Фрэнки мысленно пролистала историю своих недавних свиданий.
Образец А — последний разговор в тиндере:
...Майкл: Привет, Фрэнки. Где ты живешь в Мельбурне?
Фрэнки: В Ричмонде. А ты?
Майкл: Я только что вышел из тюрьмы, а моя бывшая поменяла замки. Мне бы где-нибудь переночевать.
Ее последнее свидание вслепую: «Это настоящее серебро, потрогай!» — говорил он, рассовывая приборы дорогого ресторана по карманам.
Ее последний секс со случайным партнером: «Фрэнки, твоя вагина — как бархатное тако».
И, конечно, Адам. Прошло восемнадцать месяцев с тех пор, как Эдс расстался с ней, после двух с половиной лет вместе. Их отношения были жаркими и страстными и внезапно прекратились. Они влюбились друг в друга быстро и сильно, но внешние обстоятельства тяжело легли на плечи ослепленных любовью молодых людей.
Когда в отзывах на вторую книгу Фрэнки читатели стали громить всё, от персонажей до использования точки с запятой, — «Хилари» оценила «кое-что о Джейн» на 0 зведочек, утверждая, что лучше «целую неделю будет страдать от жестокой диареи, чем снова возьмется за эту книгу», — ее сразил сильнейший приступ творческого кризиса.
Эдс получил повышение: стал младшим партнером в своей крутой юридической фирме — и поэтому был слишком занят, чтобы замечать то, как опустошена Фрэнки своей карьерной неудачей.
...Эдс (22 мая, 10.00): Привет, Фрэнки. Кажется, у тебя какой-то переходный период, и, по-моему, я не могу помочь тебе найти то, что ты ищешь. Думаю, нам обоим будет лучше остаться просто друзьями. Увидимся. Эдс
Фрэнки (22 мая, 10.01): Чтоб ты сдох.
Фрэнки (22 мая, 12.00): Извини, психанула.
Фрэнки (22 мая, 13.00): Я тебя люблю.
Фрэнки (22 мая, 18.00): Пошел ты.
Фрэнки (24 июня, 14.00): Я скучаю…
Фрэнки (24 июня, 11.00): Я удаляю твой номер.
В результате бурного периода скорби она потеряла не только всякую уверенность в своей способности писать, но и подработку в качестве помощника библиотекаря в начальной школе, которая позволяла ей заниматься писательством в свободное время. С работой пришлось расстаться из-за срыва, когда, обнаружив в фейсбуке, что у Эдса новая девушка, Фрэнки во время собрания книжного клуба первоклассников разразилась ругательствами и неприлично жестикулировала. Наконец она снова решилась погрузиться в мир свиданий, но на нее обрушивалось одно неудачное свидание за другим, раня ее эго. Неужели все эти месяцы без секса и без сил по утрам привели к тому, что она стала терять разум? К тому же она настолько ушла в себя, что уже не знала, что происходит с ее лучшей подругой.
Добравшись до Lune Croissanterie, Фрэнки прошла через ожидающую толпу, окидывая взглядом столики. Кэт она нашла в дальнем уголке. Перед той лежала кучка надкусанных круассанов. Передернувшись напоследок, Фрэнки прогнала воспоминание о поцелуе в нос и опустилась на стул перед подругой. Кэт вздрогнула и подняла глаза, и у Фрэнки защемило сердце от взгляда на лицо подруги, все в слезах и крошках от круассанов. Она притянула Кэт к себе, поглаживая по спине и успокаивая ее утешающим шепотом.
— Как это случилось, Кэтти?
— Все дело в детских гормонах! Они захватили мое тело и заставляют меня делать невероятные глупости, — выдавила Кэт, промокая глаза смятой салфеткой. — Хуже всего то, что я буквально никогда так не хотела секса, как сейчас. А Клод настаивает на том, чтобы в постели быть суперосторожным. Он боится помять ребенка, что ли! Но я хочу только громкого, неприличного секса, от которого кровать ломается в трех местах!
— Что ж, это тебе не соленые огурцы с арахисовым маслом в три ночи, — сказала Фрэнки. — Значит, у тебя зашкаливают гормоны, и… ты что, просто упала ему на член после занятий?
Кэт виновато улыбнулась и покраснела.
— Все получилось как-то само собой. Я была вся на взводе после танцев. Он такой милый. Нас словно притянуло магнитом, — восторженно сказала она. — После занятия он подошел и помог мне растягиваться. Знаешь, такая растяжка, когда ты лежишь на полу, а кто-нибудь нажимает тебе на бедра и ноги? Он практически сидел на мне верхом, и я… не знаю, меня просто охватило желание. Я никогда не испытывала такого притяжения! Следующее, что я помню, — как мы делаем это в туалете, втиснувшись между унитазом и сушилкой для рук.
Она вздохнула и уронила лицо в липкие ладони.
— Ох, Фрэнк, меня с тех пор не отпускает чувство вины. Особенно из-за того, что Клод такой внимательный! С тех пор как мы узнали про беременность, он так старается, чтобы я была довольна и счастлива! А еще есть ты. Мы же ничего друг от друга не скрываем!
