— Можно восхищаться розой, но не следует забывать, что у нее есть шипы.

Шахин и султан наблюдали за Аллегрой Синфорд, стоя под пальмой. Ее большие листья почти скрывали их обоих.

— Идем. Позволь мне представить тебя. Возможно, ты найдешь мисс Синфорд столь привлекательной, что не побоишься уколоться никакими шипами.

— Благодарю вас, сэр, но я предпочел бы остаться здесь и выполнять свой долг — наблюдать за юным Хакимом.

— Как пожелаешь. Меня восхищает твоя стойкость, умение не поддаваться чарам женщины и преданность твоему подопечному, мой друг. — Султан рассмеялся. — А вот я так просто очарован Аллегрой Синфорд и не имею ни малейшего желания бороться против ее чар.

Хлопнув Шахина по плечу, Мулей Хасан направился прямо к очаровательной гостье. Видя, что султан подошел к Хакиму и другим мужчинам, вившимся вокруг этой женщины, Шахин почувствовал, как к его лицу прилила кровь. Каким же дураком он был: целый день сегодня думал о таинственной незнакомке, а та оказалась куртизанкой! Он всеми силами всегда старался избегать связей с подобными женщинами.

Нынче утром на вокзале она показалась ему настолько неискушенной, что он подумал, что эта женщина вдова или старая дева, приехавшая погостить у кого-то из родственников. Когда она исчезла в здании вокзала, он хотел было пойти за ней. Шахин не знал, что его огорчало и раздражало сильнее: собственная нерешительность или внезапно вспыхнувший интерес к этой особе. Стремление знать о ней больше перевесило его желание остаться в стороне от нее.

Когда его люди потеряли ее след, он сразу же постарался выкинуть из головы всякие мысли об этой женщине. Но вечером, когда он пришел на прием, втайне надеялся, что и она окажется тут. Шахин сжал зубы. Много времени прошло с тех пор, когда женщина находила столь сильный и горячий отклик в его сердце. И тот факт, что Аллегра Синфорд оказалась куртизанкой, женщиной, живущей за счет мужчин, огорчил его до невозможности. Ему следовало прислушаться к своему внутреннему голосу и не поддаваться чарам этой обольстительницы.

Хаким взял для нее бокал шампанского с подноса, который держал слуга, и она рассмеялась. Этот смех эхом отдавался в ушах Шахина. Он нахмурился, увидев лицо своего подопечного. Черт возьми, Хаким уже был околдован ею. Эта женщина с потрохами могла проглотить его, а затем без всякой жалости выплюнуть косточки.

Она снова засмеялась, слегка запрокинув голову. Аллегра ничего не делала особенного, но при этом выглядела невероятно эротично и соблазнительно. Шахин скрестил руки на груди, и его пальцы с силой впились в рукава его рубашки.

Его опыт подсказывал ему, что не следует увлекаться такими женщинами, как Аллегра Синфорд. Она была умелой соблазнительницей, но во всем остальном между ней и Френсис почти не было никакой разницы.

На него нахлынула целая смесь чувств и эмоций, когда он вспомнил женщину, бывшую когда-то его любовницей. Расчетливая, жадная, бессердечная, Френсис интересовалась всегда только одной персоной. И этой персоной была она сама. Она могла иметь одновременно двоих любовников, и это ее мало беспокоило. Ее не волновало и то, что они оба могли быть влюблены в нее.

Он снова взглянул на Хакима и сжал зубы — юноша с обожанием смотрел на Аллегру Синфорд. Господи, он, вероятно, выглядел вот так же, когда был влюблен в эту Френсис. Впрочем, его отношение к ней было трудно назвать любовью, тогда в нем просто говорила плоть. Но если бы он даже и понимал это в то время, разве что-то бы изменилось? Его кожа вдруг похолодела, когда он вспомнил, как ложились снежинки на его лицо в ту темную зимнюю ночь. Если бы он пришел к Френсис чуть позже, то все могло бы быть по-другому. Он поморщился. Все уже произошло, и сейчас ни к чему думать о том, что могло бы быть, а чего могло бы не случиться.

