенно забыв о возникшей тревоге.

В ванной Эд Бастальяно плескался под душем. Он стоял спиной к Долли, и она непроизвольно задержала взгляд на его стройной фигуре. Его тело было мускулистым, плечи широкие, талия и бедра узкие, ноги длинные. Ноги казались более темными, чем остальные части тела, потому что во всю длину их покрывали завитки почти черных волос. Долли как-то раз со смехом призналась Эду, что ей временами кажется, будто он постоянно носит своеобразные пушистые колготки.

— Ничего не поделаешь! — развел тот руками. — Хоть родители и назвали меня Эдвином, но итальянская кровь дает о себе знать.

Долли сбросила халат и шагнула в ванну. Должно быть, из-за шума льющейся воды Эд не слышал, как она вошла, поэтому ее прикосновение заставило его вздрогнуть от неожиданности. Долли прильнула к нему сзади, и теплая вода заструилась по их телам.

Эд тут же повернулся к Долли. Его темные смеющиеся глаза встретились с ее фиалковыми. Он подхватил ладонью ее затылок, а другой рукой провел по лицу, словно пытаясь согнать тонкие ручейки воды, после чего скользнул пальцами вниз по шее, а затем еще ниже, к упругой груди. Притянув Долли к себе, он прижался к ее губам. Они надолго застыли, поглощенные поцелуем, не обращая внимания на бьющие сверху струи воды. Долли обвила шею Эда руками, а он не переставая гладил ее хрупкие плечи, нежную грудь, изящную спину, тугие округлые ягодицы. Долли чувствовала, что желание уже проснулось в ней и с каждой секундой разгорается все сильнее.

— Ах, Эдди! — прошептала Долли, оторвавшись от его губ. — Я ждала этой минуты чуть ли не с самого утра…

— Будь на то моя воля, я забросил бы дела и не выпускал бы тебя из постели сутки! — подхватил тот.

— Руководству моей клиники это пришлось бы не по вкусу! — Долли усмехнулась. — Кстати, ты не боишься, что мы растратим наши чувства сейчас, а после свадьбы охладеем друг к другу?

— Нет! — уверенно произнес Эд. — Нам это не угрожает. — И, словно в доказательство своих слов, он прильнул к ее губам с еще большим жаром.

— Постой… — шепнула Долли через несколько секунд. — Давай все же смоем с себя остатки сегодняшнего дня.

Она плеснула на ладонь немного геля и провела ею по груди Эда, ощущая щекочущее прикосновение волосков. Потом круговыми растирающими движениями начала массировать тело Эда, неотрывно глядя ему в глаза.

Дыхание ее участилось, когда она почувствовала под кончиками пальцев бархатистую поверхность напрягшейся мужской плоти. Эд замер, но глаз не отводил. Долли же с нарочитой тщательностью продолжала наносить гель, и только легкое дрожание руки и напряженность во взгляде свидетельствовали о том, какое удовольствие получает она от своих действий.

Так продолжалось несколько долгих, наполненных томительной негой секунд, в течение которых Эд стоял молча, полностью отдавшись ласкам Долли. Затем он прерывисто вздохнул, взял ее за плечи и притянул к себе.

— Боже, что ты делаешь со мной, дорогая… — хрипло произнес он, прижимаясь подбородком к ее виску.

Потом он стал покрывать мелкими поцелуями лицо, шею, плечи Долли, после чего поднял ладонями обе ее груди и принялся играть с сосками языком. Он почувствовал, как она затрепетала в объятиях, и услышал тихий стон, слетевший с ее губ…

Погруженные в сладостные ощущения, ни Эд, ни Долли не заметили, что дверь ванной тихо открылась и на пороге появилась полная молодая женщина с роскошным бюстом и блестящими темными волосами, локонами рассыпавшимися по плечам. На лице незваной гостьи застыло настороженно мрачное выражение. Она остановилась в двери, увидев перед собой спину обнаженной женщины и кудрявую голову мужчины у той над плечом.

В это мгновение Эд поднял лицо, словно собираясь что-то сказать, но внезапно вздрогнул, как будто его полоснули плетью.

— Лючия! — воскликнул он в ужасе. — Как… Что ты здесь делаешь?

Долли резко повернулась, глаза ее расширились. Они стояли друг против друга — темноволосая толстушка и Долли с Эдом, в спину которым била вода из душа. Но напряженная пауза длилась недолго.

— Ах ты, паршивая свинья! — взвизгнула Лючия, кипя от возмущения. — И он еще спрашивает, что я здесь делаю? Грязный развратный подонок! Нет, вы только посмотрите на него! — Она подняла глаза к потолку ванной, словно призывая незримых свидетелей, и произнесла несколько слов по-итальянски.

