— Эту камеру нечасто используют, — злорадно заявил рябой. — Тот, кто желает сбежать отсюда — или же ждёт, что его освободят, — лишь предаётся пустым иллюзиям!
Столь разрушительная сила заставила Шэнь Цинцю содрогнуться.
Свались он в это озеро, от него даже костей не останется.
Разве прославленный дворец Хуаньхуа — не праведная школа совершенствующихся? Так где же они смогли раздобыть столько явно противоречащей всем законам смертоносной жидкости?!
Шэнь Цинцю прошёл по каменной тропе, соблюдая крайнюю осторожность: поскользнись он, в том, что случится дальше, не было бы ни капли смешного. Стоило ему достичь платформы, как Гунъи Сяо вновь повернул ключ, и тропа скрылась в чёрных водах.
Шэнь Цинцю опустился на платформу и обозрел своё новое обиталище, прикидывая, можно ли перелететь озеро на мече — ведь тогда разрушительная сила воды его не затронет… Стоило ему подумать об этом, как Гунъи Сяо привёл в действие какой-то механизм рядом с замочной скважиной.
Пещеру тотчас заполнил звук льющейся воды. Подняв голову, Шэнь Цинцю увидел ниспадающие с потолка тёмные мутные струи, непроницаемой завесой окружившие квадратную платформу протяжённостью в шесть чжанов [Около 20 м.].
…Да щас! Сквозь подобный заслон не пролететь и мухе, не говоря уже о человеке!
* * *
Водная тюрьма дворца Хуаньхуа воистину заслуживала свою зловещую репутацию! Неудивительно, что все главы школ единодушно избрали в качестве места заключения особо опасных преступников именно её!
Шэнь Цинцю знал, что в покое его тут не оставят, но не предполагал, что его потревожат так скоро.
Он проснулся от того, что его окатили ледяной водой.
Содрогнувшись от холода, он решил было, что, задремав, свалился в озеро. Встряхнув головой, он принялся моргать, чтобы унять резь в глазах, — лишь тогда до него дошло, что это была совершенно нормальная вода. Как бы тонки ни были опутавшие его тело сто восемнадцать вервий бессмертных, они надёжно блокировали его меридианы и даже отчасти кровоток — из-за этого способность Шэнь Цинцю переносить холод сильно снизилась, так что он не мог унять сотрясавшую его дрожь.
Водный занавес, окружавший платформу, исчез, а из воды показалась соединяющая её с внешним миром каменная тропа.
Когда Шэнь Цинцю наконец удалось проморгаться, он узрел прямо перед собой пару изящных вышитых туфелек. Подняв глаза, он уткнулся взглядом в подол розовой юбки.
Облачённая в розовое девушка прямо-таки искрилась от обилия украшений. Изогнув прекрасные брови, она уставила на мужчину гневный взгляд больших миндалевидных глаз. На её плече покоилась железная плеть.
Шэнь Цинцю мысленно закатил глаза.
Чтобы замучить человека, и одного Ло Бинхэ более чем достаточно — а тут ещё толпа его жёнушек! Появляясь одна за другой, словно куртины цветов пред скачущим во весь опор всадником, они по очереди доставляли ему неприятности. Почему бы вам всем не убраться к своему достославному муженьку: этого Шэнь Цинцю ничуть не занимают ваши прелести, ясно вам, товарищи женщины?!
Тем временем девушка наставила на него плеть:
— Я же вижу, что ты уже проснулся, так что нечего притворяться мёртвым! У этой госпожи Дворца есть к тебе пара вопросов!
Учитывая её возраст и навыки, даже при нынешнем плачевном состоянии Шэнь Цинцю у неё не было никакого права учинять ему допрос.
— Какими бы ни были эти вопросы, не думаю, что молодой госпоже Дворца [Молодая госпожа Дворца 小宫主 (xiăo gōng zhŭ) — сяо гунчжу — в пер. с кит. «маленькая (или младшая) хозяйка Дворца». Имя этой героини, как и её отца, старого главы дворца Хуаньхуа (или лао гунчжу), не упоминается.] приличествует этим заниматься, — отозвался Шэнь Цинцю.
На это ясная жемчужина на ладони старого главы Дворца, эта неукротимая предводительница гарема Ло Бинхэ, заявила без малейшего почтения:
— Хватит болтовни! Раз ты знаешь, кто я такая, то, стало быть, догадываешься о цели моего визита! — От приступа еле сдерживаемой ярости она едва не заскрежетала зубами, глаза покраснели от переизбытка чувств. — Гнусный приспешник демонов, предавший своих товарищей! Будь уверен, праведное возмездие настигнет тебя! Теперь, когда ты попал в руки этой госпожи Дворца, она преподаст тебе хороший урок!
— Что-то я не припомню, как сознавался в сговоре с демонами, — отозвался Шэнь Цинцю.
Молодая госпожа Дворца нетерпеливо топнула ножкой:
— Полагаешь, раз ты не сознался, то я не смогу свести с тобой счёты? Даром что ты — прославленный старейшина, всё, что от тебя видел братец Ло, — лишь жестокость и бесчеловечное коварство; стоит ли после этого удивляться, что ты продался демонам?
