Он касается моей кожи, задевает Сердечный камень и быстро отдергивает руку.

— Горячо, — с удивлением произносит он.

— Это Сердечный камень, — отвечаю я. — Чем ближе твое сердечное желание, тем сильней нагревается.

— Значит, я твое сердечное желание? — спрашивает он.

Нет! Не смей его близко подпускать, надо уходить. Ему нельзя верить. Он опасен. Он враг. Но я не двигаюсь с места.

— Ты меня не можешь убить, правда, Саба?

— А ты — меня.

— Я тебя впервые в Городе Надежды увидел, — говорит он. — Сразу понял, кто ты на самом деле. И кем можешь стать.

— Ничего ты не знаешь, — говорю я.

— Знаю, знаю. В тебе огонь полыхает. Ты способна изменить мир. Тебе хватает мужества служить высшей силе, а вместо этого ты опускаешься до мелких дрязг. Зачем?

Я молчу.

— Я делаю доброе дело, — говорит он. — Я наставляю людей, освобождаю их от лишений, тягот и страданий, показываю им путь к лучшему будущему. Ты же была со мной в бункере Разрушителей, видела, каким был когда-то мир. Видела щедрую природу, богатства суши и морей. А какие звери были, помнишь?

Все я помню. И никогда не забуду того, что видела в бункере.

— А сейчас у нас есть шанс начать все сначала. Единственный шанс, — говорит Демало. — Спасти матушку-Землю. Сделать мир лучше. Вернуть чудо. Ты тоже этого хочешь, я знаю. Я видел, какими глазами ты на все это смотрела. Я видел твои слезы. Мы с тобой хотим одного и того же.

— А ты людей убиваешь, — говорю я.

— И ты тоже. Вот только что убила, — говорит он. — Дело не в том, чего я хочу. Я поступаю правильно. Я каждый день принимаю непростые решения. Помогаю тем, от кого больше всего толку, кто с умом пользуется доступными средствами. Я веду себя морально. Ответственно.

— Морально… — шепчу я.

— Люди просто стараются выжить, не думают о завтрашнем дне. А у меня другая цель. Я служу высшей силе. Да, жестокость пагубна, но без нее не обойтись. Можно сказать, это насущная необходимость. Помнишь, что я тебе говорил? Мы исцеляем раны матери-Земли. Ты ведь никого не жалела, когда уничтожила проклятый Город Надежды? Не мучилась, оттого что спалила его дотла?

Ответить мне нечего.

— Нет, мы с тобой похожи, Саба.

— Насущная необходимость… — говорю я. — А твои Управители тоже так думают, когда ты младенцев убиваешь?

— Никаких младенцев я не убиваю, и ты это прекрасно знаешь, — отвечает Демало. — Больных и слабых оставляют на ночь в чистом поле. Если к утру они не умрут, значит, так тому и быть. Так мир устроен, это все понимают. Вон, даже птицы своих птенцов не поровну кормят. Выживают только самые сильные и здоровые, а слабые умирают. Вылечить матушку-Землю могут только самые сильные, самые лучшие. Так надо поступать ради величайшего блага.

Его взгляд убеждает. Его голос внушает надежду. Его слова вдохновляют.

— Мы — избранные, — говорит он. — Мы с тобой, Саба Мы рождены повелевать, а не повиноваться.

Я смотрю ему в глаза Глаза у Демало темные, почти черные. Тяжелые веки чуть опущены, прячут его истинную суть. Его глаза как горное озеро в ночном сумраке, и там, в этой невероятной глубине, я вижу крошечную фигурку. Мое отражение.

— Я тебе не подчинюсь, — говорю я.

— А я этого и не хочу, — отвечает он. — Мне подчиненных хватает.

Он наклоняет голову. Его губы совсем рядом с моим лицом. Теплое дыхание щекочет мне рот. Ох, моя душа-злодейка! Ну почему меня к нему так тянет? Хочется прильнуть к нему, раствориться без остатка, забыть обо всем.

Я потерялась в прикосновениях Демало, в его вкусе, его запахе. Я словно истаиваю понемногу. Веду его к кровати. Мы ложимся. И я растворяюсь в темной жаркой пустоте.

По коже бегут мурашки. Из последних сил я шепчу — пусть еле слышно, но шепчу:

— Тебе мной не овладеть.

Он замирает. Стоит не шевелясь. День вокруг нас затаил дыхание.

А потом…

Я отступаю на шаг. От него. Подальше. Втягиваю воздух полной грудью, до боли, до головокружения. Вылечить матушку-Землю. Да, это необходимо. Но Демало делает это неправильно. Совсем-совсем неправильно. Величайшее благо. Морально. Насущная необходимость. Он выворачивает ложь наизнанку и утверждает, что это правда, а правду называет ложью. Сбивает с толку. У него хорошо получается. И меня он запутал так, что я не знаю, кто я на самом деле. Не помню, во что верю.

На мосту мы сегодня поступили неправильно. Плохо. И Демало не прав. Он злодей. А верный путь лежит в другой стороне. Может быть, где-то посередке между нами. Или нам до него так далеко, что мы и представить его не можем.

— Если решишь держаться этой дороги, — говорит Демало, — много людей погибнет. Твои близкие. Родные. Сестра Брат. Сколько вас, храбрецов? Горстка? Десяток? Вам с нами не сладить. На твоем месте я бы поостерегся.