Долли сразу же поняла, что ей выпала честь познакомиться с супругой Эда, с которой в настоящий момент он как раз вел бракоразводный процесс. Именно по этой причине они пока не могли официально оформить отношения, хотя уже купили квартиру и жили как муж и жена.

Осознав, что вечер безнадежно испорчен, Долли закрыла кран и быстро обернулась полотенцем.

— Послушайте, я тоже не понимаю, зачем вы здесь и почему разговариваете в подобном тоне. И вообще, как вы сюда попали? — спросила она, стараясь говорить как можно спокойнее. — У вас не может быть к Эду никаких претензий, потому что вы уже почти разведены.

Лючия на миг застыла, словно громом пораженная, но вскоре снова обрела дар речи:

— Разведены? Ах вот, значит, какими баснями он тебя кормит! Выходит, этот мерзавец и тебя водит за нос? А я-то считала, что ты потаскушка, которая не гнушается женатыми мужиками! Этот голубчик и жениться на тебе обещал? Признавайся, обещал? — Лючия повернулась к мужу.

Долли тоже с беспокойством посмотрела на Эда, но тот хранил молчание.

— То-то ты зачастил в Филадельфию! — продолжила Лючия, не дождавшись ответа. — Я сразу смекнула, что это неспроста, только не знала, как вывести тебя на чистую воду. Ты думал, что если я день и ночь вожусь с детьми, то ничего не вижу и не понимаю? — Она горько усмехнулась. — Но, слава богу, у меня есть мать, которая и надоумила меня нанять частного детектива. Он-то вас и выследил! И научил, как сделать ключ для замка этой квартиры. — Лючия потрясла в воздухе зажатым в кулаке ключом.

— Но дорогая… — робко начал Эд.

— Что? Ты еще смеешь оправдываться? Не выйдет! Я сегодня специально проследила за тобой от самого офиса. Правда, я не знала, вдвоем ли вы здесь, поэтому мне пришлось позвонить.

Лючия бросила взгляд на Долли. Та чувствовала себя совершенно подавленной, осознав, что все ее надежды рухнули в одно мгновение и никакого общего будущего с красивым и обаятельным Эдом Бастальяно, покорившим ее сердце, уже не предвидится.

— Вот ты где у меня! — Лючия помахала кулаком в воздухе. — Если я и впрямь захочу подать на развод, то дело будет решено в мою пользу, и ты отправишься на все четыре стороны с двумя центами в кармане. Я бы так и сделала, только не хочу лишать детей отца. Так что одевайся, дорогой, — она язвительно выделила последнее слово, — и спускайся. Жду тебя в машине! — Лючия решительно удалилась, и через секунду в тишине квартиры раздался звук захлопнувшейся входной двери.

Прикусив губу, чтобы не расплакаться, Долли вышла из ванной, отвернувшись от Эда, сняла с себя полотенце и надела махровый халат.

— Выходит, все это время ты лгал мне? — произнесла она с дрожью в голосе.

— Я… — начал Эд, но голос его пресекся, и он устало провел рукой по лицу. — Я совсем запутался…

Долли посмотрела на него, и сердце ее сжалось. Она поняла, что больше не хочет иметь с этим человеком ничего общего.

— Уходи! — тихо и решительно произнесла она.

1

Оздоровительный центр «Жемчужина Калифорнии», располагавшийся недалеко от Сан-Диего, казалось, нежился под теплым июньским солнцем, щедро заливавшим золотистым светом благоухающие розами клумбы, теннисные корты, баскетбольные площадки и бассейны с обычной и минеральной водой, вокруг которых были установлены удобные шезлонги.

Долли уже год работала здесь врачом-физиотерапевтом. «Жемчужина» — как для краткости называли центр все сотрудники — по сути являлась закрытым частным комплексом очень высокого уровня. Персонал ее состоял из квалифицированных специалистов, а близость к Голливуду обеспечивала приток знаменитостей, которые, в свою очередь, привлекали менее известных, но очень состоятельных клиентов. Последним было лестно принимать грязевые ванны или заниматься на тренажерах рядом с кинозвездами.

Сюда приезжали спортсмены восстанавливать подвижность пострадавших в результате травм или растяжений конечностей, богатые престарелые дамы, обожавшие быть в центре всеобщего внимания и требовавшие, чтобы персонал «Жемчужины» ходил перед ними едва ли не на цыпочках, а также актеры, которые использовали проводимое здесь время не столько для отдыха, сколько для работы. Дело в том, что предприимчивые владельцы Центра содержали на своей территории конюшни с площадками для верховой езды, где все желающие могли научиться ездить на лошади вполне сносно, или даже овладеть этим искусством в совершенстве.

