— Ты сидишь за моей партой, Пташка, — тихо упрекаю я.
Мои друзья переглядываются, несомненно уловив зловещий тон.
Рен, похоже, это нисколько не задевает.
— Я думала, здесь наше место встречи.
Я обращаю внимание на Эзру, на тупой физиономии которого застыла самодовольная ухмылка.
— Ты не должен с ней разговаривать.
Улыбка сникает, и теперь он сверлит меня хмурым взглядом.
— Она не твоя собственность.
— Это уж точно, — вторит Рен, когда я снова гляжу на нее. — Они мои друзья. В отличие от тебя.
Тут она права. Один ноль в пользу Пташки.
— Отстань, приятель, — встревает Малкольм.
Я игнорирую обоих, полностью сосредоточившись на Рен.
— И где мне тогда сесть?
— Можешь сесть за мою парту. — Она указывает на свободное место в передней части класса.
Я морщусь.
— Нет, спасибо.
Рен кладет сцепленные в замок руки на парту, и мне на ум приходит безумнейшая идея.
Я решаю ее воплотить.
Бросив сумку на пол, я подхожу к ее (моему) стулу и сажусь, подталкивая ее, что совсем не сложно.
Рен весит как перышко и занимает мало места. От нее исходит пьянящий аромат, напоминающий запах полевых цветов на весеннем лугу. Она теплая, мягкая и идеально устраивается рядом со мной. Я кладу руку на спинку стула, испытывая искушение усадить ее к себе на колени.
— Крю! — визжит она. — Что ты делаешь?
— А на что похоже? — Она наклоняет ко мне голову, и наши лица оказываются так близко, что мне видны светлые веснушки на ее носу. Конечно, у нее есть веснушки. Она же само воплощение нежности. — Сажусь за свою парту.
— Я сказала, чтобы ты сел за мою. — Притом что выглядит Рен так, словно сейчас проглотит язык, ее голос звучит на удивление спокойно. Ее выдает только учащенный пульс у основания шеи. Рен приоткрывает рот, мягко выдыхая, и мне становится интересно, что бы она сделала, если бы я наклонился и припал губами к пульсирующей вене.
Наверное, слетела бы с катушек.
— Я еще вчера говорил тебе, как не люблю сидеть впереди. — Я провожу пальцем вдоль ее позвоночника, и она подскакивает. — Видимо, придется побыть вместе.
Раздается звонок, и Сков, войдя в кабинет в последнюю минуту, замирает от удивления, когда видит нас с Рен на одном месте.
— До чего уютно смотритесь.
Ученики нервно посмеиваются, и Эз в том числе. Рен расправляет плечи, так и не убрав руки с моей парты, и готовится слушать учителя.
Я даже не удосуживаюсь взглянуть на Сков: слишком очарован изящным очертанием уха своей соседки. Крошечной жемчужной сережкой в мочке. Гладкой кожей ее шеи и безупречно блестящими и гладкими волосами. Она приоткрывает рот, мельком смотрит на меня, а потом снова отводит взгляд.
Рен чувствует на себе мой взор. Хорошо. Я смущаю ее? Или ей нравится? Ставлю на смущение. Она не привыкла к мужскому вниманию.
— Крю, сядь, пожалуйста, на другое место, — велит Сков.
— Рен заняла мою парту.
Сков в легком изумлении. Она указывает на пустующее место Рен.
— Тогда сядь за ее.
— Я не люблю сидеть впереди.
— Не сомневаюсь в этом, — Сков скрещивает руки. — Давай.
— Я пересяду, — уступает Рен, снова скользнув по мне мимолетным взглядом. Непохоже, что она злится. Скорее, боится пойти против учителя. — Я не против.
Эзра и Малкольм дружно издают стон недовольства от того, что лишились своей восхищенной зрительницы, и на моем лице появляется убийственное выражение.
Но эти придурки все равно не смолкают.
Рен встает со стула, на котором мы оба устроились, и мне сразу же не хватает ее тепла. Рен взволнована, если судить по тому, как дрожат ее руки, когда она берет свою тетрадь с парты и прижимает ее к груди.
— Можно я оставлю здесь свой рюкзак?
Кивнув, я беззаботно разваливаюсь на стуле, но, черт возьми, тоже немного взбудоражен.
Ее близость захватила меня врасплох.
И мне это не нравится.
Глава 8
Рен
Мне не нравится, когда меня выставляют на посмешище перед всем классом, а именно это Крю сейчас и сделал. Внимание меня не беспокоит, пока не становится негативным.
А то, что он только что устроил, оказалось как раз таковым. Чуть ли не издевательством. Когда он отодвинул меня в сторону, чтобы сесть вместе со мной на один стул, пускай лишь на несколько коротких минут, было досадным образом…
Приятно.
Он крепкий. Твердые мышцы, горячая кожа. Широкие плечи и грудь, а еще сильные руки. Пока я сидела рядом с ним, и он опустил руку на спинку стула у меня за спиной, я почувствовала, словно оказалась в коконе Крю Ланкастера. И мне это понравилось. Понравилось, что он был рядом. От его близости сердце забилось учащенно.