Шахин снова бросил взгляд на Аллегру. Сейчас она улыбалась кому-то из мужчин в своем окружении. Он с раздражением наблюдал за тем, как она расточала свои чары направо и налево. Даже наблюдая за ней с такого расстояния, он понимал, почему все были просто заворожены ею.

В ней было что-то неуловимое, таинственное, что заставляло поклонников сходить с ума. Склонив голову и мягко улыбаясь, она как бы приглашала мужчин вступить с ней в связь. Шахин хорошо понимал, что представляла собой эта женщина, но в то же время чувствовал себя обязанным принять брошенный ему вызов.

Ее смех притягивал его, ее улыбка, поворот головы — все в ней призывало его присоединиться к кругу ее восторженных почитателей. То, что он никак не мог справиться со своими чувствами, приводило Шахина в бешенство. Он гордился своей способностью не поддаваться искушениям, но эта женщина действовала на него как магнит. Выругавшись про себя, он быстро вышел на открытую террасу, которая вела в сад султана. Он и отсюда мог следить за Хакимом.

Ночной воздух приятно холодил тело. Шахин глубоко вздохнул. Черт, он слишком долго обходился без женщины. Когда этот дурацкий прием закончится, он отвезет Хакима в дом, которым семья владела в Марракеше, асам отправится в бордель, чтобы избавиться от напряжения в теле. Возможно, ему стоило бы взять с собой и своего подопечного, чтобы доказать ему, что все шлюхи одинаковы. В воздухе плыл густой аромат цитрусовых деревьев. И почему-то этот запах вновь заставил его вспомнить об Аллегре Синфорд. Он ущипнул себя за переносицу и с силой выдохнул. Услышав за своей спиной аплодисменты, Шахин обернулся — в гостиной появились танцоры, и сейчас должно было начаться небольшое представление для гостей султана.

Инстинкт заставил его снова отыскать глазами изящную фигурку Хакима. Юноша стоял прямо напротив него и с удовольствием смотрел на танцующих. Взгляд Шахина снова начал блуждать по комнате, теперь он искал Аллегру. К своему удивлению, он обнаружил, что она отделилась от кружка своих почитателей и теперь шла по залу. Она уходила от них все дальше и дальше. В какой-то момент Шахин понял, что она направлялась к выходу.

Непонятно почему Шахин отступил в тень, когда она вышла в обнесенное балюстрадой патио. Аллегра подошла к мраморным перилам, положила на них руку и замерла. Потом закрыла глаза и подставила свое лицо под тихо струящийся свет луны. Прошло несколько мгновений. Аллегра тихо вздохнула, обернулась и бросила взгляд в гостиную.

Она снова стала похожа на ту беззащитную женщину, которую он встретил сегодня утром. Казалось, ей не хотелось возвращаться обратно, но именно это она сейчас и собиралась сделать. Для женщины, чье процветание зависело от благосклонности мужчин, такое поведение было несколько странным. Ее лицо выглядело обеспокоенным, даже испуганным. Шахину сразу же захотелось прийти этой женщине на помощь и избавить ее от тех неприятных мыслей, которые, по-видимому, не давали ей покоя. Эта идея породила беспокойство в нем самом, он едва заметно пошевелился. В этот момент рукав его рубашки задел за ветвь небольшого гранатового дерева. Послышался тихий шелест. Аллегра вздрогнула и посмотрела в ту сторону, откуда донесся этот звук.

— Кто здесь? — воскликнула она.

— Тот, кто тоже ищет уединения, — проговорил Шахин, не выходя из тени.

В свете луны было хорошо видно выражение ее лица, она напряженно вглядывалась в тень, пытаясь отыскать своего невидимого собеседника.

— Узнаю ваш голос. Сегодня утром вы были на железнодорожной станции.

— Вам повезло, что я там оказался.

В его голосе послышались насмешливые нотки.

Она несколько раз моргнула.

— Должна признать, с моей стороны было глупо так близко подходить к вашей лошади. Но она меня околдовала. Она просто потрясающая.

— Не могу не согласиться с вами.