Воистину, законы наследственности неумолимы — по одному только ходу мысли можно было понять, что она и впрямь дочь своего отца!
На мгновение утратив дар речи, Шэнь Цинцю выдавил:
— Он в самом деле говорил, что видел от меня лишь жестокость и бесчеловечное коварство?
— Братец Ло такой хороший человек — разумеется, он никогда не сказал бы подобного, — пропел смягчённый истинным чувством голосок молодой госпожи Дворца. — Он прячет свои раны глубоко в сердце, никому не позволяя ни коснуться их, ни даже проведать о них… Но неужто ты думаешь, что из-за того, что он не говорит об этом вслух, я не вижу его страданий, будто у меня нет глаз и нет сердца?
Эмоциональности ей и впрямь было не занимать… От подобных излияний Шэнь Цинцю стало порядком не по себе.
Что это, грёбаный конкурс декламации?!
Он правда не знал, чего ему хочется сильнее: упасть на землю в приступе оглушительного хохота или залиться горючими слезами. «Уж прости, — сокрушался про себя Шэнь Цинцю, — я знаю, что жестоко смеяться над сестричкой, которая с такой искренностью повествует о своём глубоком чувстве, но у меня всё это вызывает испанский стыд!»
При потрясающих воображение размерах гарема Ло Бинхэ атмосфера в нём царила воистину нездоровая, ведь каких только причудливых личностей там не водилось — а всё потому, что главный герой, предпочитая количество качеству, замахнулся на кус, который был не в силах прожевать. Ну, и ещё, разумеется, из-за того, что Сян Тянь Да Фэйцзи вознамерился написать гаремный роман, будучи безнадёжным отаку, который от силы пару раз за всю жизнь держал девушку за ручку. Так ему и надо, ха-ха-ха!
— Что это за выражение на твоём лице? — внезапно насторожилась молодая госпожа Дворца.
Шэнь Цинцю тотчас принял вид предельной серьёзности, изгнав с лица даже тень улыбки: насколько он знал, эту девчонку лучше не злить — а то мало не покажется. И в самом деле, она тут же взвилась на дыбы:
— Ты что, смеяться надо мной вздумал?!
Изначально молодая госпожа Дворца питала романтическую привязанность к своему другу детства Гунъи Сяо, однако при появлении Ло Бинхэ её бурные чувства всецело перекинулись на Единственного и Неповторимого. Тут уж ничего не попишешь: от истока такого рода романов, если перед героиней встаёт выбор между свалившимся на неё с неба незнакомцем и другом детства, то победу без малейшего труда одержит таинственный незнакомец. Шэнь Юань всегда подозревал, что такие любовные треугольники столь популярны в гаремных романах, потому что в жизни хватает как тех, кого точно так же бросили, так и тех, что сами не прочь отбить чужую подружку, — они-то и получают извращённое удовольствие от этого сюжетного тропа. Разумеется, героини, переметнувшись подобным образом, искренне полагают, что ничего плохого не сделали, — ведь они лишь следовали зову истинной любви, только и всего, — но в глубине души они осознают, что совесть их нечиста, потому-то стоит им заметить косой взгляд, как им тут же кажется, что над ними смеются. Вне себя от стыда, переходящего в неконтролируемый гнев, молодая госпожа Дворца замахнулась плетью!
Она рассекла воздух со зловещим свистом. Пусть вервие бессмертных лишило Шэнь Цинцю духовной энергии, его физические навыки никуда не делись: он проворно откатился, так что хвост плети впечатался в платформу в каких-то трёх чи [Примерно метр.] от его ноги.
От удара во все стороны полетели осколки камня, в воздухе повисла белая пыль. Встав на одно колено, Шэнь Цинцю принял устойчивую позу.
Какого чёрта эта девчонка использует железную шипованную плеть?! Это же никуда не годится!!!
Но что было ещё более неправильно, так это то, что в оригинальном романе молодая госпожа Дворца применяла свою высококлассную плеть лишь против соперниц в любви — стоило Ло Бинхэ задержать взгляд на очередной красотке, и пошло-поехало!!! Так с какой стати она теперь лупит мужчину этим орудием, предназначенным исключительно для бабских разборок?
«Разве ты не слышишь, как рыдает твоя плеть?! — негодовал про себя Шэнь Цинцю. — Серьёзно, я сыт этим дерьмом по горло! И хватит пихать мне в лицо этот странный сценарий!!!»
Промахнувшись, молодая госпожа Дворца лишь разъярилась ещё сильнее. Вскрикнув нежным голосом, она обрушила на Шэнь Цинцю новый удар. Платформа была не так уж велика, и, какой бы быстрой ни была его реакция, он всё же был связан, а потому, хоть удар едва задел кожу, плеть с треском порвала одежду в нескольких местах. Продолжая уворачиваться, Шэнь Цинцю вскоре достиг края платформы. Теперь отступать было некуда, так что ему оставалось лишь принять на себя следующий удар. Зажмурившись и стиснув зубы, он приготовился к обжигающему прикосновению плети.
