Она сложила янтарный листок и перевязала его простым кусочком коры чунгаты, затем взяла зеленую шкатулку и все вместе отдала Морге.

— А теперь успокойся и положи это письмо и шкатулку к себе в оболий. Ты поймешь, когда надо будет вскрыть и то, и другое. — Эремия почти совсем потеряла голос.

Волшебнице ветра хотелось тотчас прочесть это письмо.

— Это ведь важно, да?

— Да, так и есть. По крайней мере, для меня. А теперь думай, как спасти юного даки, которого ты любишь, и как найти третий священный код. Воспользуйся последним ключом, а чтобы его найти, ты должна будешь самостоятельно решить загадку, написанную Окрадом. Умей противостоять судьбе. Ты должна это сделать.

Вокруг слепого глаза залегла чернота, а второй наполовину закрылся. Шаманка оперлась руками о стол и устало склонила голову.

Серунте не проронил ни слова. Он был не в состоянии ни о чем думать, глядя на дочь, которой ничем не мог помочь.

Несовершенная распрямила спину, высоко подняла голову и поклялась себе самой, что будет бороться до последней капли крови, пока не найдет третий ключ. Она взяла шкатулку и положила к себе в оболий, затем забрала письмо и поняла, что бессмертие Эремии в этом янтарном листке. Она погладила сухие морщинистые руки, поцеловала кумкум на лбу шаманки, который теперь стал бледно-розовым, и прошептала:

— Я чту пророчество. Ты в моем сердце, потому что ты для меня, как вторая мать. Я не забуду всего того, чему ты меня научила. — Эремия допустила эту нежность, и легкий вздох был красноречивей любых слов.

— Я тебя очень люблю. Очень. Мне без тебя плохо… не оставляй меня… хотя бы сейчас.

У Несовершенной больше не было слез. Мысли терзали сердце, с одной стороны, она беспокоилась об Ихари, с другой — не хотела покидать брамантку и отца.

Эремия переживала, что Морга мучается, поэтому она взяла ее за руку.

— Тебе сейчас надо заняться другими делами, а твой отец, будучи лучшим специалистом в области кармической медицины, мне поможет, — сказала шаманка, указывая на большую бочку, поставленную на пылающий зев.

Серунте удивленно на нее посмотрел:

— Помочь тебе? А что там, в бочке?

Морга и Плиопе замерли в ожидании, уставившись на таинственный контейнер. Брамантка встала, чтобы сообщить еще одну удивительную новость:

— В ней — сок джерминико, жидкость, которую я с трудом создала из сока белого дуба. Но чтобы сделать его эффективным, необходимо использовать некий алхимический прием, а это можешь сделать только ты, Серунте.

Фар попытался понять, о чем идет речь.

— А зачем? Для чего нужен сок джерминико?

— Он против бесплодия. Мы обязаны это сделать для анчеллянток и у'ндариек, которым навязали эти ужасные условия. Когда мы вернемся на Землю, они должны иметь возможность рожать, как это делали женщины во все времена. Несправедливо, что только у джестальянок могут быть дети. Право иметь детей должно быть у всех. Но я верю в то, что эта формула поможет и ундариям, и юным даки, которые тоже рождены бесплодными, как того желает Имперзакон. Именно такие правила, к сожалению, устанавливает Дхарма патала.

Слова Эремии наполнили Плиопе радостью, и она стала благодарить брамантку.

— Да, Эремия. Ты права, — вмешался Серунте. — Мы должны это сделать для будущего человечества. Но ты уверена, что сок джерминико поможет?

— Почти. Я надеюсь на твою помощь. Ты должен снять кармические пробы. Вероятно, надо добавить еще какие-нибудь вещества, чтобы настой дал результат, — добавила шаманка.

Серунте нахмурился:

— У меня в оболии были кое-какие документы и результаты исследований, которые мы проводили в Криптоновом центре, все это сейчас могло бы очень пригодиться. К сожалению, оболий пострадал во время сражения в Золотом Ниосе. Но я надеюсь на свою память.

Эремия раздраженно повела плечами:

— А мой оболий остался в магазине в городе Мантракор.

Плиопе согласно кивнула:

— Ну да, ты не могла его взять с собой. Иначе бы тебя засекли фары, а тебе надо было отправиться на остров Лимбия на поиски Морги.

Несовершенная встала на колени перед старой фарой:

— Я сделаю так, что ты получишь обратно свой оболий. Важно, чтобы твои документы оказались в безопасном месте и ты могла поддерживать со мной связь. И все же, если тебе удастся создать алхимический настой против бесплодия, он станет потрясающим подарком. Так будет справедливо, потому что все окажутся равны.

— Мы можем сейчас отправиться в Мантракор. Вдруг мы сумеем доставить Эремии оболий, а затем полетим к водопаду на реке Гамандор, где нас ждут все остальные.

Предложение Плиопе казалось выполнимым.

Но нельзя было забывать о превратностях судьбы, судьбы Морги. Слова ее матери стали пророческими. Несовершенная думала об Ихари и о том, что с ним случилось.