— Я не предполагала… — Она прикусила нижнюю губу. Было видно, что женщина колеблется. — Вы не собираетесь продавать этого жеребца? Я бы хорошо заплатила за него.

— Абияд не продается.

— Как жаль!

Аллегра не скрывала разочарования. Она отвернулась в сторону, и лунный свет светлой полупрозрачной лентой скользнул по ее шее. Шахин был удивлен тем, что она так быстро сдалась. Он ожидал другой реакции. Френсис сейчас бы мгновенно подключила все свое очарование, чтобы добиться желаемого. Но эта женщина даже не попыталась заставить его поменять решение.

Разве не должна была куртизанка прибегнуть ко всем своим ухищрениям, чтобы получить то, что она хотела? Шахин почувствовал, что он заинтригован. Он сделал шаг к ней, но из тени так и не вышел. Ему хотелось провести рукой по изящной шейке, но он подавил в себе это желание.

— Возможно, мы сможем договориться по-другому, — задумчиво проговорила она, любуясь ночным садом.

— О чем вы говорите, ma belle? — процедил он сквозь зубы.

Шахин злился на себя — он уже успел было подумать, что эта женщина не походила на Френсис. Возможно, в Европе ее внимания добивалось множество поклонников, но это не означало, что она чем-то отличалась от этой породы женщин и была сделана из другого теста. Без сомнения, она была уверена в том, что сможет получить лошадь, заманив его в постель.

— Я могла бы купить кобылу в Марракеше, а ваш жеребец покрыл бы ее. Я в долгу не останусь.

Она снова повернулась к нему, на ее лице была написана надежда. Шахин не мог поверить своим ушам. Женщина не предлагала ему себя, она хотела заключить самую обычную торговую сделку. В это мгновение он понял, что она вовсе не пыталась его обольстить, на что он в глубине души надеялся.

Разозлившись еще сильнее, Шахин выругался про себя. Он собрался доказать самому себе, что эта женщина ничем не отличалась от Френсис, а она повела себя совсем не так, как его бывшая любовница. Она всего-навсего хотела получить жеребенка от Абияда. Ему это совсем не нравилось. Он вышел из тени и увидел, что ее зеленые глаза расширились. При свете луны ее глаза казались темными и еще более прелестными.

Во всем облике этой женщины присутствовала какая-то тайна, что делало ее загадочной и непостижимой. Кончиком пальца он провел по ее подбородку. Она вздрогнула и быстро повернула голову в сторону. Но даже в этой полутьме он увидел, как быстро стала подниматься и опускаться ее грудь. Ее дыхание участилось.

Шахин понял, что ему удалось произвести на нее впечатление, но это не доставило ему удовольствия. Следовало бы сказать ей, что она должна держаться подальше от Хакима, и после этого сразу уйти и оставить ее в патио. Но Шахин проигнорировал свой внутренний голос. Он снова протянул руку и притронулся к Аллегре пальцами. Ее кожа была похожа на дорогой мягкий атлас. Она тут же отпрянула от него. Ее реакция вызвала у него улыбку.

— Объясните мне, почему я должен сказать вам «да», милая?

— Потому что для вас это будет выгодная сделка, — тихо выдохнула она.

Когда их глаза встретились, Шахин понял, как сильно она была напряжена.

— Что ж, возможно.

Он шагнул к ней, но она не пошевельнулась.

— Я уверена, мы сможем договориться с вами. Я предложу вам ту сумму, которую вы посчитаете приемлемой.

Ее лицо вспыхнуло от возбуждения, и она слегка наклонилась вперед. В ее глазах отразилась целая гамма чувств. Она ждала ответа. С нетерпением. Она прекрасно понимала, какой была родословная Абияда и какой жеребенок мог от него получиться. Именно поэтому и проявляла настойчивость.

Шахин был поражен и даже расстроен. Он сказал себе, что не хочет иметь ничего общего с этой женщиной. И это была ложь, он обманывал самого себя. Дернув головой, Шахин отвернулся от Аллегры и снова принялся смотреть в залитый лунным светом сад. Черт возьми, он, должно быть, сошел с ума. К чему заключать эту нелепую сделку? Она ничего не даст ему. А он хотел только одного — провести с этой женщиной ночь. Хотя Шахину было неприятно это признавать, но он желал ее.

