Глава 8

Алекс

В Кэролайн Эббот есть что-то такое, что всегда привлекало меня, даже в детстве. Особенно в детстве. В средней школе я был ужасно застенчивым. Стеснялся своей внешности, избегал девушек. Я не умел с ними разговаривать, хотя у меня есть сестра… и моя младшенькая была тогда куда популярнее меня.

Кэролайн всегда была добра ко мне. Я считал ее забавной и милой. Картер задавал ей жару, но я всегда сдерживался. Не хотел, чтобы она думала, будто я на его стороне. Через какое-то время я в нее даже немного влюбился. Несмотря на то, что она была в шестом классе, а я в восьмом, меня тянуло к ней. Дошло до того, что однажды летней ночью, когда мы прятались от соседских ребят, пока играли в прятки, в темноте я осмелел и поцеловал ее.

А она поцеловала меня в ответ. Мы целовались, пока кто-то не врезался в стену сарая. Шум спугнул нас, мы отпрянули друг от друга, и… все.

Больше мы не целовались. Черт, да мы больше никогда и не виделись. Дедушка сказал родителям, что им пора перестать строить из себя средний класс, и предложил перебраться из жилого района Монтерея в Кармел, поближе к нему. Мы жили не так уж и далеко, но он пожелал, чтобы мы перевелись в лучшие школы.

Наша семья переехала, и с тех пор с Эбботами мы не виделись.

До этой истории.

Я помнил о ней все эти годы. Где она? Выросла ли красавицей? Живет ли в том же районе? Вспоминает ли наш поцелуй с нежностью или предпочитает забыть, как страшный сон?

Так и подмывает спросить, но сейчас не время. Сейчас она стоит передо мной с раскрасневшимися щеками, явно чем-то взбудораженная, в помятой рубашке и со странными розовыми хлопьями на черных брюках. Напоминает себя в юности: трогательная неряшливость никуда не делась.

Если бы Картер тогда узнал, что она мне нравится, он бы смеялся несколько дней. Или недель. Может, месяцев. Ну или лет, в конце концов.

Но тогда она была хорошенькой. И забавной. Я находил интересной ее манеру говорить, и мы предпочитали одни и те же телешоу. Иногда мы сидели вместе у них в гостиной и смотрели телевизор. Мне нравились эти моменты.

Они казались такими естественными.

Да, она стала красавицей, с этим не поспоришь. Гладкие каштановые волосы чуть выше плеч с пробором посередине. Темно-карие глаза, в которых вспыхивает любопытство, когда она оглядывает мой кабинет. У нее острые скулы, нос и подбородок, полные губы. Гладкая кожа, стройное тело. Напоминает кошечку, если бы кошки были людьми.

— Прости, что беспокою вот так внезапно, — начинает Кэролайн, избегая моего взгляда.

Она ужасно нервничает. Это из-за меня? Я частенько заставляю людей нервничать, но только когда хочу заключить деловую сделку и веду жесткую игру.

Или это из-за нашего общего прошлого? Стоит ли думать об этом? Упоминать наш поцелуй? Если я это сделаю, а она даже не вспомнит, тогда посчитает меня ненормальным, ведь это произошло больше десяти лет назад. Точнее, почти четырнадцать. С ней я поцеловался впервые. Кажется, она со мной тоже. Но это же ненормально — постоянно помнить о своем первом поцелуе, который случился в школьные годы.

Особенно когда ты помолвлен с другой.

Кэролайн что-то сказала, но я не ответил. Черт возьми.

— Ничего страшного. Хочешь присесть?

У меня есть всего полчаса, чтобы поговорить с ней. Очень обидно. Я бы не отказался наверстать упущенное. Может, даже за бокальчиком чего-нибудь.

Ладно, наверное, это не лучшая идея.

— Конечно.

Она садится напротив моего стола. Я тоже сажусь, откинувшись назад, чтобы рассмотреть ее получше.

Кэролайн явно беспокоится и до сих пор не смотрит на меня.

— Что же привело вас в мой офис, мисс… — мой голос срывается, потому что мне кажется странным называть ее мисс Эббот. В моей голове она Кэролайн. Кэрри, как ее называла мама.

— Эббот, — заканчивает она за меня. — Кэролайн Эббот. Вы ведь помните, что я из Noteworthy, верно?

— Конечно. — Мне немного обидно, что она думает, будто я ее забыл. — Я знаю, кто вы, Кэролайн. Я собирался назвать вас мисс Эббот, но мне показалось это странным, потому что я знал вас двенадцатилетней, когда вы заплетали волосы в косички.

Она хмурится, между тонкими бровями появляется морщинка:

— Косички? Это все, что ты обо мне помнишь?

— Я многое о тебе помню, — говорю я. Кажется, я ее удивил. Хорошо. Нужно переходить к делу и не вспоминать о прошлом. Ее присутствие у меня в кабинете слишком… заманчиво. Нельзя поддаваться искушению.