В «Жемчужине» имелись все возможности и для подводного плавания. Долли сама много раз спускалась на глубину с аквалангом, вспомнив свое прежнее увлечение. Она пристрастилась к этому занятию в юности, когда жила с родителями в Сан-Хосе. Ее притягивал умиротворяющий покой подводного мира. Сейчас он особенно благотворно действовал на душу, в которой все еще не утихала боль от внезапного разрыва с любимым человеком, оказавшимся лжецом и предателем…

Покончив с грустными воспоминаниями, Долли со вздохом откинулась на спинку стула и равнодушно оглядела столовую для персонала, где сейчас собрались сотрудники, чтобы перекусить во время обеденного перерыва. В большом светлом зале стоял монотонный гул множества голосов. Долли захотелось прикрыть глаза и расслабиться. Она поддалась этому желанию, и в следующее мгновение почувствовала странное, необъяснимое волнение — возникла уверенность, что скоро непременно должно что-то произойти, что-то хорошее, способное коренным образом изменить ее жизнь. Это чувство уже не раз внезапно возникало у Долли в течение последних нескольких дней, и она каждый раз удивлялась. Ей казалось, что она словно настраивается на определенную частоту радиоволн…

Внезапно прозвучавший в дальнем конце столовой смех заставил Долли открыть глаза. Она увидела веселившихся за одним из столиков инструкторов Центра, среди которых находился какой-то незнакомец. Судя по всему, он только что закончил рассказывать смешную историю.

Мужчины — странные существа, мельком подумала Долли. Стоит им собраться вместе, как они начинают или спорить, или смеяться. Впрочем, представители сильной половины человечества сейчас не занимали Долли, уж очень болезненный удар она получила от одного из них.

— Привет, Долл! — раздался рядом знакомый голос, и на соседний стул опустилась Уна Хирамото, массажистка. — Хорошо, что я тебя застала! Мне нужно кое-что выяснить, — сказала она, берясь за нож и вилку.

— Не представляю, какими секретами я могу владеть, о которых тебе не известно! — весело откликнулась Долли, пожимая плечами. Грустное настроение вмиг покинуло ее.

— Ну, об одной новости ты наверняка можешь быть осведомлена лучше, чем я. Девочки просили узнать, познакомилась ли ты уже с новым инструктором по плаванию. До нас дошли слухи, что этот парень обращает на себя внимание!

Долли улыбнулась, убирая с лица прядь длинных светлых волос. Ей всегда доставляло удовольствие видеть Уну, которая стала первой ее приятельницей в «Жемчужине». Приветливая и никогда не унывающая массажистка была американкой японского происхождения, и ее яркая внешность сразу бросалась в глаза. Уна казалась ожившей фарфоровой куклой. Ее миниатюрная фигурка отличалась изысканным изяществом. Коротенький форменный халатик выгодно подчеркивал тонкую талию и аккуратную маленькую грудь. Кроме того, светлый оттенок униформы служил прекрасным фоном для иссиня-черных волос до плеч, обрамлявших выразительное лицо с влажно поблескивающими темными глазами и яркими алыми губами. Дополнительным украшением Уны служила ее милая кроткая улыбка.

— К сожалению, ничем не могу тебя порадовать. — Долли лукаво подняла бровь. — Насколько мне известно, новый инструктор прибыл всего несколько часов назад, поэтому его мало кто видел. Впрочем, тебе, кажется, повезло, — добавила она, бросив взгляд на высокого незнакомца, только что поднявшегося из-за стола и продолжавшего беседовать о чем-то с тренером по баскетболу. Через секунду вся компания направилась к выходу из столовой. — Насколько я могу судить, вон тот здоровяк и есть интересующий тебя инструктор.

— Ты имеешь в виду того, кто выше всех? — оживленно уточнила Уна, вглядываясь в спины удаляющихся мужчин.

— Да нет же! — Долли бросила на подругу удивленный взгляд. Как можно не узнать баскетболиста Неда Джейсона? — Выше нашего Неда я еще никого не видала! А вот справа от него — интересующая тебя персона!

— О-ох, — протянула Уна с легким разочарованием в голосе. — Все равно… Я и ему, скорее всего, достану макушкой лишь до диафрагмы.

Долли рассмеялась.

— Ты же сказала, что о новом инструкторе просили разузнать девочки!

— Ну да! — спохватилась Уна. — Я и плавать-то толком не умею… Значит, ты считаешь, что это и есть Николас Хоуп, приезда которого все здесь ожидали?

— Полагаю, что так.

