— Не забивайте себе голову этим. Со временем всё и так узнается…
Пока я отвлёкся на ужин, Рано исчез.
Ви
На следующее утро после бойни, Ирн пошёл узнавать, что можно было сделать с кораблём. Несколько моряков решили помочь ему безвозмездно, когда узнали, что на борту есть раненые.
— Столкнуться с могущественным Тиро и противостоять ему… К тому же, среди вас члены Союза. Мы поможем.
Ротти раздобыла ткань. Они с Глаш принялись шить парус. Мужчины помогали морякам чинить корабль. Каллин послал Гаюну весточку, что мы опоздаем на место встречи. Надеюсь, с ним ничего не случится…
Между тем, я продолжала дежурить у Зуи. Бедный Зуи. Он пострадал за всех нас. Я долго благодарила Глаш и Эментау за то, что они вытащили его с того света. Но теперь взялась заботиться о нём по большей части сама.
Я часто разговаривала с ним. Точнее, что-то рассказывала ему и надеялась, что он меня слышит. Мне было интересно, как он отреагировал на все эти истории, если бы правда их слышал…
К концу первого дня в порту за этим делом меня застал Вильмас.
— Чем вы тут занимаетесь?
От него пахло смолой и краской. Волосы были завязаны с маленький засаленный узел. Я поняла, что за целый день работы он жутко устал.
— Рассказывала Зуи о своей прежней жизни. О маме… ну и всякие сказки, легенды…
Я держала в руках повязку Зуи, которую он носил на голове. Он был весь обмотан бинтами. Лицо было бледное. Иногда я покачивала его как ребёнка в гамаке, поправляла одеяло. Сразу вспоминалось детство, когда мама выхаживала меня, пока я болела.
— Ты уже вторые сутки не отходишь от него. Мало ешь, плохо спишь.
— Иногда другие приходят, следят за ним, пока я сплю.
— Ты ведь даже не вышла, чтобы увидеть порт.
С ночи мы были в порту. Но я так и не вышла из каюты. От ребят только узнала, что происходит там, наверху.
— Лучше ты расскажи. Что там, какой это порт! А мы с Зуи послушаем…
Вильмас загадочно улыбнулся и отвёл взгляд.
— Мы приплыли в старый порт. Кажется, он был одним из самых первых, основанных в Третьей эре. Название его Элауст. Здесь всё величественное и мощное: каменные дома, высокие деревянные заборы и ограды, обвитые плющом. Здесь не пахнет рыбой — здесь пахнет настоящим океаном. Этот солёный запах щекочет ноздри, а чайки, кажется, размером с крупного ребёнка. Люди здесь высокие и мощные, как и их дома. И здесь звучат из домов песни… отрывистые напевы и долгие струнные звуки.
Я представила эта всё воочию. Этот город, его высокие дома из белого и серого камня. Заборы, которые выше человека в два раза. Крупные жирные чайки, которые забирают твою еду налету. И люди… высокие, с широкими плечами и узкими бёдрами, с жёсткими волосами, которые они прячут под повязками и шляпами. У них загорелая кожа и светлые глаза.
— Да… это красиво. Очень красиво.
Мы ещё немного посидели в тишине, после чего Вильмас ушёл за моим ужином. Расправилась я с кушанием в тишине. Все остальные после тяжёлой работы отправились отдыхать. И через десять минут после негласного отбоя я услышала храп Лорина.
— Вот так вот, Зуи… Первый день в Элаусте подошёл к концу. Хотя на небе ещё даже звёзд не видно…
Я поменяла ему повязки и сменила одеяло. А затем сама провалилась в глубокий сон, и в нём смешались все те мифы и сказания, которые я только когда-то слышала.
Каллин
Ремонт судна занял ещё два дня. За это время Зуи так и не очнулся.
— Какие прогнозы?
— Трудно сказать.
Представитель эльфийского народа каждое утро заходил в каюту Ви, чтобы узнать о состоянии драконьего дитя. Но каждый раз ответ был один и тот же:
— Не очнулся.
Глаш перерыла все рукописи, которые у неё имелись, Эментау сделал всё, что было в его силах. Но Зуи так и не просыпался. Сердце билось слабо, дыхание было прерывистое. Мы боялись, что такими темпами он умрёт от голода или жажды, хотя мы старались этого не допустить.
На четвертый день нашего пребывания в Элаусте мы отплыли. Это было чуть позже рассвета, когда город уже проснулся. Ирн распорядился отдать один драгоценный камень городу как символ их благородства и гостеприимства. Горожане приняли его дар.
Несмотря на то, что наша дорога продолжалась, все были в напряжении. Ирн и Ротти стали молчаливыми, чего не было уже давно. Вильмас и Лорин говорили о чём-то без слов, понимали друг друга с полувзгляда, не включая в разговор других. Глаш продолжила возиться с историей Союза и лечением Зуи. Эмоции Эментау было трудно определить — он, обычно, был не особо разговорчивым, да и особой мимикой не отличался. Казалось, будто он на всё спокойно реагирует. Хотя я догадывался, что в глубине души он тоже всем сердцем переживал за Зуи и за дальнейшую судьбу людей. Ви закрылась в себе. Все своё время она проводила с мальчишкой. Иногда я слышал, как она ему рассказывала старые легенды, истории из жизни и то, что происходит наверху.
