— Спасибо, — удалось произнести Джейд дрожащими губами.

— Не уходи, стой здесь, — приказал он, скрываясь в полумраке холла.

Ожидая его, Джейд размышляла, почему Эван предпочел комнату для гостей своей старой спальне наверху, но решила не спрашивать его об этом.

Через минуту Эван вернулся, держа в руках голубую рубашку.

— Ваша ночная рубашка, мадам, — сказал он с усмешкой.

Джейд едва удержалась, чтобы не вырвать ее из рук Эвана.

— Спасибо, — пробормотала она сквозь сжатые зубы, повернулась и бросилась вверх по лестнице, ощущая на себе его пристальный взгляд.

Швырнув полотенце на кровать, Джейд скользнула в рукава рубашки и застегнула ее на все пуговицы. В ту же секунду ее окутал знакомый аромат лосьона. Калейдоскоп воспоминаний закружился у нее в голове, и, простонав, она начала расстегивать рубашку. Сильный порыв ветра рванул ставни на окне, и пальцы Джейд остановились.

Дрожа всем телом, она снова застегнула рубашку и нырнула под одеяло. Лежа в темноте, Джейд слушала, как беснуется снаружи ветер, как поскрипывает и постанывает старый дом. Она не хочет знать, что привело сюда Эвана и в чем причина его беспокойства. Это не ее дело и никак ее не касается. Она рано утром вообще уедет, вернется в Портленд, и это короткое приключение скоро забудется. Но какой-то слабый голосок все твердил, что она просто дурачит себя.

Наконец Джейд погрузилась в сон без сновидений. Внезапно резкий удар открывшейся где-то ставни заставил ее проснуться. Перекатившись на бок, она взглянула на маленькие часы возле кровати. Два часа ночи.

Свернувшись клубочком под одеялом, она попыталась снова заснуть, но ей это не удалось. Господи, как хочется есть! Много часов во рту у нее не было ни крошки! Последний раз она ела днем, да и то сказать — трапеза была скудной: всего-навсего чашка кофе с булочкой. Досадуя на себя, что не удается справиться с голодом, Джейд села в кровати, размышляя, как лучше поступить. Были возможны два варианта: дожидаться завтрака или устроить набег на холодильник прямо сейчас. Голод победил. Через минуту она стояла внизу в темном холле, прислушиваясь, не разбудила ли Эвана, спускаясь по скрипучим ступенькам. Тишина казалась такой же плотной, как и темнота.

Джейд решила быстренько сделать пару сэндвичей с арахисовым маслом, налить стакан молока и забрать все это наверх, в свою комнату. В прежние годы она так делала тысячу раз. Она еще немного помедлила, несмотря на то что пол в холле обжигал босые ноги, как лед. Задержав дыхание, бросила взгляд на дверь комнаты для гостей, но услышала только вой ветра за стенами дома.

Тихонечко проскользнув на кухню, Джейд зажгла свет и открыла дверцу шкафчика. Увидев на полках банки с джемами и ореховым маслом, она мысленно поблагодарила Хэнка и, найдя хлеб в деревянной хлебнице, не теряя времени, сделала толстенный сэндвич. Налив стакан молока, она повернулась к двери.

— Можно и мне бутерброд? — раздался тоненький голосок.

Стакан чуть не выскользнул из ее рук. У двери стоял заспанный темноволосый мальчик лет семи. Глаза у него были почти такие же синие, как у Эвана.

ГЛАВА ВТОРАЯ

— Ты кто? — спросила Джейд.

— Мэтью, — ответил мальчик. — А вы кто?

Джейд несколько раз моргнула и перевела дыхание.

— Меня зовут Джейд, — сказала она, продолжая разглядывать мальчика. Он стоял босиком на холодном полу, одетый только в майку и трусики. Глаза его были скорее серыми, чем синими, а в глубине их притаилась такая печаль, что у Джейд защемило сердце.

— Вы будете это есть? — спросил Мэтью, не спуская глаз с огромного бутерброда в ее руке.

— Да. Это хлеб с ореховым маслом. А ты тоже хочешь?

— Спасибо. Очень хочу, — последовал мгновенный ответ, сопровождаемый радостной улыбкой. — И молоко тоже.

