Сложив одежду, Вэнь Шаньяо взял несколько листов бумаги для печатей и кисть. Быстро исписав их, он прикрепил талисманы к четырем стенам, полу и потолку. Не стоит духу знать, чем он тут занимается.

Дождавшись отбоя, Вэнь Шаньяо покинул комнату через окно. Пригнувшись, он добежал до леса и, стараясь как можно тише передвигаться за деревьями, направился в сторону комнат мастеров. Там должны были остановиться люди из Ганшаня, и если у Вэнь Шаньяо получится, он выяснит, для чего они тут. Еще из прошлых перерождений он помнил, что Лэны не приходят сюда просто так, за их присутствием на территории клана всегда что-то кроется.

В траве что-то зашуршало, заставив его вздрогнуть и отвлечься от мыслей. Старый лекарь не обманул: глаза действительно прекрасно видели в темноте, так что схватить тяжелую тушку кролика оказалось легче легкого. Зверек даже не пытался вырваться, смешно морща нос и не моргая смотря на Вэнь Шаньяо. Привыкнув к постоянной ласке и еде, он не подозревал об угрозе.

Глядя на кролика, Вэнь Шаньяо задумался. В прошлом теле у него была одна занимательная способность, которая передавалась от одного перерождения к другому. Было бы неплохо узнать, осталась она или ушла?

С тихим хрустом свернув кролику шею, он разбил его голову о ближайший камень, приложившись губами к горячей, пропитавшей шерсть крови. До помутнения знакомый вкус обжег язык, и перед глазами заплясали неясные тени.

Две фигуры, скрытые за деревьями и травой, неторопливо прогуливались вдоль леса. Одна из них, что шла позади, то и дело беспрерывно болтала:

— …Тут весьма неплохо. Вечная зима уже успевает приесться, не так ли, дагэ? [Дагэ — старший брат.] А горы все в деревьях! Удивительно!

Идущий впереди молчал, но от него волнами исходило недовольство и раздражение.

— И город такой большой! Мы же еще спустимся туда, да? Дагэ, ну не молчи!

— Твой язык мешает мне думать. Укороти его наконец, — послышался холодный ответ.

Идущий позади юноша недовольно хмыкнул и вновь спросил:

— Как думаешь, если мы ту тварь за пару дней убьем, то бофу [Бофу — старший брат отца, т. е. дядя.] отпустит нас в город?

— Эту тварь уже пятый год выслеживают, а ты намереваешься ее просто так убить?

— Демоны на юге слабее, так что не думаю, что она доставит нам много хлопот. Мы и не с такими сталкивались.

Идущий впереди не сдержал вздоха:

— Будь все так просто, мастера Лу давно бы с ним расправились. Мы даже не знаем, как она выглядит и к какому рангу ее можно отнести. Так что для твоего же блага будет как можно меньше об этом болтать. Или мне стоит попросить бофу об этом?

— Нет-нет! Я понял, буду молчать!..

Голоса юношей затихли, а их силуэты пропали из виду.

Вэнь Шаньяо раскрыл глаза, ощутив легкое головокружение и со вздохом облокотившись на дерево. Стерев с губ оставшуюся кровь и отбросив тушку кролика, он сглотнул вязкую слюну. Значит, тот, второй юноша — брат пса Лэна, но почему Вэнь Шаньяо его совершенно не помнит? В прошлом он бы наверняка этим воспользовался и надавил на него, дабы сломить пса, но не сделал это. Нет, они не могут быть кровными родственниками.

Читать воспоминания по крови Вэнь Шаньяо не разучился, но вместо длинных и красочных они стали короткими и темными, с приглушенными голосами, да еще и голова после них заболела. Лучше не рисковать и возвращаться — тело к большей дозе навряд ли будет готово, а быть пойманным Вэнь Шаньяо не хотел. Он и так узнал то, что было нужно.

Добравшись до комнаты и свалившись на кровать, он некоторое время смотрел в потолок, обдумывая услышанное.

Демон, которого мастера Лу не могут поймать уже пятый год, но которого смогли изловить Лэны. Да, Вэнь Шаньяо припомнил что-то такое, вот только это не предавалось огласке, да и вскоре забылось. Стоит ли и ему забыть об этом? Совершенно исключено, но напрямую вмешиваться Вэнь Шаньяо не собирается, а вот подглядеть… почему бы и нет?

Сам того не заметив, Вэнь Шаньяо уснул. Проснулся он от громкого стука во дворе и вопля духа-слуги:

— Подъем! Давайте поднимайтесь! Живее, живее!

Проклиная Луаня, Вэнь Шаньяо умылся, осторожно нанеся мазь на глаза и переодевшись в белые одежды Байсу Лу. Поправив наручи, он вышел во двор и отобрал у духа сковороду.

— Эй, ты чего творишь?! А ну, отдай! — закричал тот, протягивая пухлые ручки. — Не твое! Верни хозяину!

Дух только замахнулся поварешкой, как и та была у него отобрана смуглым юношей. Поняв, что против двоих не выстоит, Луань обиженно надул пухлые щеки и сел на землю, всем своим видом показывая, что обиделся.

Покинув двор, юноши направились к постепенно собирающимся на открытом пространстве адептам.

Сонные, они тесно жались друг к другу. Небо заволокли облака, и неприятная морось уже успела промочить волосы и омыть лицо.