Внимание отвлек сильный шум, раздавшийся в саду. Серунте вздрогнул, но не смог встать с кресла, которое всегда стояло в паначедариуме. Напуганная Эремия рухнула на табуретку.

— Стражи… Окрад!

Морга вылетела на улицу, готовая противостоять любому врагу. За ней побежала Плиопе, теперь уже тоже готовая на все.

В свете луны появилась величественная вадрия. Чикобии коснулись ногами земли, покрытой травой, и звонко защелкали клювами.

Сольмо выключился, открылась дверца.

Оттуда вышла Сазима, ее красивое зеленое одеяние было разодрано в клочья.

— МОРГА! — воскликнула она, раскрывая объятия.

Несовершенная уже бежала навстречу.

— Как ты здесь оказалась? Что случилось? А про Ихари это правда?

— Да… Ихари. Но откуда ты узнала? — с удивлением спросила джестальянка.

— Мне рассказал ветер… да и голос мамы не мог солгать. — Морга дрожала.

Когда Сазима ей рассказала, что Ихари стал узником Смартики, юной волшебнице показалось, что ее пронзила тысяча шпаг.

— Если она его лишь пальцем тронет, клянусь перед моим ветром, что месть будет ядовитее иттербия, — сказала она, сжав зубы.

Была глубокая ночь, но свет, горевший в глазах Морги, отражал пламя ее мыслей. Она дотронулась до гуала, висящего у нее на груди, поправила разорванный термический комбинезон и втянула влажный прохладный воздух. Крик Чиллы заставил ее попятиться. Пироссия уже выпрыгнула из вадрии и отряхивала желтые перья, при этом она жалобно кричала, демонстрируя, как она страдает из-за потери своего даки. Плиопе и Сазима все время перемигивались, все страшно волновались за Ихари. Потом в приоткрытой дверце промелькнули грустные серые глазища Вапи.

— Дорогой мой! — воскликнула Морга, раскрывая объятия.

Пернатый друг неуклюже запрыгал ей навстречу, обнял Несовершенную, обмотав вокруг нее свою длинную шею, при этом он пищал, как цыпленок.

— Успокойся, ты же знаешь, что я спасу Ихари, — произнесла она, погрузив лицо в белоснежные перья своего любимца.

Сазима поправила растрепанные волосы и спросила Плиопе об Эремии и Серунте. Анчеллянтка ее успокоила, объяснив ей, что они предприняли, и сказав, что брамантка и фар не в состоянии отправиться в путь.

— Я с ними останусь. А вы все-таки улетайте, но не забудьте забрать оболий Эремии, — сказала она. Глаза ее светились, и на лице появилась слабая улыбка.

— Оболий? Она оставила его в Мантракоре! — Джестальянка прекрасно об этом помнила.

— Да. Вот так, — сказала Морга, незамедлительно приняв решение. — Тогда Плиопе остается здесь, а ты, Сазима, отправляйся за оболием. Эремия будет тебе бесконечно благодарна. В ее оболии лежат документы и формулы, которые ей нужны, чтобы создать настой против бесплодия. Поняла?

Джестальянка улыбнулась:

— Правда? Тогда все смогут иметь детей… это чудесно.

Плиопе ей тоже ответила улыбкой, ей бы никогда раньше не пришло в голову, что юное поколение сможет освободиться от ужасного бесплодия, навязанного фарами.

Морга тяжело вздохнула:

— Раз уж спилонгу нельзя использовать, я заберу Вапи и Чиллу. В установленное время я присоединюсь к народу Эмиоса. Обо мне не беспокойтесь. Лес Самар меня не предаст, даже если я поскачу в темноте. Я хочу как можно скорей снова обнять Ихари.

Сазима ее остановила:

— Смартике нужна ты. Фары освободят Ихари, только если ты им сдашься.

— Я им сдамся? Смартика сумасшедшая. Ихари выйдет на свободу. Это единственное условие, которое я выставляю. На этот раз Золотой Ниос будет нашим!

Морга вскочила на спину Вапи, за ними пристроилась Чилла.

— Ну же, дорогой, поднимай ноги и несись, как стрела.

Страус бросился бежать между деревьями и окаменевшими кустарниками, издавая пронзительные крики, которые подхватила чудаковатая Чилла, она ни за что на свете не желала слишком быстро двигаться.

Их тени исчезли в ночи, и легкий ветерок обдул лица Сазимы и Плиопе, оставшихся стоять рядом с вадрией и спилонгой.

— Боюсь, что на этот раз Морге ничего не удастся. Смартика применит всю свою мощную магию. Но надеюсь, что Ихари выживет.

Сазима настолько устала, что все ее мысли носили исключительно отрицательный характер.

Анчеллянтка провела рукой по лысой голове, закрыла розовые глаза и сказала:

— Морга — наше единственное спасение. Мы должны в нее верить. В ее силы. В ее ветер. Не стоит думать, что мы зря подняли волнения на Эмиосе. Многие погибли, наши сердца переполняет страдание. Я не хочу вновь становиться рабыней фаров с их Имперзаконом.