— Тогда садись за стол, а то простудишься на холодном полу! — Мальчик быстро уселся на стул, и Джейд поставила перед ним стакан с молоком и положила бутерброд. Заметив его нерешительный взгляд, она улыбнулась. — Все в порядке, я сделаю себе другой. Ешь!

Мэтью с удовольствием принялся за еду, запивая бутерброд молоком, оставлявшим белые усы на верхней губе.

Чей же это ребенок? — гадала она. Эвана? Почувствовав толчок в сердце, Джейд тут же отказалась от этой мысли. Скорее всего, мать Мэтью — новое увлечение Эвана. И, возможно, сейчас это увлечение находится в кровати Эвана, в его объятиях. На секунду эта мысль принесла с собой невыносимую боль и… неловкость. Наверное, об этом и хотел предупредить ее Эван. О том, что он здесь с женщиной…

— Можно еще один сэндвич? — Вопрос Мэтью прервал ее невеселые мысли.

— Да, конечно! — Она вернулась к шкафчику и сделала еще два сэндвича, стараясь примириться с мыслью, что Эван не один в комнате для гостей. — А еще молока? — спросила она, протягивая сэндвич Мэтью.

Тот кивнул головой. Джейд снова наполнила его стакан, налила молока и себе. Подвинув стул, села напротив мальчика. Несколько минут они дружно жевали, храня молчание.

— Надеюсь, это не я тебя разбудила?

Мэтью помотал головой, отправляя в рот последний кусок.

— А ты здорово проголодался, — улыбнулась Джейд, наблюдая, как он слизывает с пальцев остатки орехового масла. — Поэтому и проснулся?

Мальчик опять кивнул.

Чувствуя, что любопытство и неуверенность заставляют ее поступать некрасиво, выуживая у ребенка нужную информацию, она все же спросила:

— Тебе не хотелось будить маму?

К ее ужасу, глаза мальчика наполнились слезами, а нижняя губа начала дрожать.

— Его мама умерла. — Тихие слова Эвана за ее спиной произвели эффект разорвавшейся бомбы. Взгляд Джейд метнулся к двери, и сердце отчаянно забилось при виде взлохмаченной головы и голой груди. На нем были только джинсы с не застегнутой на поясе пуговицей — похоже было, что он в полусне вскочил с постели, кое-как натянув в спешке джинсы.

Мэтью соскочил со стула и бросился к Эвану. Завороженным взглядом Джейд следила за тем, как мужчина подхватил мальчика на руки и нежно прижал к себе. Мэтью, уткнувшись лицом в широкое плечо, отчаянно зарыдал. Во взгляде Эвана была такая любовь и жалость, что у Джейд перехватило дыхание.

— Я вижу, вы уже познакомились, — сухо промолвил он.

Джейд с трудом справилась с комком в горле.

— Да, — удалось выдавить ей. Как нежно Эван поглаживает голову мальчика и шепчет ему на ухо слова утешения! Если бы их с Эваном ребенок остался жить, то сейчас ему было бы три месяца… Знакомое чувство отчаяния накатило так резко, что Джейд едва сдержала стон. Прижав руку ко рту, чтобы Эван не заметил гримасу боли, исказившую лицо, она поднялась из-за стола и, прихватив стаканы из-под молока, повернулась к мойке.

Она знала, какую боль испытываешь, теряя родителей. Ей было десять, когда умерла мама, а в шестнадцать лет она потеряла отца. И теперь, слыша тихие всхлипывания Мэтью, испытывала сильнейшее желание приласкать мальчика, успокоить его.

— Мне очень жаль, Мэтью, я не хотела тебя огорчить.

Мальчуган не ответил. Эван встретился с ней взглядом, и Джейд заметила, как в его глазах промелькнула странная горечь.

— Мэтью это понимает, правда, малыш? — ласково сказал Эван, и мальчик кивнул в подтверждение этих слов, но продолжал всхлипывать, уткнувшись в плечо Эвана. — Пойду уложу его в постель.

Они ушли, а Джейд, машинально наводя порядок на кухне, размышляла над тем, что означало это выражение на лице Эвана. Она оказалась права, подозревая, что его что-то мучает, и теперь стало ясно: это «что-то» связано с Мэтью. Но какое отношение имеет ребенок к Эвану и зачем он привез его на Райское озеро? Как бы то ни было, это не ее дело, напомнила она себе.

— Я не знал, что ты еще здесь, — сказал Эван, заходя на кухню. — Думал, ты просто забыла выключить свет.