— Я должен вам отказать, мадемуазель. Боюсь, моя цена окажется слишком высокой для вас.

— Думаю, это я должна решать, приемлема ли ваша цена для меня.

Его ноздри уловили исходящий от нее запах лаванды и лимона. Она придвинулась ближе, продолжая смотреть на него с надеждой. Как ни странно, но она даже не пыталась прибегнуть к своим чарам, чтобы заставить шейха согласиться со своим предложением.

То, как она говорила и вела себя, доказывало, что она была искренне убеждена, что эта сделка будет выгодна им обоим. Исходящий от нее дурманящий аромат стал сильнее, когда она наклонилась к нему. У Шахина сразу же возникло желание согласиться на все, о чем она просит. Ее теплое, сладковатое дыхание коснулось его щеки, когда она притронулась к его руке. Казалось, по ней пробежал электрический разряд, который прошел через его рубашку и затем проник в тело. Шахин испытал что-то вроде шока, а в его голове зазвенели тревожные колокольчики. Его тянуло к этой женщине гораздо сильнее, чем ему показалось вначале. Это становилось опасно. Чем быстрее он покончит с этим фарсом, тем будет лучше.

— И тем не менее, боюсь, ma belle, что я не соглашусь на эту сделку, — пробормотал он.

Аллегра отошла от него на пару шагов. Он посмотрел на нее и увидел, что ее лицо теперь выглядело бесстрастным. Она продолжала находиться рядом, и это доказывало, что женщина очень сильно хотела получить желаемое. На мгновение Шахин почувствовал себя виноватым, но тут же попытался избавиться от этого неприятного чувства. Она была куртизанкой. Продавала свое тело мужчинам за деньги. Почему эта сделка должна была заключаться на другой основе?

— Что вы хотите?

Она выглядела напряженной, ее голос сделался ледяным и каким-то механическим.

Ответ казался Шахину очевидным. Он хотел видеть ее обнаженной, отдающейся ему со страстью. Перед его глазами сразу возникла картина — его загорелые руки ласкали ее роскошное кремовое тело. Он сжал кулаки, пытаясь избавиться от навязчивого желания, жгущего его изнутри.

— Одну ночь, милая.

Он стиснул зубы. Возможно, ему этого будет недостаточно, чтобы освободиться от своего желания, подумал Шахин.

Она окинула своего визави холодным взглядом, который призван был унизить его. Но на Шахина это не подействовало. Впрочем, мелькнула мысль в его голове, если бы взгляд мог ранить, то сейчас он уже истекал бы кровью. Тихий внутренний голос сказал ему, что он заслуживал именно этого.

Она отвернулась в сторону, на ее лбу пролегла морщинка. Казалось, она глубоко задумалась. В ней снова появилась та беззащитность, которая обезоруживала и удивляла Шахина. Заинтриговывала его. Возможно, он был несправедлив к ней. Но теперь поздно об этом думать.

Повисла пауза. Они оба молчали. Затем Аллегра облегченно вздохнула, словно пришла к нужному решению. Все в ней мгновенно переменилось. Беззащитная женщина исчезла, и вместо нее снова появилось коварное существо, чьим оружием был соблазн.

— Одну ночь? — Ее голос сделался низким, околдовывающим. Звуки его кружили вокруг Шахина, овевали его, затягивали в тиски, из которых было почти невозможно выбраться. — Всего лишь?

Ведьма делала свое дело. Следовало признать, что она превосходно владела этим искусством. Шахин снова почувствовал напряжение в теле, он с трудом подавил в себе желание немедленно заключить Аллегру в свои объятия. Опыт научил его бороться с такого рода искушением, и тем не менее он все сильнее и сильнее запутывался в ее силках, поскольку давно не испытывал столь жгучего желания.

— Одну ночь, — проговорил он.

На самом деле ему хотелось большего, но он не смел требовать от нее этого.