— Наша земля принадлежит всему живому, — отвечаю я. — Не только тем, кого ты Управителями поставил. Чистая вода и плодородная земля даны людям по праву рождения. Не в твоей воле их отобрать, не в твоей воле ими завладеть. Вольные Ястребы этого не допустят.

— Молодец, Саба, все наизусть затвердила. Кто тебя этому научил? — с любопытством спрашивает он.

Я гляжу на него и ничего не понимаю. Как обычно, лицо Демало невозмутимо и непроницаемо.

— Послушай, вот что я тебе предложу, — говорит он. — Прими во внимание обстоятельства и оцени мою щедрость. Ты и твои приятели сдаетесь мне полностью и беспрекословно. При всех сложите оружие. А я обещаю всем твоим друзьям и родным безопасный проход через Пустоши. Дам им охрану, их доведут до самого Нижнего перевала. Оттуда начинается горная тропа на запад. С одним условием: если они когда-нибудь решат вернуться в Новый Эдем, их ждет неминуемая смерть.

— А чего ты хочешь взамен?

— Тебя.

— Возьмешь меня в плен?

— Нет. Возьму тебя в жены.

— Мне это без разницы, — говорю я. — И вообще иди ты к чертям.

— Мы с тобой на стороне ангелов, — отвечает Демало, хватается за ветку и вылезает на берег.

Вода ручьями стекает по штанам, льется из сапог. Он подбирает свой плащ. Псы подбегают к хозяину.

— Мост мы за неделю восстановим, — говорит он. — А если снова нападете, мы за ответом не постоим. Вам мало не покажется. А ты приходи ко мне. Мое предложение в силе до Кровавой луны. Повторяю, оцени мою щедрость. Иначе я всех твоих друзей истреблю, где б они ни прятались. И тебя не пожалею, Саба Ни капельки.

— Пустые угрозы, — говорю я. — Не в первый раз тебе такая возможность представилась. Только я все еще жива.

— Все, теперь этому конец, — отвечает он. — Игра идет по новым правилам. Кстати, ты, случайно, не забеременела?

Я резко вскидываю лук. Стрела задевает скулу Демало и вонзается в дерево позади. Псы настораживаются, того и гляди рванут ко мне, разорвут в клочья. Он небрежно поднимает руку. Не морщится, не кривит лицо от боли. Красные капли стекают с мочки уха на белоснежную рубаху.

— Новые правила, — говорю я.

— До Кровавой луны, — отвечает он, кивает и скрывается в чаще.

Белые псы-призраки мчатся следом за ним.

* * *

Я не двигаюсь с места Замерла, застыла Сердце сжалось в комок. Я слежу за Демало. Не прислушиваюсь — он с псами движется беззвучно. Чувствую, как постепенно спадает жар Сердечного камня. Вот наконец он совсем остыл. Холодный, как льдинка Демало ушел.

Опускаю лук, с облегчением выдыхаю. Остатки храбрости испаряются. Воле Демало тяжело сопротивляться, она тащит за собой, словно быстрый горный поток. У меня еле хватает сил.

На дрожащих ногах бреду к берегу, падаю на замшелые корни. Проклятый Сердечный камень. Моему сердцу не нужен Демало. Только не Демало. Срываю с груди дурацкую штуковину, хочу забросить ее подальше, утопить в озере, избавиться от жара Но не могу. Сердечный камень — единственная памятка от мамы. Вздыхаю и засовываю его в карман.

Потираю ноющее плечо — только сейчас заметила, как болит. А все потому, что тележное колесо у моста врезалось. Синячище будет здоровый.

Встреча с Демало меня до самых печенок пробрала. Последние слова до сих пор в голове звучат. И вовсе я не на сносях. Выдумывает он все. Ох, божемой. Этого еще не хватало. Сначала страшный взрыв на мосту, потом Демало за мной по лесу гоняется с жуткими псами-призраками. Неужели это он все всерьез сказал?

Кровавая луна — это первое полнолуние после Урожайной луны. Так, а сейчас что? Вспоминаю, как прошлой ночью мы мчались по лесу. Месяц четвертинкой, растущий. Значит… через семь дней. Через семь дней. А Демало сказал, оцени мою щедрость. Ну хоть так. А может, он врет. Притворяется. Нет. Он сказал, что конец пришел. Играем по новым правилам.

Много людей погибнет. Твои близкие…

Я уже много близких потеряла, только от этого ничего не изменилось. Да, семь дней — немного. Нам с Демало не справиться. Придется бежать.

Я всех твоих друзей истреблю, где б они ни прятались. И тебя не пожалею.

А ведь и правда, не пожалеет. Мне тут же становится стыдно за свою трусость. Тоже мне, разнюнилась. Чуть что — сразу бежать. Я же не трусиха. Это просто Демало меня достал. Мы будем с ним драться до последнего. Но Эмми… Эмми надо спасать. Давно пора отправить ее к Ауриэль Тай, на Змеиную реку. Там Эмми будет в безопасности. Если мы все погибнем, то Ауриэль ее вырастит. Может, Лу ее отвезет? Нет, Лу не поедет. Да и не согласится он, чтобы Эмми с шаманкой жила. Значит, Томмо пошлю. Пусть Томмо с Эмми к Ауриэль отправятся.