Голос Эвана прервал ее вопросы без ответов, и она выругала себя за то, что сразу не ушла в свою комнату.

— Я решила убрать здесь немного. — Джейд бросила полотенце на стол и, сознавая, что на ней только его рубашка, повернулась, чтобы уйти из кухни. Но Эван стоял в дверях, закрывая ей выход.

Она остановилась в нескольких футах от него, и ее взгляд уперся в его широкую, покрытую темными волосами грудь. Губы пересохли, сердце заколотилось.

— Я пытался рассказать тебе о Мэтью, — сказал Эван.

Джейд облизала пересохшие губы.

— Да, теперь я понимаю.

— А чтобы все было ясно: Мэтью — сын Нины и Филиппа.

Джейд вскинула на него глаза. Так вот откуда эта горечь в его взгляде!

— Я и забыла, что у них был маленький мальчик, — прошептала она. — Значит, он не летел с ними в самолете…

Эван помотал головой.

— Они оставили Мэтью у своих друзей. У него болели уши, и врач сказал, что ему лучше не лететь…

— Какой это ужас для ребенка — потерять сразу и маму, и папу!..

— Да, ему крепко досталось! — Эван пытался говорить спокойно. — Такое и взрослому перенести не дай Бог, но он держится очень стойко.

— Для тебя это тоже тяжелая потеря, они же были твоими лучшими друзьями… Ты не представляешь, как я переживала, когда узнала об этом.

Конечно, слова ее так беспомощны, а главное, очень запоздали, но ей все равно хотелось это сказать.

Эван удержал ее взгляд, как будто пытаясь что-то понять, вот только что? Неожиданно оба почувствовали возникшую напряженность — казалось, воздух в комнате сгустился. Джейд крепко сжала кулаки, борясь с искушением дотронуться до Эвана, утешить, разгладить морщины на его лбу.

— Почему ты не приехала на похороны? — глухим голосом спросил он.

Джейд замерла.

— Помнится, в тот день ты разорвал нашу помолвку, — ответила она ледяным тоном. Она не собиралась объяснять ему, что по прибытии в Лос-Анджелес ее на «скорой помощи» прямо с самолета отправили в больницу, где она три дня боролась за жизнь их ребенка, а потом еще несколько дней приходила в себя после выкидыша.

— Я очень хорошо это помню, — устало вздохнул Эван. — Я просто думал… — Он внезапно оборвал фразу и, явно желая сменить тему, произнес: — Спасибо за то, что накормила Мэтью. Мы с ним сегодня не поели как следует, но он очень устал, вот я и решил, что сон для мальчика важнее, чем еда. Похоже, я ошибся.

— Пустяки, — ответила Джейд. Ей очень хотелось спросить, зачем он привез Мэтью на Райское озеро и почему вообще мальчик с ним, но она справилась с любопытством, напомнив себе, что это ее совершенно не касается.

— Джейд! — Ее имя прозвучало мягким вопросом, вторгаясь в запутанные мысли. Она взглянула на него и на краткий, как удар сердца, миг вновь оказалась в том времени, когда Эван впервые поцеловал ее, решив этим поцелуем ее судьбу. Она вспомнила свое полуобморочное состояние, когда его губы завладели ее ртом.

Глядя в бездонную глубину ее глаз, потрясенный Эван спрашивал себя, почему ему так отчаянно хочется сжать Джейд в объятиях, почувствовать знакомую сладость хрупкого тела, раствориться в нем. Спрашивал — и не находил ответа, а может, просто старался уйти от него. Но как бы ни искушало его желание вновь глотнуть живительного тепла ее губ, он сдержал себя, прекрасно зная по прошлому опыту, что одного глотка будет недостаточно, чтобы уменьшить ту жажду, которую эта девушка всегда пробуждала в нем.

— Ты бы лучше шла спать. Тебе нужно отдохнуть перед завтрашним возвращением в Портленд, — сказал Эван, снимая этими словами повисшее напряжение. — Увидимся за завтраком. Спокойной ночи. — Он повернулся и исчез за дверью.

Джейд не сразу пришла в себя. На какую-то долю секунды ей показалось, что Эван собирается поцеловать ее, и у нее не было даже тени сомнения, что она ответила бы на его поцелуй.