— Какие-то проблемы с нашим заказом? С оплатой?

Мы оба прекрасно знаем, что я отвечаю только за финансовую часть.

Она успокаивается и сосредотачивается на деле.

— Нет, с заказом нет проблем. Ну…

Она прикусывает нижнюю губу. Тиффани делает это неискренно, а Кэролайн… пленительно. Я смутно могу вспомнить вкус ее губ. Она пользовалась клубничным бальзамом, который так вкусно пах, что я всегда замечал, когда он был на ее губах. С тех пор я неравнодушен ко всему, что пахнет клубникой.

— Ну? — переспрашиваю я, когда пауза затягивается.

Кэролайн вздыхает и качает головой:

— Прости, это очень тяжелый вопрос. Позволь начну сначала. Твоя невеста позвонила мне в пятницу днем, потому что не получила открытки.

— Да, я помню, что их должны были доставить в пятницу.

Во мне вспыхивает раздражение: я отвалил столько денег за то, чтобы она гарантированно получила эти треклятые открытки в пятницу, а этого не произошло. А Тиффани, так настаивавшая на срочной доставке, до сих пор ничего не разослала. Пустая трата денег.

— Их доставили вовремя, но немного перепутали, и открытки оказались у нас на складе. Поэтому твоя невеста попросила меня лично их привезти. — Кэролайн снова издает дрожащий вздох.

— И что случилось? Это оказались не те открытки? Я знаю, что Тиффани еще не отправила их. Она мне сказала.

— Ты виделся с Тиффани? — удивляется Кэролайн.

— Да, я был с ней на выходных, — я хмурюсь.

Она пожимает плечами:

— Просто подумала, что ты был в отъезде на выходных.

Откуда она знает?

— Ну да. Вообще-то я вернулся из Нью-Йорка рано утром в воскресенье.

— Оу.

Я наклоняюсь вперед и опираюсь руками о стол. Я ерзаю от нетерпения. Старая привычка, от которой меня когда-то избавил отец.

— Что случилось с открытками, Кэролайн?

Она подпрыгивает на стуле. Я что, накричал на нее как последний засранец? Вроде бы нет, но я хочу, чтобы она уже перешла к делу. Время идет, а у меня конференция меньше чем через час.

— Прости. Это правда непросто. Ладно, — Девушка вздыхает. Не могу оторваться от ее губ. Нет яркого блеска — мне это нравится. Очень нравится.

— Я приехала к вам домой, чтобы передать открытки. И кое-что увидела. — Она замолкает и наклоняет голову, рассеянно сдирая розовый лак с ногтей.

— Что именно ты видела?

— Тиффани… — Она колеблется, поднимает на меня взгляд. — Почти голая. С другим мужчиной. Тоже почти голым.

Я сижу в ошеломленном молчании, моргаю, пытаясь осмыслить услышанное.

— Ты видела мою невесту с другим мужчиной?

Кэролайн кивает. На ее лице мученическое выражение, румянец не сходит. Представляю, как ей неловко, — чувствую себя так же.

— В пятницу днем?

Снова кивает.

Я был в отъезде. В Нью-Йорке. Работал не покладая рук, пока Тиффани изменяла мне.

Вот идиот. А я еще корил себя за малейший интерес к Кэролайн. Наша встреча всколыхнула старые воспоминания, но я, конечно, бездействовал. Зачем? Между нами все произошло так давно. В детстве. Чувства забыты.

А моя невеста в полуголом виде развлекается с другим мужчиной у меня дома.

На меня накатывает гнев, но я сжимаю губы, стараясь его подавить. Я открываю верхний ящик стола и достаю диктофон. Иногда я им пользуюсь, когда не хочу забыть внезапно возникшую идею. Или когда нужно надиктовать письмо, чтобы моя ассистентка Келси все записала слово в слово.

Глаза Кэролайн расширяются:

— Что это?

— Сможешь рассказать в деталях события пятницы?

Она медленно кивает, и я добавляю:

— Я могу записать?

— Для чего это? — настораживается она.

— Для себя, — успокаиваю ее я.

— Не для Тиффани?

— Я не хочу, чтобы она знала, что ты как-то в этом замешана.

Я постараюсь держать Кэролайн подальше от этой ситуации, если смогу. Но гарантий, конечно, не дам. На мгновение мы оба замолкаем, и я слышу только собственное колотящееся сердце. Кто захочет узнать, что ему лгут и изменяют? Но должен признать, что в случае с Тиффани… я даже не сильно удивился.

Печально, правда?

— Хорошо, — кивнув, соглашается Кэролайн. — Записывай.

— Прекрасно. — Я нажимаю на кнопку и ставлю диктофон на середину стола. — Можешь начать с самого начала?