— И что вы собираетесь делать этой ночью, месье?

Ее голос был мягким и чувственным, но в нем также угадывались и нотки раздражения. Он заставил себя улыбнуться. Она не должна была догадаться, насколько сильно он увяз в ее сетях.

— Не нужно со мной играть, Аллегра. Мы оба понимаем, чего я хочу.

Она шагнула к нему и провела пальцами по его губам. Ее прикосновение было легким, почти неосязаемым, но его тело отозвалось на него сильнейшим напряжением. Соблазнительная улыбка, появившаяся на ее губах, недвусмысленно говорила о том, что она была уверена в своих чарах и в том, как они действовали. Она медленно наклонилась к нему, и ее теплое дыхание коснулось его уха.

— Вы хотите меня, — прошептала она.

В ту же секунду Шахин почувствовал напряжение между ног. С грациозностью, достойной лучших танцовщиц султана, она быстро отошла от него. Снова бросила на него взгляд. Лунный свет окутывал всю ее фигуру. Шахин подумал о том, что каждое ее движение было хорошо продумано и рассчитано. Она понимала, как соблазнительно выглядела в этих серебристых струях света. Аллегра легко провела пальцами по своей шее. Шахин вдруг понял, что именно так он собирался ласкать ее.

Ее губы разомкнулись, она улыбнулась, затем закрыла глаза, продолжая водить пальцами по своей шее. С разгорающимся вожделением он смотрел, как она ласкала себя, как ее пальцы скользнули в ложбинку между ее полных грудей. Они то опускались вниз по ней, то снова поднимались вверх. Шахин с трудом проглотил слюну. Его тело жаждало немедленного освобождения от напряжения. Он втянул в себя воздух сквозь сжатые зубы, и, услышав тихий звук, Аллегра открыла глаза.

Продолжая стоять напротив него, она заглянула ему в глаза и улыбнулась. Сердце оглушительно застучало в его груди. Ее глаза светились уверенностью, кончик языка заскользил по верхней губе и через мгновение исчез. Ее влажные губы поблескивали в лунном свете. Это не было приглашением, это было своего рода приказом. Горячая волна желания пробежала по телу Шахина, он с трудом сглотнул. Теперь он понимал, почему упоминание одного ее имени заставляло мужчин сходить с ума.

Соблазнение было возведено этой женщиной в степень искусства. Но теперь она имела дело не с безвольными поклонниками, которыми могла без труда манипулировать. Он не принадлежал к числу ее обожателей, которых она с легкостью контролировала. Она надеялась, что это представление мгновенно превратит его в ее послушного раба, какими становились все ее мужчины. Но на этот раз Аллегра Синфорд столкнулась с достойным противником. С подчеркнутой небрежностью он сложил руки за спиной, одна его бровь приподнялась.

— Исключительно занимательное представление, милая. Будем считать, что наша сделка заключена.

В одно мгновение ее настроение переменилось. Казалось, из нее ушла жизнь. Ее лицо сделалось отстраненным и непроницаемым. Но несмотря на эту холодную маску, ощущалось, что она сердится.

— Чтобы увидеть настоящее представление, месье, вам придется отдать мне своего жеребца, а не его семя. Но могу заверить вас, что я больше не заинтересована в этой сделке. Мне не нужно ни то, ни другое.

Она резко повернулась и направилась к двери, ведущей в гостиную. Он кинулся за ней и быстро нагнал ее, хотя все еще никак не мог опомниться от удивления. Шахин обнял Аллегру за талию и увлек ее за собой в тень.

— Пустите меня, — зло бросила она.

— А если я отдам вам лошадь, дорогая?

Он не мог поверить, что решился отдать своего Абияда всего за одну ночь с этой женщиной. Он, должно быть, сошел с ума, но его тело требовало своего. Он злился на себя за то, что эта ведьма с легкостью вызвала в нем такую бурю эмоций и столь сильное желание. Черт бы ее побрал!

— Мне кажется, я ясно дала вам понять, что больше не собираюсь заключать с вами никакие сделки, месье.