— Дура! — вслух выругала она себя. — Мало тебе одного урока?

Глубоко вздохнув, она выключила свет и направилась к лестнице. Лежа под одеялом в своей комнате, она всматривалась в темноту, слушала завывание ветра за окном и повторяла про себя, что окончательно излечилась от своего чувства к Эвану. Да и то, что было раньше, оказалось вовсе не любовью, а просто увлечением.

Она стала старше на год и гораздо мудрее. Эван преподал ей ценный урок: никогда и никому не вручать свое сердце так охотно и безоглядно. И конечно, теперь ей хватит ума не повторить ту же ошибку.

— Вы уже проснулись? — Тоненький голосок заставил Джейд вынырнуть из сладкого утреннего сна. Увидев перед собой детскую мордашку, она на секунду решила, что ей это снится, но уже в следующее мгновение память вернула все события вчерашнего дня.

— Мэтью, — сонно пробормотала она и улыбнулась: — Доброе утро. Как ты сегодня? — Джейд медленно села, опираясь на подушки.

— О'кей, — ответил мальчик, с любопытством оглядывая комнату.

— Ты уже завтракал? — спросила она, решив, что это Эван послал мальчика разбудить ее.

Он помотал головой:

— Нет еще. Эван готовит завтрак.

— Да что ты! — покачала головой Джейд, подозревая, что кулинарные способности Эвана вряд ли сильно изменились с момента их расставания. — Снег все еще идет? — Она посмотрела в окно.

— Да! — последовал быстрый ответ. — Эван говорит: снега столько, что можно сделать целую армию снеговиков, — возбужденно закончил Мэтью.

Джейд подавила стон. Она-то надеялась, что за ночь снег каким-нибудь волшебным образом просто исчезнет. Откинув одеяло, она подошла к окну. Жалюзи с трудом подались, и Джейд зажмурилась от внезапно вспыхнувшей яркой белизны за окном.

— Ох! — воскликнула она, с восторгом вглядываясь в открывшуюся перед ней картину. Казалось, все вокруг, насколько хватало глаз, было покрыто толстым, белым и пушистым одеялом. Вдоль садовой ограды высоченные кедры с поникшими от тяжести снега ветвями стояли как белые стражники, охраняющие покой этого сказочного царства. Из низких туч, кружась, падали снежинки, исправно добавляя толщины к рекордному, по мнению Джейд, слою снега. — Ух, крысы-мыши! — пробормотала Джейд, досадуя, что мать-природа выбрала для своих рекордов такое неподходящее время.

— Где? — спросил Мэтью, подбегая к окну.

— Что? — нахмурившись, спросила девушка.

— Где крысы и мыши? Я никого не вижу.

Джейд улыбнулась и покачала головой.

— Никого там нет. Просто я так говорю, когда злюсь, — объяснила она, скользя взглядом по девственно-чистому пейзажу за окном.

— А на что вы злитесь? — спросил Мэтью.

— На снег.

— На снег? Но он такой красивый! — Голос мальчика звучал возбужденно.

Джейд взглянула на него и, заметив в серых глазах неподдельный восторг, улыбнулась и потрепала Мэтью по голове.

— Для тебя-то он красивый, — ответила она, гадая про себя, как ей удастся вывести машину на дорогу.

— А вы поможете нам с Эваном лепить снеговика? Мы можем сделать и снежных ангелов. Я правда умею!

— Мэтью, почему ты в спальне Джейд? — прозвучал глубокий голос, заставивший вздрогнуть обоих. Высокая фигура обозначилась в двери.

Сердце Джейд проделало в груди привычный кульбит. Вид Эвана в плотно облегающих джинсах и белом свитере, с волосами, еще влажными после душа, и гладко выбритым лицом безжалостно напомнил то, что она безуспешно пыталась забыть целый год.

Мэтью робко выглянул из-за спины девушки.

— Я просто осматривал дом. Ты же сказал, что можно.

— Ах, осматривал! — повторил Эван, и Джейд почувствовала, как учащается пульс при виде веселых искорок, танцующих в синих глазах. — Ты прав, я сказал, что можно все посмотреть, но только внизу.

— Я знаю… но я уже закончил внизу, — быстро сообразил мальчик. — И я просто хотел узнать, проснулась ли она. — Он замолчал и виновато взглянул на девушку.