— Ну что, все в сборе? — осмотрел присутствующих Лу Цзинъянь, с видимым удовольствием разминая пальцы. — Для первого дня, так и быть, не буду вас мучить, и обойдемся простым: спуск и подъем по главной лестнице клана. Кто поднимется, может сразу идти есть, а кто не успеет — будет ждать обеда. Всего у вас времени до часа Чжень [Час Чжень/час дракона— с 7:00 до 9:00.].

— Всего шичэнь? — ужаснулся кто-то.

— А мы успеем?

— Успеете, если хотите есть, — довольно усмехнулся Лу Цзинъянь. — Так что советую вам не медлить и приступать!

Адепты поспешили к лестнице, мрачно взглянув на уходящие далеко вниз девять тысяч девятьсот девяносто девять ступеней, и принялись за дело.

— Мы до ужина не управимся, — сокрушенно произнес Ши Фэнми, стирая воду и пот с лица. — Я уже устал!

— А я словно и не спала, — зевая, призналась Мэн Юэлян.

— Согласен с обоими.

Из-за выпитой на ночь крови и воспоминаний голова до сих пор раскалывалась, а из-за мазей взгляд был мутным и рассеянным.

Вэнь Шаньяо с остальными то и дело поскальзывались на ступенях, отчего быстро передвигаться было практически невозможно. Им потребовался час, чтобы спуститься до самых первых ступеней и чудом сохранить руки и ноги. На обратный же путь сил не хватило, и, растянувшись на ступенях, троица в мрачном молчании смотрела на серое небо.

— Все кончено, — глухо произнес Ши Фэнми. — Я умру прямо здесь.

— И умру голодным, — тихо добавил Вэнь Шаньяо.

Каждая мышца его тела болела и отказывалась повиноваться, и даже мысль о передвижении вызывала едва ли не слезы. Он ошибся, очень сильно ошибся! Надо было оставаться в Доме наслаждений!

Мимо них, не сбавляя скорости и с легкостью преодолевая одну сотню ступеней за другой, пробежал смуглый юноша. Проводив его завистливым взглядом, троица одновременно вздохнула.

— Я уже терпеть не могу эти ступени, — призналась Мэн Юэлян. — Почему их так много? Наверняка же мастера не пользуются этой лестницей!

— Здесь множество троп, которые заметно сокращают путь. По крайней мере, я так слышал, — поспешил добавить Вэнь Шаньяо. — Если мы так и будем тут сидеть, то даже к обеду не успеем.

— А обед стоит наших смертей?

— Там будут баоцзы [Баоцзы — приготовленные на пару пирожки с начинкой из мяса, капусты, грибов и пр.], разве они того не стоят? — заметила Мэн Юэлян, поднявшись на ноги. — Идемте, пока и обед не пропустили.

Со вздохами, причитаниями и стонами они поднялись на ноги. Едва ли не таща на себе умирающего Ши Фэнми и глотая пот вместе со слезами, они двинулись наверх. Если обед будет хуже ужина, Вэнь Шаньяо снова задумается о поедании людей… и начнет с повара.

— Как думаете, меня хоть какой-то мастер выберет? — с тяжелым вздохом спросил Ши Фэнми.

— Всех выберут, — через зубы произнесла Мэн Юэлян, не давая его руке соскользнуть со своей шеи. — У одного мастера может быть как один, так и несколько учеников.

— Верно, даже для самых отсталых находят, — согласился Вэнь Шаньяо, чувствуя на себе бо́льшую часть веса Ши Фэнми, — но тебе бы не помешало сбросить вес.

— Я с детства такой. Уж больно вкусно мои родители готовят.

С этим было не поспорить, но если он не сделает что-то со своим весом, то на охоте его первым же и поймают.

— Если мы сейчас отстаем, то что на первой охоте будет? — ужаснулась Мэн Юэлян.

— Мастера не допустят вас, пока не посчитают, что вы готовы, — успокоил ее Вэнь Шаньяо, стараясь подавить в голосе вселенскую усталость и раздражение. — Они же не хотят от нас избавиться: их цель — довести до конца как можно больше адептов.

— Получается, нас любой может выбрать? Даже глава клана? — не унимался Ши Фэнми.

— Сомневаюсь, он практически не бывает здесь. Его чаще всего заменяет либо жена, либо старший мастер Лу.

— Госпожа Бао? — оживился Ши Фэнми. — Я слышал, она вот как десятый год чем-то болеет. Это настолько серьезная болезнь, что госпожа Бао даже встать не может, а ведь раньше ее звали Свирепой Львицей! Гроза среди заклинателей! Ее имя было постоянно на слуху!

— Что же ее свалило?

— Никто не знает, но, может, это кровь демона ее подводит? Она ведь полукровка, а у тех порой вскипает кровь, да так, что до смерти один шаг.

В прошлых жизнях для госпожи Бао так и не смогли найти лекарство, и та умерла спустя пять лет после нового поступления адептов, а за ней ушла и дочь. Глава клана был настолько разбит, что отрекся от своего звания и ушел в пещеры для вечной медитации. Так повторялось из одного перерождения в другое, и его место вечно занимал Лу Сицин. Но если сделать так, что место главы окажется пустым? Клан под натиском школ будет вынужден либо найти достойную замену, либо распасться. И последнее больше всего нравилось Вэнь Шаньяо. Да, он ускорит смерть госпожи Бао и устранит Лу Сицина, но тихо и незаметно, чтобы все выглядело как смерть от злого духа. И надо бы что-то сделать со стариком Лу Цзинъянем — тот вполне может стать претендентом на главу клана. А когда их всех не станет… Байсу Лу самолично сведет себя в могилу. Это будет неплохим ударом как по миру заклинателей, так и по самой империи Чуньцзе.