Фрэнки сжала ее колено.
— Он что-то знает? — спросила она как можно более спокойно.
— Боже, нет! — выдохнула Кэт, поднимая голову. — Ты же знаешь, какой у него характер. Это его совершенно уничтожит.
Фрэнки всегда знала, что Клод обожает Кэт, но натура у него чувствительная, и временами он не умеет прощать. Нередко случалось, что она приходила в «Маленький книжный на Брунсвик-стрит» и обнаруживала, что Кэт и Клод все еще кипят после вчерашней ссоры. У обоих были сильные характеры, и они вместе не только жили, но и работали три дня в неделю. Их связывали любовь и бухгалтерия, и после многих лет такой связи их отношения стали менее страстными и более практичными. Но Фрэнки все равно было трудно поверить в услышанное.
— Ты все равно любишь Клода и хочешь с ним быть, правда?
От этих слов Кэт как будто всем телом провалилась в себя. Поколебавшись минуту, она сказала:
— Да, конечно. У нас будет ребенок.
Фрэнки снова вздохнула, теперь окончательно лишившись дара речи. Она хотела защитить подругу и успокоить; у Кэт и в лучшие времена легко падал сахар в крови. Неужели она действительно думала о том, чтобы разрушить двенадцать лет отношений ради момента, вызванного гормонами безумия? Хотя они не всегда и не во всем соглашались друг с другом, Фрэнки испытывала своего рода преданность Клоду и хотела защитить его от только что обнаруженной измены. Кэт всегда была излишне влюблена в жизнь, переходя от одной одержимости к другой. «Это, наверное, еще одна ее одержимость, — сказала себе Фрэнки, — секундная потеря самоконтроля».
— С тем парнем все кончено? — мягко спросила она.
У Кэт задрожала нижняя губа.
— С тем парнем все кончено.
— Ты читала новую книгу Эстер Перель? «Право на лево»?
Кэт покачала головой.
— Но она говорит с таким нажимом, что я готова поверить каждому ее слову.
— Она пишет о том, что иногда люди изменяют не потому, что не любят своего партнера, и не потому, что ищут кого-то лучше, а потому, что ищут какую-то часть себя, часть, которая потерялась в складках безопасных и комфортных отношений. — Фрэнки погладила Кэт по руке и взяла наполовину съеденный круассан с шоколадом. — Господи, это райское наслаждение во рту!
Так они и сидели, соприкасаясь руками, и пробовали разложенные перед ними сладости. Кэт взглянула на часы, сочла, что они могут потратить еще несколько минут, и решила, что теперь ее очередь вести допрос.
— Так, значит, ты совершила сексуальное нападение на покупателя?
Теперь уже Фрэнки спрятала лицо в ладонях, то морщась, то смеясь, пока рассказывала о происшествии во всех мучительных подробностях, время от времени восклицая: «В нос, Кэт! В нос, блин!». Кэт была вне себя от смеха, то и дело фыркая на стол крошками и заварным кремом.
— А я-то думала, что это у меня проблемы, — сказала она, ловя воздух ртом.
— Честное слово, это самый позорный случай в моей жизни.
— Он, по крайней мере, хорошо выглядел? Или только его нос? — Кэт подмигнула Фрэнки, которая в ответ закатила глаза.
— Ты не представляешь. — Они обе разразились приступом хихиканья. — О, ты не поверишь, что за книгу он купил.
– “Hi-Fi”? «Грозовой перевал»? «Ребенок Розмари»? — стала гадать Кэт.
— Хуже.
— «Пятьдесят оттенков серого»?
Фрэнки подняла брови, подсказывая Кэт двигаться в том же направлении.
— «На пятьдесят оттенков темнее»?
— «Город праха»! — расхохоталась Фрэнки.
— О нет! То есть не пойми меня неправильно, у меня есть слабость к районам, которые сражаются до смерти, и воровству книг, но «Город праха»! Ты уверена, что целовала нос взрослого мужчины?
— Знаю, знаю. Почему у всех приятных на вид мужчин такой ужасный вкус в выборе книг? — опечаленно вздохнула Фрэнки, пытаясь состроить ближайшему официанту глазки, говорившие «я буду крепкий капучино».
— Так что мы будем с этим делать? — сказала Кэт ей в затылок.
— С чем?
— С ужасной половой засухой, из-за которой с твоей мелкой моторикой происходят странные вещи.
— Ничего не будем делать! Я не в состоянии с кем-то встречаться.
Юная официантка в рваных джинсах и черном топе наконец подошла к их столику, и они заказали капучино и мятный чай навынос.
— Фрэнки, ты не думала, что тебе нужно быть более открытой? Мы уже говорили про твою «дистанцию», — сказал Кэт. — Даже когда ты была с Эдсом, то держала его на почтительном расстоянии. Может, ты недостаточно открыта, не хочешь никого подпускать близко? Знаешь, романтика — это не только мистер Бингли и Аттикус Финч!