— Не она, а Джейд. И нельзя без приглашения заходить в спальню, особенно в спальню леди, — мягко пожурил Эван. — Надеюсь, он тебя не разбудил? — добавил он, переводя взгляд на Джейд.

— Нет, я проснулась сама, — торопливо ответила она, чувствуя, что начинает краснеть от внимательного взгляда.

— Ну ладно, парень, пошли, завтрак готов, — сказал Эван, жалея, что отправился искать Мэтью. Один взгляд на Джейд — в этой его рубашке, с растрепанными после сна пышными волосами — оказал самое вредное воздействие на его кровяное давление. — Внизу тебя ждут горячая овсянка и тосты. Давай дадим Джейд возможность привести себя в порядок.

Перед тем как проследовать вниз, Мэтью еще раз виновато улыбнулся Джейд.

— Я намолол свежего кофе; когда ты спустишься, он будет готов, — сказал Эван, закрывая за собой дверь.

Джейд перевела дыхание. Всего несколько минут — и она вынуждена признать, что все так же уязвима и беззащитна в присутствии этого мужчины. Ласковые интонации, внимательный взгляд — и она уже готова сдаться без боя.

Они стали близки всего через две недели после их первой незабываемой встречи. В ту ночь Эван надел ей на палец кольцо с изумрудом и маленькими бриллиантами. Он оказался чудесным любовником. С невероятным терпением он открывал для нее секреты ее тела, обучая радостям любви с нежной настойчивостью, которая доводила ее до полного изнеможения… Волна забытых ощущений прокатилась по телу, пробуждая желания, которые, как ей казалось, были надежно и глубоко запрятаны.

Джейд собралась с силами и решительно захлопнула дверь перед стремящимися вырваться из тайников души воспоминаниями.

Быстро приняв душ, она надела старенькие джинсы и извлеченный из шкафа свитер грубой вязки. Собрав волосы на затылке в хвост, она стянула их тонким желтым шарфиком, подчеркнувшим необычный цвет ее волос. Пара толстых шерстяных носков заменила ей тапочки. Спускаясь вниз по лестнице, Джейд вдруг ощутила знакомое состояние: будто тысячи бабочек начали биться крылышками где-то глубоко внутри.

Сильнейшее ощущение заставило ее остановиться. Все было так же, как тем далеким утром после их первого поцелуя. Тогда в ней боролись противоречивые чувства: ей хотелось увидеть его снова и поверить, что этот поцелуй не приснился, но в то же время ее удерживал страх, что он может сожалеть о случившемся.

Джейд молча одернула себя. Она больше не та наивная девочка, которая была помолвлена с Эваном. С тех пор она повзрослела. Ей пришлось повзрослеть! Кроме того, Эван не поцеловал ее прошлой ночью. А если ей нужны доказательства того, что он никогда ее по-настоящему не любил, достаточно вспомнить, как жестоко он разорвал их помолвку, разбив ее сердце, как ни банально это звучит.

Распрямив спину и угомонив бабочек с их крылышками, Джейд уверенно направилась к кухне. Чудесный запах свежесваренного кофе встретил ее на пороге. Мэтью улыбнулся ей, оторвавшись от тарелки с кашей.

— Как хорошо пахнет кофе, — сказала она, подумав, что если он так же хорош и на вкус, то Эван явно приобрел некоторые кулинарные навыки с момента их расставания.

— Садись, я налью тебе чашку, — предложил Эван, поворачиваясь к ней от мойки.

— Спасибо. Я сама. — Джейд подошла к кофеварке и, наполнив кружку, поднесла ее к губам. — Ммм… и вправду неплохо, — признала она.

— А почему столько удивления в голосе? — Во взгляде Эвана сквозило легкое самодовольство.

Джейд вызывающе вздернула подбородок.

— Если мне не изменяет память, единственное, что ты умел делать, — это кипятить воду для растворимого кофе.

— Правда… истинная правда, — охотно согласился Эван, намазывая джем на тост. — Но мне помнится, ты не раз уверяла, что я компенсирую этот недостаток своими достоинствами в другой области… — В его глазах был молчаливый вызов, и Джейд почувствовала, как горячая краска вновь предательски заливает ее лицо. Она посмотрела на него поверх кружки. Как хочется плеснуть в это самодовольное лицо горячим кофе! Его ироничный взгляд ясно говорит: он читает ее мысли.