— Ты-то с ним определенно познакомишься — ведь, кроме всего прочего, ты проводишь со своими пациентами занятия в бассейне.

— Да, некоторым из них это бывает полезно, — согласилась Долли.

Уна, казалось, была искренне поражена ее спокойствием.

— Долл, ты меня удивляешь! Как тебе удается оставаться безразличной ко всем здешним красавцам?

— Необходимо лишь почаще напоминать себе, что все мужчины одинаковы, — усмехнулась Долли.

Уна не скрывала восхищения молодыми, сильными и красивыми пациентами Центра, с которыми ей приходилось общаться по роду своей деятельности. Впрочем, ничего особенного в этом Долли не видела. Она прекрасно знала, что и у остальных массажисток непременно появлялись любимчики среди тех, кто попадал в их руки на массажном столе. Поэтому интерес сотрудниц «Жемчужины» к новому молодому коллеге был понятен Долли. По правде сказать, сама она тоже невольно обратила внимание на четкий профиль Николаса Хоупа, а так же на его стройную, как у всех пловцов, фигуру и широкие плечи. О Хоупе было известно лишь то, что его пригласили на место прежнего инструктора по плаванию, у которого возникли разногласия с руководством Центра, и что до этого он жил в Австралии, где тренировал профессиональных спортсменов.

Долли бросила взгляд на часы и взялась за вилку — обеденный перерыв скоро закончится, а она еще не успела поесть. Уна же, как ни странно, уже почти опустошила тарелку, хотя не переставала болтать на свою излюбленную тему — о мужчинах. Сейчас она переключилась на одного из музыкантов, игравших по вечерам в принадлежавшем «Жемчужине» ресторане, барабанщика Дена Коума. Почти все из тех, кто решил провести свободное время в оздоровительном центре, а это были практически здоровые люди, нуждавшиеся в развлечениях, предпочитали ужинать в «Шатольоне» — это название было дано ресторану в честь бессменно царившего там шеф-повара, специально приглашенного в свое время из Франции.

Посетителей привлекала в «Шатольон» не только отменная кухня и возможность продемонстрировать сногсшибательные вечерние туалеты, в ресторане можно было потанцевать и послушать музыку на любой вкус, от традиционного джаза до самых свежих рок-н-роллов. Особый восторг вызывали у знатоков виртуозные соло Дена Коума, с которыми он выступал иногда в конце музыкальной программы. Ден, казалось, тонул в бурном море им же самим извлекаемых из инструмента звуков. Лица его почти не было видно из-за рассыпающихся волос, и лишь уверенно мелькали над барабанами руки, прочерчивая воздух палочками, чтобы в следующее мгновение обрушить на слушателей каскад звуков. Неутомимо била в басовую «бочку» колотушка, приводимая в движение правой ногой Дена. Рот его при этом был открыт, как будто он отдавал всем присутствующим поток высвобождаемой энергии. Кончалось это взрывом аплодисментов публики, захваченной неистовым импровизационным порывом музыканта.

Ден по праву мог считать себя всеобщим любимцем, и именно о нем говорила сейчас Уна.

— Долл, мне хотелось бы узнать твое мнение о Дене. Как ты к нему относишься?

Долли пожала плечами.

— В общем неплохо, хотя мне не представилось случая познакомиться с ним поближе. Насколько я могу судить, он непосредственный и добродушный малый. Что же касается его музыкального таланта, о котором все твердят, то, по правде сказать, я в этом мало что смыслю, — призналась она. Уверена, ты должна знать Дена лучше меня, ведь он захаживает к тебе на массаж, — лукаво улыбнулась Долли.

Уна вздохнула.

— Денни уже давно нравится мне. — Она опустила глаза. — Только никак не пойму, что меня больше привлекает — он сам или его музыкальные импровизации. Когда я вижу его на сцене… — Уна подняла лицо, и в ее взгляде появилось мечтательное выражение, но она тут же взяла себя в руки. — Потому-то я и спросила, что ты думаешь о нем. Боюсь, что мое собственное мнение может оказаться необъективным.

— Здесь я тебе не помощник, — серьезно произнесла Долли. — Если необходимо принять какое-то решение, ты должна сделать это сама. — Она отпила глоток кофе, глядя вдаль через распахнутое окно, и продолжила, словно размышляя вслух: — Во всяком случае, Ден не женат… — Заметив, что Уна смотрит на нее с удивлением, Долли поспешно добавила более веселым тоном: — По крайней мере, насколько это всем известно!

— Можешь не сомневаться, — самодовольно заметила Уна. — Он действительно свободен. Уж эту информацию я выведала в первую очередь! — рассмеялась она. — Кстати, как ты думаешь, сколько лет нашему новому инструктору?