Оно до сих пор колотится.
Я усаживаюсь на свое место, бросаю тетрадь на парту и смотрю на мисс Сков, которая заканчивает отмечать присутствующих.
Волосы на затылке медленно встают дыбом, и мне требуется вся сила воли, чтобы не обернуться и не посмотреть, кто сверлит меня взором.
Я уже знаю. Чувствую на себе его напряженный задумчивый взгляд. Как можно незаметнее оглядываюсь через плечо и вижу, что Крю смотрит только на меня, а потом делает нечто странное.
Он улыбается.
Едва заметно и мимолетно, и, расскажи я кому-то об этом, мне бы никто не поверил. Но боже мой, Крю только что мне улыбнулся, и я чувствую, словно в животе взлетел миллион бабочек, всюду щекоча меня крылышками.
И все это от беглой улыбки.
Да что со мной такое?
— Итак. Разбейтесь на пары. Вопросов больше нет? — Сков устремляет на меня взгляд, приподняв брови. Я едва заметно киваю, смущенная тем, что на меня снова обратили внимание. — Хорошо. Тогда приступайте к работе.
Я встаю из-за своей парты и иду обратно к Крю, который развалился на стуле с весьма наглым видом и скучающим выражением лица. По языку его тела ясно, что он предпочел бы находиться где угодно, но только не здесь.
Перешагиваю через его ноги и сажусь за пустую парту рядом с ним, которую только что освободил Эзра.
— Ты что-нибудь подготовил к сегодняшнему занятию? — спрашиваю я, заранее зная ответ.
— Нет, — он поднимает на меня взгляд из-под полуопущенных ресниц. — А ты?
Кивнув, я открываю тетрадь со списком вопросов, который набросала сегодня утром, когда поняла, что выбора у меня нет и независимо от моих пожеланий Крю останется моим напарником в проекте по психологии.
— Придумала несколько вопросов.
— Для меня? — Он выпрямляется и потирает руки. — Озвучь их.
Я озадаченно поглядываю на него, удивленная его поведением. Не понимаю этого парня. Я-то уж точно не горю желанием узнать, какие у него могут быть ко мне вопросы.
— Вопросы простые… — начинаю я, но он перебивает, качая головой:
— С тобой ничто не бывает просто, Пташка. Мне что-то подсказывает, что ты попытаешься меня раскусить.
Крю прав, но я не думаю, что у меня есть шанс это сделать, учитывая, как мало времени нам выделено на проект.
Попытки узнать Крю Ланкастера и то, что им движет, наверное, займут несколько месяцев. Может, даже лет.
— Это мы и должны сделать, — подчеркиваю я, наклоняясь над партой. Он опускает взгляд и задерживает его на моей груди, и я запоздало понимаю, что она едва не вываливается на стол.
Я отстраняюсь, щеки вспыхивают, и когда мы снова встречаемся взглядом, Крю ухмыляется.
— У меня есть идея, — говорит он, и я на миг забываю о смущении, благодарная за то, что он готов что-то придумать.
— Какая?
— Давай составим список предположений друг о друге. — Теперь он наклоняется ближе, не сводя с меня сияющих глаз. — Хочу выяснить, что ты, по-твоему, знаешь обо мне.
Я не хочу знать, что он обо мне думает. Уверена, что сплошные гадости и сплетни, а не факты. Большинству парней в школе нет до меня никакого дела, потому что я не поддаюсь их обаянию.
Говорю совсем как моя мама, но это правда. Я не ведусь ни на уговоры, ни на ложь. Они льстят, говоря то, что мы, девушки, хотим услышать, а потом, не успев оглянуться, мы уже стоим перед ними на коленях. Или лежим под ними в кровати, машине или каком-то другом темном, якобы уединенном месте, в которое им удается нас затащить. Они просят прислать провокационные фотографии, утверждая, что никому не покажут, а потом рассылают их своим друзьям. Выставляют на посмешище.
Они не уважают женщин. В этом и проблема. Они всего лишь кучка приятелей, которым не терпится пополнить список сексуальных побед новыми именами девушек. Вот и все.
Все, что мы собой представляем.
Даже Франклин и Мэгги, которых я считала крепкой парой, на самом деле не такие. Их отношения неустойчивы, и я бы себе таких не хотела.
В нашей школе ни у кого нет отношений, к которым я стремлюсь. Все парни либо слишком нахальны, либо слишком незрелы. Я бы не назвала себя религиозным человеком, но ценю свое тело и моральные принципы. Родители всегда подчеркивали, как тщательно я должна выбирать того, с кем в итоге разделю свою любовь и тело.
Они всеми силами отговаривают меня вступать сейчас с кем-то в отношения, особенно усердствует отец.
— Ну? — Глубокий голос Крю вырывает меня из размышлений, и я снова сосредотачиваюсь на нем. — Что думаешь?