Что же до меня, то я не изменился. Переживал за мальчика, волновался за остальных. Но капюшон скрывал мои чувства, потому для всех я был всё такой же бездушной машиной. Однако я всё же решился немного приоткрыть завесу своей тайны.
В обед, когда мы уже вышли в открытый океан, а от города осталась небольшая полоска, над которой вились кричащие точки-чайки, я зашёл проведать Ви и Зуи.
Ви начала сильнее заплетать волосы и прятать их глубже под капюшон. Силуэт её сгорбился, а сама она очень тихо говорила. Лицо её побледнело, глаза утратили прежний блеск. Видно было, что нервы на пределе.
— Здравствуй, Каллин.
— Здравствуй, Ви.
— Мы уже в океане?
— Да, почти с рассвета.
— Эментау заходил, говорил что-то про это…
— Дитя, у тебя очень болезненный вид.
— Я догадываюсь.
Она назло усталости старалась мне улыбаться. Меня это очень тронуло.
— Не против, если я посижу с вами?
Она пододвинула мне пустую высокую бочку.
— Твоё путешествие превратилось в настоящее испытание.
— Я знаю. Но всё равно ни о чем не жалею.
— Твоё желание найти маму так сильно?
— Поначалу я отправилась только ради мамы. Но сейчас я понимаю, что за это короткое время, что я с вами, вы мне стали очень дороги. Поэтому я здесь теперь не только ради мамы.
Я мысленно послал низкий поклон Элсе. Всё-таки она очень хорошо воспитала свою дочь.
— Приятно слышать, Ви из Ритдама. Ты нам стала тоже очень дорога.
Девочка улыбнулась мне и кивнула.
— Спасибо!
Возникло недолгое молчание.
— Каллин, можно спросить?
— Конечно.
— Почему ты носишь капюшон?
Я ждал такого вопроса от неё. Но не думал, что он сейчас меня настигнет.
— А ты как думаешь?
— Ну… наверное, ты боишься показать своё лицо.
Было видно, что она о чём-то догадывается. Возможно, Вильмас что-то ей сказал.
— Ты права отчасти, дитя.
— Расскажи!
Не знал, стоит ли показывать ребёнку то, от чего мне-то иной раз становится дурно… но в её глазах было столько интереса и любопытства, что я не сдержался.
— Хорошо, расскажу тебе свою историю.
Я снял капюшон. Ви выпучила глаза, но не отстранилась. Я не понимал, что в её душе сейчас творится. Страх ли это или же любопытство…
— Такое лицо досталось мне вследствие Красной Болезни. У меня тогда была жена и маленький сын. Я вылечился, но такое лицо у меня осталось. Жена ушла от меня, забрав сына, сказала, что не хочет быть рядом с уродом, который пугает её ребёнка. Я не стал её держать. Пусть идёт. Ведь она права… кто захочет быть рядом с таким… в итоге я взял себя в руки, обучился магии и ушёл в Союз. Союзники видели меня без плаща, близкие друзья тоже. Но для остальных я загадка. Мне так спокойнее. Сейчас я стар, ведь прошло уже очень много лет… а я до сих пор в капюшоне, потому что не хочу пугать людей так, как когда-то напугал своих близких.
Ви выслушала меня. Затем замолчала и отвела глаза в сторону. Я снова хотел накинуть капюшон, но она меня остановила:
— Эй, Каллин, не надо! Я не боюсь твоего лица.
Я послушался ребёнка.
— Может для кого-то ты и был когда-то уродлив, но я не считаю тебя страшным или ещё каким-то. Ты хороший и мудрый человек. А твоя внешность — это самое последнее, что меня интересует.
Она сняла свой капюшон и распустила волосы:
— Я вот не люблю свои волосы. В детстве они постоянно за что-то цеплялись, и мальчишки-задиры постоянно дёргали меня за них, а девочки смотрели с завистью. К тому же, они не такие, как у мамы… Вот я прячу их под капюшон, потому что мне так спокойно.
Мне было приятно, что приёмная дочь Элсы доверилась мне. Значит, что-то в её душе отозвалось ко мне.
— Спасибо тебе, дитя. Но твои прекрасные волосы не сравнятся с моим лицом… И всё равно спасибо.
Я вышел.
Пусть я и старался сдерживать свои чувства, но это короткое воспоминание и реакция девочки прошибли меня, и предательская слеза скатилась по моей щеке. Однако я всё равно накинул капюшон, ибо не хотел, чтобы остальные начали меня жалеть или задавать вопросы. Железный Каллин… что ж, не всегда я такой.
Лорин
Вильмас помогал мне на кухне. Делали мы всё молча, говорить было не о чем. Близился вечер, и мы готовили ужин.